-
Луффи считает, что после стольких голодных мучений, залитых очередной бутылочкой амаретто, Ло вполне может позволить себе жирную пищу, их читмил на вечер — фастфуд из местного ресторана быстрого питания. Картошка фри и бургеры с куриным мясом, от которых потом будет болеть желудок; Луффи неприхотлив в еде, но Ло лишь фыркает, когда Монки, листая перечень ресторанов доставки, озвучивает свой выбор. — Ты правда хочешь попробовать эту штуку с беконом и вишней? — говорит Ло, когда Луффи выбирает самый странный, на его взгляд, сэндвич для ужина. Луффи пожимает плечами, остальное выглядит банальным и вполне обычным, он может попробовать это и потом. К картошке они заказывают три соуса, и когда измученный курьер появляется на пороге квартиры, он не особо дружелюбно протягивает Луффи бумажный пакет. — Сраный дождь, — шипит курьер, раздраженно нажимая на кнопку вызова лифта; в плохую погоду спрос на доставку значительно выше, никто не хочет выходить из дома, курьеры завалены работой. По телевизору крутят дешевые ужасы, и Ло с Луффи, сидя на полу в окружении книг и окурков, наблюдают за картонными персонажами и банальными сюжетными поворотами, которые можно предугадать, даже не зная контекста киноленты. У Трафальгара нет аппетита, свою часть заказа он съедает через силу, оставляя недоеденный бургер все в том же пакете, в котором им принесли заказ. Луффи сидит сырой после душа в одежде Ло, в его слишком длинных штанах, подвернутых у щиколоток, и футболке, в которой тонет. Возможно, это одна из тех, которые Ло носил, когда напивался на кухне и ходил босиком по осколкам стекла. На бледно-коричневые следы крови на подоле Луффи старается не обращать внимания; если не задумываться о том, от чего они, можно представить, что это просто плохо отстиранные разводы соуса барбекю. Он вытирает сальные руки о бумажные салфетки и со вздохом поднимается, чтобы немного прибраться. Ему не хочется этого делать, но окурки его нервируют; под ничего не выражающий взгляд Ло он сметает весь мусор и тащит его под раковину вместе с бумажным пакетом, где так и остается лежать недоеденный Трафальгаром сэндвич. Дождь постепенно перерастает в сильный ливень, раскатистый гром проходится по небу и сотрясает город, заставляя дрожать все высотки; стекла окон отражают яркие вспышки молнии, навсегда отпечатывая на своей прозрачной поверхности эти радужные недоразумения. Очень редко когда дождь в их городе такой сильный, но грозовые облака, идущие с севера, кажутся еще чернее; Луффи вспоминает, как в детстве прятался с Эйсом под одеялом, чтобы ему было не так страшно; теперь он вырастает, и все, что он чувствует во время грозы — только грусть. В соседних домах горят желтые окна; в вечернем сумраке свет такой яркий, что при желании можно увидеть, чем занимаются другие люди. Ни Ло, ни Луффи свет не включают, и единственное окно гостиной распахнуто настежь. На полу собирается лужица, образовавшаяся из-за занесенной ветром воды. Квартира Ло угловая, и в ней постоянно холодно. Они оба нарочно игнорируют, что из распахнутых створок тянет сыростью; громкий звук снаружи помогает смягчить звенящую тишину в комнате. Ло не нравится шум дождя, но, если Луффи рядом, он не думает об этом. Они не досматривают фильм, бесконечно переключая каналы с рекламы на ситкомы, а после — на аморальные мультики со смешной озвучкой и нелепыми идиомами. Разгоряченное после душа тело Луффи постепенно зябнет, но он упрямо не подает вида, как его колотит; Ло предлагает ему залезть под плед; Монки качает головой; к телевизору подключена старая ретро-приставка Dendy, которую он врубает. Сегодня ему не хочется играть в Mario; сложно определиться с выбором, когда перед ним масса картриджей с разными историям. Немного поразмыслив, он выбирает Battletoads — историю про боевых лягушек в космосе, которую Росинант прошел как минимум двадцать четыре раза. Это напоминает Луффи о "Черепашках-ниндзя"; вечер обещает быть увлекательным. Это не так плохо, как он ожидает, и в какой-то момент приглушенный дождем трек уровня становится единственным, что он слышит. Экран пестрит яркими цветами и странными локациями, у игры