Рыжая с хвостом

- Рита, слезь с дерева! Мелкая девчонка лет шести, с растрепанными рыжими волосами и расквашенной коленкой, с упрямым сопением подлезла еще чуть повыше по ветке и замотала головой, глядя на стоящих внизу взрослых. Даже сверху они казались ей громадными - высокие, широкоплечие, смуглые, только один в очках, а вторая вся в веснушках. И если “дядя” смотрел хмурясь, и, по Ритиным подозрениям, мог и уши ей надрать, то “тетя” выглядела заботливой, как воспитательница в детском саду. ...и ровно настолько же способной надрать ей уши. - Никто не будет тебя ругать за разбитое окно! - снова попыталась Женя, опираясь руками на ствол дерева и обеспокоенно глядя, как Вольнова сверкает на нее глазами, как дикий котенок. - Вообще-то, Зиновий еще как будет. - шепотом заметил Антон, и Лунёва бросила на него предостерегающий взгляд и прошипела сквозь зубы, стараясь как можно более незаметно: - Скажем, что это я разбила. - самоотверженно, как обычно. Каким образом их боевой товарищ превратилась в дошкольную версию себя, растеряв заодно все честным трудом нажитые навыки и воспоминания, но сохранив свой вопиюще “покладистый” характер - ребята не имели ни малейшего понятия. Может, проделки монохрома, может, еще черт знает что, пришедшее из той же оперы, из которой заходили мужики с красными глазами. С этим как раз разбирались преподаватели во главе с Ангелиной и присланными из Круга экспертами. Девочку изначально хотели забрать в тот самый Круг на изучение, но книгочеи встали за ребенка с горой, клятвенно обещая откусить представителям “начальства” и лица и руки и еще что-нибудь важное, и Риту им оставили. Вместе с ответственностью и экстренно получаемым в полевых условиях навыком сиделок. В частности весь коллектив дружно сошелся на том, что раз Варчук и Лунёва с пострадавшей дружили ближе всего, и орали громче всех - то вот они за ней смотреть и будут. Так что “родителей поневоле” не очень волновал вопрос “как она такой стала”, гораздо интересней для них было “как сделать так чтобы она не угробилась за этот краткий период внезапного дополнительного детства”. - Вы всегда говорите, что не будете ругаться, а потом за ухо таскать будете! - непокорно возвестил ребенок и с чувством показала “нянькам” язык. Ребята вздохнули. Преимуществом Ритиного воспитания в стиле “лопух под забором” было то, что она их не особо боялась по факту, и уж тем более не ревела и не просилась к маме. Громадным недостатком был ее большой опыт в делах шпанистых. - Не будет тебя никто за ухо таскать! - с самым милым и обаятельным видом заверил Антон. Рита прищурилась с подозрением, совсем как во взрослом состоянии, и показала кивком на Женю. - Она рыжего таскала, я видела! Антон обвиняюще покосился на Женю, словно пеняя ей на ее воспитательные методы Корецкого, так позорно разрушившие его увещевания. Лунёва состроила извиняющуюся физиономию, неловко потерев шею, и попыталась снова: - А тебя не буду. Честное слово. Никуда не потащим. - Сразу в милицию сдадите? - абсолютно будничным тоном поинтересовалась Вольнова, и студенты чуть не сели прямо там, где стояли, под деревом. - В какую милицию?! - Тебе шесть лет! - А мамка говорила, что непослушных детей забирают милиционеры. - на серьезных щах сообщили им сверху. Антон матюгнулся почти беззвучно, Женя так же на одном дыхании пробурчала что-то про методы воспитания некоторых мамаш. Проблема оставалась в силе. - Можно мы тебя просто покормим, а? - взмолилась Лунёва, приваливаясь к стволу дерева в почти что отчаянии. - Ну пожалуйста. - Я че, дура? У чужих есть нельзя! - можно было подумать, что Рита прямо-таки оскорбилась. - Слушай, не заставляй меня лезть за тобой! - Женя потянулась было уже ухватиться за ближайшую ветку, но Антон вдруг перехватил ее за руку. Заговорщически подмигнув в ответ на ее вопросительный взгляд, он кратко откашлялся, принял драматичную позу и максимально выразительно фыркнул: - А это тебе тоже мама сказала, да? - он махнул рукой и нарочито разочарованно протянул: - Так ты у нас мамина пай-дееееевочка, ууууу… - Сам ты пай-девочка! - не замедлила возмутиться Рита. - Ну ты же во всем маму слушаешься, по другому тебе слабо… - Да это тебе слабо!!! Гордой походкой победителя Антон шел обратно к общежитию Библиотеки, везя Риту у себя на плечах и даже пожертвовав свои очки, чтобы ребенок вертел их и не пытался свалиться на пол