Трудовые будни ангелов-хранителей

За играми, любовью и очередной порцией душа время пролетело незаметно, и Новый Год был уже на носу. Так что, быстренько принеся из спален пакеты с множеством подарков и накрыв в гостиной стол, ребята расположились поудобнее и включили телевизор. В фужерах уже искрилось шампанское, которое благодаря предусмотрительному Акаши доставили заранее, впрочем, как и остальную выпивку. Только Момои неодобрительно поджала губы, увидев батарею бутылок, и фыркнула: – Мальчишки... Но все-таки приняла фужер, поклявшись себе, что ни за что не напьется сама и не даст напиться парням. Хотя это же парни, да и когда еще им выдастся возможность вот так безнаказанно напиться... Наконец пробило время, и сразу же по комнате разнеслось: – Кампай! Они с удовольствием чокнулись и пригубили кисловатый напиток. Первая бутылка улетела моментально, как и вкуснейшие десерты и закуски, и только после этого ребята вспомнили о подарках, сразу же раздавая их друг другу. Это были всякие мелочи, милые безделушки, но как же было приятно. Ведь главное не сам подарок, а внимание... По комнате летали смех, довольные восклицания и даже невинные чмоканья, которыми обменивались парочки. – Эх, жалко, Юми-нээ не смогла с нами поехать, – сокрушенно вздохнул Коки, откладывая небольшой сверток в сторону. – А почему она не поехала? – поинтересовался Мурасакибара. – Нээ-чан уже договорилась отметить со своей подругой и не захотела нарушать обещание, – пояснил Изуки. Ребята понятливо кивнули, и только Момои подумала, что ей было бы легче, окажись тут еще одна девушка. Но кого нет, того нет... Выпив еще, закусив и почувствовав, что наелись, они убрали со стола, подхватили бутылки с пивом и отправились на улицу, размахивая бенгальскими огнями. Ночь только начиналась, настроение было праздничное, и ребятам не сиделось на месте. Они разожгли костер, но на лавочки не сели, а подошли к краю обрыва, оглядывая залитый лунным светом ночной пейзаж. Светящиеся разноцветными светлячками-фонариками глаза ангелов очень гармонично смотрелись на этом фоне. – Красота, – прошептал Химуро. – Верно, – согласился Касамацу. Такао хитро прищурился: – Шин-чан, не хочешь... – Нет, – отрезал Мидорима. – Ну вот, а я думал, что ты мне доверяешь, – притворно надулся Казу. – Доверяю, но прыгать не буду, вот что. – Нэ, Шин-чан... смотри, как надо... – он переглянулся с братьями. Неожиданно Юкио и Мияджи отступили на пару шагов назад, коротко разбежались и прыгнули, моментально поворачиваясь спиной вперед. Кисе и Сакурай в страхе смотрели, как стремительно падали их парни, но следом сразу же сиганули Изуки и Такао, довольно быстро нагоняя и подхватывая братьев. Распахнув крылья, они заложили вираж и поднялись вверх. – Вот видишь, ничего опасного, – ухмыльнулся Казу. – Все равно нет, – отказался Шинтаро. Хоть алкоголь и кружил голову, он все еще был слишком трезв для подобных авантюр. – Хм... А я попробую, – внезапно произнес Аомине, перебарывая инстинктивный страх, что его не поймают. Изуки его хранитель, Дайки может доверять ему... Не давая себе время на сомненья, он прыгнул, точно так же разворачиваясь. Сердце колотилось так, словно хотело вылезти через горло, но практически сразу он увидел приближавшегося Изуки. Шун обхватил его за талию и рванул наверх. – Черт, это было охрененно, – в восторге выругался Дайки, едва оказался на твердой земле. После этого (и еще одной порции алкоголя) решились все. Они прыгали, орали от страха и восторга, и успокоились еще нескоро. Даже мнительный Мидорима в конце концов рискнул и был бережно пойман сияющим Такао. Хохоча, делясь впечатлениями, парни собрались вокруг костра. – Такое ощущение, что это чей-то день рождения, а не Новый Год, – отвлекся