***
— Кёнсу, сиди, я за водой, — Ким выходит из машины, оставляя До одного. — Боже! Мне так плохо…- старший прислоняет лоб к холодному стеклу автомобиля, — и фиг поймешь, это из-за Чонина или же из-за соджу, — и тихий скулёж. До кажется, младшего нет целую вечность. Уже было, собираясь за Кимом, видит его приближающегося с пакетами в руках, откидывается на сидение. Чонин закидывает покупки на заднее сидение. До слышит противное шуршание пакетов и это сильно бьет по ушам, Кёнсу уже собирается, что-то сказать, как это прекращается. Слышится хлопок двери. Ким сразу же открывает водительскую дверь и протягивает Кёнсу обещанную бутылку с водой и таблетку. До без вопросов просто запивает таблетку. Чонин садится за руль и уже было собирается заводить машину как Кёнсу говорит: — Давай чуть постоим тут, голова чуть кружится и кажется меня вырвет. Прошло несколько минут. В салоне слышен лишь звук печки. Кёнсу все так же откинувшись, немного запрокинув голову, сидит, прикрыв глаза. — Ты хорошо выступил. Ты молодец, — вдруг хвалит Чонина Кёнсу. Чонин на это заявление лишь тепло улыбается. — Ты тоже хорошо постарался, — произносит Ким, позже добавляет.- Твоя речь как всегда прекрасна. И снова тишина, только на этот раз она выходит неловкой. До сперва растерялся, услышав крайнюю фразу, после, когда до него дошло что нужно было хотя бы сказать спасибо, ему кажется что момент упущен. И все же тишина давит. — Спасибо, — решается Кёнсу. Чонин же решает сменить тему. — Так в этом году детские дома? — Да, и если по секрету то это один конкретный детский дом, — тяжело выдыхает, — Один студент у нас из этого детского дома, не сказать что он там провел много времени, благо его усыновили и родители замечательные люди. Довелось познакомиться, — губы расплываются в улыбке. — Сейчас он на стипендии, плюс подрабатывает. И я недавно узнал, что он каждый месяц перечисляет определенную сумму тому детскому дому, — открывает бутылку, — у нас это в новинку, обычно мы помогаем больным, рак, СПИД, инвалиды, но не детские дома, он натолкнул меня на эту мысль, — подытоживает Кёнсу. Ким видит что это не всё, До недоговаривает. — И тебя тронул его поступок? — спрашивает Чонин, желая что бы он продолжал. — Просто находясь здесь, я как-то обо всем забыл, забегался, суета…но такое забывать нельзя, благодаря ему у меня была семья, — у Кёнсу будто бы ком в горле, отпивает, — просто я подумал без него я бы тоже мог оказаться там, и неизвестно как бы сейчас моя жизнь сложилась, — трет ладонью лицо.- Он единственный мой родной человек. Кёнсу неловко говорить об этом. Он не привык делиться таким. — Отца и матери не стало одновременно, не скажу что у меня нет родственников, есть, много. Родители были состоятельными людьми. Да и наследство приличное. Всех интересовало это. Но он не такой. Этот человек мне даже и не родственник, он просто был рядом сколько я себя помню, до потери, тогда, сейчас. И я просто не предпочел бы думать о том, что было бы со мной если бы не он. Детский дом? Пфф. Это было бы роскошью, — смех выходит нервным. Чонину тоже неловко говорить об этом. Он просто понимает что надо. Надо сперва поделиться личным, после. — Мы по сути друг-другу никто, он просто в один день может сказать, отвали от меня, мне даже в ответ нечего сказать. Ты же должен быть рад, вы с ним родственники, он у тебя один, так же как и ты у него. И вряд ли он тебя попросит отвалить, — больше Чонину нечего сказать. Он вроде хотел объяснить Кёнсу свои мысли. И это вышло ужасно. «Это вовсе не моё…» думается Чонину. Как старший звонко смеётся. Он представил такую ситуацию и это крайне нелепо. Дядя До так не поступит. Чонин расслабившись продолжает: — Поэтому такие оплошности как нечастые звонки и приезды он тебе точно простит, сомневаюсь что обрадовался бы узнав что ты накручивал себя такими дурацкими мыслями, перестань, думаю он все понимает. — Просто я соскучился, — говорит на грани слышимости. — Ты просто забегался с этим фестивалем, у тебя просто не было времени, теперь все образумится, — поворачивается к Кёнсу почти невесомо треплет по волосам. До лишь подставляется под лёгкие прикосновения. — Ну что тебе лучше? — спрашивает Чонин убирая руки. — Значительно, спасибо, — произносит Кёнсу, лезет в карманы пытаясь найти телефон и позвонить Сехуну. Пора бы домой. Пальцы нащупывают конверт и будто бы сердце уходит вниз.***
