Перая-драббл

      — Почему?! –тихо спросил Крист, хотя во всей фразе любой бы услышал отчаянный крик.       Сингто молчал и с раскаяньем смотрел на любимого. Рядом с ним стояла дорожная сумка, полная вещей, что он то и дело оставлял у Перавата.       — Прощай, Крист, — Сингто поджал губы и, подхватив сумку, вышел за дверь.       Крист остался, безучастным взглядом смотря в никуда.       Отношения, что длились без малого четыре года, рухнули в один миг, стоило в уютной тишине их тайной квартиры раздаться звонку с неизвестного номера.       И все.       Сингто разрушил свою актерскую карьеру, выплатив кучу штрафов и неустоек, бросил университет, который так жаждал закончить, удалил все свои социальный сети, а под конец… А напоследок он оставил Криста, так же молча, встретив его с собранной сумкой.       Все кончено. И никаких объяснений.       Сингто ничего не объяснил, просто сказал, что должен и все. И его отец, на удивление, молча, смотрел, как его сын рушит свою жизнь.              ** *** **              Капюшон, темные очки на пол-лица и маска на лицо. Чертова конспирация. Но без нее даже чашки кофе в кафешке спокойно не выпьешь.       Крист мечтал об актерстве и славе с самого детства и никогда ни думал, что когда-нибудь это будет вызывать у него отвращение и злость.       Но вот он. Этот день.       Хотя он еще долго продержался. Три года. Но сейчас реально было тяжело. Какое-то чувство опустошения и безысходности, что ли.       Крист сквозь очки посмотрел на окружающий мир, с наслаждением потягивая кофе. Плакаты с перечеркнутыми красными глазами украшали окно кофейни. Еще одна проблема общества.       Они появились месяца через три-четыре после ухода Пи. Мир узнал о мутантах. Мечты о супергероях, которыми «болели» люди стали реальностью, но не той, о которой мечтали люди. Люди со способностями, так называемые «уродцы», были просто людьми. Людьми со своими проблемами, страхами, мыслями и желаниями. Класть свои жизни на «алтарь» мира они не спешили. Плюс к тому же были те, кто не контролировал себя, причинная боль окружающим. Это вызвало общественный резонанс, который привел к гражданской бойне, после которой мутанты получили свои ограниченные, но права, да и, то не во всех странах. Так в мире появились организации по борьбе с мутантами, который не дай боже заподозрить вас в чем-либо. Потому что в этом случае о покое можете забыть.       Шуршание листка бумаги привлекло внимание Перавата, и прямо перед собой он увидел десятилетнего мальчугана, который сверлил его взглядом.       — Что? — спросил парень, но мальчуган молчал. — Автограф?       Крист было подумал, что это его маленький фанат, но…       — Простите, — милая бариста, что сделала его чудесный кофе, подскочила к столику. — Он немой. Обычно он ждет своего отца за этим столиком, и…       — Ничего, — Крист улыбнулся и подхватил свои вещи с соседнего столика, — Я пересяду.       Перават сидел за столиком в углу, размышлял о сцене в новом фильме, которую ему никак не удавалось сыграть так, чтобы он даже верил своему герою, как звякнул колокольчик у входной двери.       — Ну, что, мой герой, пошли домой? — уютную тишину кофейни прорезал до боли знакомый голос.       Крист вздрогнул и чуть не пролил на себя остатки своего напитка, с шоком разглядывая человека, которого пытался забыть вот уже три года.       Он изменился, но в тоже время осталось что-то неуловимое от прежнего него. Знакомые жесты, движения, походка, улыбка, но совершенно незнакомый человек. Возмужавший, счастливый и открытый для мальчика, который тут же бросился в объятья подошедшего.              Крист сам того не осознавая стал частым гостем этой забегаловки. Он приходил примерно за полчаса до прихода мальчика, брал один из многочисленных напитков. И ждал. Ждал, в напряжении поглядывая на дверь. Иногда Сингто появлялся через пять минут после прихода мальчика, иногда проходило полчаса. Но люди, частые посетители кофейни, воспринимали это само собой разумеющимся. Некоторые покупали мальцу угощения, кто-то, проходя мимо, привычно трепал вихрастую шевелюру. И иногда в голове Криста мелькала мысль, что и он не прочь оказаться одним из этих людей для этого ребенка, и даже, возможно стать кем-то более близким, чем они.       Крист с печалью думал о том, что еще пару недель и съемки закончатся, и они уедут из этого городка в глубинке Таиланда. А за эту неделю он просто как наркоман, подсел на мгновения, когда он мог снова любоваться своим Пи.       Но подойти. Подойти не было никаких сил, все же не Перават стал инициатором их разрыва, да, и, судя по виду старшего, он был определенно счастлив. Так себя убеждал Крист, но все же не мог не заметить на лице своего любимого тени беспокойства, усталости или раздраженности, которые он хотел скрыть от своего сына.              Это была последняя неделя съемок, а значит и последняя неделя, чтобы заполнить память новыми воспоминаниями о Пи. Последняя неделя, чтобы решится на что-то безумное.       