Утром в доме запищал телефон. Макс открыл глаза. Поняв, что звук идёт из коридора, крикнул:
— Вер, принеси телефон! Вера!
Девушка не отзывалась. На ватных ногах Макс встал с кровати и взял трубку.
— Да?
— Здравствуй, Максим. Как твои дела?
Голова после выпитого накануне неприятно гудела, а голос отца на другом конце провода казался слишком уж громким, поэтому Макс поморщился.
— Привет. У меня всё нормально. Чего так рано звонишь?
— Пять часов вечера — это разве рано? Не знал, не знал…
— Уже вечер? — не поверив, Макс глянул на настенные часы.
— Да, мне не нужно тебе врать.
— Чего ты хочешь? Опять тебе кто-то наябедничал про меня?
— Нет. Прости, если был с тобой резок. Клиент действительно сорвался, но я нашел другого, поэтому и не звонил долго. А ты мне ничего рассказать не хочешь?
— Насчёт? Ну лёг поздно, обстоятельства так сложились…
— Макс, я не об этом.
— А о чем тогда?
— О твоём переезде. Я на днях заезжал к тебе и от консьержки узнал кое-какие интересные подробности.
— Какие подробности?
— Будто ты чуть ли не полгода назад приезжал вместе с какой-то девушкой, побыл в квартире около часа, ушёл из дома с сумками, а потом поселил какого-то мужика в своей квартире. Это действительно так?
— Ну да, я переехал к девушке, а свою хату сдал. Извини, что не отчитался вовремя.
— Может, расскажешь, что за девушка?
— Трофимова Вера Павловна, родилась шестого апреля тысяча девятьсот девяносто четвертого года. Образование среднее-специальное. Москвичка, квартира своя, досталась от родителей. Работает в салоне красоты парикмахером, название забыл, могу написать ей сейчас и спросить.
— Не надо, спасибо. А родители кто?
— Нет их, допились до смерти четыре года назад.
— А где вы познакомились с этой Верой?
— На вечеринке в клубе «Чёрная Луна». Я пришел в поиске подружки на ночь, а дальше всё пошло не по плану.
— Я понял, хорошо. А какая она сама по себе?
— Миниатюрная блондинка, рост метр шестьдесят. Кожа светлая, глаза карие, волосы натуральные, грудь второго размера…
— Я не об этом. Я видел ваши фотографии в твоем «Инстаграме», она очень красивая.
— И на том спасибо, — пробормотал Макс. — Не знал, что ты туда заходишь вообще…
— Да, захожу. Но я не об этом спрашивал, — продолжил отец. — Какая она сама по себе? Тебе не кажется, что клубе надежную девушку искать — это неправильно?
— Бать, я не искал надежную, я искал веселую, слегка подвыпившую и красивую. Я сам не ожидал, что у нас всё серьезно окажется, но так уж вышло. Она хорошая, нежная, хозяйственная, общительная…
— Ты любишь её?
— Да, очень.
— Ты точно в ней уверен? Ты же не знаешь наверняка, что у девчонки в голове. Она о состоянии твоего счета знает?
— Она не особо избалована деньгами и сказками о богатых парнях, не переживай.
— А про тебя? О том, какой ты, она в курсе?
— Да.
— И принимает тебя таким?
— Да. У неё тоже не самое счастливое детство было, не нужна была своим родителям вообще. Ничего не напоминает, а?
— Сынок, я бы с удовольствием отмотал время назад, чтобы помочь тебе, но не могу, прости.
— Да ладно, чёрт с ним, не извиняйся. Что было, то прошло, — сухо ответил Макс.
— Честно говоря, ты меня прямо-таки удивил. Почему ты мне ничего не сказал?
— А зачем? Чтобы ты мне каждый день звонил и капал на мозги, что надо найти себе ровню?
— Ты меня не понял, сын. Я наоборот рад, что твоя жизнь налаживается.
— Жаль, что не с одной из дочерей твоих партнеров, да? — огрызнулся Макс.
— Я этого не говорил. Если эта твоя Вера хорошая девушка, то я только рад буду, что у вас все хорошо.
— Бать, ты становишься каким-то слишком сентиментальным. Это пугает.
— Думаю, это все старость.
Макс довольно хохотнул:
— А ты умеешь выкручиваться.
— Поэтому у меня и есть куча денег, сынок. И тебе бы тоже не помешало начать уже думать о своём будущем, а не транжирить деньги куда попало. Я уже говорил тебе об этом и повторять третий раз на буду.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты хорошо понимаешь, о чём я. Например, о твоей новой машине.
