Жизнь продолжается

– Вера, где ты витаешь? Ты вообще не здесь… Дима подошёл к девушке и обнял ее, мягко погладив по волосам. Сегодня композиция для четвертьфинала выходила совсем не так, как хотелось бы. – Не знаю, Дим, – Вера уткнулась в его грудь. – Вроде все как надо делаю… – Верочка, в плане нот все безукоризненно, но в плане эмоций не дотягиваешь. Я не чувствую, что это ты поешь, понимаешь? Он погладил ее по плечам и усадил на стул. – Эта песня, понимаешь, требует от тебя выложиться не на сто, на двести, а то и триста процентов. Зритель ждёт очень многого… – Я знаю, – Вера, опустив голову, рассматривала собственные ладони. – Не могу. Не могу, и все. У меня в голове только и мысли, что о Наде. И о том, что если бы я не сняла квартиру в этом доме, ее бабушка была бы жива. – Верочка, – Дима присел рядом с ней и обнял, утыкаясь носом в волосы девушки, – ты ведь не виновата в этом. Это все Карагод, но ты не волнуйся, его ведь ищут. – Мне кажется, я не смогу жить спокойно, пока его не найдут и не посадят. Я боюсь спать по ночам, ходить по улицам, я не чувствую, что мы все в безопасности. И самое страшное, что сейчас совершенно некуда бежать, ведь если он нашёл нас в Москве, то и в других городах прятаться бессмысленно. – Вера, послушай, – Дима взял ее за руку, – пока вы живёте в моем доме, вам нечего бояться. В поселке охрана, а если он прорвется в дом, то система сигнализации моментально среагирует, и через несколько минут там будет наряд полиции. Ну и не думаю, что он сунется туда. – Хорошо, а как же Надя? Повезло, что к нам пока не нагрянули органы опеки и не забрали ее. – Ну, с этим тоже все уладим, не волнуйся. А сейчас идём репетировать. Вер, битва предстоит серьезная. – Ладно, идем. Дима и Вера задержались на репточке допоздна, ведь до съёмок оставалось не так много времени, к тому же, скоро должен был состояться один из концертов, выступить на котором пригласили и участников «Голоса». А на рабочую почту Веры уже пришли несколько приглашений от продюсеров, которые предлагали девушке самое выгодное сотрудничество и даже съёмки в кинопроектах с известными актерами. Но Вера пока не соглашалась, хотя заработанных денег могло бы с лихвой хватить на собственную квартиру в Москве и безбедную жизнь для папы и бабушки. А ещё на то, чтобы возместить расходы Димы на адвоката. Она чувствовала: насчёт этого надо поговорить с Биланом, но нахлынувшие проблемы отодвигали все на задний план. – Дим, знаешь, я вот тут думаю, – наконец решилась она по дороге с репетиции, – мне на почту пришло несколько приглашений… Один достаточно известный продюсер пригласил сняться в его новом проекте. – Да? И как же зовут продюсера? – улыбнулся Дима, не оставляя управление машиной. – Тимур Бекмамбетов. – Ого! – вырвалось у Билана. – И... что же ты? – Ничего. Хотела с тобой посоветоваться. Ведь я же твоя подопечная на «Голосе». – Да и не только подопечная, – улыбнулся он. – Вер, ну если хочешь знать мое мнение, то… Я считаю, тебе незачем лезть в кинематограф, тем более, проект в самом разгаре, впереди очень серьезные этапы… – Да, но с другой стороны, он предлагает такую сумму, что я смогу обеспечить себя, сына и папу с бабушкой. У моего папы больное сердце, ему бы на лечение, а он ездит по нефтепромыслам. Да и… Если честно, то мне неудобно, что я живу у тебя, как… как не знаю, кто. – Вер, ты сейчас какой-то бред сказала, – Дима нахмурился. – Во-первых, я тебя люблю и могу позволить, чтобы моя любимая женщина и ее сын ни в чем не нуждались. Если потребуется, я привезу сюда твоих родных. Во-вторых, Вер, кинематограф – это очень жестокая вещь, это болото и грязь, я знаю, и не понаслышке, поверь. Ты уверена, что оно тебе надо? Вера промолчала, немного ошарашенная Диминым напором. – Хотя, впрочем, решать тебе, – закончил свою речь Билан. – Юридически я тебе никто и не вправе тебя держать. Но ты спросила мое мнение – я