Textual Ask Bubble. Gordana Katich.

В: Как ты стала руководителем Детей?/Почему ты вступила в ДСП?/Ты же сербка по происхождению. Как попала в Ирландию? Прим.: на фото, скажем так, чуть более молодые ДСП, чем на время действий в комиксе. Она появилась в Пуссикэт неожиданно. Практически как гром, среди ясного неба. Дождь, кстати говоря, пошёл не особо вовремя, и только поэтому девушка заскочила в ближайшее здание, чтобы от него укрыться. Раньше система охраны была совсем некудышная, что уж тут говорить. Её здесь действительно никто не ждал, но этого и не было нужно, чтобы девушка пришла. Когда ты почти всю сознательную жизнь ждёшь шанса сбежать от семьи, сбежать из родной страны, ты готова на крайние меры, чтобы удержаться в новом месте хоть на какое-то время, а дальше уже придумаешь. Не сказать, что родные плохо обращались с сербкой, отнюдь. Гордана их по-своему любит и ценит, но точно никогда не вернётся в родные края. Ей там было практически нечем дышать. Хвала богам, из девочки, которую вечно опекали, не вырастет оторва, пустившаяся из-за этого во все тяжкие. Но это будет позже. – Тебе на этаж ниже, девочек принимают там, – разносится низкий голос по просторному кабинету, как только мужчина за столом видит вошедшую. Хрупкая, лёгкая, но сколько огня в глазах... Что она вообще забыла в борделе? – Нет, я к вам. Катич уверена в своих словах и лишь приближается к столу, но не настолько, чтобы заставить человека нервничать. Хотя эту гору мышц ещё попробуй заставь, ага. Макалистер выгибает бровь и откладывает бумаги в сторону, внимательно смотря на незнакомку. – Да что ты говоришь? – Да, я слышала, вам нужен администратор. Мужчина запинается ещё на вдохе. В смысле? Ему явно не было до конца понятно, как Гордана узнала о том, что ему говорил компаньон буквально 10 минут назад. Но всё куда проще, именно того мужчину сербка и услышала, решив, что, почему бы и нет. Убить её за это вряд ли убьют (она на это надеялась), так что попытаться можно. – Мужчина в холле об этом говорил. Он явно был недоволен. Я подумала, что можно попробовать. «Господи, ребёнок, сколько тебе? Лет 20 ведь, не больше. Ты даже не понимаешь, куда лезешь». – Тебе не говорили, что подслушивать чужие разговоры – нехорошо? – щурится Мерд и смотрит в упор, а в дверях кабинета появляется сам, так сказать, виновник торжества. – Ты уже сам их отбирать начал? – мужчина сипло хмыкает и отходит к столу, пожимая второму руку. Да, его Гордана видела. И он её видел внизу. Взгляд зацепился за яркие волосы. Правда, Финн подумал, что девочка действительно пришла сюда работать в другой сфере. – Да нет. Пришла работать у нас администратором. – Ты уже объявление дать успел? – Что самое забавное, нет. Она услышала тебя внизу и решила, что это её звёздный час. Сербку сверлят две пары глаз, но она держится стойко для своих 18 в компании двух мужчин, каждый из которых примерно вдвое старше неё. – И что же ты можешь... – Гордана. Гордана Катич. – Хорошо. Что же ты можешь, Гордана? – То, что будет от меня требоваться. Не думаете же вы, что к вам даже по объявлению пришли бы люди с опытом и рекомендациями с предыдущих мест работы? Сомневаюсь. Но я примерно представляю, что от меня будет нужно. Остальное, думаю, вам будет не трудно объяснить. Девушка стоит всё также прямо, говорит спокойно и ровно, смотря в глаза каждому поочереди, будто пытаясь не обделить вниманием ни одного. Она говорит, как думает, и так на самом деле будет. Оба это понимают. Чужой человек на таком месте – всегда опасно. А эту дурочку хоть воспитать можно. Лет эдак через десять каждый из них ещё вспомнит эту ситуацию и будет в шоке от того, как всё прошло так гладко. Хотя в тот момент они и не были столь влиятельной преступной