***
Вот уже несколько дней на лице Бэкхёна нет ни грамма косметики, только в пятницу парень возвращается к старому, ослепительному самолюбию и нетерпеливо пристает к каждому, чтобы его сводили ночью в клуб. Ему без особого труда удается уломать Чондэ и Сехуна, но Чунмёна и Исина еще нужно подкупить, чтобы те отказались от своих планов ради выпивки. Кёнсу, как всегда, стреляет в него молниями из глаз. И ему кажется странным как Бэкхён отмахивается от него, широкая улыбка на его лице становится еще шире, когда он говорит Кёнсу, что он может и не пойдет. Кенсу замечает в его глазах очевидную отстраненность. Это заставляет Кёнсу думать, что Бэкхён и сам не особо хочет тусить сегодня ночью, но что-то его заставляет призывать всех пойти в клуб. До мысленно задается вопросом «зачем?».***
Сегодня выбор невелик, и часть Бэкхёна не прочь свалить пока еще не поздно. После той ночи с Чанёлем он чувствует себя странно. Будто его до глубины души задели за живое и сбили с толку, теперь Бэку приходится отчаянно пытаться вернуть себе прежнее чувство равновесия, нормальной жизни и привычной рутины. Клуб не маленький, но даже так в нем Бэкхёну трудно найти кого-нибудь, кто хоть немного привлечет его внимание. Он смотрит на танцпол, глаза тут же натыкаются на друзей. Чондэ болтает с девушкой, у которой ботфорты до колена, в то время как Исин и Чунмён чуть ли не трахаются в такт музыке. Сехуна нигде не видно, и хрен пойми, где сейчас этот ребенок. Бэку остается только вздохнуть, ведь ночь обещает быть «веселой». — Хэй. — Какой-то парень садится на высокий стул рядом с Бэкхёном, и последний переводит на него взгляд. Он может простить дурацкие косички на голове, потому что улыбка у этого незнакомца очень даже красивая, да и кремовая рубашка отлично на нем сидит. — Привет, — Бэкхён сдержанно улыбается в ответ. — Классная рубашка. — Косички светятся в лучах света и Бэкхён берет свои слова обратно. Теперь его улыбка выглядит жутко. — Да? Знаешь, что за ткань? — Парень играет бровями, и Бэкхён остерегается того, что его отвратительная догадка правдива. — Нет? Ткань, которая придется тебе по вкусу. — После тупого подката следует мерзкое подмигивание, и Бэкхён чувствует, как дергается собственный глаз. — Я аллергик, — фыркает Бэкхён, после чего забирает свой бокал и уходит. Он протискивается между множеством пьяных людей только ради того, чтобы тот несчастный пикапер потерял его из виду, и только потом может спокойно опуститься за пустой столик в дальнем углу. Боже, эта ночь продолжает быть говнищем. Бэкхён решает всё-таки оставить это место после того, как допьет. — Привет! Могу присесть? — раздается веселый голос со стороны. Бэкхён поднимает голову и видит улыбающегося ему парня, который в обеих руках держит по бутылочке пива. Выглядит он вполне симпатичным даже несмотря на то, что бледный, как вампир, и одет во все черное. Глаза у него узкие и лисьи, а уши не торчат по-идиотски. Этого вполне достаточно. — Конечно. — Подумал, у тебя уже кончается. — Второй по счету незнакомец крутит перед Бэком принесенной бутылкой пива. У Бэкхёна стакан еще наполовину полон, но он все равно принимает напиток. — Еще я подумал, почему такой симпатичный парень сидит здесь совсем один. — Его усмешка превращается в волчий оскал, а зубы светятся от неона. Это же самая типичная ситуация. Незнакомец покупает ему выпивку, они перебрасываются незамысловатыми шутками, улыбаются, мило флиртуют. В общем, толкаются и тянутся к той ночи, которую оба желают. Но на этот раз Бэкхён не особо заботится о флирте, у него нет на это сил. — Слушай, — начинает Бэкхён, — ты довольно милый, но я устал, поэтому давай сразу перейдем к той части, в которой оба заинтересованы. Брови парня от удивления ползут выше и исчезают под его челкой, а улыбка на мгновение исчезает с лица, после чего снова уступает место оскалу. — О-окей. Да, звучит отлично. — Но прежде чем мы начнем, мне нужно еще немного выпить, ладно? Новый парень тут же встает и молниеносно отправляется к барной стойке. Бэкхён же смеется над тем, как ему всё легко удается. Когда ему, наконец, становится жарко, а перед глазами всё плывет из-за намешанного разноцветного алкоголя, который он выпил, Бэк хватает незнакомца за запястье и тащит вон из клуба.***