Дверь спальной распахивается, и в комнату влетают двое, один другого сразу же впечатывает в стену. Оба тяжело дышат. Ким правой рукой обвивает талию, левой мягко гладит шею. Вновь тянется за поцелуем. И он его получает. Чонин засасывает нижнюю губу, затем ее облизывает. Левая рука немного подрагивая, поднимается выше, гладит щёку. Воздуха катастрофически не хватает. До чуть повернув голову вправо прерывает поцелуй. Чонин легко подхватив Кёнсу, идет в сторону большой двуспальной кровати. — Чонин, я как бы чуть поддатый, — вдруг начинает хохотать До. — Благодаря тебе, я как бы тоже, — в ответ возмущается Чонин. Не больно бросает свою ношу на кровать. — Чонин, не мог бы ты, пожалуйста, снять мою обувь, — вытягивая ноги, просит Кёнсу. — Боже! Кёнсу, и не только, — стягивает обувь с носками и сразу же снимает свои. Затем снимает толстовку и отбрасывает ее. Остается в футболке. Сразу же нависает над До. Руки по обе стороны от головы. Глаза в глаза. — Не против? — шепотом спрашивает Ким. — Свой зад я тебе не доверю, — отвечает Кёнсу, дернув уголки губ в усмешке. — Боже, Кёнсу! Я не собираюсь! Я лишь хочу тебе помочь с небольшой проблемой, — усмехается Чонин, намекая на выпирающий бугор у Кёнсу в области паха. — Это вообще-то, из за твоих поцелуев! — засмущавшись, закрывает лицо ладонями. — Помнится ты в первый раз не оценил, — говорит Чонин умиляясь над попыткой Кёнсу спрятаться. Но Чонин хорошо видит что Кёнсу смущён. Уши выдают. Красные. Благодаря свету с другой комнаты и двери, что осталось открытой, не плохо освещающею комнату. Чонин наслаждается картиной. Сердце бешено стучится. Киму кажется, что он куда больше возбуждён. Чонину сейчас будет трудно остановиться. Но не громкое Кёнсу «я не против» даёт зеленый свет действиям Чонина. Ким сразу же тянется к таким манящим губам, легко убирая руку Кёнсу. Впечатав руку над головой сжимает её. Мажет возле губ. Целует верхнюю, нижнюю, зубами чуть тянет её. Кёнсу одной рукой обвивает шею Чонина, притягивает его ближе и целует в ответ. Кёнсу всё больше и больше нравится целоваться с Чонином. Поцелуй с каждой секундой становится все откровенней. Чонин проводит языком по ряду зубов До, проникает глубже, ласкает нёбо. Забывая обо всем, Кёнсу лишь наслаждается нежностью Чонина, которая льется сплошным потоком. Как понимает, что пальцы младшего цепляют край рубашки, чуть задирая его, сердце пропускает удар от предвкушения прикосновения. Кёнсу чувствует его, легкое, невесомое прикосновение к животу. Оно становиться чуть смелее, ладонь гладит живот, поднимается выше. — Расслабься, — произносит Чонин отрываясь от губ. Опускаясь, целует подбородок, лижет шею небольшим мазком, целует. Кёнсу дышит через раз. Как то расслабиться, не получается. Медленно ладонь Чонина поднимается всё выше и выше. Пальцы задевают левый сосок. Кёнсу вздрагивает. — Чонин-а, давай без этого,— схватив рукой ладонь Кима говорит старший. — Тогда она спустится вниз, — проговорив увлекает Кёнсу в поцелуй. Рука Чонина медленно через ткань джинс гладит небольшую выпуклость До. По его телу проходит электрический разряд. Кёнсу прерывает поцелуй. Чонин в недоумении. Отодвинув Кима от себя садится. Затем ползёт к краю кровати. Расположив подушки находившиеся там за поясницу, удобнее усаживается спиной опираясь на изголовье. — Чего застыл? Помогать не собираешься? — спрашивает. — Иди ко мне, — тянет руки к Чонину. Чонин подходит к тумбочке у кровати. Достает оттуда небольшой тюбик. И усаживается между раздвинутых ног. До обвив шею Чонина руками тянет к себе. Целует сам. Запускает пальцы в волосы Кима. Чонин легко расстегивает ремень, пуговицу, затем и молнию Кёнсу. Старший чуть поднимается, упирается ногами, помогает младшему спустить штаны, при этом не на секунду не прерывая поцелуй. Чонин за штанами сразу же тянет трусы. Вставший член До выскальзывают из трусов. Он приличных размеров. Чонин даже немного удивляется. У небольшого Кёнсу он не ожидал увидеть такое. Разорвав поцелуй, присматривается к нему. После открыв тюбик со смазкой выдавливает на ладонь, затем растирает. Взяв в руки пульсирующий член старшего, Чонин сжимает его, большим пальцем размазывает смазку по головке. Кёнсу от этих действий чуть выгибается. Ким начинает медленно водить рукой по всей длине. Дыхание До учащается, с губ слетают негромкие стоны. Немного времени спустя ладонь Кёнсу накрывает пах Чонина. Гладит. Ким замирает. — Чонин-а, привстань, — командует Кёнсу. До тянет брюки вместе с трусами Кима вниз. Видит возбужденный, твердый, толстый член с обрезанной головкой. До коснувшись пальцем, проводит по всей длине. От прикосновения по телу младшего пробегают ещё больше мурашек. — Горячий, — сжав ствол произносит До. — Боже, Кёнсу, — шепча одними губами Ким откидывает голову и закусывает губу. Чонин продвигается ближе, вплотную. Вновь берет тюбик и выдавливает содержимое уже в открытую ладонь До. Оба начинают дрочить друг другу. Комната заполняется негромкими стонами, и тяжелыми дыханиями. Голова Кима упирается в плечо До. — Уже… немного, — бормочет Кёнсу. Чонин второй рукой сильнее обхватывает основание, не давая До так скоро кончить. Кёнсу начинает более усердно массировать обнаженную головку Кима. Затем несколько раз дергает. Не выдержав, член Чонина извергается первым на оголившийся живот Кёнсу. Рывками, но обильно, от нахлынувших чувств вцепившись зубами в шею До, больно кусает. И сразу же кончает Кёнсу. Оба мелко дрожат. Голова Чонина вновь покоится на плечах Кёнсу. Расслабленный До зарывшись в волосы Чонина лишь вдыхает и выдыхает такой приятный запах Чонина. Думает что этот запах он мог бы и полюбить.***
— Чонин. — Ммм… — Когда придет твой… — не в силах найти подходящее слово затрудняется До. — Я живу один, — чмокнув в висок. — Его зовут Ёнмин, — проговаривает Чонин, сонным голосом.