организацией. Тогда им и не снилась та власть Детей, которую они потом обретут. – Ну, допустим, – раздаётся голос того мужчины, которого Катич видела в холле, пока она затягивается и пускает в потолок сизый дым. – Почему именно ты? – Не факт, что ваши поиски увенчаются успехом. Да и ваш коллега уже явно устал от количества бумаг на столе. А я со средней школы помогала матери вести бухгалтерские сметы. Так что, возможно, ещё и смогу сократить ваши расходы. Мерд уже усмехается наглости этой девчонки и готов взять её хотя бы ради просто посмотреть, но пока молчит, доверив это собеседование О'Каллахену. Всё же это по большей части его дело, и он родоначальник всего происходящего. Ему и решать. Они проводят в тишине те несколько минут, что требуются, чтобы докурить сигарету, которую мужчина тушит в пепельнице на краю стола. Ничего не говорит и движется к выходу из кабинета, пока сербку на несколько мгновений всё же охватывает паника. Но рыжий мужчина лишь кивает, явно намекая идти следом. Ладно, допустим... Нет, правда, где были её мозги в тот момент? Ведь могли просто сделать товаром и всё, но она лишь молча шла следом по тускло освещённым коридорам, отставая всего на шаг. – Как, говоришь, тебя зовут? – Гордана, – с небольшой запинкой отвечает девушка, понимая, что вот этого человека она остерегается больше. Не того амбала за 2 метра ростом, а вот его. Молчаливого и серьёзного. Обычно именно от таких людей исходит большая опасность. – И откуда же ты такая? – Из Сербии. – Сербия, значит, – хмыкает Финн и останавливается у больших дверей, что в спину едва не врезаются, Но Катич всё же успевает затормозить. – В нашем мире опасно говорить людям своё настоящее имя. Особенно девушкам. Он оборачивается и смотрит в синие глаза, которые смотрят в ответ с недоверием. Вот, так и должно быть. Так она должна смотреть на каждого здесь, но этому её ещё успеть научить. – Так что будешь Марина. Раз ты из Сербии, значит по дороге сюда точно видела море. Да и тебе идёт. – Марина, – девушка будто пробует имя на вкус, перекатывая по нёбу ещё пару раз и в итоге кивая. Ей действительно нравится, пусть будет так. – Меня зовут Финн О'Каллахен, того, кого ты первого обрадовала новостью, Мёрдок Макалистер. И если ты выдержишь здесь хотя бы неделю, то станешь частью нашего дружного коллектива. Кажется, в последний момент она видит усмешку на губах, а возможно, это лишь игра света. В любом случае, перед ней открывают двери, а в зале уже собраны все «девочки», половина которых ей точно годится в матери. – Прошу любить и жаловать. Марина. На ближайшую неделю она – ваши мать, отец, брат, сестра, дядя и тётя. Ведите себя хорошо и не позорьте меня. На этом сербку оставляют одну с толпой не очень довольных особ женского пола, но стоит ли говорить, что справилась она блестяще? Ведь иначе бы спустя немного больше 10 лет её бы здесь не было. Марина вообще как-то неожиданно быстро влилась в местную компанию, и даже истеричка (как его поначалу окрестила девушка), которого почти приволок позже Мерд, тоже был уверен, что сербка здесь находится куда дольше, чем есть на самом деле. Это, наверное, и называется, нашла своё место в жизни? И пусть мир вокруг говорит, что угодно. Именно эти люди стали её семьёй, именно ради них она готова пожертвовать своей жизнью, пусть иногда и не понимает мотивов. Именно здесь Гордана нашла того, кого полюбила так сильно. И сейчас, оглядываясь назад, кажется действительно жуткой ситуация с хрупкой девушкой и двумя взрослыми мужчинами в месте, где им закон не писан, и никто ничего не сделал бы. Но всё случилось так, как случилось. И, сказать честно, Марина ни разу не жалела о том, что от дождя в тот день укрылась именно в борделе, как бы странно это ни звучало.