Куроко. – Точно, – согласился Мияджи. – Все в точности, как на днюхах. – Только игр нет, – добавил Сакурай и покраснел под смеющимися взглядами ангелов. Аомине усмехнулся: – Не вопрос. Давайте сыграем. – Во что? – подозрительно поинтересовался Кисе. – В бутылочку вчера играли, а сегодня можно... во что вы там обычно играете? В "Правду или действие", например. – Только не на улице, – вздрогнул Изуки. – Все же довольно холодно... Признав его правоту, ребята вернулись в дом, ощущая, как тепло обволакивает тело и затуманивает мысли. Но отмахнулись, прошли в гостиную и, выпив еще для разогрева, удобно расположились на диванах. Самим придумывать было лень, да и мозги уже мало соображали (это хранители привыкли немного, все-таки сколько днюх подряд было, а вот чудесатые неслабо наклюкались), поэтому включили игру на телефоне Момои. Она решила не участвовать и вызвалась быть ведущей. Слегка поспорив, они включили уровень 18+. А наказанием за отказ говорить правду или выполнять действие назначили десять кругов вокруг дома в одном белье. Момои, хихикая, обратилась к Акаши: – Акаши-кун, правда или действие? Сейджуро задумался и все же выбрал: – Правда... – Когда впервые поцеловался? Понравилось ли тебе? – Это уже два вопроса, – возмутился Кисе, взмахнув рукой и едва не заехав Юкио в челюсть. Получил злобный тычок в бок, скривился и больше руками не махал. – Ну, тут так сказано, – оправдалась девушка. – Акаши-кун? Сейджуро покосился на Такао: – Вчера. И да, понравилось. Тот самодовольно усмехнулся. Момои же продолжила: – Так... Тецу-кун... Правда или... – Правда, Момои-сан, – Куроко решил не рисковать. Хоть они уже изрядно напились, а все равно неловко. С братьями было абсолютно нормально, а сейчас почему-то нет... – Когда у тебя в последний раз был секс? В какой позе?.. Господи, что за вопросы?.. – она спрятала пылающее лицо в ладонях, пока остальные пытались проржаться. Оторвав лицо от плеча Кагами, в которое тихо смеялся, Тецуя выдавил: – Сегодня. В позе наездника. – Ого, Тецу, ты жжешь, – Мияджи обхватил его за шею и растрепал волосы. Слегка погрустнев, Сацуки снова уткнулась в телефон. – Фурихата-кун? – Правда... – Ты смотришь эротические фильмы? – Н-ну... смотрел пару раз, – вспыхнув до кончиков волос, пробормотал Коки, пытаясь не обращать внимания на понимающие смешки. – Дай-чан? – Действие, – разлепил пьяные глаза Аомине. – Поцелуй игрока слева от тебя. Он повернул голову и наткнулся на перепуганный взгляд Сакурая. – А-аомине-сан?.. – Подь сюда, Сакурай, целовать буду, – он притянул к себе Рё, обжег губы быстрым крепким поцелуем и вновь откинулся на спинку дивана под испепеляющим взглядом Мияджи. – Так... Му-кун? – Правда, – лениво протянул Ацуши, что-то пожевывая. – Хотел бы ты увидеть стриптиз в исполнении своего партнера? Мурасакибара посмотрел на Химуро и облизнулся, собирая крошки с губ. – Конечно. Муро-чин очень соблазнительный... Тацуя ничуть не смутился и вызывающе улыбнулся. – Касамацу-сан? Юкио задумался. Отвечать на неприличные вопросы не хотелось, но и действие же будет слишком откровенным... А может, повезет? – Действие. – Поцелуй всех, кто сегодня в черном. Касамацу оглядел парней – почти все были либо в черных джинсах/брюках, либо в черных кофтах, кроме, как назло, Кисе и, слава богу, Аомине и Кагами. Тяжело вздохнув, Юкио допил остатки пива из бутылки, поморщившись, и решил пройти по кругу, чтобы никого не пропустить. Быстро чмокнул Мидориму, пылко поцеловал Такао, страстно засосал Мияджи под свист остальных, мягко прикоснулся к губам Рё и пошел дальше. Кисе сидел надувшись и ревниво смотрел разбегающимися глазами на такое непотребство. Когда Юкио вернулся на место, Рёта вцепился в его руку, чтобы больше не