сказал. Он остановился на светофоре и повернулся к девушке. Она сидела, опустив голову, и теребила рукава пальто – верный признак волнения. – Ладно, извини, наверное, я был слишком резок с тобой, – смягчился он. Вера подняла голову, и Дима увидел в ее глазах слезы. – Ну, чего ты, не реви, слышишь? Он взял ее ладонь в свою руку и легонько сжал. – Знаешь, чтобы ты не думала, что ты живёшь у меня, процитирую, «как не знаю, кто», давай сделаем так, чтобы ты жила у меня на законных основаниях. Тогда и тебе, и мне будет спокойнее. – Это как? – удивилась Вера. – Давай распишемся, и ты переедешь ко мне. По телу Веры прошла дрожь. Ей показалось, что она ослышалась. – В смысле? Дима улыбнулся. – Ну, в прямом. Нет, я, конечно, понимаю, что светофор, который сейчас снова станет зелёным, – он нажал педаль газа, и машина тронулась, – не самое романтичное место, но я могу потом повторить то же самое в более торжественной обстановке. Девушка не верила своим ушам. Она не спит, это происходит с ней. Только что известный певец, кумир миллионов девочек, девушек и женщин, тот, от которого в далеких нулевых тащились все ее одноклассницы, сделал ей предложение. Ей, провинциальной девушке, матери-одиночке… И это при том, что на ее месте могла бы быть любая модель, известная певица или актриса… – Ты меня не разыгрываешь? – Вера робко подняла глаза на Диму. – Верочка, ну я же не пранкер, – усмехнулся он. – Сзади не вылезет человечек с камерой и не выложит это на YouTube. Вер, я люблю тебя и правда хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной.

***

Дом встретил Веру и Диму темными окнами, только на первом этаже в гостиной горел торшер. Они тихонько открыли дверь, чтобы не разбудить обитателей, и прошли в комнату. В кресле под лампой сидела Надя и листала книгу. – Привет! – Вера подошла к ней и присела рядом. Надя повернулась к ней. – Привет. – Что читаешь? – Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Нашла в шкафу. – А-а-а, и как? – Пока непонятно. С кухни донеслось звяканье посуды – видимо, Дима собирался ужинать. – Там, на кухне, есть суп и жаркое с овощами. Мы с Наташей готовили сегодня, – сообщила Надя. – Здорово! Подружились, значит? – Вера погладила девочку по голове. – А ты сама-то ужинала? – Да. Я вас ждала просто. Вера обняла Надю и притянула к себе. Внутри пробуждалось настоящее материнское тепло к этой девочке. – Ладно, я пойду спать, наверное, – сказала она, когда Вера отпустила ее. – Да, конечно. Спокойной ночи, Надюш. Отправив девочку спать, Вера пришла на кухню. Дима уже накладывал в тарелки жаркое с овощами. – Да уж, девчонки наготовили сегодня, – довольно произнес он. – Будешь? Вера устало кивнула и присела на кухонный диванчик, сложив ладони между колен. Дима поставил тарелки в микроволновку. – Вер, ты так и не ответила насчёт моего предложения. – Дим, это правда очень неожиданно, я вообще не думала, что ещё хоть когда-нибудь в жизни хоть от кого-нибудь это услышу. Но... Знаешь, я боюсь… – Чего? – Нуууу… Ты известный певец, знаменитый, богатый, а я девушка из провинции, без высшего образования, да ещё и с ребенком. В общем, не твоего поля ягода. Сплетни поползут… И так уже, наверное, все в курсе. – Да плевать мне на это поле и на эти сплетни! Вера, я люблю тебя! Люблю так, как не любил никого и никогда! – Даже Пелагею? – При чем здесь она? Вера... – он взял ее за руку. – Ну как еще я могу доказать, что мои чувства искренние, что все, что между нами происходит, не фарс, не пранк, не простой, извиняюсь, перепихон? Она сидела перед ним растерянная, с низко опущенной головой. – Я не знаю... Дим, я, наверное, сама не понимаю, почему так... – она облизала губы. – Скажи, а если я тебе не прямо сейчас отвечу? Ты дашь мне отсрочку хотя бы на несколько дней? Она несмело взглянула ему в глаза. Дима обошел стол и присел рядом с девушкой, обнимая ее. – Я буду ждать столько, сколько потребуется.