— Я старую задолбался в сервис гонять…
— Макс, я ещё не закончил. Как насчет счетов за последние полгода? У тебя деньги будто сквозь пальцы утекают! А уж про количество неоплаченных штрафов за вождение я вообще молчу. Странно, что у тебя права ещё не отобрали…
— Ты мне сейчас угрожаешь или что? Часть денег вообще-то бабушкино наследство, о чём ты?
— Ты уже давно его промотал, сын.
— Какого черта? Ты что, следишь за мной?
— За своими деньгами я всегда слежу, Максим. Поэтому убедительно прошу тебя решить этот вопрос в близжайшее время. Либо ты ограничиваешь траты, либо зарабатываешь деньги сам. Это мое последнее предупреждение.
— Как великодушно, бать. Сначала бросил меня с матерью, потом пытался купить моё доверие, а когда понял, что это не прокатывает, ты угрожаешь заблокировать счёт. Просто бинго.
— Делай с этой информацией что хочешь. Я не собираюсь мешать тебе жить, просто надеюсь на твою сознательность. Я вижу, что она потихоньку даёт о себе знать, и надеюсь, что ты примешь верное решение.
— И на том спасибо, бать. Давай, пока.
— Хорошего тебе вечера, сынок. И помни, что твоё будущее в твоих руках.
Макс нажал на сброс вызова, швырнул телефон на кровать и закурил.
За окном тем временем начало темнеть. После разговора с отцом Макс чувствовал себя раздавленным.
После почти полугода совместной жизни пелена влюбленности немного сползла с его глаз. Перенятые от Веры порядочность и дисциплина стали казаться чужеродными, а совместное времяпровождение, когда-то такое приятное, перестало приносить радость. Ему было мало того, что она и так готова была отдать.
Вера же, стараясь угодить ему даже в мелочах, выбивалась из сил, чтобы не разрушить идеальный образ. И чем больше она показывала ему это, теряя свои жизненные силы, тем больше был недоволен.
Сигареты стремительно исчезали, а ему становилось всё неспокойнее. Разговор с отцом лишил его покоя окончательно. «Ты же не знаешь наверняка, что у неё в голове». И ведь действительно, Макс этого не знал. Да и в душе уже давно зародилось подозрение…
Она работала посменно с девяти утра до девяти вечера, но имела обыкновение задерживаться. Как объясняла сама Вера, причины этому всегда были разными: то клиенты приходили за десять минут до закрытия, то инвентаризация, то уборщица не вышла на смену и так далее.
Настораживало его и то, что работу она в последнее время собиралась тщательнее обычного: делала яркий макияж, сильно крася глаза и губы, надевала подчеркивающие фигуру вещи и продумывала каждую деталь своего наряда. Максу нравилось, как Вера натягивала кружевное бельё перед ним и порой даже опаздывала на работу, уступив его горячему желанию обладать ею. Но всё было не так просто. Иногда его одолевали сомнения, но нежная привязанность к Вере подавляла острое чувство ревности.
Однако в тот день второе взяло над Максом верх. Он позвонил ей ровно в девять, но она не взяла трубку. Через десять минут Вера не ответила, через двадцать тоже. Совладать с беспокойством не получалось. Он хотел налить немного коньяка себе в чай, но уронил кружку на кухонный пол. Макс вздохнул, видя стеклянные кусочки в коричневой луже на полу. «Блин, надо убрать, а то Верка орать начнёт».
Пока он искал тряпку на кухне, девушка позвонила сама и сказала, что находится на полпути от дома, но успокоиться молодому человеку это не помогло. Макс весь извёлся в ожидании, ему казалось, что она идет с работы уже целую вечность. И когда он собрался звонить снова, раздалось щелкание замка входной двери, а потом сама Вера заглянула на кухню, где Макс как раз убирал липкую лужу от чая на полу.
— Привет, милый! Кто у меня тут такой хозяйственный на кухне? — спросила она, нежно улыбаясь.
Макс выкинул мокрую салфетку и остатки чашки в мусор и затем повернулся к ней лицом.
— Привет. Ты чего опять так поздно?
— Да с постоянной клиенткой возилась долго. Может, помнишь её? Это Людмила из фитнес-клуба…
— Нет, не помню. И сколько это будет продолжаться?
— О чём ты?
— Твои постоянные задержки на работе.
— Да я стараюсь уходить вовремя, просто у нас людей сейчас не хватает.
