То, что останется

      —А нельзя получить две комнаты рядом?       —А может уж сразу одну на двоих, раз уж на то пошло…— Эвр кинула уничижительный взгляд на своего спутника. Цицерон не отреагировал.       — Двух свободных рядом нет, но одну на двоих…       —Что вы! Моя сестра так шутит. У нее туговато с чувством юмора…       —Двадцать септимов.       Эвр попыталась сделать вид, что ее здесь нет, принявшись разглядывать деревянный потолок. Боковым зрением она видела, как хозяйка выжидающе поворачивает голову то к ней, то к Цицерону, который, в свою очередь, буравит взглядом ее саму.       —Кхе-кхе. Сестрица, не соблаговолишь ли ты…       —Ладно, ладно!       Эвр отсчитала деньги и ссыпала на столешницу прощально зазвеневшие монетки. Она вздохнула. Ей всегда было тяжело расставаться с деньгами. Но обязанность оплачивать текущие расходы легла на ее плечи вместе с другими обязанностями главы Темного Братства. Хозяйка тут же смахнула монеты и неспеша вышла из-за стойки, позвякивая ключами.       Цицерон посторонился, пропуская ее вперед и усмехнулся, кивком головы предлагая девушке идти первой.       "Он что, даже поворачиваться спиной ко мне опасается? Отлично, от одного вида безумия —к другому, так держать, Цицерон…" — Эвр последовала за хозяйкой, неуютно поежившись. Ей-то самой не нравилось, когда кто-либо оказывался сзади.       —Вот.       Хозяйка отворила одну из дверей. Эвр тут же шагнула внутрь.       —Если вам что-нибудь понадобиться…       —Да, да, спасибо, я вам очень признательна! —девушка вымученно улыбнулась и поспешила вытащить ключ из замочной скважины. Хозяйка пожала плечами и направилась дальше.       —Ты не составишь мне компанию? — выразительные брови её спутника вопросительно взметнулись.       —Нет, я иду спать.       Эвр захлопнула дверь перед носом Цицерона, который не спешил последовать к своей комнате. Девушка уставилась на добротное деревянное полотно. Она практически видела сквозь него стоявшего с другой стороны—рассыпавшиеся по плечам, контрастирующие с черным шерстяным плащом, рыжие волосы, горящие нездоровым блеском темные глаза на бледном лице. Она подняла палец и щелкнула задвижкой. После пары мгновений тишины, за дверью послышались удаляющиеся тихие шаги. Эвр выдохнула и кинула сумку на стул.        "Какой-то он стал подозрительный...Это странно. Я же не подавала никаких признаков...Не подавала же? Хмм... — Эвр рухнула на кровать и потянулась. Комфорт после долгой поездки, а потом и вовсе — пешей "прогулки", действовал на ноющее тело словно пламя на воск. — Цицерон...Мстительный маньяк! За что, я всего лишь просила сесть сзади..."       Она вздохнула, стянула сапоги и предприняла попытку стащить плащ, не вставая. Лениво покатавшись на кровати, она вытащила его из-под себя и улеглась на бок, им же и укрывшись.       "Я только немного вздремну...И потом отправлюсь в порт...Цицерон довольно быстро меня догнал. Интересно, он знал, что делает, когда заглянул в "Ночные ворота", или это была случайность..." — она размышляла, испытывая зуд беспокойства, приглушенного утомленностью. Периодически, ее мысли принимались крутиться то вокруг кораблей, то вокруг Цицерона. Ее погружающемуся в сон усталому разуму казалось, что он все еще стоит там, сверля ее взглядом.              Цирковой лагерь манил яркими красками, светом и шумом. Ароматы цветов, которыми были украшены шатры, пряностей и жареных орехов окутывали его и разносились по округе. Эвр разгладила свою дешевую тунику из грубой ткани, поправила растрепавшиеся волосы, под видавшем виды бедным платком. В город приехали странствующие циркачи. Уже три дня пестрые шатры неподалеку от городской черты манили ее, обещая новые впечатления – в ее родном городке никогда не бывало цирка. Теперь, когда Эвр продала несколько пузырьков, сваренного тайком от старухи Альмауз, из остатков ингредиентов, зелья, у нее хватало денег, чтобы посетить какой-нибудь из шатров. Это был знаменательный день. Она, как могла, привела себя в порядок (скорее, для собственного