***

Утро для Веры началось рано. Когда она спустилась на первый этаж, Дима уже завтракал. – Доброе утро. – Доброе утро, милая. Ты чего так рано встала? – Надо в органы опеки ехать, узнавать, как можно Надюшу удочерить. Не отправлять же ее в детский дом. – А, понятно. Тогда возьми мою вторую машину, она в гараже стоит. Ключи в прихожей в тумбочке. – Дим, спасибо! – она улыбнулась. – А то я даже не знаю, как здесь транспорт ходит. А во сколько тебя сегодня дома ждать? – Ну, часов в шесть постараюсь вернуться. Сегодня с Аминой и Тимуром репетируем. Но в Амине не сомневаюсь, она умница. А Тимур… Не знаю даже, может, ещё и песню не выбрал. – А что Амина петь будет? – Амина выбрала «Bring Me To Life», говорит, если переделать ее под оперу, будет очень круто. – Да, у Амины чутье на такие вещи. Дима встал: – Ладно, Верочка, я убегаю. Позавтракай обязательно, – он поцеловал ее в губы. – До вечера. – До вечера, Дим. Кажется, это и было то самое абсолютное семейное счастье, о котором Вера мечтала столько лет. Но беспокойные мысли об Антоне не давали покоя. Она позавтракала, поставила в посудомойку тарелку и чашку, затем поднялась в спальню сына и поцеловала его. В комнате Наташи уже слышался ее ласковый голос – видимо, как и обычно в это время, кормила дочку. Подумав, Вера зашла и к Наде: девочка спала, свернувшись калачиком, одеяло сползло на пол. Девушка подняла его и укрыла Надю, а затем поцеловала в щеку и провела по голове ладонью. Девочка улыбнулась во сне. У дверей комиссии по делам несовершеннолетних Вера оказалась за пять минут до открытия. Пройдя по коридору, она увидела нужный кабинет, но заходить не стала – решила дождаться официального начала рабочего дня. От нервов ее немного потряхивало. Ровно в девять утра она постучала в дверь. – Здравствуйте, можно? Рыжеватая пожилая женщина с начесом подняла глаза на раннюю визитершу. – Заходите. Вера присела на стул напротив чиновницы. – Какая у вас проблема? – равнодушно спросила она. – Я к вам насчёт девочки, ее зовут Жукова Надя. В субботу у нее умерла бабушка… – А-а-а, да, помню. Но девочка ведь сейчас в интернате, где она учится, так? – Не совсем. Я забрала к себе домой. – Та-ак… А вы, простите, ей кто? – Я… – Вера стушевалась. – Я соседка, ее бабушка присматривала за моим сыном несколько раз и помогала по хозяйству. Дело в том, что я хотела бы оформить опеку над Надей. Понимаете, нельзя ей сейчас в детский дом, у нее такой стресс… – Ну, в детский дом она и не поедет, – вздохнула чиновница и поправила начес. – В конце концов, в интернате, где она учится, есть воспитатели, с ними свяжутся, опекуном назначат директора, она поедет туда и будет жить там постоянно до выпуска. – Но ведь… А можно ли ее навещать? – В режимных учреждениях посещение детей не родственниками не разрешено. Вера закусила губу. – Но всё-таки… Вдруг ей не захочется больше заниматься баскетболом? Куда тогда идти? – Отправим в детский дом. А почему вы, собственно, так хотите взять этого ребенка под опеку? – Не думаю, что это важно. Я не хочу, чтобы девочка чувствовала себя одинокой и постоянно находилась в интернате, даже когда все ее подружки уедут на каникулы. – Ну что ж… – чиновница