Мусоропровод

"Ты еще недостаточно взрослый, чтоб принимать такие решения" С Луффи было довольно этой болтовни. Недостаточно взрослый, недостаточно умный, недостаточно дальновидный. Иногда казалось, что для Ло в нем все - абсолютно все - было только "недостаточно". И что с того? Луффи не понимал этого положения. Может быть, он действительно слишком мало знал в каких-то вопросах, но Ло - нахера ему вообще тогда нужны мозги? - мог и объяснить ему, потому что иногда даже Луффи не бывает слишком безнадежен. Но бесило больше всего, естественно, не нежелание Ло в это углубляться. Они встречались почти полгода, жили вместе, спали в одной постели, и для этого, стало быть, он ДОСТАТОЧЕН ВО ВСЕМ? Это могло быть чистейшим лицемерием - такое отношение Ло и его взгляд на вещи, будто он издевался. Будто поставить своего партнера хотя бы чуть-чуть наравне с собой - это преступление. Это говорило о многом. Это говорило об уровне уважения к Луффи. Так что да, с Монки было довольно. Может, он и недостаточен в чем-то там слишком взрослом, по мнению Ло, но, пусть этот индюк будет уверен, билет на автобус ему продадут. И даже не на детское кресло. Луффи с надутым видом повыкидывал из шкафа все шмотки - их было не так много. Он собирался засунуть все в сумку большим комом и уехать пожить к деду, пока не найдет новую квартиру. Все сразу он, конечно, не увезет, но вернется за остальным потом. А у Ло будет время подумать над своим сраным поведением. Он ведь сам ДОСТАТОЧНО ВЗРОСЛЫЙ, чтоб жить одному, самому себя развлекать и обниматься с плюшевыми тедди, НЕ ТАК ЛИ? Луффи ощутил, как его подергивает от бешенства. Он засовывал в сумку все, что видел: нижнее белье, носки, футболки, штаны. Он не думал о том, что вещи помнутся, или о том, что он мог по случайности прихватить несколько штук чужих рубашек, потому что Луффи в целом не думал, все его мысли занимал необъятный и оправданный гнев. Ло что-то делал на кухне. После ссоры, которую он провел в позиции хренова скептического умника, он спокойно пошел развлекать себя нарезкой овощей в очередной полезный (из них двоих так считал только он) салат. Луффи представил его растерянное и ошарашенное лицо, когда он увидит своего парня с сумкой в руке. Он-то думал, что Монки от него никуда не денется. Как бы не так, говнюк! На сборы ушла пара минут, Монки схватил сумку за ручки и потопал к коридору. Входной коридор был широкий, и в самом его конце справа была большая квадратная арка, ведущая на маленькую светлую кухню. Напротив арки находилась дверь в гостиную, рядом с ней стоял шкаф на ножках, под которым Луффи с Ло хранили всякий ненужный хлам. Монки прокрался на носочках к двери и заглянул в приоткрытый проем. Сумка тянула руку, но тянула приятной тяжестью. Ло стоял к нему полубоком и продолжал неторопливо нарезать помидорки. Если он повернулся бы, Луффи распахнул бы дверь и нарочито громко протопал мимо к выходу, махая пожитками, несмотря на то, что они тяжеловаты. Кухня была залита солнцем, в лучах которого плыли маленькие пылинки. Легкая занавеска колыхалась у открытого окна, за которым сладко цвела черешня. С улицы задувало ароматом сирени, по сетке ползало несколько божьих коровок. Луффи топтался перед дверью, оттягивая приторный момент ухода; Ло докромсал помидор, взял ярко-красный болгарский перец и разрезал его вдоль. После отложил массивный кухонный нож, оперся о тумбу и тяжело вздохнул. Его взгляд был рассеянный и смотрящий сквозь, и Луффи самодовольно подумал: так тебе и надо, засранец. Длинная тень от фигуры Ло падала на серебристый холодильник; на сковородке что-то тихо шкварчало, и Луффи принюхался. Его парень (уже бывший) жарил кусочки филе на медленном огне; Монки ощутил легкий укол вины. Ло редко ел жареное мясо, так как старался питаться правильно и полезно, но для своего Мугивары он его готовил всегда. Высокий и расстроенный силуэт Ло, позолоченный солнечным светом, показался Луффи слишком усталым, и он вскользь подумал: какие-такие взрослые решения нужно принимать, чтоб горбиться, будто на тебе лежит огромный пласт ответственности? Брюнет фыркнул, пытаясь бороться с нарастающим внутренним колебанием нежности, которая вилась вокруг агрессии, как дикая лоза. Он любил Ло, но никакая любовь не стоила такого отношения. Парень качнулся - от веса сумки рука порядком занемела; затрещали теплые дощатые половицы под ногами, скрипнули несмазанные петли старой двери. Ло повернулся к нему, продолжая опираться на столешницу, и его взгляд смягчился, а с лица ушло вязкое и угрюмое выражение. - Я заварил чай, - темные пряди Ло упали на лоб и брови, и он едва заметно улыбнулся. - Сядем поговорим? Хочу извиниться. И в этот момент все, что Луффи чувствовал: вся обида и злость, которые всего секунду назад его так захлестывали, утонули под приливом обволакивающей нежности и немного - стыда за то, что такой придурок. Монки порадовался, что за приоткрытой дверью не видно собранной им сумки, а после разжал руки, и та с глухим "бдуф" упала на пол. - Да, давай поговорим, - ответил он, а после ногой задвинул сумку под шкаф, надеясь, что Ло еще нескоро ее там найдет.