Повернём вспять?

      — Мерлин… — тихо пробормотала Гермиона.       — Не делай резких движений, Грейнджер. Медленно пяться назад, поняла?       Но существо, видимо, не хотело так просто отпускать своих жертв, поэтому с громким воем сорвалось с места и кинулось в их сторону. Драко видел, как оно набросилось на Гермиону и повалило её на пол, как занесло над ней свою огромную ручищу — в свете палочки блеснули его острые когти.       Раздался истошный крик.       — Нет! Круцио! — воскликнул Драко, но было уже поздно: оно успело ранить Гермиону. — НЕТ! Грейнджер! ГРЕЙНДЖЕР!       Существо рухнуло на каменный пол, но сразу же вскочило на ноги как ни в чём ни бывало — это ошарашило Драко. Он почувствовал, как тело сковывает страх, и не смог пошевелиться. Ноги задеревенели, по спине пробежали мурашки, волосы встали дыбом. Оно медленно приближалось, стуча своими острыми зубами и глухо рыча. В его чёрных глазах без зрачков Драко увидел собственное отражение и в ужасе вскрикнул. Волшебная палочка выскользнула из его потных пальцев и с тихим стуком упала на пол, но свет не погас, и ему удалось разглядеть в полумраке мертвенно-бледное лицо Гермионы, заляпанное кровью.       — Грейнджер… чёрт… — Драко судорожно выдохнул и нервно сглотнул.       «Нет, я не погибну. Мы не погибнем», — эта внезапная мысль вывела его из ступора, он медленно попятился назад. Существо почему-то не торопилось нападать. — «Играешь со мной, значит? Думаешь как следует насладиться моим страхом, а потом прикончить? Ну уж нет. Я не позволю».       Он тихо произнёс манящее заклинание, и волшебная палочка скользнула ему в ладонь.       — Коньюнктивитус!       Это заклинание должно было ослепить существо, однако оно на него никак не отреагировало, лишь ещё больше разозлилось. Драко понял, что волшебная палочка ему не поможет — это натолкнуло его на мысль о бегстве. Да, это было определённо лучшим решением, какое только могло придти ему в голову. Он ещё раз взглянул на раненую Гермиону, которая не сводила с него испуганного взгляда, и кивнул, дав ей понять, что обязательно вернётся. Ему было тяжело оставлять её одну, да ещё и в таком состоянии, но другого выбора не было. Он должен был как можно дальше увести существо отсюда — о том, что оно могло разорвать его на куски, Драко как-то и не думал: единственное, что его волновало в данный момент, так это безопасность Гермионы.       «Не время для неприязни».       Драко резко развернулся и бросился бежать. Холодный страх иглами впился в мозг, когда он услышал за своей спиной свистящее дыхание и громкое клацанье челюстей.       — Бомбарда Максима! — воскликнул он, метнув заклинание через плечо.       Он надеялся, что хоть это поможет ему выиграть немного времени, и не ошибся: позади него раздался грохот, который застал существо врасплох. Пол под ногами задрожал, с потолка посыпались камни. Драко оглянулся и в последний момент успел увернуться от острых когтей, метивших ему в грудную клетку, но неудачно: они задели его правый бок. Из рваной раны тут же потекла кровь, и при виде быстро растущего пятна на его рубашке существо неестественно выгнулось и разинуло рот. У Драко была всего секунда на то, чтобы что-то предпринять, и он, не задумываясь, прокричал:       — Остолбеней Триа!       Заклинание отбросило его в сторону. В ту же секунду стены содрогнулись от хриплого крика и последовавшего за ним вопля, полного боли. Когда пыль рассеялась, Драко, кашляя и щуря глаза, осторожно подошёл к существу и увидел, как оно бьётся в предсмертной агонии. Его живот был залит тёмно-синей кровью, а в глазах стоял… неописуемый страх. Оно судорожно ощупывало огромный сталагнат, торчавший из груди, нервно дёргало ногами и пыталось глубоко вдохнуть, но у него не получалось: одно из его лёгких наверняка было пробито. Драко подумал, что было бы лучше избавить его от страданий, но не мог поднять палочку и произнести убивающее заклятие: тело будто сковали цепями.       «Всё кончено. Опасность миновала. Больше ничто мне не угрожает».       Существо посмотрело на Драко умоляющим взглядом и тут же протянуло к нему свою длинную руку. Тот глупо на неё взглянул и почувствовал подступивший к горлу ком. Мысли спутались, перед глазами замелькали чёрные мушки. Он упал и спустя несколько секунд попытался встать, но слабость, завладевшая им в одно мгновение, не позволила ему этого сделать. Всё вокруг закружилось, превратилось в один большой водоворот непонятных образов и очертаний, отчего Драко стало ещё хуже. Предсмертные крики существа вскоре стихли, наступила гробовая тишина — лишь было слышно, как с потолка капает вода.       Он был один. Один в этой огромной пещере. И только горевший на кончике волшебной палочки свет удерживал его в сознании: он отчаянно цеплялся за него затуманенным взглядом, словно за спасательный круг. Несколько раз он притрагивался к ране на боку и вскрикивал от жгучей боли, но у него не было совершенно никаких сил на то, чтобы наколдовать себе бинт. Да даже банально разорвать свою рубашку и соорудить из неё повязку Драко не мог, поэтому ему оставалось только лежать и надеяться на спасение, до которого, как ему казалось, он уже не доживёт.       «Никто не сможет мне помочь. Никто. Я один. Один. ОДИН! Мерлин, ну почему я? Я столько хотел ещё сделать, у меня было так много планов! Неужели ты позволишь Смерти забрать меня? Не смей! Даже и не думай об этом. Я… я не допущу», — сама только мысль о смерти вызывала у Драко панический страх. Нет, он был не готов умереть вот так, в полном одиночестве — больше всего он боялся именно такого исхода. Да, Драко прекрасно знал, что когда-нибудь умрёт, но не думал, что так скоро. Каждый раз, когда ему представлялась его смерть, он видел себя глубоким стариком в окружении большой семьи. Идеально, не правда ли? Что может быть лучше улыбающихся сквозь слёзы детей и внуков, которые стоят рядом, и любящей жены, держащей за руку? На самом же деле всё оказалось куда ужасней: вместо жены — мёртвое существо, а вместо детей и внуков — холод и сырость.       — Добрый вечер.       Подняв глаза, Драко увидел своего отца, который смотрел на него и широко улыбался. Он выглядел безупречно — в роскошном чёрном плаще от лучшего портного, костюме и шикарных сапогах на высокой шнуровке. На его одежде блестели тяжёлые фибулы. В левой руке он сжимал набалдашник трости в виде серебряной змеиной головы, а в правой держал золотые карманные часы на цепочке. Драко удивлённо молчал и не спешил заговаривать первым. Он и представить себе не мог, как Люциус сюда попал, поэтому пристально вглядывался в него и пытался понять, реален ли он. Даже если это и видение, то почему оно тогда такое чёткое?       Люциус откинул крышку часов, и его лицо вдруг выразило озабоченность.       — Два часа ночи, хм, — задумчиво протянул он. Холодный взгляд серых глаз метнулся к лежащему Драко. — Я блуждал по этим лабиринтам целый час, и если бы не бессонница, я… Слушай, а ты чего это здесь делаешь в такой поздний час? Я точно помню, что Нарцисса уложила тебя в постель. Лично видел, как ты спишь в обнимку с подушкой. Да и Дикси должен был за тобой присмотреть. Глупый эльф! Когда вернёмся, запру его в подвале.       «Видение, — пронеслось в голове. Драко облегчённо выдохнул. — Нет, это точно не может быть реальностью».       — Ну же, поднимайся. Мы должны вернуться домой до рассвета, ведь ты не хочешь, чтобы Цисси волновалась? Ей и так сейчас нелегко.       — Я… не могу, — выдохнул Драко. — Ты… не реален.       «Люциус» насмешливо выгнул бровь и громко расхохотался. У Драко мурашки пробежали по спине при виде его белоснежных зубов. Никогда ещё он не видел отца таким… весёлым.       — Ты верно в бреду. Вон какое лицо бледное. Я бы мог тебе помочь, но не хочу пачкать одежду. Знаешь, в Хогсмиде открылся новый магазин мантий, качеству которых позавидует сам Мерлин! Видел у витрины Артура Уизли. По сравнению с его дешёвым тряпьём я выгляжу настоящим джентльменом. Кстати! — Люциус нарочито наивно улыбнулся. — Я разговаривал с Игорем Каркаровым. Он будет рад видеть тебя в стенах Дурмстранга — школе, выпустившей множество великих ведьм и колдунов. — Он нагнулся и коснулся лица Драко. Прикосновение ледяных пальцев обожгло кожу. — Признаться честно, мне бы очень хотелось увидеть тебя в школьной форме!       — Хватит!       От лучезарной улыбки на отцовских лице не осталось и следа. Теперь он был сосредоточен и хмур. Драко же с замиранием сердца следил за каждым его движением и дрожал, но не от страха, а от холода, который терпеть ему с каждой секундой становилось всё тяжелей.       — Кто ты?!       — Люциус Абраксас Малфой, — беспристрастно произнёс тот и с подозрением покосился на Драко. — Память отшибло?       «Издевается, гад».       — Нет, мой отец не такой, как ты, — ответил Драко. — Он никогда не вёл себя так… по-идиотски. Ты просто призрак, плод моего воображения, сон, впрочем, называй как хочешь. Мне просто нужно проснуться.       — А ты внимателен, — заметил тот. — Н-да, актёрскими способностями я, к сожалению, не обладаю. Вышло бы куда лучше, будь у меня больше времени. Но ведь времени много не бывает. Даже для меня не может найтись лишней вечности. Не понимаю, как маглам хватает каких-то семьдесят лет, чтобы воплотить все свои мечты в реальность, создать семью и воспитать ещё одно поколение. Ты никогда не задумывался над этим? Я вот постоянно об этом думаю. Но на обратной стороне медали всё несколько печальней. — «Люциус» взмахнул тростью, и в воздухе появилось небольшое кресло, в которое он тут же опустился и закинул ногу на ногу. — О, очень удобная штука у твоего папаши. Два в одном: и волшебная палочка, и трость. Удивительные вы существа, люди. Столько интересных вещей придумали, уму непостижимо! Так, о чём это я… Ах да! Обратная сторона медали. Ну, тут всё просто — люди тратят очень много времени впустую. Представь, им выпал шанс прожить свой век ярко и захватывающе, а они лежат дома на диванах и плюют в потолок. Так много упущенных возможностей, в никуда ушедших секунд! Надеются на «завтра», фантазируют о богатстве и крепкой любви, строят планы на будущее, но никогда не воплотят их в реальность. Жизни таких людей до того скучны, что становится дурно. Знаешь, у ощущений и чувств есть свои запахи. Как думаешь, чем пахнет скука?       Драко неловко пожал плечами.       — Ну да, откуда тебе это знать. — Он грустно улыбнулся и продолжил: — Скука пахнет гнилым мясом, грусть — вонючими носками. Странно, да? Хорошо, что вы этого не ощущаете. Так вот, вместо того чтобы начать жить, они постоянно жалуются на недостаток времени. Ну не дураки? Они же сами тратят драгоценные минуты на безделье! Откуда в вас столько эгоизма, м?       Он постоянно сбивался и нервно ёрзал на месте.       — Если ты ещё не понял, — произнёс «Люциус». — Смерть. Будем знакомы.       