успокоения – на ее оборванный вид это никак не повлияло) и направилась ко входу, куда размеренно стекалась толпа праздных людей, ищущих развлечений на этот вечер. Вокруг нее плыли разноцветные пятна, в которые сливались цветасто одетые веселые люди, артисты, огни. Она с восторгом наблюдала за ловким человеком в татуировках, жонглирующим ножами, тут ее внимание переключалось на зазывалу, громогласно предлагавшему, всего за пять септимов, посмотреть на чудную женщину-змею; неожиданно, из ниоткуда, возник танцовщик с горящими веерами, и сгустки огня, на концах черненых железных спиц, вращались и летали, оставляя за собой в прозрачном воздухе, на мгновение, сияющие узоры. Наконец, она оказалась возле входа в главный, большой шатер…Но порыв неожиданного, прохладного ветра, словно сдувая часть звуков и красок, привлек ее внимание к другому месту. Все вдруг показалось нереальным. Оттуда, из самого потрепанного из шатров, ткань входа которого хлопала на ветру, вокруг которого было пусто, будто он был невидим для проплывавших размытых людей, донесся тихий смех. Эвр медленно пошла к нему, не в силах сопротивляться, как мотылек, привлеченный танцем языков пламени. Она вошла внутрь, отведя полог. Рассеянный свет освещал вытоптанную землю, служившую полом, деревянные опоры, несколько грубых ящиков. Помещение пустовало. Так показалось на первый взгляд.       — Ну, привет!       Эвр обернулась на громкий высокий голос. В тени, на одном из небольших ящиков, скрестив ноги, сидел худощавый мужчина в яркой, но несколько выцветшей, красно-зеленой одежде…скомороха?       —В чем дело? Язык проглотила?       Он поднялся во весь рост и спрыгнул на землю, сделав сальто. Затем кувырнулся через голову и замер перед ней улыбаясь.       Эвр разглядывала его с недоумением. Она никогда не видела таких бледных людей. Его волосы были черны, как ночь, глаза, напротив, какого-то очень светлого водянистого цвета. Он продолжал улыбаться, копируя ее — точно так же склонил голову набок, отчего бубенцы на его колпаке с двумя длинными "рогами" звякнули. Не выдержав её молчания, он, неожиданно, очень быстро сменил выражение лица.       —Что, даже на это ничего не скажешь? Можно подумать, так может каждый первый! — патетически воскликнул он, всем своим видом показывая, что девушка его страшно обидела. Даже его высокий, режущий слух, голос стал еще пронзительней.       — Нет, наверное…Альмауз так точно не может. — неуверенно протянула она. В ее голове всплыла странная мысль, и она вдруг вспомнила, что ей уже давно не четырнадцать лет. Эвр рассеянно оглядела себя — ее наряд изменился. Теперь на ней было серое платье, рождая смутные мысли о настоящем.       Шут хихикнул и поклонился.       —Сочту за комплимент, Эвр! Эврррр...Ах, твое имя такое грубое! Звучит, как рык! Как там она тебя прозвала…Иви? Да. Так мне нравится больше. — он вновь улыбнулся, обнажая ровные зубы.       —Кто ты такой?       Он сморщился и замахал руками, словно она спросила что-то неприличное.       —О, это совсем не интересно, и неважно, и не нужно! Я просто друг! И я здесь, чтобы предупредить тебя.       —Зачем тебе меня предупреждать? Я тебя не знаю.       Он резко подался к ней, она рефлекторно отшатнулась.       —Зато я тебя знаю! И ты не права. Ты меня тоже немножко знаешь! Совсем чуть-чуть…Примерно на…— он протянул к ней бледную худую руку, легко убирая за ухо прядь. — Септим!       Она с удивлением увидела, как в его пальцах заплясала монетка. Он, улыбаясь, ловко заставил ее повернуться вокруг каждого из пальцев и щелчком подкинул. Они вместе задрали головы кверху, наблюдая за золотым кругляшом, который, звякнув и блеснув, исчез в воздухе. Эвр в непонимании уставилась на собеседника, и тот, довольно хихикнув, невесомо коснулся ее подбородка ледяной рукой и выудил из ниоткуда новый септим. Или тот же. Она, не сдержавшись, улыбнулась.       —Тебе же нравятся фокусы, Иви? У меня их це-е-лый арсенал…—последняя фраза прозвучала несколько зловеще. Или Эвр так только показалось. Его лицо, похожее на подвижную карнавальную маску, по-прежнему излучало крайнее дружелюбие. Ей даже подумалось, что скоморох был бы довольно симпатичен, если бы не мертвенная бледность и не чернота губ. Кажется, на них была краска?...       —Впрочем, ты права. Я тебе докажу! И покажу! И расскажу!       Скоморох выхватил прямо из воздуха паслен. Доверительно наклонился к ней, заглядывая в глаза и перекатывая тонкий стебель между пальцами. Цветок вращался, его острые лепестки, крутясь, сливались в лиловую окружность.       —Хочешь знать, что я о тебе знаю?...       Эвр подняла бровь. Он аккуратно вставил цветок в ее ворот, закусил губу и преувеличенно-обеспокоенно повертел головой по сторонам, зазвенев бубенцами.       —Я знаю, почему ты покинула родину! — прошептал он, прикладывая длинный указательный палец к губам. — И это связано с тем, чем ты промышляешь здесь, в Скайриме!       Он вытянул второй палец.       —Мы в Скайриме?       —Тссс… И я знаю, —его бледные глаза блеснули, он наклонился ещё ближе, словно кто-то мог их подслушать, — что ты хочешь отсюда сбежать!       Он вытянул третий палец, и, ахнув, приложил ладонь ко рту, словно сказал что-то, что нельзя произносить вслух.       —Суровый северный край,       Он для тех, что здесь рожден, и знай,       Пустыни дочь,       Коль скоро хочешь ты сбежать,       В ночь,       Не мешкай, дерзай!       Времени осталось мало, так и знай!       Он захохотал и отпрыгнув от неё, прошёлся колесом. Эвр сдвинула брови, наблюдая за ним.       —О, не волнуйся! Это будет нашей маленькой - премаленькой тайной. Но предлагаю, по-дружески советую, настойчиво рекомендую! Прислушайся к моим словам и не тяни!       Он остановился, небрежно прислонясь к опоре шатра, медленно теряющего свои очертания.       —Откуда ты все это…       Он поморщился и манерно махнул кистью.       —Ты совсем не о том думаешь! Лучше думай о том, как все осуществить и побыстрее! Лис не дремлет, готов пуститься следам зайчишки. Поймает малышку и настанет тому, ха, крышка!       Шатер вокруг растворился во тьме. Эвр огляделась.       —Это все ведь не реально? Только сон?       Его белые глаза, зрачки в которых куда – то исчезли, блестели, становясь все менее различимыми в темноте, их обступающей. Ей казалось, что его лицо меняется, расплывается, даже как-будто распухает, но ей становилось все сложнее сфокусировать взгляд потому, что глаза ее неудержимо слипались.       —Разве одно исключает другое? И, вот еще. Одно и то же можно узнать двумя путями: напрямик или окольно!       Его черные губы вновь растянулись в широкой, очень широкой улыбке.       — Хочешь знать, что тебе нужно сделать в первую очередь?       Эвр кивнула.       Он поманил её пальцем. Девушка сделала шаг. Он поднял брови и поманил вновь. Она неуверенно подошла поближе, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. Скоморох наклонился к её уху, и она почувствовала ледяное дуновение. Он весь излучал холод.       —Проснись!       Его высокий голос странно расщепился, и это прозвучало так жутко, что Эвр распахнула глаза. Она медленно села на кровати. Этот странный сон привел ее в замешательство. Некоторое время она не шевелилась, сидя в оцепенении и приходя в себя. Со второго этажа раздавалась приглушенная музыка, просачиваясь в комнату, вместе с поскрипываниями лестницы и голосами. Мимо ее двери прошла женщина — ее каблуки громко простучали по полу. Отголоски странного сна испарялись и осыпались, словно засохшие лепестки.       "Пока я тут сижу он вернется, и я ничего не успею узнать!" — встрепенулась Эвр и соскочила с кровати, натягивая сапоги и поплотнее закутываясь в плащ. Кинулась к двери, но на пороге поняла, что забыла кошель. Поспешно порылась в сумке, и быстро вышла, заперев замок.              Она, торопясь, шла по припорошенным снегом мощенным улицам, кутаясь, дрожа от холода и ругаясь про себя. Согревающих зелий у нее не осталось, последнее, что у нее было — во фляге, пожертвованной ей одним из наемников, которых она встретила по пути из Данстара —забрал Цицерон. Эвр надеялась, что долго вызнавать нужное в порту не придется и рассчитывала поскорее вернуться обратно.       