Вдруг она увидела остатки лужи на полу.
— Макс, ты разлил что-то? Или чашку разбил? Блин, хоть бы не мою стеклянную, — пробормотала она, потянувшись к дверце под мойкой.
Макс, взорвавшись, стукнул по дверце кулаком и крикнул:
— Тебе сраная чашка важнее меня, блять? Или ты отговорки сочиняешь на ходу? Сама недавно жаловалась, что не вырабатываешь часы, так как ваш новый директор набрал новичков!
— Это было до того, как две моих сменщицы уволились! Так ты разбил её? Ту самую…
— Да заткнись ты со своей чашкой, а то я всё здесь разнесу! Я не заметил, чтобы ты стала больше зарабатывать в последнее время. Не хочешь ничего мне рассказать?
— Ты не посмеешь… О чем ты, милый? — с испугом спросила Вера. — Ты что, пьяный что ли? Я говорила…
«А вот и личико виноватой шлюшки» — невесело отметил про себя Макс, смотря в её расширенные от страха глаза и крикнул:
— Заткнись, чёрт побери! Ты красишься по утрам как придорожная блядь, потом задерживаешься на работе и плетёшь всякую хрень про припозднившихся клиентов. Ты что, даёшь кому-то ещё?
— Тебя послушаешь, так я всем подряд даю, — ответила девушка, взяв себя в руки. — У тебя с головой как, Максик? Я хожу на работу, чтобы работать, в моём случае — стричь и красить людей за деньги.
— А ничего так, что тебе повезло встретить меня? Я и так могу дать тебе всё, зачем тогда работать за копейки?
— Деньги есть у твоего папаши, а ты ничего не стоишь сам по себе, проснись уже!
Макс толкнул её к стене и спросил:
— Считаешь себя дохера умной?
— Ты обозвал меня блядью и думаешь, что я смиренно промолчу?
— Да мне вообще похуй. Ты ведь действительно очередная пара сисек и не более того, — ответил Макс, смотря ей прямо в глаза.
— Сукин сын! — взвизгнула Вера и дала ему пощечину.
Макс отшатнулся, а затем кинулся вперед, сдавив её шею. Вера поначалу пробовала вырываться, но попытки оказались тщетными. Спустя несколько секунд Макс отшвырнул её от себя как ненужную вещь и сказал тихо:
— Да пошла ты к чёрту, шлюха…
Затем подошел к её любимой кухонной полочке, на которой она расставляла крохотные чашечки для кофе, баночки непонятного предназначения, фарфоровые статуэтки, и взял стоящую с краю фигурку, изображающую ангела.
— Нет! — закричала Вера, поняв, что он хочет сделать. — Не смей!
Фигурка полетела на пол и разбилась.
— Меня заебало отчитываться перед тобой куда я иду и чего делаю! Неудивительно, что ты никому не нужна с таким характером. Случайно предки не из-за тебя пить горькую начали? Мне не нужны эти отношения. Я ненавижу тебя и ничего общего с тобой иметь не хочу.
Вера смотрела на него с видом обречённого человека. Он сорвал полку с петель и ушёл.
— Максик, пожалуйста, не бросай меня! — крикнула она сквозь слезы. — Прошу тебя, пожалуйста!
Он не ответил. Вера вздрогнула от громкого хлопка двери в коридоре. Обняв себя руками, она затряслась в беззвучных рыданиях. В очередной раз он заставил её действовать и чувствовать себя так, как нужно было ему, и просто ушёл. От осознания своего унижения Вера была готова просто провалиться под землю. Если бы на липком грязном полу, где она лежала, внезапно оказался портал, ведущий прямо в Ад, то она бы опустилась внутрь, прихватив с собой Макса. Ему там было бы самое место. От этой мысли Вера криво усмехнулась сквозь слёзы. Встав с пола, она неровной походкой дошла до комнаты и рухнула в кровать. Её всю трясло, она никак не могла успокоиться и решить, как поступить дальше.
До неё у Макса было много девушек. На эффектную внешность и деньги зацепить практически любую женщину не составляло труда, но ни одна из подружек не задерживалась надолго. Его поведение отпугивало от него даже ничем не брезгующих любительниц богатых парней.
