Царица 2. Сказка про тьму и свет.

Елень, стуча каблуками, вошла в редакционный отдел с синей перламутровой папкой в руках. — Здравствуй, Игорь. — поздоровалась она с главным редактором и положила папку перед ним на стол. — Здесь новая статья. Соизволишь посмотреть? Мужчина поднял на неё взгляд и улыбнулся. Сцепил пальцы в замок и опёрся на них подбородком. — Само собой. Елень, что ты делаешь сегодня вечером? — Планирую провести его с пользой для себя. — усмехнулась девушка и поправила сползшую на лоб кудрявую прядку. — Останусь наедине с чрезвычайно важным для меня мужчиной. — С кем это? — подозрительно сощурился Игорь. Она рассмеялась. — С Морфеем, Гарик, древнегреческим богом сновидений! Главный редактор ярославской газеты «Вести» откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. Господи, он уже год работает с этой девушкой, а всё равно повёлся! Елень весело смеялась, облокотившись на мягкую спинку кресла. Игорь криво усмехнулся. Интересно, на что он надеется? От сидячего образа жизни у него появился небольшой живот, он вынужден носить очки, так как испортил себе зрение, постоянно редактируя статьи в газету. А она... Самая прелестная девушка во всей редакции. Корректор, наборщики, редактор по тиражу... Для них всех она была не просто талантливой журналисткой. Елень быстро сошлась со всеми, даже сумела покорить женский коллектив, а это было действительно почти что подвигом. Директор газеты, Никита Скляников, нашёл девушку на пустыре, без сознания и каких-либо признаков жизни три года назад. После этого она два года пролежала в коме. А когда пришла в себя, мужчина устроил её журналисткой в газету и не прогадал. Елень могла найти абсолютно любой материал, договориться с кем угодно. Её природное обаяние и мягкий характер стали для «Вестей» золотой жилой. Поэтому неудивительно, что директор так дорожил своей сотрудницей. — «День города. Поразительный праздник, плод долгих трудов администрации Ярославля.» — прочитал Игорь. — Ты умудрилась раскопать историю создания концертной программы ко дню города? Елень усмехнулась, закинув ногу на ногу. — Они, собственно, ничего и не скрывали. К чему? Разве в этом празднике было что-то тайное? Главный редактор рассмеялся. В дверь постучали. На пороге появилась маленькая худенькая женщина в бифокальных очках, с короткой стрижкой. — Елень, Никита требует тебя в свой кабинет. Говорит, что у него для тебя есть чрезвычайно важное задание, не терпящее отлагательств. Девушка изогнула бровь. Устало вздохнув, поднялась с кресла и бросила в сторону Игоря печальный взгляд. Стараясь отблагодарить Скляникова за то, что помог ей после выхода из комы и дал работу, она всегда выкладывалась по полной, стараясь найти для статей уникальный материал. И если он сейчас снова зовёт её к себе, значит, что выходные отменяются. Плохо. Елень едва не валилась с ног. За всю прошедшую неделю она почти ни разу не спала. Уговорить администраторов города поделиться с ней секретами организации праздника на день города стоило ей больших усилий, ведь ни один фокусник никогда не раскроет секретов своего фокуса добровольно. — Подправишь, если что, хорошо? — бросила она через плечо и вышла из кабинета главного редактора. Стуча каблуками по линолеуму, Елень прошла по витиеватым коридорам издательства газеты «Вести». За этот год она, пожалуй, изучила строение здания лучше, чем собственную квартиру, которая, к слову, была подарена ей Скляниковым за «творческие успехи и огромный вклад в развитие издания». Если, конечно, эту развалюху, красная цена которой полмедяка, вообще можно было назвать квартирой. Обустраивала её Елень за свой собственный счёт. Купила мебель, наклеила обои, сменила пол. Потому как изначально там не было вообще ничего. Девушка постучала в дубовую дверь, покрытую лаком, согнутым пальцем. Надавила на ручку, слегка приоткрывая её: — Никита, я могу войти? — Само собой, Елень. Проходи, — в кресле за столом сидел мужчина лет тридцати пяти. Скляников терпеть не мог, когда кто-то из подчинённых называл его по имени-отчеству, считал, что такое отношение его старит. Заметив вошедшую девушку, директор издательства улыбнулся. — Ага, — он сложил пальцы в замок. — Очень мило, что ты решила заглянуть. «Попробовала бы я не заглянуть.» — мрачно подумала Елень. Радужные планы на выходные рушились с треском. Никита достал из стола пульт от телевизора, который висел тут же, на стене прямо напротив кресле директора. Щёлкнул кнопкой. Экран загорелся. Появилось изображение записанных на прошлой неделе вечерних новостей. — ...из города Мышкина были эвакуированы почти все жители. — раздался голос ведущей новостей. — Немногие отказались от эвакуации и предпочли остаться в своих домах. Геологический центр Ярославской области сообщает, что уровень сейсмической активности на территории городка крайне нестабилен. Поэтому мэром Мышкина было предпринято решение об эвакуации населения. Однако многие подозревают, что частые и необъяснимые землетрясения именно в районе этого городка – только отговорка. Что происходит в Мышкине на самом деле, никто не знает. — ведущая заглянула в предоставленную ей папку. — А сейчас немного о политике... Никита выключил телевизор и перевёл взгляд на Елень. От этого ей сразу стало нехорошо. — К чему вы мне это показываете? — тихим голосом просила она, сжав в кулаке край серого пиджака. Скляников встал с кресла и обошёл стол. — Понимаешь ли, моя милая Елень, репортёры