Бэкхён вжимается спиной в мягкую постель, чувствуя поцелуи парня, руки которого в спешке пытаются расстегнуть пуговицы его рубашки. Когда этот незнакомец засовывает свой язык ему в рот, Бэк не может избавиться от мысли, что, даже если он не делает сейчас ничего плохого, происходящее всё равно кажется неправильным. Бэкхён разрывает поцелуй, отворачивая голову в сторону и устремляя взгляд в окно отеля, за которым виднеется только ночное небо, лишенное звезд. На груди влажная жара охватывает его сосок, и Бэкхён одним рывком отталкивает от себя парня. — Н-нет, — заикается он. — Тебе не нравится, когда играют с твоими сосками? — спрашивает незнакомец. В его тоне нет ни намека на разочарование или обиду из-за того, что его оттолкнули. Просто открытое любопытство. «Только не ты», — хочет ответить Бэкхён, но проглатывает эти слова и выдает: — Нет, просто давай уже быстрее меня трахни. Тело Бэкхёна чуть ли не зудит от бегающего по венам алкоголя, его разум затуманен и тянет его совсем в другое место. Он снова погружается в некую прострацию, когда парень-на-одну-ночь прижимается к нему и покрывает поцелуями линию челюсти, начиная по-настоящему взрослые игры. И вдруг всё, о чем может думать Бэкхён, когда закрывает глаза, — это губы Чанёля на собственной шее, целующие медленно и улыбающиеся от щекотливого смеха Бёна. Грубые руки скользят по бедрам и ягодицам, с силой натягивая его на колом стоящий член. И теперь это кажется приятным и правильным, теперь Бэкхёну становится хорошо, будто что-то сломленное в нем нашли, каким-то образом собрали по кусочкам и склеили. — Чанёль, — громко вздыхает он, изгибаясь в спине. Бэкхён царапает ноготками крепкую спину парня, нависшего над ним, когда ритм ускоряется, и видит перед собой лицо Чанёля, губы которого приоткрыты, а между бровями образовалась складка. — Чанёль, — снова повторяет парень, вскидывая бедрами навстречу. Пак Чанёль — это всё, что он может видеть перед глазами, когда его тело подрагивает от оргазма. До Бэкхёна с опозданием доходит то, что произошло, когда до ушей доходит стон, совсем не похожий на чанёлевский. Он продолжает лежать, не шевелясь и медленно моргая; дымка в голове мешает формулировать слова. — Прости. Незнакомый парень уже натягивает на себя штаны, когда Бэкхён всё-таки выдавливает из своих уст хоть что-то. Он садится на кровать, сминая в руках рубашку, и мягко улыбается Бэку. Этот парень сейчас кажется ужасно красивым и ужасно чужим, но Бёну кажется, что он не заслужил такой подставы. — Со мной тоже такое было, поэтому я знаю, что ты чувствуешь. Не извиняйся. Болезненный узел в груди Бэкхёна только увеличивается, мешая что-либо сказать в ответ, поэтому остается просто наблюдать за тем, как парень надевает рубашку и застегивает её. — Надеюсь, тебе от этого станет лучше, чем мне, — выдает незнакомец, после чего наклоняется, чтобы невинно поцеловать Бэкхёна в щечку. — Как тебя зовут? — Они обменивались именами еще до того, как прийти в отель, но сейчас Бэкхён не может ничего вспомнить. Незнакомец останавливается у самой двери и оглядывается назад. — Не имеет значения, потому что точно не «Чанёль». Это служит жестким ударом под дых, выбивает из Бэкхёна весь воздух и причиняет боль гораздо сильнее, чем настоящий удар. Парень выходит за дверь и тихо закрывает её за собой, пока Бэк сильнее заворачивается в одеяло, превращаясь в комочек и желая, чтобы боль отступила.***