Крист видел, как тени на лице старшего становятся все темнее и темнее, а сам он стал более нервным и встревоженным и даже его сын стал это замечать. И оставить своего Пи в таком состоянии Крист не мог, и поэтому он решился. Решился открыться и попробовать снова стать важным в жизни Сингто.              Ожидание нервировало. И с каждой минутой уверенность в правильном решении таяла и растворялась в волнении и переживании. А нужные люди все не появлялись.       Просидев еще минут десять Крист плюнул на все свои планы, так как осознавал бредовость своих желаний. Если бы Пи захотел, то остался бы с ним тогда, три года назад. Но он предпочел уйти без объяснений.       Перават оставил на столе кофе, к которому так и не притронулся и вышел из кофейни. Но не успел отойти от кафешки, как его привлек шум в подворотне. Крист с ужасом увидел, как двое мордоворотов, затыкая ребенку ладонью рот, пытаются затащить его в машину. Сына Сингто.       — Эй! — Крист бросился к ребенку. — Что вы творите?!       Слова Криста заставили мужчин обернуться и потерять бдительность. Мальчишка укусил мужчину за руки и, освободившись, вместо побега раскрыл рот…       Сзади к Перавату кто-то подскочил, закрывая ему уши, и Крист ошеломленно в полной звуковой изоляции наблюдал, как лопаются стекла окон и машины, как из ушей мужчин-похитителей начала сочится кровь, как разлетается от звуковой волны мусорный баки, что стояли у какого-то здания…       Через пару мгновений все прекратилось, а мальчишка побежал к Кристу, точнее к человеку за его спиной.       Но все что видел Перават это ярко-красные глаза на детском личике. Мутант.       Все еще находясь в шоке, парень стянул с головы наушники и развернулся…       — Пи, — прошептал Перават, — твои уши…       Сингто, а это был именно он, не обратил внимание на его слова, пытаясь успокоить своего сына и параллельно набирая чей-то номер.       — Здравствуй, Нэм, — голос Прачаи звучал хрипло, но парень при этом продолжал прижимать к себе сына. — У нас проблемы. Можешь приехать ко мне?                     Крист, молча, сидел за столиком на кухне в незнакомой квартире, а Сингто стоял рядом и, склонившись над раковиной, смывал кровь с лица и ушей.       — Я вколола ему успокоительное, проспит пару часов. А теперь давай займемся тобой, — Нэм вошла на кухню, деловито подошла к Пи и начала вертеть его лицо, чтобы получше рассмотреть повреждения.       Ее глаза тоже загорелись красным, а руки засветились легким светом, которые она тут же приложила к больным местам Сингто.       — Рада вновь тебя увидеть, Крист, — Нэм с улыбкой посмотрела на парня, но она тут же пропала, — Жаль только при таких обстоятельствах. Но, думаю, вам ребята стоит поговорить, а я пока позвоню нужным людям для решения нашей проблемы.       Она бесшумно выскочила из комнаты, оставляя парней наедине.       — Ну, — неуверенно прервал Крист тишину. — Твоя причина бросить меня теперь понятны…       — Кьет — мой сын, но я не его отец, — прервал его Сингто, отворачиваясь к плите и ставя чайник. — Точнее я не его биологический отец. Его мать была близким для меня человеком. Человеком, который научил меня справляться со своими способностями.       — Так ты тоже?       — Один из них? — Сингто невесело усмехнулся, но не спешил поворачиваться к своему бывшему парню. — Я узнал об этом лет в четырнадцать, и это было кошмаром. Я не мог себя контролировать, а тут еще гормоны бушуют, а она оказалась рядом и помогла. Я был обязан ей многим. Тем, что не стал опасностью для родных и окружающих, тем, что она научила меня справляться со своими силами. И когда она попросила о помощи, я не мог отказать. Она умирала, а ее сыну нужен был тот, кто присмотрит и научит его контролю.       — Почему ты ничего не рассказал мне?       — Просто я боялся потерять тебя. Мне было страшно. У многих после откровений рушились семьи и отношения.       — Но ты же меня бросил! — не выдержав, вскричал Крист. — И неужели ты так во мне сомневался, что не мог рассказать правду, а вместо этого трусливо сбежал!       — Дело не только в том, что я солгал тебе о себе, — тихо сказал в ответ Сингто. — После нашего раскрытия и пары стычек у правительственных зданий, думаешь, все стало как обычно?! Мы боремся каждый день, и это не борьба за право голоса или посещение любой понравившейся кафешки. Мы боремся за наши жизни и за возможность нормальной жизни для таких детей как Кьет! Для простых людей мы всего лишь новый вид живых организмов, которые они не прочь изучить и найти им «полезное» применение. Именно из-за этого хотели похитить Кьет. А подвергать тебя опасности из-за себя я не был готов.       — Я понимаю, хоть и не совсем, твои причины, — ответил Крист после пары минут молчания. — Но я их не принимаю. Ты разрушил самые важные отношения в наших жизнях из-за страха, лишил меня права выбора. И сейчас я хочу сказать тебе лишь несколько вещей. Ты мне должен, и я остаюсь с тобой, чтобы ты не думал по этому поводу.       Перават подошел к ошарашенному Пи и легонько коснулся его губ своим:       — Я люблю тебя Сингто Прачая, — прошептал Кит в самые губы своему любимому. — И я хочу быть с тобой во всех важных, радостных и не очень, моментах твоей жизни.