Пустота.

Прошло ещё несколько дней. Ави буквально поселился у Скотта и Митча - последнему так было спокойнее. Потому как если блондин был для Грасси лучшим другом, то Ави был как старший брат, о котором, честно признаться, Митч всегда втайне мечтал. Да, он любит свою сестру, но всё же ему порой не хватало твёрдого братского плеча. Особенно в юности. После того раза кошмары реже беспокоили брюнета, ведь рядом всегда были два отважных воина, которые дарили тенору ощущение защиты и спокойствия. И всё же, Митчелл вновь попросил друзей собраться. Ему нужно было продолжить, ему нужно было отпустить всё это. Дневник всё так же сиротливо лежал на столике в гостиной, закрытый каким-то модным журналом, чтобы не мозолить глаза и так порядком уставшего Грасси. Парень невольно усмехнулся, проведя параллель. Он ведь тоже оградил боль модным глянцем. Когда друзья собрались, Митчу понадобилось некоторое время, чтобы настроиться. Ребята охотно делились событиями за эти дни, так что брюнет не чувствовал себя так, словно должен что-то говорить прямо сейчас. И нет, ему не казалось, словно команде просто всё равно на него, наоборот, Грасси был благодарен за возможность побыть немного в своих мыслях, чтобы понять, может ли он продолжить, или вновь откусил кусок больше, чем сможет прожевать. От раздумий Митчелла отвлекли мягкие полуобъятья. - Ты как, принцесса..? Ави, как и всегда, тонко чувствовал душевное состояние друга. - В порядке… - Если что, знай, мы не давим на тебя. И готовы ждать столько, сколько тебе нужно. Митчелл чуть улыбнулся. Несмотря на слова, которые должны быть сказаны, он чувствовал себя спокойно. Ну, относительно. - Всё в порядке, бас-папочка, – повторил парень, чуть прижавшись к Каплану. – Я готов. Мужчина чуть кивнул и, не сдержавшись, взлохматил волосы Грасси, на что в ответ получил возмущённый писк. Зато это расслабило Митча, да и Авриеля тоже. Повинуясь кивку брюнета, мужчина взял в руки дневник. Разговоры сразу стихли, и друзья устремили свои взгляды на Митча. - Ещё раз спасибо, что вы все здесь. – Парень чуть откашлялся. - Этот период времени… он был очень тяжёлым, и в то же время я почти не делал записей. Я просто был… пуст. Внутри, снаружи – везде. Было… я даже не знаю, в тот момент было никак. Холодная, давящая боль и, вместе с тем, совершенный ноль мыслей. Я просто… словно замер. Не осознавал, что делаю… и что говорю. Только потом, где-то через пару недель и три перечитки дневника, я вспомнил всё, что делал в те дни. Грасси вновь кивнул Каплану на книжку в его руках, и тот послушно раскрыл её на нужной странице. - «Двадцать шестое декабря. Я начал записывать даты, не помня, какой день, какой час. Или я просто не хочу помнить. Я уже ничего не хочу. Никогда не думал, что Рождество можно назвать Адовым. Что это слово вообще применимо к подобному празднику. Когда я умру, это станет моим Адом. Вчер Позавч В Рождество звонили все. Поздравляли. Желали мне что-то. Я кому-то что-то желал в ответ… В какой-то момент я забылся. Словно почувствовал запах её знаменитого жаркого. Словно услышал его шутки. Я зашёл на кухню, увидел вазу с букетом роз и чёрной лентой… а дальше ничего не запомнил. Очнулся через час на полу, сжимая в руках край ковра. Звонили Рик и Конни. Звонили родителям. Я не помню, что сказал им, но больше они не звонили. А затем я снова выпал из реальности. Я просто лежал на диване… сутки. Не слыша ничего, не чувствуя ничего. Даже глаза не закрывал. Когда-то я читал об этом. Это называется депрессия. В конкретном медицинском понимании. И я не был напуган. Люди с таким диагнозом умирают, заточив себя в своём сознании. Но мне уже слишком всё равно. Холодно» Митчелл мягко коснулся руки Ави, и мужчина вздрогнул. Он не заметил, как на глаза навернулись слёзы, на самом деле несколько мешая читать. - Простите… Каплан стыдливо вытер глаза рукавом. Но, подняв взгляд, понял, что извиняться было не за что. Друзья были в таком же состоянии. И лишь в глазах Грасси застыла тоска. Голос Скотта прорезал внезапную тишину: - Родители говорили что-то о… кругосветном путешествии..? Митч чуть кивнул, собираясь с мыслями. - Да… это был бы мой подарок для них… на праздник… я хотел, чтобы они увидели мир, я хотел, чтобы они были счастливы, чтобы отдохнули, я... Парень тихо всхлипнул, жмурясь и кусая губы. Воспоминания шквалом обрушились на него, погружая с головой, не давая возможности вдохнуть. И Митч не мог. Он начал задыхаться, не в силах совладать с собой, не в силах взять себя в руки, остановить этот поток. Ави и Скотт мгновенно подорвались со своих мест. - Митч, слушай меня. – Каплан сел напротив, сжимая мгновенно похолодевшие ладони Грасси своими. - Ты слышишь? Митч! Хоуинг же стрелой умчался на кухню. Не прошло и нескольких секунд, как он вернулся с кружкой ледяной воды, которую тут же плеснул в лицо тенора, заставив его сделать глубокий судорожный вдох. Сознание Грасси прояснялось, как ему казалось, нереально медленно. Но первое, что он услышал, был родной голос Ави: - Вот так, малыш, вот так. Дыши со мной. Вдох… выдох… это легко… вдох… выдох… Митч прислушался, стараясь уловить чужое дыхание и последовать командам. После нескольких тяжёлых и даже немного жутких минут парень медленно раскрыл глаза. И первое, что он почувствовал, это холод. А затем понял, что мокрый. - Митч…? Как ты…? Брюнет проморгался и чуть осмотрелся. На лицах друзей волнение и испуг, но на лице самого тенора - непонимание. - Что произошло..? - Паническая атака или типа того. – Скотт набросил на его плечи плед, стремясь высушить и согреть лучшего друга. - Тебе стало трудно дышать и ты не реагировал на нас. Прости, пришлось использовать... эмм, шоковую терапию. Ави напротив чуть нервно усмехнулся, а затем качнул головой: - Перерыв. Тебя нужно привести в порядок, принцесса. Ты как, сможешь подняться..? - Ммм… Грасси, опираясь о поднявшегося мужчину, осторожно встал на ноги. - Вроде порядок… - Отлично. Кев, Кирст, чай...? - И пожевать, - поддержала девушка, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Сейчас сделаем. Скотт же мягко приобнял Митча с другой стороны, и мужчины повели его наверх – переодеваться. Этот вечер обещал быть долгим.