Зимняя Мозаика

      После многих минут поисков, наполненных колющим, словно черные кинжалы, страхом, Джон с облегчением заметил одинокую тоненькую фигурку, возвышающуюся над морем мертвых тел. Жива. Арья жива. С легким, как перышко, сердцем, юноша бросился к ней, желая обнять, защитить, прижать к себе сильно-сильно и больше никогда не отпускать. Он должен ощутить её тепло, услышать размеренное дыхание.       Почувствовав его приближение, девочка стыдливо обернулась:       — Джон, — в глазах Арьи стояли слезы, заставившие брата в испуге замереть. — Игла… Она…       Не в силах продолжать, Арья протянула трясущиеся руки, показывая осколки маленького клинка, в который ныне мертвый летний мальчик вложил все свои чувства к драгоценной волчьей девочке. Девочке, с которой ему суждено было разлучиться.       — Это просто меч, — ласково взъерошив волосы маленькой сестрицы, отозвался юноша.       Он почувствовал грусть от разбившегося символа его любви, но волчья девочка жива, и любовь к ней никуда не делась. Джон вложит её во что-то еще, и в этот раз, возможно, это будет сама девочка.       Однако Арью, слова брата не утешили. Сверкнув глазами-молниями, она резко подскочила, как змеёй ужаленная:       — Как ты можешь говорить, что это просто меч, ведь именно ты подарил мне его! — Голос девочки звенел. — Игла защищала меня, привела домой, была моим домом…       Джон сгреб сестру в охапку, прерывая её гневную тираду.       — Это просто меч, Арья. Я могу подарить их тебе сотни, тысячи... Раз Игла защитила тебя и вернула ко мне — свое предназначение она исполнила. У меня есть ты, а у тебя — я. Мы вместе, мы живы — и это главное.       Арья задумчиво посмотрела своими серыми глазами в серые глаза брата, нашла в них что-то и улыбнулась. Когда её теплые губы расцвели на лице Джона тысячей роз, летний мальчик вновь почувствовал себя живым.