и опять удрать. Женя шла за ним и боролась с диким желанием сказать, что, вообще-то, такие методы “воспитания” до жути неправильны, и нельзя разводить детей нарушать правила на “слабо”, но молчала, признав свое поражение в этом раунде. Но это был лишь первый. *** Пиииииииииииии-ЖМЯК-пииииииииииииии-ЖМЯК-пииииииииииииии-ЖМЯВК-пиииииииииииии………. - Женя. - Снежана поморщилась от резкого звука, сражаясь со стойким желанием заткнуть уши руками. - Вот скажи мне. Вот ты когда тащила сюда коробку старых игрушек своих братьев, ты не могла проверить, что там лежит?! ЖМЯК! -пииииииииииииииииииии… - Я проверила! - Женя старалась, чтобы ее слова звучали твердо, а не как оправдание, но все равно, почему-то, в итоге оправдывалась. - Я решила, ей понравится. ЖМЯК! - пиииииииииииииииии… - Нет, ну, ей, безусловно, нравится… - Снежа чуть подпрыгнула от повторившегося резкого звука и вздохнула, потирая пальцами виски. Рита, словно в подтверждение этих слов, звонко засмеялась и с размаху в сотый раз опустила пищащий резиновый молоточек на голову Саши. Тот мужественно ее терпел, уставившись в книгу и отдав свою голову на избиение маленькому милому чудовищу. Он пытался с ней играть, поначалу, но в качестве камушка для битья явно был более успешен, с чем и смирился. Вольнову, впрочем, отсутствие реакции не шибко смущало и она продолжала дубасить наполовину седую голову с завидным энтузиазмом и радостным смехом. Отдельно ей, кажется, нравилось, как вздрагивали остальные находящиеся в комнате люди. Это ее смешило еще сильнее. Не зря, ой не зря из всей коробки с игрушками ей больше всего приглянулся несчастный молоток… - Да вы задрали, эту штуку слышно до самой крыши, спать невозможно! - в окне появился донельзя хмурый, помятый и всем миром недовольный Матвей. Саша его проигнорировал, Женя вздохнула, а Снежа, уже с капитуляцией прекратившая попытки заняться с миниатюрным стихийным бедствием чем-то более полезным и мечтающая сохранить хоть часть своего рассудка в целостности, показала на Риту и без особой надежды посоветовала: - Если такой умный, то иди и отбери. - И отберу! - Корецкий влез в комнату через подоконник и почесал опять залепленный пластырем нос. В состоянии дошколоты Вольнова его особо не пугала, что он, в самом деле, с мелкой соплей не разберется? - Слышь, положь оружие, изверг малолетний, у Санька и так уже мозги отбитые, а ты тут! Рита посмотрела на него с явно низкой оценкой внушаемости рыжего “дяди” в глазах и демонстративно жмякнула по Сашиной голове снова. - Я кому сказал? - Матвей вальяжно потянулся и щелкнул девчонку по носу. Рита, не оставшись в долгу, тут же со всей дури укусила наглого противника за один из слишком борзых пальцев, вызвав у его хозяина вопль справедливого негодования. - Ах ты мелкая…! - Матвей попытался в отместку выхватить и конфисковать у нее развлекаловку, но Вольнова вцепилась в молоточек мертвой хваткой, без рева, но с крайне яростным сопением отказываясь его отдавать живьем. - Боже, Матвей, ты серьезно собрался драться с ребенком за игрушку? Прекрати. - Женя обреченно вздохнула, поднимаясь на ноги и подходя к ним. - Ну а че она! - Корецкий возмущенно зыркнул, но борьбы не оставил. Рита тоже не сдавалась. - Я кому говорю, прекрати и не позорься! Как раз в тот момент, когда Женя потянулась расцепить их, а Матвей дернул особенно сильно, Рита вдруг разжала пальцы, и Корецкий со всей дури кубарем полетел на спину по инерции, больно приложившись затылком об пол и выронив добытый трофей из рук. Маленькая Вольнова посмотрела на ругающегося “взрослого”, распластавшегося на полу, и залилась еще более веселым смехом, почти взахлеб. - Смешно тебе еще?! - крайне оскорбленно возопил Матвей, чем вызвал у малышни еще более сильный приступ хохота, и даже Женя не удержалась и улыбнулась, не в силах противостоять детскому смеху. Отсмеявшись, Рита деловито сползла со спинки дивана, на которой сидела для более удобного доступа к голове Алиновского, подобрала оброненный молоточек, уселась офигевшему от такой наглости Матвею на грудь и занесла оружие над его головой… - Так, нет, так не пойдет. - Лунёва решительно подняла Риту на руки, спасая Корецкого от расплаты, и понесла обратно к ящику с игрушками. - Пойдем лучше посмотрим, вдруг там есть еще чего интересное, да, Рит? И не надо кусаться, у дяди Матвея руки немытые, у тебя потом животик болеть будет. - То