Никто из них даже не попытался понять, что с ним происходит. Однако Вера, не сведущая в тонкостях строения человеческой личности, понаблюдав за молодым человеком какое-то время поняла, что у поведения Макса есть очень прозаичное объяснение, а его недавнее откровение лишь укрепило Верину догадку. Вспышки ярости и странные поступки помогали ему сразу избавиться от эмоциональной боли, мучившей его годами, после чего он на какое-то время успокаивался, а затем, чувствуя вину за своё недавнее поведение, жаждал избавиться от неё тоже, поддавался импульсу, успокаивался, затем опять чувствовал вину за этот импульс и так далее. Ему нужна была все новая и новая боль и избавление от неё.
Эти мысли буквально сводили девушку с ума. Благодаря Максу у неё была возможность испытывать острые ощущения снова и снова, ощущая тем самым инстиный вкус жизни. Однако платить ей приходилось слишком большую цену. Бессонница, постоянное напряжение и неустойчивое нервное состояние истощали морально, а сил на восстановление взять было неоткуда.
Всякий раз когда она прощала Макса, то вновь становилась богиней, на которую он был готов молиться вплоть до очередного срыва, после которого вновь становилась шлюхой и самым презренным на свете существом. «Теперь не выйдет вернуться героем», — криво усмехнулась Вера, глядя на осколки разбитых чашечек и фигурок. Захламлённый коридор напоминал ей руины собственной жизни, которую построить ей так и не удалось. «Никто тебя такую страшную не полюбит. Никому ты никогда не будешь нужна с таким характером» — услышала она где-то из недр плохих воспоминаний пьяный голос матери. Никогда ещё её предсказания не были настолько верными.
Вера легла на кровать в спальне и уставилась в потолок безразличным взглядом и вдруг у неё возникла безумная идея. «Раз нужна боль, то пусть она раздавит тебя, неблагодарная скотина». Сначала Вера колебалась, не зная, правильно ли собирается поступить, но в итоге она приняла решение, после которого прекратились всхлипы.
Часы на кухне больше не стрекотали. Наступила тишина.
***
После пары стопок в баре Максу стало легче — из рук ушла противная дрожь, да и само ощущение, что его макнули лицом в грязь, испарилось так же быстро, как и возникло. Ему наконец-то стало спокойно среди незнакомых людей — вечером их собралось слишком много для маленького бара.
— Чего-нибудь ещё тебе налить, парень? — спросил бармен, приметил пустую стопку рядом с Максом.
— Да, повтори вискарь, — ответил он.
Вдруг его плеча коснулась чья-то рука. От неожиданности Макс вздрогнул и повернулся. Перед ним стоял его друг и бывший коллега Игорь.
— Макс! Сколько лет, сколько зим, еле узнал тебя, как жизнь?
— Здаров, Игорян! Да нормально всё, я вольный человек сейчас. А ты чего, где? Все там же работаешь?
— Ага, прикинь! Ни хрена не повышают, суки, все экономят. Зато успел купить тачку, о которой мечтал, в инсте фотку выкладывал.
— Да я видел, она охренительная.
— Ещё я женюсь скоро, прикинь?
— Да ладно? На ком, я её знаю?
— Катюху помнишь из бухгалтерии?
— Там дохренища Катей было, мужик.
— Седакова которая.
Макс улыбнулся. Конечно, он помнил Катю — томную брюнетку модельной внешности, любительницу коротких платьев с самомнением английской королевы.
— Я же давно на неё запал, да всё не получалось у нас как-то. Зато сейчас кайф, предложение сделал ей на днях.
Макс отпил немного виски, вспоминая, как Катя в своё время охотно делала ему минет по первому же зову, и молча улыбнулся.
— А у тебя самого же кое-что изменилось, да? — поинтересовался Игорь.
— Ты о чём? — искренне не понял Макс.
— Ты в инстаграме с одной и той же девчонкой на всех фотках, я заходил недавно и смотрел.
— Ааа, ты про это. Да, мы уже почти полгода вместе.
— Ну круто, мужик, поздравляю! Никогда бы не подумал, что ты остановишься на ком-то одном…
Макс приподнял бровь.
— Иногда так бывает, да. Она клёвая.
— Честно говоря, чувак, я скучаю по временам, когда мы вместе зависали. Хочется как и раньше обдолбаться и напиться в усрачку, да не с кем.
— Да и у меня сейчас спокойно. Наверно, мы потихоньку стареем. Скоро тоже работать идти надо будет…
— Ну не знаю. Я вот не хочу всю жизнь работать на кого-то.
— Да никто не хочет, мужик.
— Никто не хочет и никто не делает. Я тут потихоньку собираю кусочки, хочу своё дело открыть…
— Блин, круто! И чем будешь заниматься?