— Я так не думаю, — говорит Чондэ, убирая подарочный набор обратно на полку. — Отец бесконечно ворчит о бардаке, и он даст мне пиздюлей, если я подарю маме очередной набор «Сделай сам». — Бэкхён следует за другом по бесконечным прилавкам магазина, в раздумьях поджимая губы. Мама Чондэ всегда очень добра к нему, так что хочется, чтобы подарок на её день рождения был особенным. — Может шляпа? Ей же нравятся эти широкополые, особенно когда она в саду ковыряется. Миленько, необычно… — Чондэ продолжает болтать, но суть слов до Бэка не доходит. Последний бросает на что-то взгляд, а когда присматривается, то кажется, будто вся толпа людей в торговом центре мгновенно исчезает. Это Чанёль. Даже видя парня со спины, Бэкхён уверен, что это он. Стоит в противоположном крыле ТЦ и рассматривает через огромную стеклянную витрину множество гитар. На его талии повязана фланелевая куртка, а в одной руке пластиковый стакан с каким-то оранжевым напитком. На лице Бэкхёна невольно появляется улыбка, когда он хочет сделать шаг вперед, собираясь подойти к гиганту. Но она тут же исчезает, потому что Бэк замечает, что Пак не один. Стоя на месте, старший наблюдает, как Чанёль поворачивается в сторону и ярко улыбается, а под ногами Бэкхёна, кажется, исчезает земля. Пак улыбается парню в синем, который на голову ниже его, а затем широкие плечи начинают подрагивать от смеха и большая ладонь мимолетно скользит по чужому бедру, когда тот что-то ему говорит. Бэкхён чувствует подступивший к горлу кофе, который он выпил час назад. Бэк отрывает взгляд от картины, частью которой и сам хотел бы быть вместо этого парня в синей футболке. Глаза Чанёля блестят, а сам он ярко улыбается, и Бэкхён нервно сглатывает, чувствуя на языке кислый привкус. Он вспоминает образ Чанёля, который видел перед собой прошлой ночью, и понимает, что этот образ далек от настоящего Пака, сейчас стоящего в нескольких футах от него. Чанёль счастлив. Счастлив без Бэкхёна. — Эй, Бэк! Сюда! Из-за голоса Чондэ Бён вспоминает, с кем он здесь и почему. Он возвращается к другу, который разглядывает аккуратно висящие вязанные шарфы, а когда оглядывается назад, Чанёля около витрины с гитарами уже нет. Бэк оглядывается по сторонам, но гиганта и след простыл. У него вдруг возникает желание просто взять и уйти. — Слушай, Дэ, — Бэкхён пытается звучать оптимистично, — Кажется, я знаю, где можно найти нормальные подарки для женщин средних лет, и Исину точно понравится. — Весь во внимании, — оживляется Чондэ. — В нескольких кварталах отсюда. Кёнсу как-то рассказал мне о том месте. Бэкхён снова оглядывается. Он не знает, чего ожидает увидеть, но облегчение смешивается с разочарованием, когда Чанёль снова не попадается на глаза. — Ты чего? — спрашивает Чондэ. — О, эм… Ничего. — Уверен? — Ким скептически смотрит на парня, наклонив голову. — Кажется, будто ты что-то потерял. Этот едкий привкус начинает снова подкатывать к горлу, и Бэку с трудом удается сглотнуть его. — Я… Да, — вздыхает парень. — Но не думаю, что смогу вернуть это. Чондэ не может понять, почему его друг выглядит так, будто вот-вот расплачется. Что бы он ни потерял, это должно быть что-то реально важное. Он собирается предложить помощь в поисках этого чего-то, но Бэк хватает его за руку и направляется к выходу из торгового центра, так что мысль о помощи сама собой вылетает из головы.***
Одним из вечеров, когда Бэкхён перебирает свой шкаф в поисках чистой пижамы, его рука бессознательно вытаскивает из кучи шмоток рубашку. Она оказывается слишком большая, и пальцы с силой сжимают ткань, когда Бэкхён понимает, что это рубашка Чанёля. Он любезно позаимствовал ее пару недель назад и забыл вернуть. А потом он увидел Чанёля в торговом центре, улыбающегося какому-то незнакомому парню. Удивительно, как лишь одно воспоминание об этом может заставить парня залиться слезами. Бэкхён слепо идет к своей кровати и падает в постель, понимая, что единственное, что у него физически осталось от Чанёля, — это сжатая пальцами рубашка.