примитивная механика, но это не делает ее хуже; удовольствие от прохождения портит только то, что он замерзает чересчур сильно, пальцы перестают слушаться. Ло на своем месте наблюдает за его попытками играть; фейлы, совершаемые Луффи, выглядят порой нелепыми и нелогичными, но Ло знает, что, если попробует взяться за джойстик сам, едва ли справится лучше. — Хотите сыграть со мной? — спрашивает Луффи, после очередного «game over» перезагружаясь с респауна; последнее слово звучит надрывно, потому что он не перестает мелко дрожать. У него затекает шейный отдел и ноет между лопаток, но он сидит так близко к телевизору, что не может опереться о диван. — Пожалуй, откажусь, — говорит Ло и закуривает; дождь приносит с собой запах земли и мокрого асфальта, и сигаретный дым быстро растворяется в этом сочетании. Ему придется встать и дойти до окна, чтобы выбросить окурок на улицу; это не так уж и трудно, и он, переступая через книги, доходит до распахнутых створок. Третий этаж — не шибко высоко, и можно даже выжить, если изловчиться сгруппироваться, но Ло знает, как можно упасть так, чтобы насмерть. Он опирается о подоконник и смотрит вниз, туда, где у дороги во дворе зеленеет клумба с кустами цветов; дождь быстро смоет кровь, когда ему раскроит череп; на сыром покрытии контур мела будет особенно четким и жирным. — Я не верю, что вы любуетесь городом, — говорит Луффи, не поворачиваясь; то, о чем думает Ло, он чувствует кожей. Трафальгар отталкивается ладонями от окна и идет к нему, его шаг неслышен, и когда он опускается рядом с Луффи, тот вздрагивает. Трафальгар садится сзади, обнимая его и накрывая пледом; это становится их комнатным обрядом, привычкой, сформированной в маленьком и оторванном от большого мира биоме. Мельком наблюдая за тем, что происходит на экране, Ло кладет подбородок ему на плечо и ведет ладонями по его ребрам; Луффи отвлекается от игры, его персонажа ранят, и, получив урон, он начинает эпилептически мигать. — Не переживай, я не собираюсь ничего делать, — говорит Ло. Монки не уверен, что ему можно доверять, но он слегка расслабляется и откидывается назад, снимая напряжение с уставшего позвоночника. Это можно назвать идиллией, если не считать, в какой ситуации они находятся; Луффи снова погружается в прохождение, игнорируя внешний мир и бешено сигналящие машины, которые не могут разминуться на узкой дороге. Проходит несколько минут, прежде чем рука Ло опускается ниже и забирается под подол длинной футболки. От того, как касаются кончики пальцев торса, Луффи невольно втягивает живот. — Что вы… — он обрывает себя на полуслове, чувствуя невесомый поцелуй в старый след от засоса, пока Трафальгар поглаживает мышцы его пресса. — Не отвлекайся, — говорит он. И Луффи честно пытается послушаться, но ему щекотно, и он встряхивается, как собака, чтобы скинуть это зудящее в нем чувство. Оно никуда не уходит; раздувается, расползается с кровью по телу во все конечности. Ноги начинают гудеть от неудобной позы, и Луффи хочется сразу же выбраться из-под пледа и отстраниться, когда рука Ло спускается к паху. У Луффи не было отношений, действия Ло заставляют его смущаться. Он не представляет, как себя вести, и все, чего ему хочется, — просто исчезнуть, прямо здесь, прямо сейчас. Его некогда расслабленное тело напрягается так сильно, что мышцы становятся жесткими; Ло проводит языком по его мочке уха и обхватывает ее губами, слегка посасывая. Непонятное ощущение, вызывающее массу эмоций от таких простых действий; по коже бегут мурашки, но не от холода; губы у Ло мягкие и необветренные. Луффи не удивлен, тот ведь почти не выходит из дома, за редким исключением. — Я так не могу, — почти шепотом говорит Луффи, продолжая машинально нажимать на кнопки джойстика в руках; его персонаж на экране продолжает мигать, все чаще получая урон. Когда рука Ло начинает поглаживать сквозь ткань мягкий член, на экране всплывает надпись "GAME OVER". Лучше описания для происходящего не придумать; Ло слегка прикусывает напоследок его ухо и говорит: — Перезагружайся. — Нет, давайте мы все обсудим. Это бесплодная попытка, бессмысленная и провальная, потому что