отпускать. – О, Кагамин?.. – Эм-м-м... Давай действие, что ль... Момои прочитала задание и захлопала ресницами, заливаясь краской. – П-попытайся раздеть игрока Аомине за двадцать секунд. Те шокированно вылупились друг на друга. – Пф-ф-ф... ахахахахаха, – не выдержал Такао, схватившись за живот. – Видели бы вы свои лица... Рядом корчились от хохота остальные, даже Сацуки кусала губы, чтобы не дать смеху вырваться. – Ни за что! – завопил Тайга. – Кагами-кун... – Кагами, предпочтешь десять кругов вокруг дома в одних трусах? – Акаши приподнял бровь. Ну, попытался приподнять, но спьяну это оказалось нелегко, и его лицо так перекосило, что все зашлись в очередном приступе хохота. Плюнув и безуспешно поискав ножницы, Акаши рявкнул: – Кагами! – приводя в чувство ржущего Тайгу, да и Дайки тоже, напоминая, над кем они, вообще-то, сейчас ржут. Нехотя те встали. – Черт, Ахомине, а еще больше шмоток напялить не мог? – недовольно проворчал Кагами, оглядывая "фронт работ". – Я, конечно, горяч, но все же не настолько, чтобы в одних трусах ходить, – огрызнулся Аомине. – И самомнения тебе не занимать. – Я засекаю, – предупредила их Момои. – Вперед! Тайга потерял целую секунду, только пытаясь решиться, но увидел насмешливый взгляд партнера по действию, моментально рванул его кофту, прихватывая одновременно и футболку, вверх. – Пятнадцать секунд... Черт! Кагами вперился в джинсы Аомине, будь он неладен. Это же надо с него штаны снимать... Не давая себе задуматься еще сильнее, Тайга быстро расстегнул его джинсы, дернул вниз вместе с трусами, отчего Момои, взвизгнув, моментально отвернулась. – Десять, девять... От сильного толчка Дайки рухнул на диван, не удержавшись на подкашивающихся ногах, и был практически полностью раздет. – Носки, Кагами-кун! – подсказал Куроко. Бормоча ругательства, Тайга ухватил по носку в каждую руку и стянул их под последние секунды. – Успел, надо же, – протянул Мурасакибара. Момои предусмотрительно не оборачивалась. Тайга швырнул в Аомине его носки: – Все, можешь одеваться. – А что, задевает своя уще... – Аомине, с нами Момои-чан, – оборвал его Изуки. Хотя сам не знал, как оторвать глаза от великолепного мускулистого тела. – Ладно... – ворча, Дайки споро натянул шмотки обратно и уселся на диван. – Все, Сацки, продолжаем. – Хорошо. Так, теперь очередь... Мияджи-сана. – Правда, – Киеши тоже решил пока обойтись малой кровью. Хотя все они (и даже Момои, несмотря на ее клятвы) были настолько пьяны, что им и море по колено... – Снимал ли ты секс на видео? – ее, весело подхихикивающую над друзьями, уже ничего не смущало. – Нет, – покачал головой Мияджи. Рё вспыхнул, уткнувшись ему в шею. – Нэ, Шин-чан, а ведь это мысль, – воодушевился Такао и хитро посмотрел на своего парня. Мидорима категорично замотал головой. – Да ладно тебе, давай попробуем? Неужели ты не хочешь? – Нет, вот что. – Такао-кун? – Что, правда?.. – Хорошо, Такао-кун, – Момои явно приняла его вопрос за ответ и вчиталась в текст, пытаясь почетче сфокусировать зрение. – Э? Я хотел выбрать действие, – возмутился Казунари, резко повернувшись и едва не рухнув с дивана. Только сильная рука Мидоримы не дала ему отбить пятую точку об пол, дернув на себя. Сацуки виновато пожала плечами: – Прости, Такао-кун, я уже выбрала. – А может, переделаем? – с надеждой спросил Казу, но она увяла на корню от голоса Акаши. – Десять кругов, Такао... – Ладно... Что там, Сац-чан? – Сац-чан? – удивилась девушка, но тут же ослепительно улыбнулась. – Хорошо, Та-кун. Так... – тут ее улыбка пропала, и она нахмурилась. – То неприличные вопросы, то грубые... Эм, был ли у тебя неприятный сексуальный опыт? Что именно не нравится? Казу криво усмехнулся, разбивая внезапно возникшую напряженную тишину, и спокойно ответил: – Был. Не нравится... оральный секс и завязывание глаз. Давай дальше, Сац-чан. Вот теперь абсолютно все поняли, в чем дело... Аомине вновь виновато прикрыл глаза, давая зарок еще раз извиниться, теперь уже перед Такао. И плевать, что он никогда раньше не извинялся. Ну, кроме как перед Изуки... Сам Изуки плюнул (что-то они все расплевались...) на возможное недовольство Мидоримы, крепко сжимавшего талию своего парня, и сел рядом с Казу, обнимая. Тот сразу расслабился, как и остальные ангелы. – Хорошо... Теперь Химуро-сан... – снова улыбнулась Момои, пытаясь вернуть хорошее настроение ребятам. – Действие, – Тацуя решил, что чем интенсивнее пойдет игра, тем быстрее они перестанут думать о плохом. – О-о-о... проложи дорожку из поцелуев от губ... – ...до пупка, – закончил Тацуя и лукаво посмотрел сперва на Куроко, а потом на Такао. – Знакомое действие. – Что? – подскочил Кагами. – Ну, нам уже попадалось это действие, – признался Тецуя, успокаивающе прикасаясь к своему парню. – Такао? – Мидорима нахмурился. – Мы же уже играли в эту игру, Шин-чан, естественно, сейчас задания могут повторяться, – Казу растянул губы в лукавой улыбке, – вот как, например, с раздеванием на время или вот это... – А кто кого раздевал? – подозрительно спросил Мурасакибара. – Это неважно, Ацуши, – дотронулся до него Химуро. – Муро-чин, значит? – Ну да, мне пришлось раздевать Юкио, но все-таки во время я уложился. К тому же это просто игра, Ацуши, – признался Тацуя. Мурасакибара пристально посмотрел на него, но все же поверил и успокоился. – Так кого я должен целовать? – Ки-чана. – Ладно, – Химуро пожал плечами и повернулся к Кисе. – Снимай верх, Кисе. Не одежду же мне целовать. Тот подавился воздухом и глянул на Юкио. Но Касамацу кивнул, и Рёта стянул кофту. – Ляг на диван, – попросил Тацуя. – Стоя неудобно. – Хорошо, – Кисе улегся на коленки Юкио. Тацуя быстро чмокнул его в губы и прошелся цепочкой легких поцелуев до пояса. Выпрямился, переждал, пока голова перестанет кружиться, а в глазах все плыть, и вернулся к Мурасакибаре. – Ну что, следующий у нас... Сакурай-кун. – Эм, действие, – отхлебнул пива для храбрости Рё. – Оближи шею Тецу-куна. Сакурай подавился и закашлялся под смешки ребят. Его лицо горело. – Сперва тебе, теперь ты, – ухмылялся Такао. – Все равноценно. – Казу... – Рё подошел к Куроко и быстро лизнул подставленную шею. Момои продолжала: – Ки-чан? – Действие, пожалуй, – выбрал Кисе. – Расцелуй всех черноволосых игроков в разные части тела, ни разу не повторившись. – Э?! Тут же... – Рёта попытался сосчитать всех брюнетов, но каждый раз выходило разное количество, и он бросил эту дурацкую затею. – Тут же половина игроков черноволосые! – Всего лишь четверо, – прыснула девушка. – Эх, ладно... Раздевайтесь... Касамацу, Такао, Изуки и Химуро сняли кофты, и Рёта, примерившись, оставил смачный поцелуй на шее Юкио. Казу он поцеловал нежно и в ключицу, Изуки достался мягкий поцелуй в лопатку, а Тацуя был одарен чмоком в затылок. Выглядело это очень даже неплохо, и парни воодушевились, чувствуя повышающиеся градусы. – Мидорин? – Правда, вот что. – Какая часть тела партнера для тебя является самой эротичной? – хихикнула Сацуки над смущенным Шинтаро. Тот же, помявшись, твердо ответил: – Весь. – Шин-чан... – прошептал Такао и, мгновенно переместившись на его колени, страстно впился в его губы. Зрители отъехали на второй план, и Шин перехватил инициативу, врываясь в раскаленный рот языком. От этой картины парни неслабо завелись. Момои смущенно прикрыла лицо, парочки переглядывались, желая немедленно оказаться в спальнях, а Аомине и Акаши прожигали покрасневших Изуки и Фурихату взглядами. – Ну хватит уже, – не выдержал Шун, потянув Казу за рукав. – Или идите в