есть, только поэтому?! - возопил никем не понятый и всеми покинутый ниндзя-мизантроп, выразительно разводя руками, мол, гляньте, какой беспредел. Рита показала ему язык через Женино плечо и одними губами сообщила, что он “дулак”. Корецкий с чувством собственного достоинства гордо показал ей язык в ответ и выпорхнул в окно, подальше от этих жестоких людей. *** - Ангелина Евгеньевна, это честно нечаянно вышло! - Антон сделал максимально честные глаза. Ангелина купилась ровно настолько же насколько всегда. То бишь, ни капли. - Варчук, расскажи мне еще раз, почему мы решили оставить ее на ночь именно у вас в комнате? Парень вздохнул и с вынужденным видом стал перечислять, демонстративно загибая пальцы: - Потому что в комнатах, где есть Твириновы, есть запасы, которыми можно отравиться, Дему хватил инфаркт, когда он понял, сколько от нее бардака, Инга сама как ребенок, в четвертой комнате Тамарина плесень, Зоины тяжелые гантели и Лилькина дорогая приставка, а у них с Женей Риткины вещи для нее же самой опасны… - А в вашей, Варчук, очевидно, два великовозрастных дуба, которые не могут уследить за ребенком! Какого черта я нахожу ее в библиотечной части одну в окружении Теней, пытающуюся открыть запечатанные книги и свалившую содержимое всех нижних полок? - Ну почитать ей захотелось… - вякнул Антон, прекрасно понимая, что виноват. Ангелина это понимала столь же прекрасно и пристукнула на парня тростью: - А если бы на нее стеллаж упал, больше бы ей вообще ничего не захотелось! Варчук открыл было рот, но был беспрекословно послан “скрыться с глаз” куда подальше, после чего послушно был таков. Ангелина удрученно вздохнула, ворча про недалеких троглодитов, и хмуро посмотрела на мелкую девчонку, сидящую за ее столом. Рита, разумеется, за время разговора успела навести на рабочей поверхности полнейший хаос. Не то чтобы директора это сильно удивляло. - Ну вот и что мне с тобой делать, а? - сухо спросила она у девчонки. Рита подняла на нее взгляд и пожала плечами. Ангелина посмотрела на лежащий перед ней лист (который, наверное, когда-то был жутко важным документом, но не то чтобы Ангелине было шибко жалко документацию бюрократов Круга) и на запачканные чернилами лапки воспитанницы и протянула руку: - Покажи, что у тебя там. - Нет. - Рита вдруг нахмурилась и загородила мазню руками. Ангелина нахмурилась. - Почему нет? - Потому что там фигня. - Отрезала девочка, отворачиваясь. Ангелина Евгеньевна посмотрела на нее долгим, сверлящим взглядом, потом пододвинула стул, на котором обычно сидели те, кто пришел к ней на прием, и присела сама, тяжело опершись на костыль. Потом снова протянула руку, и уже чуть мягче повторила: - Покажи. Я сама решу, фигня или нет. В конце концов, ты мою бумагу на это извела. Рита покосилась на нее недоверчиво, но в конце концов сдалась и резко пододвинула к ней листок - и тут же отвернулась, скрестив руки на груди. Ангелина развернула художество к себе и сосредоточенно нахмурилась, пытаясь разобрать детские каракули толстыми линиями обмакнутых в чернила пальцев. В беспорядке пятен и черточек угадывались лица - одно с очками, одно лохматое, другое хмурое, четвертое еле разборчивое из-за неумело наставленных по нему точек, и еще одно, и еще, и еще, и в каждом что-то знакомое. Еще одно было тоже хмурое и напоминало злое облачко - “Вот засранка”, без какой-либо настоящей злости подумала Ангелина, узнав в этой мазне свои кудрявые волосы, и не сдержала улыбки. - Косо, конечно, но ты молодец. Держи, - она вернула творчество его законному автору и кивнула на дверь. - Иди, покажи им. Вольнова посмотрела на нее еще более недоверчиво, переминая в руках листок. - Как я могу быть молодец, если оно косо? - упрямо насупилась. Ангелина несильно, но поучительно ткнула ее пальцем в лоб. - За старание. А теперь улепетывай отсюда, пока я не передумала. Рита сползла из-за стола и отошла к двери чуть ли не спиной вперед, все еще рассматривая Ангелину. Та фыркнула: - Ну, чего смотришь? - ...Вы клевая. - вдруг сообщила девочка, расплывшись в хитрой и знакомой улыбке, а потом выскочила за дверь. Почти тут же донесся детский вопль “Эй, Гриш, покатай меня!” и чье-то насмешливое “Гриш, свою снарягу ей сначала одолжи, а то она же на тебя без нее не залезет”, перебитое возмущенным “Эээээээээй!” Ангелина покачала головой. Все же студенты - такие же большие дети. Даже книгочеи.