Ненавижу, но люблю

      Рано утром Зен с трудом смог поднять свою девушку с тёплой кровати. Она крутилась и что-то бормотала себе под нос. Быстро приняв душ и отправив туда Шираюки, парень стал собирать свои и её вещи, так как из-за упрямой красавицы времени на сборы осталось очень мало. Через десять минут все были готовы и уже стояли на месте, дожидаясь учителя, когда тот подошёл, весь класс направился в сторону самолёта, ведь посадка уже началась. Классный руководитель крикнул, что все должны сидеть, как и сидели ранее. Зайдя в самолёт и сев на сиденье, юная леди достала наушники и, включив музыку, улеглась спать, всё-таки дорога была долгая.       Зен сидел и смотрел на своё маленькое чудо, которое сейчас спокойно посапывало на его плече.       «Боже мой, какая же она милая и красивая, никуда и никогда не хочу её больше отпускать, ни на шаг. Я всегда буду рядом с ней и не заставлю мою малышку плакать. Так хочется её целовать, вечно, по-немногу пробуя нежные и сладкие губы».       Через несколько часов они добрались до дома. — Шираюки, просыпайся, мы уже прилетели, — тихо прошептал парень ей на ухо и прикусил мочку. — Ммм, что, уже? — спросила, потирая глаза, Доно. — Да, пойдём.       Взявшись за руки, они сели в такси и поехали домой к девушке. Там юноша решил остаться на какое-то время.

***

      Полгода пролетели незаметно, и вот многие подготовились уже к Новому году, а некоторые до сих пор ходят по магазинам, занимаясь подготовкой подарков. В доме Шираюки уже стоит ёлка, на которой красуются яркие игрушки и гирлянды. На стенах в гостиной, кухне и спальне так же висят мигающие огоньки, переливающиеся разными цветами. Красноволосая спокойно лежала на диване, смотря телевизор, как вдруг раздался звонок в дверь. Девушка сразу побежала к двери, так как больше некому было открыть, все на работе до девяти часов вечера. Распахнув дверь, она застыла в немом шоке, перед ней стоял Вистериа, как всегда с очаровательной улыбкой на лице и с какой-то коробочкой в руках. — Зен, что ты тут делаешь??? — удивлённо воскликнула заворожённая Доно. — Как что, ты забыла? — проходя в дом, поинтересовался блондин. — Говори уже, — надувшись, произнесла Шира. — Мы вместе празднуем Новый год, сегодня 31 декабря, малышка, просыпайся уже. — Ой, точно, как я могла забыть! Проходи.       Отправив его в гостинную, она спросила, что это за коробочка у него в руках, на что тот ответил, что об этом она узнает только в двенадцать. Кивнув, Шираюки отправилась на кухню, где готовила различные блюда к предшествующему празднику. Зен же, подойдя к ней, обнял со спины, положив свою голову ей на плечо.       Когда всё было готово, они пошли смотреть новогодние фильмы. Ближе к вечеру девушке позвонила мама и сказала, что ей и папе придётся остаться на работе. — Что случилось? — спросил юноша, прижимая её к себе за талию. — Похоже, этот Новый год мы будем праздновать только вдвоём, — ответила зеленоглазая, ещё крепче прижимаясь к своему парню. — О-оу, ясно, но ничего, будет весело, тебе понравится. — Хах, хорошо.       Когда настало время идти в храм, молодые люди быстро оделись и вышли из дома. Там они веселились, ходили по разным улочкам, ели различные вкусности и смеялись. Вдруг к ним подбежала какая-то девушка, Шираюки её узнала не сразу, но это оказалась её бывшая подруга. Она сразу стала вешаться на Вистериа, пытаясь его поцеловать, но тот возразил, еле оттолкнув её от себя. — Мия, что ты делаешь? — разозлившись, сказал он. — Как, что? Я соскучилась, Зен, мы так давно не виделись, почему ты не звонил и перевёлся? — Я тебя не люблю, это я тебе сказал ещё тогда, Шираюки, пойдём, — прорычал юноша, хватая свою возлюбленную за руку и направляясь домой.       Мия кричала и пыталась его остановить, но блондин её не слушал и, сказав, что любит только Шираюки, ушёл вместе с ней прочь.       Зайдя в дом и закрыв двери, они пошли досматривать фильмы, было уже поздно, но ребятам спать не хотелось.       Через некоторое время, Зен вдруг посмотрел на Доно и, ухмыльнувшись, произнёс: — Малышка, не хочешь сделать ничего интересного? — после этих слов он впился в её губы своими, даря сладкий, но полный страсти и дерзости поцелуй, почти сразу проникая своим языком в её рот. — Зе-ен, — только и смогла выдавить из себя девушка.       После этого парень аккуратно повалил её на диван, целуя шею и оставляя багровые следы, которые доказывали, что красавица принадлежит только ему. Не отрываясь от своего занятия, он руками забрался под её тёплый вязаный свитер и стал ласкать её грудь, сжимая и изредка сквозь плотную ткань играясь с сосками. Девушка под ним металась из стороны в сторону и громко стонала, через какое-то время Вистериа, немного привстав, стянул с неё джинсы и свитер. Он стал целовать её грудь, в то время, как одной рукой расстёгивал застёжку кружевного бюстгальтера, а другой пробрался к промежности между её ног и принялся аккуратно её ласкать. Сняв с неё ненужный предмет одежды, он припал к груди, покусывая, а потом сразу же зализывая.       В это время девушка, еле шевеля руками от удовольствия, расстёгивала рубашку парня, а когда с ней было покончено, она полетела в ту же сторону, куда несколько минут назад отправились почти все вещи Шираюки, за рубашкой последовали брюки парня, которые он снял сам, так как юная леди не могла справиться с его ремнём. Блондин уже не мог терпеть, но и спешить не собирался, он снял с неё последний предмет одежды и сразу же припал своими губами к её промежности, после он вошёл в неё языком и стал ласкать, гладя при этом её бёдра. Когда Доно кончила, Зен вылизал её киску и, сняв с себя боксёры, резко вошёл. Шираюки ещё громче, чем прежде, застонала.       Он сразу стал двигаться в ней, постепенно набирая темп, двигаясь всё резче и быстрее, девушка не могла произнести и слова, только лишь стонала от удовольствия, охватившего её с ног до головы. Через какое-то время Вистериа кончил в девушку и поцеловал в губы, после чего улёгся рядом с ней, обнимая и прижимая к себе, не желая отпускать. Хоть красноволосая и очень устала, она не могла заснуть, ворочалась и пыталась уснуть. Поэтому Зену пришлось принять сидячее положение и, приподняв её, усадить так, чтобы она полусидела, полулежала на его груди.       Так он стал её убаюкивать, как маленькую девочку, которая никак не желала засыпать и капризничала. Когда красавица наконец тихо засопела, он лёг, придержав её, чтобы не проснулась. Быстро укрыв себя и девушку тёплым махровым одеялом, он погрузился в царство Морфея, всё также крепко, но бережно прижимая к себе свою любовь, которая спала на нём и миленько морщила свой маленький носик, крепче прижимаясь к парню.