— Рекламное агенство открою. Ты случайно помочь не хочешь?
— Ну ты у нас в отделе лучшим был. Думаю, у тебя получится. А насчет вливаний я даже не знаю…
— Риск есть, но если поможешь, то будешь проценты получать.
— Знаешь что? У тебя же наверняка есть проект, раз ты инвесторов ищешь? Скинь мне на почту, я посмотрю. Ну и контактные данные с номером счета укажи, договор вложи со всякой хернёй…
— Так и сделаю, конечно. Набери мне, если тусить надумаешь. Надо потихоньку выдвигаться уже, сам понимаешь, свадьба на носу. Надеюсь, ты не будешь в обиде, что не позвал, у нас просто роспись и путешествие…
— Да это понятно, — протянул Макс. — Главное, что сказал.
— Блин, Катюха опять звонит. Она нервная немного в последнее время, по каждой ерунде истерит, задолбала…
«Зато сосёт просто шикарно» — подумал Макс про себя и вслух сказал:
— Ну давай, удачи тебе!
— Пиши, если надумаешь кутить, окей? Ну и письмо я тебе кину тогда с проектом.
— Хорошо.
Макс пожал приятелю руку на прощание и с довольным видом закурил. Возле противоположной стороны стойки на него смотрели две девушки в коротких платьях. Он развязно улыбнулся обеим и допил виски. На висящих возле барной стойки часах время подползло к полуночи. Не поверив увиденному, Макс залез в телефон. С экрана на него смотрела улыбающаяся Вера. Время и правда было за полночь. С его лица сползло самодовольное выражение и сердце противно сжалось от стыда.
Трудное детство, плохие отношения с родителями и тяга к тому, чтобы прочувствовать жизнь в ее самых отвратительных аспектах, познавая то, чего большинство людей либо боится, либо сознательно избегает, соединяли их крепче клейкой ленты. Конфликты и взаимная жестокость помогали лучше прочувствовать друг друга и себя самих в полной мере, делая секс более волнующим, а существование интереснее.
Макс вздохнул. Осознание своей вины вновь начало давить и даже выпитый алкоголь не смог заглушить его.
Оставив деньги на стойке, Макс вышел на улицу. В нескольких метрах от бара пестрела вывеска цветочного магазина. «Работаем круглосуточно» — горела нижняя надпись. «Блин, круто! Сначала выпил в баре, а потом пошёл в цветочный, чтобы от жены дома не влетело. Хотя, расстояние между зданиями маленькое, поэтому если нажрался сильно, то можно и доползти при желании» — отметил Макс про себя.
Ещё никогда в жизни он так не радовался случайно попавшимся по дороге цветочным магазинам.
***
Сев в такси, Макс позвонил Вере. Девушка не взяла трубку. Он набрал ещё раз, но ответа так и не последовало. «Может, в ванную ушла и не слышит звонящий телефон?». Однако это предположение казалось натянутым. Обычно обиженная Вера выключала телефон совсем, поэтому Макс набрал номер ещё раз и опять нарвался на длинные гудки.
В квартире было темно, ни в одной из комнат не горел свет.
— Вера! — позвал Макс, зайдя в коридор. — Малыш, ты дома?
Девушка не отвечала. Немного озадаченный, Макс положил букет в коридоре, заглянул в спальню и сначала не поверил увиденному. При слабом свете ночника он увидел лежащую возле кровати Веру. Рядом на тумбочке стояла пустая упаковка из-под лекарства, которое Макс никогда ранее не видел среди вещей девушки. Этикетки на пузырьке не было, а сама Вера лежала в неудобной позе, неловко поджав под себя ноги. Он попытался привести
её в чувство, но это не помогло. Дрожащими руками Макс набрал «03».
— Алло, скорая? Моя девушка наглоталась таблеток и лежит без сознания! Да я не знаю, чего она, блять, наглоталась, этикетки нет на пузырьке! Пожалуйста, приезжайте быстрее, пульс очень слабый!
Оператор заверила, что скорая приедет быстро. Макс назвал адрес и завершил вызов.
— Только не умирай, не умирай, малыш, я прошу тебя, пожалуйста! Я не смогу жить, если тебя не станет, пожалуйста, останься, не уходи, не оставляй меня, прошу!
От отчаяния Макс был готов разрыдаться. Он старался как можно крепче держать её руки, будто пытался удержать душу в практически бесчувственном теле.
Скорая приехала спустя пять минут, которые показались Максу вечностью. На часах было три часа ночи.