Замерзающая, Эвр все ускоряла шаг, и уже почти бежала по улице когда, завернув за угол, столкнулась с каким-то ребенком. Девочка не удержалась на ногах и упала на землю, уронив свою корзину, из которой посыпались цветы.       — Ой, ой, прости! — Эвр поспешно кинулась к девочке и поставила ту на ноги, отряхивая. — Ты не ушиблась?       — Н-нет, кажется...— девочка поморгала, похоже, не осознав до конца, что произошло. Перевела взгляд на валявшуюся корзину и лицо ее стало грустным. — Ой!       —Это ничего! Я сейчас все соберу, как было! — Эвр отпустила ее и принялась быстро собирать цветы, некоторые из которых были связаны в маленькие букетики. — Это все моя вина, я совершенно не вижу, куда иду! Тут так холодно, и я подумала, что если идти быстрее, то так мне удастся согреться...Обычно я спасаюсь согревающими зельями, но сейчас у меня ничего нет…       Положив все обратно в старую корзину, она вручила ее девочке.       — Вот! Ничего не пострадало.       — Спасибо. — девочка неуверенно улыбнулась. — Вы не отсюда, да?       — Нет, я сюда время от времени приезжаю. По делам. Тебя я раньше не видела. А зачем тебе цветы? Ты ученица алхимика?       Девочка грустно улыбнулась.       — Нет, нет, просто продаю цветы, чтобы заработать...С тех пор, как отец...В общем, я жила в приюте, в Рифтене, но сбежала. Меня зовут Софи.       — О. — Эвр оглядела ее. Потрепанное платье было в заплатках, вид у нее был хоть и очень бедным, но аккуратным. Девочка выглядела печальной и одинокой.       "Это я могу понять." — подумала девушка и вслух поинтересовалась. — За сколько продаешь?       Девочка с надеждой на нее посмотрела.       — Септим за цветок, три за букет! Какой вам нравится?       Эвр осмотрелась, поразмыслила, вздохнула и вытащила десять септимов.       — Возьму цветок. На твой выбор, — она протянула ей деньги, — только не вздумай начать отказываться, у меня нет времени тебя уговаривать...       Девочка расплылась в улыбке, складывая деньги в кармашек.       — Раз вы так говорите! — она порылась в корзине, выбирая цветок посвежее. — Вот, это вам!       Эвр улыбнулась ей, принимая крупный цветок паслена.       — Где ты живешь?       — Раньше приходилось ночевать на улице, но теперь я живу в доме, вместе с Авентусом Арентино после того, как он тоже ушел из приюта. — она понизила голос. — Представляете, говорят Грелод Добрую убило Темное братство!       — Неужели! — "Очень даже представляю!" — Спасибо, Софи. Удачи тебе с цветами.       — Это вам спасибо, добрая госпожа! Если они вам понадобятся, вы знаете где меня искать! — девочка помахала ей рукой и, завернув за угол, скрылась из виду.       Эвр продолжила путь. Она шла, размышляя о жизни на улице, даже забыв про холод.       "Там, хотя бы, было тепло. Как жить здесь, брр, даже не представляю...Хотя, наверное, если ты норд..." — думала она, вертя в руках самый дорогостоящий цветок паслена. Он был хорош: большой, на лиловых лепестках ни одного изъяна, желтые тычинки, все до одной, на месте.       "Бабетте бы понравился. Она обязательно воткнула бы его себе в волосы. " — Эвр почти уже дошла до ворот, распахнутых на пристань, как вдруг замерла на месте.       — Эй, че встала?! Кто ж так, делает, девка, ты же тут не одна! — пара матросов, шедших позади с огромной бочкой в руках, ругаясь, обогнули ее. Эвр не обратила на них внимания. Смутная мысль зашевелилась в глубинах ее разума. Она взяла стебелек двумя пальцами и покрутила.       "Окольные и прямые пути... — медленно подумала она, разглядывая вращающийся цветок, вызвавший вспоминая о странном сне. Идея пойти и все разузнать вдруг показалась ей глупой и опасной. — Он ужасно подозрительный, в последнее время...Кто знает, что ему придет в голову? Если он узнает...Что, если он следит за мной прямо сейчас?!"       