из многих других газет уже побывали в Мышкине в самых различных обличьях, но ничего не добились. Нет сенсации, и всё тут! А ты... Ты лучшая журналистка нашего издания. Ты умеешь раскапывать такие тайны, что тираж «Вестей» в этом году превысил прошлый в три раза. Поэтому у меня для тебя есть задание. Завтра ты отправишься в Мышкин и узнаешь, что там происходит на самом деле. — Что?! — у Елень резко пересохло в горле. — Но я... я... У меня завтра выходной! И вообще... — Выходной отменяется! — Никита потёр руки. — Ты только представь, какой поднимется скандал, если мы опубликуем всю правду о том, что творится в этом мелком провинциальном городке! — И что же хорошего в скандале? — сощурилась девушка. Скляников обнял её за плечи, поднимая с кресла. — Моя маленькая, наивная Елень. Скандал – это тоже слава! О нашей газете заговорят! Я прямо вижу заголовки: «Трагедия в Мышкине. Что скрывал мэр.» Или «Ужасающие факты. Правда, которую утаили.» — Но... — Никаких «но»! — Никита поднял указательный палец. — Завтра с утра ты отправляешься в Мышкин. Не волнуйся, в город идёт автобус. А сейчас домой, выспись хорошенько. Он похлопал девушку по плечу. Та ещё не совсем отошла от шока. Поднявшись, она молча вышла за дверь. Скляников бухнулся в кресло и с предвкушающей улыбкой потёр руки. *** Сегодня Елень вернулась домой рано. Хотя, это и не удивительно, учитывая, что ей предстоит сделать завтра. Сняв надоевшие за день туфли на каблуках, девушка просто забросила их куда подальше и босиком прошла по линолиуму. Тёплые майские вечера давали о себе знать. Только-только начало темнеть. Елень прошла в спальню, бросила пиджак на кровать. На то, чтобы переодеться, не оставалось сил. Она отправилась в гостиную с желанием просто включить какой-нибудь фильм, не важно какой. На сером диване спал большой пушистый кот. Заметив хозяйку, он лениво приоткрыл янтарный глаз. Елень подошла к окну и распахнула створки. В комнату ринулся поток свежего ветра. Внизу, под окнами, лишь обычный грязный переулок. Зато над крышами был хорошо виден закат. Девушка села на подоконник. Раздалась музыка. Кот запрыгнул на магнитофон и, вряд ли случайно, нажал лапой на кнопку «пуск». После, довольно щурясь в лучах заката, уселся рядом с девушкой. Та усмехнулась. Мелодия была знакомой. Она запела, постепенно вспоминая слова: — Не листая романов книжных, Я прочла эпизод из жизни. Умножая, любовь делила Только на двоих. Отпускала синицу смело, Превращая в журавль белый. Не боялась, что не поймаю, Всё придумала сама я! Перепишу любовь и новый день начну я без тебя Не повторится вновь со мной история моя Перепишу любовь и сочиню её наоборот Не повторяя, вновь сложу мотив из новых нот. Перепишу любовь и новый день начну я без тебя Не повторится вновь со мной история моя Перепишу любовь и сочиню её наоборот Не повторяя, вновь сложу мотив из новых нот. Мелодия всё ещё витала в воздухе, но Елень молчала, полностью сидя на подоконнике и обняв колени. Песня чем-то зацепила за живое. Повернувшись к коту, она произнесла: — Почему у меня такое ощущение, словно мне не стоит туда ехать? Но тогда почему меня так тянет в Мышкин? Как всё странно... Она вновь перевела взгляд на окно. Кот потёрся головой о её ступни. Девушка пожала плечом. Она не помнила абсолютно ничего из того, что было до того, как она проснулась. Словно бы и не жила. Только знала, что любила. Страстно, отдавая всю себя, до последней капли. Но вот кого, когда – это осталось тайной, сокрытой за семью замками. Елень усмехнулась. А почему она? Зачем ей в этот маленький провициальный городок? Что мешало ей отказаться и со спокойной совестью продолжить работать в другом направлении? В это время на магнитофоне начала играть другая песня и девушка, сама того не замечая, начала подпевать: — Если однажды горячее солнце Станет холодным, как утренний лёд Если зима жарким летом вернётся И на песок белый снег упадёт, Если беда, что ничем не измерить, Рухнет на землю, косою звеня, Я буду знать всё равно, что ты веришь, Я буду знать, что ты любишь меня Если друзья мои станут врагами И в суете продадут за пятак Я буду грызть эту землю зубами Я буду верить, что это не так Если я буду оборван, как дервиш И стану жить, всё на свете кляня, Я буду знать всё равно, что ты веришь Я буду знать, что ты любишь меня Эти слова были точно как-то связаны с её прошлым, но уловить связь Елень никак не могла. Подхватив кота на руки, она спрыгнула с подоконника. — Если погаснут далёкие звёзды Высохнет весь мировой океан Если спасать этот мир будет поздно Он через час превратится в туман Даже уже в раскалённой пустыне В той, что когда-то мы звали Земля Знаю, что сердце твоё не остынет Я буду знать, что ты любишь меня! Поддаваясь такту музыки, закружилась по комнате, просто наслаждаясь тем, что это день кончится ещё не скоро. — И глядя ангелом с неба на землю Выберу нам с тобой место в тепле Голосу сердца и разума внемля Я упаду, но поближе к тебе И через день, возродившись в сиренью Я обниму тебя, кроной шумя. Ты будешь знать, что я твой добрый гений Я буду знать, что ты любишь меня! Она упала на диван. Сдула со лба кудрявые пряди. Короткие, выше плеч, белокурые волосы, разметались вокруг головы. Вооружившись диванной подушкой, запулила ею в магнитофон. Её тяжести оказалось достаточно, чтобы выключить аппаратуру. Не переодеваясь, журналистка закуталась в плед и почти мгновенно уснула. Завтра её ожидает крайне насыщенный день.