Обманный приворот

      После второго неудавшегося поцелуя Изуку пересмотрел своё поведение, понимая, что поступал с Бакуго, — он всё же узнал и его фамилию тоже, — немного нечестно. Барабанщик искренне надеялся построить здоровые отношения со своим возлюбленным, а Мидория просто нагло его использовал, чтобы иметь возможность видеться с Оззи. Оззи, кстати, он за всё это время видел только раз — на концерте два дня назад. И то тогда он уже не был влюблён в неё. Изуку вдруг подумал, что это было таким своеобразным планом Бакуго: не позволять Изуку видеть вокалистку, чтобы его чувства не крепчали. Что же, у Бакуго получилось занять место в голове Мидории.       Занял ли он его место в сердце?       Изуку будет полным придурком, если скажет, что это не так. После всего, что произошло между ними, будет глупо называть музыканта чужим человеком.       Момо, конечно, уже была в курсе всего, что произошло после концерта. Она в который раз укорила Изуку за его нерешительность. Но что он мог поделать со своим страхом? И вообще, если сравнивать Бакуго с остальными приворожёнными (имеются в виду персонажи из книг и фильмов), то он меньше всего похож на влюблённого идиота. Обычно приворожённые ни на шаг не отходят от своих любимых, смотрят только на них, выполняют все прихоти и соглашаются со всем. Если кратко, то насильно влюблённые превращались в бесхребетных идиотов, очарованных с помощью магии, больше не имеющих своего мнения, и вообще растерявшие все мозги. Бакуго не был похож на бесхребетную тряпку.       Наоборот, Бакуго смел перечить, делать то, что Изуку не нравилось, принуждать к неким действиям и самое главное — он обижался. Чёрт, какой адекватный приворожённый будет обижаться?       Изуку в который раз мысленно проклял ту колдунью, которая некачественно делала привороты, так еще и драла деньги с тебя, словно ты заказал убить человека, а не сделать его своим. А не одно ли это и то же? Какого становится приворожённым? Они теряют своё Я, посвящая себя только одному человеку, перестают ценить всё вокруг, кроме любимых. Должно быть это страшно.       Изуку дважды ощутил укол совести. Ему было стыдно, что он связал человека по рукам и ногам магией — ладно хоть Бакуго не бросил работу ради него, — так ещё и использовал его в своих корыстных целях.       Пора прекращать быть таким эгоистом.       Изуку порылся в шкафу, нервничая перед предстоящим свиданием с Катсуки. Наконец-то, это было настоящее свидание, которое было важно для обеих сторон. И в этот раз Мидория не хотел выглядеть так, будто с боем отбирал одежду у бомжей. Впервые ему захотелось вызвать восхищение у барабанщика. Хороший знак, не так ли?       Да, будто это не он на постоянной основе вызывает восхищение Баки.       — Изуку, куда ты? — окликнула его мама, выглядывая с кухни.       — А, я гулять, приду поздно, — Изуку улыбнулся маме, шнуруя любимые красные кроссовки.       — Ты в последнее время часто гуляешь, приглашай своих друзей в гости — на следующей неделе обещали дождь.       — Мои друзья не так свободны, может я их и не увижу на следующей неделе, но я передам им твоё приглашение. — Изуку махнул рукой, взявшись за ручку двери. — Всё, я ушёл.       Недалеко от дома ожидаемо была припаркована знакомая иномарка. Мидория ощутил волнение, сегодня всё было по-другому. Завидев его, Бакуго вышел из машины, тут же прикурив. Мидория недовольно закатил глаза. Нужно будет мягко намекнуть ему о вреде никотиновых палочек. Хотя, послушает ли Бака его? Мидория нервно поправил низ футболки и, сунув руки в карманы, подошёл к нему.       — Привет, детка, — хмыкнул Катсуки, затягиваясь.       — Я же просил, — Мидория снова закатил глаза, сдерживая улыбку. Ему всё же было приятно это слышать, хоть он и строил из себя недовольного, — привет.       — Перестань строить из себя принцессу, — блондин выдохнул дым в противоположную сторону, улыбаясь. — Тебе больше идёт быть милым мальчиком.       Мидория зачесал чёлку назад правой рукой и запрокинул голову. Неосознанно он ухмыльнулся и произнёс:       — Но тебе это нравится.       Где-то в мире один горе-приворожённый Бакуго поперхнулся сигаретным дымом.