Эвр резко выпрямилась, пораженная жуткой мыслью. Она развернулась, пытаясь незаметно осмотреться по сторонам, и не спеша побрела обратно, напряженно думая и оглядываясь украдкой.       "Как узнать то, что мне надо, но не привлекая внимания?...Окольные пути, окольные пути...Точно!"              —Но он совершенно не хочет слушать! Не хочет даже попробовать! Как только действие заканчивается, он бежит от меня, как от огня...Что мне делать, Эвр? Я уже все перепробовала...       Эвр, кивала, делая сочувствующую мину, вполуха слушая свою приятельницу и покупательницу. Ее постигло разочарование. Виола не могла точно сказать то, что ей было нужно. Все, что ту сейчас занимало - нескладывающиеся отношения с объектом ее любви и расследование деятельности Мясника. Так она называла свои рейды на места, где были найдены трупы и распространение листовок.Так что, Эвр, уже который час, слушала, как эти две темы сменяют друг друга по кругу. Зато она полностью согрелась.       — Как он это объясняет?       Виола сидела, подперев голову рукой, пучина страдания поглотила ее.       — Дескать, он еще не окончил траур. Страдает по жене. Или говорит, что страдает...       —А с кем он общается? Может, у него...Ну-у...       Виола кинула на собеседницу тоскливый взгляд.       —Если бы у него был кто-нибудь, я бы знала. Он много с кем общается...Конечно, в основном, с капитанами судов...       Эвр едва не облилась вином от неожиданности.       — А что, если...Я попробую с ним поговорить? Разузнаю, что он думает обо всем об этом?..       Женщина встрепенулась.       — А что, попробуй! Только, как поговоришь, сразу скажи мне! Сразу, ладно?       —Конечно! Виола, а у тебя есть еще согревающее зелье?       Из дома Виолы Эвр вышла, окрыленная подвернувшейся возможностью. И согревающем зельем. Энергия, не вытягиваемая холодом, била ключом, девушке казалось, что она может обойти хоть весь Виндхельм, переставший казаться унылым нагромождением старых промерзлых булыжников. Повеселев, она спрыгнула со ступеней вниз. Вынырнув из маленькой приусадебной территории, она столкнулась с каким-то прохожим. На сей раз обошлось без падений, человек недовольно зыркнул на нее из глубокого капюшона и продолжил путь. Эвр проводила его незаинтересованным взглядом, наслаждаясь, ставшим почти теплым, воздухом.       Обходить весь Виндхельм не пришлось. После непродолжительных поисков (заключавшихся в походе на рынок, где любезный кузнец сообщил о местах обитания искомого объекта), Капитан нашелся в "Очаге и свече". Мужчина сидел за одним из столиков в зале наверху, в одиночестве, и пил. Вид у него был унылый. Пока Эвр, севшая за один из столиков в углу, разглядывала его и прикидывала, с чем бы к нему обратиться, и так, чтобы расположить к беседе, наверху лестницы возник какой-то человек.        — Капитан! — громко воскликнул он, обведя взглядом помещение и остановившись на одиноком норде. Со словами: "Здравствуй, дружище, давно не виделись!", человек подошел к столику и уселся за него.       Эвр обрадовалась, приготовившись прислушиваться, но не тут- то было. Как назло, откуда ни возьмись, возникла данмерка-бард, и зал наполнился музыкой и пением. Голос у нее был приятный, но кроме нее, больше ничего не было слышно. Эвр тут же прониклась к ней неприязнью.       Капитан и его собеседник некоторое время разговаривали, Эвр сидела, потягивая разведенное вино и раздумывая о том, что она все-таки сглупила. Стоило просто пойти в порт и все разузнать.       "В конце концов, это был всего лишь глупый сон. А я теперь плету тут танетские сети из мании преследования и глупости. "       Все время, пока те двое беседовали, бард пела не останавливаясь, песню за песней, и, когда собеседник Капитана встал и попрощавшись ушел, к неприятному удивлению девушки, данмерка отложила лютню и спустилась вниз. Неприязнь только усилилась.       "Чтоб тебя Мясник покромсал!...Самое время что-то сделать, раз уж я здесь. Не идти же обратно в порт, уже слишком поздно. А если он уйдет, а я буду его преследовать, это будет подозрительно. " — Эвр поднялась и решительно подошла к мужчине.       — Здравствуйте! — громко сказала она, широко улыбаясь.       Мужчина отвлекся от созерцания пейзажа за окном и повернулся, вперив в нее тоскливый взгляд.       — Разрешите? — она, не дожидаясь приглашения, уселась напротив него.        Он обреченно вздохнул, прикладываясь к кружке.       — Не буду ходить вокруг да около: дело в том, что я здесь проездом, и случайно услышала, что вас тут называют капитаном. У вас есть судно? — Эвр решила перейти сразу к делу, раз уж он оказался таким необщительным.       Он с легким удивлением взглянул на нее и с облегчением улыбнулся.       — А, так вы насчет этого? Я уж подумал, опять...       — Часто досаждают женщины? — она понимающе усмехнулась.       Капитан весело улыбнулся.       — Да, бывает...Некоторые проходу не дают. Никогда не думал, что у меня будут такого рода проблемы. Нет, боюсь, госпожа, меня так называют по привычке. Я продал корабль и больше этим не занимаюсь.       Эвр сделала вид, что ее это расстроило.       —О, какая жалость! Почему продали? Невыгодно?       Он покачал головой.       Они поговорили о Виндхельме, судоходстве (говорил он, Эвр лишь вставляла мелочи, которые где-то от кого-то слышала и задавала вопросы). Повисла минутная пауза. Ее собеседник плеснул вина себе и ей заодно.       — Нехорошо, нехорошо...Хмм, придется, наверное, опять пойти в порт...Ох, я так замерла, на самом деле, я уже пыталась найти сегодня порт, но заблудилась...Пришлось возвращаться.       Мужчина отмахнулся.       — Да в этом нет надобности. Хоть я уже не в деле, все равно про всех все знаю. Куда вы плывете?       — В Сиродил.       — В Сиродил...— он задумался, поглаживая окладистую бороду. — Здесь стоял только один, "Северный ветер", отплыл в предыдущем месяце. Больше отсюда никто в Сиродил не отплывает.       "О нет..."       — Но есть еще "Мёрси". Они сейчас стоят в Солитьюде — расширили свои торговые пути. Отбудут недели через три, кажется.       Сердце Эвр заколотилось от радости.       "О, Тава, слава тебе! Да и впредь не оставит твое благословенное дыхание твою верную дочь!"       — Что до цен, тут вам лучше спросить напрямую. Не знаю, почем берут с попутчиков. Вроде, все так же, как в прошлом году...       Эвр одарила его благодарной улыбкой.       — Как славно, что я вас встретила! Как мне вас отблагодарить?       Капитан усмехнулся в бороду.       — Ерунда. Я рад, что...       —...что я не из тех, охочих до брака?       — И это тоже! — он рассмеялся.       Они чокнулись кружками. Он осушил свою.       — Что ж, приятно было пообщаться, мне уже пора.       — А мне-то как приятно. Удачи!       Он поднялся и направился к лестнице. Бард вернулась и помещение вновь наполнилось музыкой.       "Она не так уж плоха. — отдала ей должное Эвр, вновь пришедшая в благодушное настроение. — Пожалуй, желать ей быть прирезанной Мясником, было лишним."       Она посидела еще немного, наблюдая в окно за снующими людьми и поднялась. Пора было наведаться к Виоле и наплести ей чего-нибудь.              "Лучший способ избавиться от мужчины, которого ты не привлекаешь - начать с ним заигрывать. Безотказно."       Эвр, посмеиваясь, закрыла дверь на задвижку.       Все же тот факт, что Цицерон сидел в ее комнате и ждал ее, был довольно беспокоящим. Сложности с выяснением нужных сведений вновь перестали казаться ей напрасными.       Она выудила из сумки свой журнал и полистала его. Выяснилось, что ей хватает денег на плаванье, но на первое время тоже неплохо было бы иметь что-нибудь. Эвр принялась рассчитывать, сколько зелья она еще может продать, сколько ингредиентов понадобится и сколько на это все уйдет денег.       Эвр писала, периодически отвлекаясь на тревожные мысли. Цицерон, сидевший в темноте ее комнаты, никак не выходил из головы. Девушка считала, анализировала свое поведение, в поисках проколов, предавалась тревоге, и в конце концов, почувствовала, что ужасно устала. Она стянула неудобное платье и улеглась в кровать.       