задним умом Луффи знает, что он не хочет ничего обсуждать. Еще одно пятнышко, не такое большое, как прошлые, появляется у него на шее и влажно блестит в свете телевизора. Это так волнительно, что Луффи забывает дышать, а дышать ему катастрофически необходимо. — Что обсудим? — спрашивает Ло; рука на члене чуть заметно сжимается и продолжает поглаживание, и Луффи, у которого никогда не было секса, с ужасом чувствует, как у него покалывает кончики пальцев. Каждый его нерв пульсирует болезненным ожиданием, и это далеко от того, что люди называют бабочками. — Все?.. — неуверенно предлагает Монки; его тело охотнее поддается на провокацию, чем разум, в паху пульсирует нарастающее возбуждение. Член начинает твердеть; когда ты студент, у которого нет сексуального опыта, подобных манипуляций вполне достаточно. — Просто продолжай играть, — отвечает Ло, не убежденный аргументом, что им нужно развивать бесполезный диалог. Луффи прикусывает внутреннюю сторону щеки и едва заметно ерзает, желание спорить тает с каждой секундой. Игра начинается снова, но на ней сложно сосредоточиться; не вызывающие труда противники убивают Луффи на раз-два, и он лишь с третьей попытки проходит первый уровень. Ло беспорядочно целует его шею, местами оставляя свои следы, и когда член Луффи становится достаточно твердым, стискивает его сквозь ткань. С губ Луффи срывается надрывный стон, он на миг жмурится, чтобы остановить вращение непонятного цветового пятна перед глазами. Монки думает о том, во что это выльется, если прямо сейчас они переступят все рубежи; о том, как Ло будет себя вести и что он будет делать, и от этого плоть под ладонью Трафальгара подергивается. Ло, довольный своими стараниями, трется носом о его плечо и медленно, будто боится напугать, просовывает руку под резинку штанов. Луффи дергается и сжимается, он без нижнего белья, его вещи сушатся в ванной на вешалке для полотенец. Стояк у Луффи вполне ощутимый и горячий, пальцы у Ло тоже горячие, но Луффи они отчего-то кажутся холодными. — Расслабься, — говорит Ло; «GAME OVER» появляется на экране, и эта надпись в ближайший час еще долго будет там мигать. Луффи снова — едва ли не в десятый раз — перезапускает уровень, у него перед глазами все плывет, когда ладонь Ло обхватывает его член, а большой палец ложится на головку и опускает крайнюю плоть. Это слишком большое давление; Луффи понимает, что он не сможет, но Ло говорит ему играть, и он играет, хаотично нажимая на кнопки, пока внизу живота накапливается и скручивается возбуждение. Предэякулят сочится из уретры и делает все липким; Ло знает, как себя вести, и его рука начинает постепенное движение вверх-вниз. Луффи ничего не может с собой поделать, откидывает голову на плечо Ло и поворачивает ее в сторону, чтобы открыть доступ к шее; с левой стороны вся кожа в бордовых разводах, и в зеркале это будет выглядеть так, будто его пытались задушить. Ло оттягивает сползающую с плеча Монки футболку, чтоб оставить и там след от губ или зубов; его каменный стояк упирается Луффи в поясницу, и Монки его чувствует. Из-за полуприкрытых ресниц он едва различает происходящее на экране, сплошные поражения то и дело появляются после потери всех сердечек, и Ло говорит: — Ты плохо стараешься. Именно таким тоном, каким отчитывает студентов на парах. Именно такой фразой, которая обесценивает все труды учащихся, даже если они, взвинченные из-за предмета Ло до предела, ночами сидят и учат его материал. Трафальгар размазывает подушечками выступившую из члена смазку, на штанах уже появляется темное сырое пятно; его рука замедляется, и Луффи почти хнычет, недовольный этим; длинные пальцы поглаживают мошонку, сжимают ее и слегка оттягивают, и Луффи всхлипывает. Он ненавидит себя за это; дождь достаточно громкий, чтобы уничтожить этот звук, но Ло слышит. Ло слышит его, и от этого стыдно и приятно одновременно. Луффи хочется выдавить жалобное «пожалуйста» сквозь сжатые зубы, но его гордость не позволяет ему умолять; Ло почти издевается над ним, не предпринимая никаких весомых действий. Он шипит от того, как трется его вставший член о чужую спину; вряд ли его остановит