***

      Вечернее солнце по-дневному ярко освещало землю, лучи переливались в кронах зелёных деревьев. Лёгкий, едва ощутимый тёплый ветерок колыхал листья и слабо волновал озёрную гладь. Обычно в это время гуляющих в парке было множество — всем хотелось насладиться прекрасной летней погодой. Но почему-то именно сегодня пересчитать всех посетителей парка можно было по пальцам. Оно было даже к лучшему, Изуку очень смущался идти близко с музыкантом, едва ли не соприкасаясь руками. Он был бы очень смущён, если бы это наблюдало много людей. Очаровательный румянец покрыл щёки Мидории, а глаза блестели. Без сомнений, он был доволен.       Препираясь с Бакуго, кидаясь разными фразами друг в друга, Мидория, наконец, почувствовал умиротворение. На душе впервые за последнее время стало так спокойно, словно он находится там, где нужно, на своём месте.       Мидория улыбнулся, смотря на профиль привычно хмурого Катсуки.       "Наверное, он единственный, кто притягивает, а не отталкивает, когда хмурится" — подумалось ему вдруг.       — Я тут знаю одно место, — Изуку дёрнул своего спутника за рукав худи, — пойдём туда.       Место, куда он их привёл было отчасти скрыто от остальных деревьями. Маленькая лужайка с газоном, пара клумб с яркими цветами и скамейка в тени, выглядящая одиноко. Здесь было весьма уютно. Изуку потянул Катсуки за рукав к скамейке, чтобы сесть. Музыкант покорно пошёл следом.       Облака создавали причудливые тени на траве, Мидория лениво наблюдал за ними, вспоминая вечер два дня назад.       — Я вызову тебе такси, — блондин толкнул дверь запасного выхода, тут же чувствуя слегка прохладный вечерний воздух.       Оба парня значительно разгорячились, и сейчас даже едва тёплый воздух ощущался холоднее, чем обычно. Мидория стеснялся смотреть в глаза Баке. Неловко-то как. Интересно, что больше неловко: смотреть друг другу в глаза после поцелуя, или все-таки если поцелуя не было, но всё к тому шло? Он теперь уже не узнает — поцелуя во второй раз не случилось. Мидория чувствовал облегчение, но с другой стороны ощущал себя так, словно теряет что-то важное прямо сейчас.       А что, если у приворота есть срок годности? Может ли быть такое, что уже завтра Бакуго не вспомнит, что вообще между ними было? Или же его чувства полностью пропадут, и парни больше никогда не увидятся?       От подобных мыслей по спине Изуку пробежал холодок. Ему бы не хотелось терять Катсуки. Только не после того, как он начал к нему что-то чувствовать.       — Я знаю, — вдруг произнёс Мидория, привлекая внимание Баки, — я знаю, что доставил тебе много хлопот и неприятных эмоций. Но теперь...       Бакуго полностью повернулся к нему, собираясь внимательно слушать, что собирается сказать Изуку.       — Теперь я кое-что понял, и я хочу постараться. Пожалуйста, не думай, что я шучу или лгу тебе, это не так. Я на полном серьёзе говорю, что у меня есть к тебе чувства. Может, они не достаточно сильные, чтобы совершать совсем откровенные действия, — Бакуго скептично дёрнул бровью, понимая, что под "откровенными действиями" имеется в виду их сегодняшний недо-поцелуй, — но я не хочу терять тебя теперь.       В голове всё еще гуляло опьянение, Мидория неровной походкой приблизился к ошарашенному блондину, не ожидающему таких слов, и прикоснулся к его руке.       — Катсуки, ты будешь моим парнем?       Вспомнив свои слова, Изуку покраснел (в который уже раз?) Он поклялся себе больше так не пить, чтобы не натворить чего еще глупого и странного. Но с другой стороны он поблагодарил себя за смелость. Теперь он гораздо лучше понимает свои чувства, и он принял их. Да, у него есть симпатия к несносному музыканту, и в этом нет ничего такого. Было бы, наоборот, странно, если б Мидория устоял перед шармом Бакуго.       Начав отношения на пробной основе, Мидория знал, что поступил правильно. Катсуки отнёсся с пониманием, в свою очередь пообещав, что сделает всё, чтобы Изуку в итоге начал отношения с ним на полном серьёзе.       — О чём ты думаешь? — Бакуго как бы невзначай закинул руку на спинку, где сидел Мидория.       — Я думаю, как будет лучше поступить. Не хочу, чтобы в итоге кто-то оказался с разбитым сердцем, и вовсе не потому, что я буду чувствовать себя виноватым, просто... Мне бы не хотелось причинять тебе боль из-за того, что я не могу определиться.       Бакуго хмыкнул, придвигаясь ближе:       — Я готов быть для тебя кем угодно, ты не представляешь, как я сейчас счастлив уже от того, что ты дал шанс нашим отношениям, пусть и для того, чтобы проверить свои чувства ко мне. И то, что ты сейчас говоришь — по-настоящему радует меня.       Искренняя улыбка, не ухмылка, не оскал, ускорили темп сердца Мидории, и у него загорелись щёки. Снова этот барабанщик его смущает, да сколько можно-то?       Мидория подскочил с места, надеясь скрыть румянец, задевший даже уши.       — Пойдём отсюда, я хочу пройтись.       Не успел Мидория покинуть лужайку, как оказался прижат к дереву. И кто сказал, что маленький рост и короткие ноги это плюс? Дайте этого лжеца Изуку, и он окажется разорван на куски. Лицо Бакуго вдруг оказалось так близко, волнуя сознание, и кора дерева, впивающаяся в кожу даже через одежду, уже не так волновала. Куда больше волновало мягкое прикосновение к губам. Изуку широко распахнул глаза, схватившись за воротник чёрной худи. Светлые ресницы парня напротив трепетали, вдруг дрожь охватила тело, и Мидория поддался навстречу, прикрывая глаза.       Сердце зашлось в сумасшедшем темпе, дыхание сбивалось, колени вдруг ослабли, и если бы не крепкие руки музыканта, обнимающие за талию, Мидория давно бы свалился на траву. Катсуки целовал нежно, мягко сминая давно желанные губы, не желая отпускать ни на секунду. Он легко чмокнул его в уголок губ и отстранился.       Мидория всё не открывал глаз, переводя дыхание. Его привлекательные влажные губы поблёскивали от слюны, и Бакуго потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не наброситься с поцелуями вновь.       — Прости, я не смог удержаться, ты был таким милым, — прошептал Катсуки, отходя от Мидории.       — Чёрт, — еле слышно выдохнул Изуку, приоткрывая глаза, — почему ты не сделал этого раньше?       Катсуки усмехнулся и повёл Изуку прочь из парка, схватив за руку.       Может, приворот был не такой уж плохой идеей?