спальню. Оторвавшись от своего парня, Такао слез с коленей Шина и, поерзав, мотнул головой. – Давайте еще немного. – Кхм-кхм, Изуки-сан? – откашлялась Сацуки. – Действие. – Поцелуй Та-куна тремя разными способами. Сглотнув, Изуки быстро чмокнул Казу, затем медленно и нежно коснулся его губ, а потом страстно поцеловал. Как и раньше, Такао начал доминировать, пока разозленный Мидорима не рванул его на себя, разрывая их поцелуй, от которого всех бросило в жар. Только Аомине скрежетал зубами. В его хмельной голове плавала лишь одна мысль – Изуки принадлежит ему... – О, снова Та-кун, – удивилась Момои. – Правда, – Казу решил сжалиться над Мидоримой, и без того слишком распаленным. – Хотел бы попробовать секс вт... втроем? Такао вздрогнул, но тут же лукаво стрельнул янтарными глазами на Аомине, а потом на Шуна, и протянул: – Почему бы и нет... – Шинтаро пораженно уставился на него. Впрочем, как и все остальные. Казу же обхватил за шею Изуки и притянул к себе, промурлыкав в самые губы: – Шун-чан, присоединишься? Шин-чана на нас обоих хватит... – Такао... – Казу?.. Я... – от близости горячего тела и губ в голове Изуки шумело еще сильнее, не давая сосредоточиться на ответе. Хотя мелькала подлая мыслишка согласиться... Вот только ответить ему не дал Аомине. Зарычав, как дикий зверь, Дайки оказался рядом с ними, выдернул Шуна из рук Такао, взвалил на плечо и вынесся из гостиной. Все только рты пораскрывали... Взлетев по лестнице на второй этаж и ворвавшись в комнату, Аомине бросил Изуки на постель. Шун прикрыл глаза, не желая видеть раскачивающуюся комнату. И без того от висения вниз головой на жестком плече мутило. Хотя все еще бродившее в крови возбуждение немного компенсировало. – Значит, втроем? – вкрадчиво протянул Дайки, нависнув над отпрянувшим Шуном. Цепко схватил его за руки и пригвоздил к кровати. – Казу просто пошутил, вообще-то, – нервно ответил Шун, не в силах оторвать глаз от такого опасного, но притягательного Аомине. – Да? И поэтому ты не отказался? – Я... – В любом случае, никаких Мидорим и Такао, ты – мой, – отрезал Дайки. Шун дернулся и попытался вырваться. Тщетно, руки сжимали мертвой хваткой. – Я не вещь, – нахмурился он. – Нет. Но ты мой ангел-хранитель, а все мое принадлежит только мне. – Аом-м-м... – возмущенный Изуки был заткнут жарким ртом, и после этого мозги окончательно сделали ручкой. Вцепившись в широкие плечи, он только и мог, что страстно отвечать на поцелуи-укусы. Аомине словно клеймил его, терзая мягкие губы, спускаясь на шею и оставляя багровые метки. Дайки уже не мог держать себя в руках, мало того что все плавало как в тумане из-за алкоголя, так еще и единственное, что он четко увидел и осознал – это вполне себе возможная потеря того, кто так долго не выходил из головы. Зная, пусть даже очень плохо, Такао, он был уверен, что этот плут с легкостью сманит Шуна, а Мидориме останется только смириться. А при мысли, как те вдвоем берут его Изуки, хотелось рычать и немедленно присвоить себе не оставляющего мысли в покое парня. Что он и делал, снимая одежду с Шуна и позволяя ему снять ее с себя. Дайки, уже полностью обнаженный, лег сверху, полностью исключив возможность вырваться. Но Изуки и не пытался, все, чего он хотел, это Дайки. Прикусив сосок и заставив партнера гортанно застонать, Дайки прошептал: – Крылья... прояви... Да с легкостью, сейчас ни о каком самоконтроле и речи не шло. Даже удивительно, как он смог столько продержаться. Со стоном облегчения Шун проявил распростертые на кровати крылья, и Дайки немедленно зарылся в них пальцами. Перед глазами Изуки потемнело, его подбросило над кроватью. Снова застонав, он потерся стоявшим колом членом об Аомине, размазывая смазку по их животам. Зарычав, Дайки отрывисто