что-то, если он захочет довести дело до конца, Луффи просто старается об этом не думать. Мозг рисует в воображении пошлые картинки, и его член в руках Ло делается таким твердым, что это вызывает у Трафальгара довольный смешок. Гром на улице проходится таким оглушающим раскатом над городом, что они оба вздрагивают; вспышка подсвечивает их силуэты и сразу же прячет в темноте, будто стыдясь того, что она только что видит. Ло возобновляет движение руки по члену, Луффи — перезагружает игру; дрочить кому-то, пока рука в штанах, сложно, и Трафальгар приспускает их. У Монки заканчивается последнее терпение, он выпускает из рук джойстик, оставляя происходящее на экране на волю судьбы, и закрывает лицо ладонями. Он не хочет, не может видеть, как татуированная рука Ло держит его член, но думает об этом, и этого достаточно, чтобы покрыть его красным румянцем. Ему больше не холодно, плед сползает с них и падает на пол полукольцом; Ло размашисто водит туда-сюда по органу, блестящему в мультяшном свете телевизора, где в ожидании на месте раскачивается зеленая лягушка. Ощущений так много, они такие яркие, что Луффи позволяет себе короткий удушливый стон, он непроизвольно разводит колени, когда Ло задевает чувствительную уздечку. С того самого раза, как он приходит к Ло, чтобы лично выпросить зачет, все только к этому и идет; это не будет выглядеть адекватно в глазах окружающих, но в этот момент Луффи так все равно, что он готов на все, лишь бы Ло не прекращал. — Вот же чеееерт, — тянет Луффи; он близок к кондиции, когда рано или поздно начнет стонать, и он не дает никаких гарантий, что имя Ло случайно не вылетит из его рта. Ему не требуется много времени, чтобы ощутить, как близко он подбирается к кульминации своего возбуждения. Ему хочется вжаться в Ло, вжаться в его стояк и вцепиться ему в футболку; его мышцы напрягаются так сильно, что начинают неметь. Луффи еще не знает, какого яркого малинового оттенка становится левая часть его шеи. Он отнимает ладони от лица и сразу же жалеет об этом, перед глазами — только вишневая от прильнувшей крови головка и крайняя плоть вокруг; смуглые пальцы Ло отчего-то отчетливо контрастируют с бледной кожей Луффи; этого зрелища достаточно, чтобы улететь. Оргазм, который его накрывает, не сравним с предыдущими никаким образом; от него звенит в ушах и болит все тело; он кончает в ладонь Ло, замедляющего движение, когда белая жидкость попадает ему на пальцы. Часть он растирает по члену, но большая — остается на руке; Луффи несколько раз моргает, чтобы мельтешащие перед глазами точки разных размеров исчезли, и расслабляет окаменевшие мышцы; по клеткам растекается истома, сладкая и ленивая. Ло раскрывает пальцы, с них капает сперма; Луффи делает глубокий жадный вдох, в его легких так мало кислорода. — Простите, — говорит Луффи жалобно, почти виновато, и стыд возвращается к нему в двойном размере. Он хочет натянуть футболку себе на голову и спрятаться за ней. Стояк Ло все еще упирается ему в поясницу, и Луффи чувствует, что, если Ло сейчас захочет продолжить, Луффи просто не найдет в себе сил и смелости это сделать. — Все хорошо, — говорит Ло, и от него это действительно странно слышать. — Иди в ванную. У Луффи нет желания вставать, но сидеть на полу перед телевизором в перепачканных собственной спермой штанах у него нет желания еще больше, и он с трудом приводит себя в вертикальное положение. — А вы? — осторожно спрашивает он, боясь услышать что-то такое, что ему не понравится, но Ло говорит: — А потом я. И никаких просьб о взаимных маленьких одолжениях от него не следует.-