открыла какую-то папку. – У вас есть собственное жилье с отдельной комнатой для ребенка? – Есть. – А работа? – Пока нет, но… – Вот видите! И кстати, дети отдаются только в полные семьи. Вот список необходимых требований и документов, как все сделаете, будем решать вопрос. А пока отвезите ребенка в интернат добровольно, иначе это за вас сделает полиция. «Ну что ж, такой результат – это тоже результат», – подумала Вера, выходя из кабинета. Осенние густые утренние сумерки потихоньку расползлись. Люди спешили по своим делам. Вера решила не ехать домой, а немного прогуляться по городу – она уже давно так не делала. Кругом сновали пешеходы, а она не спеша брела по тротуару и рассматривала витрины открывающихся магазинов. «Надо будет в выходные вернуться сюда с Димой, Наташей и детьми. Владу новая куртка нужна, Наде тоже что-то куплю… Я ведь теперь ответственная за нее», – подумала девушка. Мысли уже бежали в другую степь: «Димка сейчас репетирует с Аминой и Тимуром… Интересно, что они готовят?». Вере было все равно, кто выиграет проект. Конечно, хотелось бы стать победительницей, но из юношеских амбиций она давно выросла. Из четырех оставшихся в команде участников любой мог пройти в следующий этап. У каждого были сильные стороны. Тем более что немало зависело от зрителей – важнее было понравиться им. «Будет сложно пробиться, но попробуем. Надеюсь, Земфира мне поможет», – улыбнулась своему отражению в одной из витрин девушка. В особняк Билана Вера возвращалась в прекрасном настроении. Она слушала легкую музыку на одной из радиостанций, наслаждалась дорогой и даже не замечала, что следом едет черная «ауди», за рулем которой сидит Антон Карагод. – Ура, мама приехала! – закричал Влад, завидев в окно машину. – Мамочка-а-а! – он выскочил на улицу в одних тапочках и побежал навстречу Вере. – Сыночек, ну куда же ты без верхней одежды? – улыбнулась девушка, прижимая ребенка к себе. – Беги в дом, я сейчас поставлю машину и приду. Она закрыла ворота, припарковала машину в гараже и поспешила в дом. Надя сидела на кухне за вчерашней книгой и грызла сушку, а Наташа снова устроилась у плиты. – Привет, девчонки! Наташ, снова кашеваришь? – Вера улыбнулась. – Не устала? – Нет, что ты, – она улыбнулась. – Мне, наоборот, приятно, не чувствую себя обузой. – Ой, да ну что ты такое говоришь, Наташ! Ну какая обуза? – она прошла к девушке, параллельно потрепав Надю по волосам. – Мне так неудобно, что из-за меня все переполошились… Саша вон вас напряг просто потому, что мне какой-то там мужик показался… – Береженого Бог бережет. Здесь с нами точно ничего не случится. Наташа помешала приготовленную еду и выключила конфорку. – Сашка звонил, сегодня в два начинается процесс, а вечером он в Питер улетает. – Как думаешь, выиграет? – Наташа улыбнулась. – Да я уверена на сто процентов! Он за годы своей деятельности только одно дело проиграл. Но и то, потом выиграл. Это когда меня защищал от бывшего мужа. – Ну, видишь, он выиграл не только дело, но и вас с Маришей, – улыбнулась Вера. – Кстати, где там Надя? Что-то подозрительно тихо… Она вышла из кухни и услышала из коридора испуганный голос девочки: – Дяденька, пожалуйста, не трогайте меня!