Вечное солнце мертвых

– Я не надену это. – Оксанка, я, конечно, понимаю, что ты в состоянии выбирать наряды сутки напролёт, чтобы сочеталось с твоими крутыми кроссами от «Грибка», но может...       Слава обречённо вздохнул, когда Мирон, не удосужившись даже взглянуть на мученика, принялся дальше искать подходящий – по его мнению – костюм для предстоящей вечеринки. – О, смотри! – Слава ткнул пальцем в экран, за что получил по руке, – злобный еврейский гремлин... Ладно, ладно, брейк... Ай, не кусайся! Так вот, смотри, как тебе костюм вишенок?  – Карелин, – Мирон Янович театрально приложил ладонь к утомлённому лику, – забудь. Мы не наденем парный костюм. Ни за что и никогда. Скорее я публично признаю, что твой панч про лысую карлицу был смешным. – Он не был смешным, – Слава принял вид оскорблённой невинности, – он был феноменально смешным. Ведь всё, что так или иначе относится к АксимЕрону сразу же, незамедлительно, приобретает статус феномена.  – Ага, конечно, – фыркнул Мирон, прокручивая колёсико мышки, пробегая глазами по новым и новым вариантам.              Пираты, вампиры, кошечки...        – Ты была бы самой прелестной ведьмочкой, Оксан, – шепнул Слава, опаляя шею Мирона горячим дыханием. – Так, пикап-мастер, отодвинул от меня свои чресла, и сам тоже отодвинулся.  – Но Мироша... – Если мы в ближайшие полчаса не выберем костюмы, то ты пойдёшь в мусорном пакете!  – Зато мои ноги всем будут видны, смотри, смотри!        Слава откинулся на спину и принялся болтать в воздухе волосатыми ногами в нелепых цветастых носках.  – Какие ножки! Мирон! Смотри!  – О, боже мой. За что? Просто за что?! – взвыл Мирон Янович. – Слушай, – перестал дурачиться Карелин, вдруг становясь серьезным. И вот такие резкие переходы пугали Мирона больше всего, ведь они не предвещали ничего хорошего.  – Ну что ещё? – он со скрытой опаской покосился на притихшего Славу. – Насчет парных костюмов... да подожди ты закатывать свои глаза! Тебе просто по-настоящему крутые не попадались! Короче... ты смотрел передачу Малышевой?  – Кто это?  – Да тётка одна, ведёт передачу, посвящённую здоровью, и, в общем, были там в одном выпуске парни, у которых был просто очумительный костюм. Сейчас, найду отрывок...        – Карелин, ты больной ублюдок! – утирая слёзы, пробормотал Мирон, не в силах перестать смеяться. – Ну что?! – Славик пытался приглушить смех, прижимая ладонь к губам. – Будем типа ты – бритое, я – нет. Мы так торопились на вечеринку, что успели побрить только одно яйцо!  – Слава, – Мирон, весь красный от смеха, перевёл дыхание, – никаких мошонок. Нет.  – Точно? – Славик с сожалением покосился на сияющую бритую голову.  – Точно-преточно, – кивнул Мирон Янович, возвращаясь к поиску. – А может, будем рыцарями? Я бы, конечно, предпочёл, чтобы Оксана была принцессой, но у Оксаны нет подходящей шевелюры, увы. А вот два рыцаря...Тем более, на пати будет и Антихайп, и Окситабор. Пойдут стенка на стенку, а их предводители уже в доспехах, а, как тебе?        Мирон сжал переносицу, заставляя себя дышать глубже. Выбор костюмов грозил обернуться невыполнимой миссией.               

***

             В итоге, как-то так сложилось, что костюмы выбирали каждый самостоятельно. И на празднество прибыли тоже по отдельности.        Мирон, лавируя между многочисленных гостей, с удовлетворением ловил на себе чужие взгляды. О, да. Он смог всех удивить. И Карелина, которого пока нигде не было видно, он удивит тоже. Непременно. – Это ещё что за нахрен?!        Мирон Янович позволил ухмылочке скользнуть по губам, отпил из стаканчика, и едва не подавился пуншем, когда, обернувшись на возмущённый голос, увидел это. – Я бы хотел спросить у тебя то же самое, Карелин!        Слава нервно одёрнул розовую рубашку, которая успела основательно измяться на животе.  – Где ты взял дохлую кошку, чтобы нахлобучить её на голову? – решив, что лучшая защита – это нападение, Слава окинул взглядом невысокую фигуру, и скептически уставился на лохматый коричневый парик.  – А что насчёт тебя, яйцеголовый? – Мирон сложил руки на груди, закрывая от чужого взгляда рыжего парня, показывающего средний палец. – Я так и знал, что ты какой-нибудь гуманоид.  – Мальчик, ты что, надел папин свитер? – Слава натянул на уши вечно сползающую резиновую шапочку телесного цвета.  – Скорее папочкин, – довольно оскалился Мирон, поправляя длинный красный рукав.       Карелин открыл и закрыл рот, не проронив ни звука, и переступил на месте белыми кедами.        Мирон стянул очки Гуччи на кончик носа, и ещё раз придирчиво осмотрел высокую, долговязую фигуру. – Где ты взял рубашку?  – Купил, – пожал плечами Слава, – квартиру заложил, чтобы хватило! – вскинул жалостливо бровки. – Очень идёт к Вашей лысине, Мирон Янович. – А красный цвет очень подходит к Вашим русым волосам, Вячеслав.        – Мне кажется, или они оба просто больные ублюдки?  – Лучше не думай об этом.       Он перестал провожать взглядом удаляющиеся спины, и покосился на стоящего рядом человека. – Так ты настоящий хан? – провёл тонкими пальцами по мелодично звенящим монеткам, украшающим пояс.  – А как же, – хмыкнул Замай, поправляя рукоять бутафорской сабли, насмешливо проглядывая на скуластое лицо Юры, – показать тебе, что я могу, ведьмочка?  – Вообще-то, я – колдун! – Юра свысока взглянул на Андрея, но соскользнул со стула, взметнул полой тёмной мантии, и направился в сторону свободной комнаты, будучи уверенным, что Хан пойдёт следом.