Луффи искренне верит, что после душа он не сможет смотреть Ло в глаза; он появляется на пороге гостиной с полотенцем на голове, и это жалкая попытка спрятать свой взгляд; он смотрит куда угодно, но не на Трафальгара, когда тот проходит мимо него в освободившееся помещение. — Я разложу диван, — мямлит Луффи, и дождь целиком поглощает эту фразу; Ло ему кивает; хлопает дверь ванной, после шумит вода. На новые раны Ло нужно наклеить пластыри, но Монки оставляет это на утро. На самом деле ему совсем не кажется хорошей идея остаться на ночь, и он готов выйти в дождь и там потеряться, если это поможет ему избежать предстоящие еще более неловкие ситуации. Луффи знает, что у Ло появятся волдыри на месте ожогов, которые желательно как можно скорее обработать, но все, на что его хватает, — действительно лишь разложить диван. Трафальгара нет гораздо дольше, чем обычно; Луффи изо всех сил давит свое воображение, пытаясь не уходить далеко в размышлениях о том, чем Ло там занимается. Тот сможет о себе позаботиться, в этом случае — уж точно. — Ненавижу, — шипит себе под нос Луффи, залезая на чистую постель; он не может понять, как так легко и просто ведется на чужие манипуляции, но с замиранием сердца все равно ждет Ло из душа. И как, черт возьми, ему теперь себя вести? Ло не видит в происходящем никаких проблем; он какое-то время смотрит на бесформенное белое пятно полотенца, валяющегося перед диваном, и тоже забирается под плед. Его руки касаются Луффи и обнимают; и Монки закрывает глаза. — Вы сказали, что ничего не будете делать, — говорит он. — Я обманул тебя. Люди иногда так поступают, — отвечает ему Ло, в его голосе слышится что-то похожее на иронию. — У меня теперь травма. — Это у меня травма после самого первого зачета, когда ты нагородил непонятной ерунды. Луффи возмущенно фыркает, и его глаза распахиваются. Он действительно поражен такой легкостью принятия ситуации со стороны Ло, будто для него это вполне обычное дело. Будто они занимаются этим каждый день. Луффи упирается локтем в жесткий диван и говорит: — Вы невыносимы. — Я часто это слышу, — уголки губ Ло едва заметно приподнимаются, и это искреннее подобие улыбки убивает у Луффи всякое желание раздувать конфликт. Он смотрит на тень счастья, появившуюся на чужом и постоянно мрачном лице, и смягчается. У Ло красивая улыбка. — Что? — Ло выжидающе изгибает брови, замечая, как пристально Луффи на него смотрит. — Ничего, — отвечает он и падает назад на подушку. — Ложитесь спать уже, — он показушно отворачивается, небрежно отталкивая руку Ло, чтобы устроиться поудобнее, но тот ничуть не обижается и прижимается к нему сзади. — Спокойной ночи, — говорит он, и его ладонь стискивает пальцы Луффи так, будто он может ненароком исчезнуть. Мнимое проявление заботы; постоянное ощущение чужого присутствия; жест, от которого Луффи становится тошно. — Спокойной ночи, — отвечает Монки, но, даже пытаясь уснуть, не может это сделать. Ветер колышет мокрые занавески распахнутого окна; под шум дождя Луффи слышит ровное дыхание Ло и пытается понять, что и где он сделал не так. Может, это его наказание? Вторая бессонная ночь заканчивается беспокойной дремой под утро; большую часть времени Луффи смотрит в окно, щуря глаза при виде ярких вспышек молнии, и радуется, что ему не приходится тесниться на кресле или лежать на полу. При такой погоде слишком холодно, чтобы спать без одеяла; лежащий рядом Ло лишь усиливает ощущение комфорта, грея своим отравляющим теплом. Натекшая под подоконником лужа становится больше, и в квартире пахнет сыростью. Лучше так, чем алкоголем и кровью; утром Луффи заставляет себя встать закрыть распахнутое окно. Ло неосознанно цепляется за него, выныривая из кошмаров рывком, когда Монки выползает из-под пледа. — Ты куда? — спрашивает он; слишком рано для пар; Луффи морщится, потому что пальцы Ло крепко стискивают его плечо. — Окно закрыть, слишком дует. Ло позволяет ему встать, разжав руку, и прячется с головой под одеяло; он чувствует себя разбитым и измотанным, хотя все, что он делает — просто сидит дома. Луффи закрывает окно и возвращается на диван; сонный взлохмаченный вид Ло добавляет несколько противоречивых эмоций и мыслей: этот смурной неприветливый тип всегда выглядит так мило по утрам? Луффи отгоняет непрошеный абсурд из головы и пытается согреть вмиг окоченевшие на холодном полу ноги. Гроза даже не думает успокаиваться, и метеосводка все так же показывает дожди на ближайшие три дня; Луффи зевает и прижимает ледяные ступни к ногам Ло, ничуть не стесняясь своей наглости. — Ты можешь придвинуться ближе, если хочешь, — говорит Трафальгар. — Не хочу, — отвечает Луффи; его нежелание ничего не изменит, Ло решит все сам.