произнес: – На слюну порву... – Смазка... смазка у Киеши есть... – выдавил Шун, кое-как выцепив относительно здравую мысль. Он отодвинул Аомине, поднялся, пошатываясь, и, найдя тюбик в сумке Мияджи, вернулся обратно. Дайки немного взял себя в руки за это время, поэтому к подготовке приступил уже более вдумчиво. Лаская соски партнера, его член, он аккуратно вставил смазанный палец. Шун поморщился, но язык и губы Аомине на его шее, губах, их сплетенные в поцелуе языки отлично отвлекали. К тому же очень скоро одного пальца стало не хватать, и Шун пробормотал: – Еще... Второй палец немедленно присоединился к первому, растягивая, заполняя. Дайки нащупал нужную точку, отчего Шуна подбросило, и добавил третий палец. Изуки зашипел, пытаясь выкрутиться из стальной хватки, сняться с пальцев, но, конечно же, бесполезно. Хотя вскоре ему стало невероятно хорошо. Пальцы постоянно массировали простату, заставляя вскрикивать, метаться по постели и насаживаться на них. Мало, теперь ему мало... – Давай, Аомине, ну же... Дайки смазал член и, вытащив пальцы, одним толчком вошел на всю длину, заглушая громкий крик поцелуем. Он замер, давая Шуну привыкнуть к заполненности, размеру, очень приличному, кстати, и сморгнуть выступившие от боли слезы. Черт, ему кажется или его только что разорвали напополам? В заднице горело и пульсировало, казалось, будто в него кол воткнули. Изуки судорожно вздохнул, попытался расслабиться хоть немного, чувствуя, как закаменели мышцы уткнувшегося лбом в его плечо Аомине. Наконец стало полегче, и он пошевелился. Дайки сразу же вышел наполовину и толкнулся внутрь. Двигаясь поначалу медленно, но все больше набирая темп, он вскоре уже втрахивал стонущего Шуна в постель. Тот только метался, оставлял на спине Аомине кровавые борозды и насаживался на его ствол, чувствуя их обоюдное наслаждение. Ощутив приближающийся оргазм, Шун потянулся вниз, но Дайки опередил его, просунул ладонь между их животами и сжал ладонь на его члене. Изуки протяжно застонал, выгнувшись, и Дайки с рычанием кончил в пульсирующую задницу. Кое-как собрав конечности, Шун натужно просипел: – Тяжело... Выйдя из него, Аомине рухнул рядом и подгреб его к себе. – Все потом... – буркнул он и засопел. Изуки только вздохнул, укрыл их крыльями вместо одеяла и мгновенно провалился в сон. *** – Это что сейчас было? – обронил в пустоту Касамацу. – Пф-ф-ф, это был ревнующий Аомине, – расхохотался Казу. Мидорима отмер. – Такао, ты специально... – Ага, Шин-чан. Пора было их уже подтолкнуть, а то сколько можно вздыхать друг по другу, – тут Казу зацепился взглядом за Акаши, посмотрел на Коки, но ничего делать не стал. Это уже другая ситуация, да и Акаши вмешательства не потерпит. – Не думала, что Дай-чан, оказывается, неровно дышит к Изуки-сану, – Момои все еще была в шоке, но радость за друга наконец взяла верх. Теперь она может быть спокойна... Хотя, зная характер Аомине, стоило бы побеспокоиться за Изуки. Но не сейчас – девушка зевнула, и все тут же подхватили. – Ну что, закругляемся? – спросил Акаши. В голове шумело, клонило в сон... Сон... А ведь теперь в комнате Аомине и Изуки... – Кстати, где спать будем? Там же сейчас... – Э... – вот об этом никто не подумал. – Подождем? – предложил Коки, пытаясь не уснуть сидя. – А диваны раскладываются? – поинтересовался Мияджи. Акаши кивнул. – Да. Ты прав, пожалуй, устроимся тогда на диванах. Парочки ушли к себе, пожелав всем спокойной ночи, а остальные быстро подготовили спальные места и практически сразу отрубились. Даже возбуждение от распаляющей игры быстро схлынуло, уступая сонному дурману. Только Акаши, неслышно подкравшись к дивану, где лежал Коки, скользнул к нему под одеяло, сгреб пискнувшего Фурихату в охапку и моментально уснул.