На сей раз, никаких предостережений от странных шутов во сне не поступало. Эвр проснулась, потянулась на кровати и зевнула.       "Оставлю Цицерона искать Мясника, а сама пойду и посмотрю, есть ли здесь подходящее платье. Вдруг есть. Где были мои глаза, когда я покупала это...Сил никаких нет."       Она поднялась, оделась, умылась, некоторое время разглядывала себя в небольшом зеркале, найденном внутри тумбы. Поворачивала голову и так, и эдак, подергала себя за волосы, размышляя не отрастить ли их обратно, попыталась поставить зеркальце на опору и посмотреть на себя издалека (не вышло). Вполне удовлетворившись своим отражением, забросила зеркало обратно в ящик и решила сперва пойти поесть. Подошла к двери, дернула за ручку. Она не открылась.       Эвр окатило беспокойство. Она оглядела дверь.       "Что за...А!"— она едва не рассмеялась.       Задвижка щелкнула под ее пальцами. Девушка дернула дверь. И еще раз. Все было напрасно —та по-прежнему преграждала ей путь наружу.       Она взмахнула руками, накастовав заклинание. Не помогло.       — Да как это возможно?! Эй, там есть кто-нибудь! У меня заклинило дверь!— она несколько раз сильно постучала, в надежде, что хозяйка за стойкой ее услышит. Прислушалась. Снаружи по-прежнему была тишина.       "Какого даэдра ее никогда нет на месте?! О, ну, ничего!" — она решительно отошла от двери к окну. Встала напротив него, уперев руки в бока. Обежала взглядом створки и едва не двинула по стеклам кулаком со злости - окно было глухое.       "Это он! Мерзавец меня запер, могу побиться об заклад!" — она вновь подскочила к двери, а затем к сумке. Перетряхнув содержимое, она нашла четыре отмычки.       Естественно, не прошло и получаса, как лопнули все. Эвр в ярости отбросила последний обломок в угол.       Она рыскала по комнате, как зверь в клетке. Пыталась открыть то окно, то замок, пыталась звать на помощь, пинать дверь, даже пыталась привлечь внимание редких прохожих на улице. Но, к сожалению, из-за особенностей архитектуры, это ей так и не удалось.       Наконец, послышался стук в дверь.       — Слышащая?       Она вспомнила все ругательства, на которые была способна. В ответ послышался лязг и шебуршание в замке. Когда дверь отворилась, она была во всеоружии, схватив первое, что попалось под руку.              Эвр шла вниз, все еще ощущая на руке тепло сильной хватки. В целом, ей было не так уж и неприятно, что было сюрпризом для нее самой, когда он прикасался к ней, но ему это было знать совсем не обязательно. Она потерла запястье, пытаясь стереть призрак прикосновения его бледных аккуратных пальцев.       После неудачных попыток нанести ущерб Цицерону вещами из комнаты, беседы, не обошедшейся без ругани, и, практически, рукоприкладства, Эвр вернулась обратно и приготовилась идти на улицу.       "Нет толку? Это мы еще посмотрим." — думала она, поплотнее закутываясь в плащ.       В коридоре она столкнулась с хозяйкой, несущей поднос.       "Она вообще бывает на своем месте?" — сердито подумала девушка, не забывшая безуспешных попыток до нее достучаться через запертую дверь. Тем не менее, она растянула губы в доброжелательной улыбке.       — Скажите, а где можно найти кого-нибудь из клана Расколотый щит?       — По вечерам Торнбьорн бывает здесь, днем — на рынке. Если не найдете, Това всегда дома. Правда, нынче она в трауре, так что, если вы хотите решить какие-нибудь дела, то, скорее всего, это бесполезно. Есть ещё их дочь, но она только и говорит сейчас, что про Мясника. Не может смириться с потерей сестры. Может быть тоже на рынке.       Эвр проводила взглядом хозяйку, ушедшую наверх, задумчиво потерев шею.       "Дочь, вот кто мне нужен. Но сперва платье. Тут нельзя напортачить с первым впечатлением."       Она вышла на крыльцо и поежилась.       "Надо было взять пару зелий с собой…"—она оглядела полупустынную улицу и спустилась вниз. Задумчиво повернула голову и наткнулась взглядом на человека, стоявшего в проулке. Он тут же повернулся и ушел, скрывшись из виду. У нее возникло чувство, что она уже где-то его видела. Неприятное чувство.