Драко не поверил собственным ушам. Да, он ожидал от бреда каких-то галлюцинаций, но не таких, как та, что сидела прямо напротив него и нахально улыбалась. Происходящее казалось ему полнейшим абсурдом. Он всегда представлял себе Смерть в виде дементора, с такой же щелью вместо рта, со струпьями и слизью на лоснящейся, сероватой коже, в чёрном балдахине. Ему сразу же вспомнился третий курс, когда территорию Хогвартса охраняли сотни этих страшных существ.       — Смерть? Серьёзно? Почему без косы?       — Шутить у тебя не получается, мальчик. Редко кто может позволить себе дерзить и насмехаться надо мной, но я не обижаюсь на эти глупости. — «Люциус» снова улыбнулся. — Наверное, ты спрашиваешь сейчас самого себя, почему я пришёл к тебе. Давай подумаем вместе. Ну же, о причине моего к тебе визита нетрудно догадаться.       «Я умираю», — подумал Драко и вздрогнул. Нет, он не хотел в это верить.       — Всё правильно, — подтвердил «Люциус». — Ты умираешь. Паршиво звучит, сам знаю, но по-другому тут не скажешь. А говорить загадками не в моём стиле. Что же, да. Тебе пришёл конец. Объявлять людям об их смерти очень неловко, однако приходится: работа у меня такая.       Драко устало потёр лоб и задумался. Ему было интересно, взаправду ли это? Или последствия горячечного бреда? Вдруг он сейчас лежит без сознания и всё происходящие — плод его больного воображения? Он разглядывал красивое лицо «отца» и боялся лишний раз вдохнуть, потому что знал — за равнодушным взглядом серых глаз скрывалось что-то зловещее.       — Почему ты пришёл в облике моего отца?       — Я всегда прихожу в обличье того человека, в котором умирающий больше всего нуждается. В твоём случае этим человеком оказался твой отец. Хотя, я бы не назвал ваши отношения идеальными. Да, я всё о тебе знаю, — ответил он на удивлённый взгляд Драко. — И о прошлом, и о настоящем. Взрослый человек в теле ребёнка. Признаться честно, такого случая у меня ещё никогда не было. Вы, волшебники, живёте намного дольше обычных людей. Если постоянно развивать в себе магическую силу, то вполне можно протянуть и до трёхсот лет. А вот маглам повезло меньше: вредными привычками знатно сократили себе и без того короткую жизнь. Ищут счастья в обильной еде, алкоголе, наркотиках, сексе. Вот наблюдаешь за ними и становишься невольным свидетелем их падения в пучину праздного разврата. Отвратительное зрелище.       — Ты со всеми так беседуешь? — спросил Драко, чувствуя, как медленно бьётся его сердце. — Или только со мной?       — Нет, многие совсем не умеют слушать. Постоянно перебивают, умоляют дать им ещё год-два, сыплют глупыми вопросами. Странно, что от тебя я их не слышу. Разве тебе неинтересно, что там, за чертой земной жизни? Есть ли Ад и Рай? Кто руководит людскими судьбами? Совсем всё равно?       — Тебе доставляет удовольствие напоминать умирающим о том, что их время на исходе? А ещё людей называешь эгоистами.       «Люциус» усмехнулся.       — По образу и подобию, — загадочно произнесла Смерть. — По образу и подобию… Ладно, не будем терять время на философию. Всё сам увидишь. Теперь давай поговорим о твоих жизнях. Подчёркиваю, жизнях. Мой черёд задавать тебе вопросы, раз уж ты отказался. Итак, почему же ты решил отступить от своей прошлой жизни? Война окончилась победой светлой стороны, добро восторжествовало. Зачем тогда нужно было возвращаться к её самому началу? Чем тебя не устраивала та жизнь?       — Ты без труда можешь залезть ко мне в голову. Сам же сказал, что всё про меня знаешь.       — Да, я всё знаю, мой милый мальчик. Однако мне бы хотелось поговорить с тобой об этом. У многих, к кому я прихожу, нечего мне рассказывать, и это раздражает. Одни постоянно сетуют на упущенные возможности, другие и вовсе несут бессмыслицу, чтобы отсрочить минуту своей смерти. А ты совсем другое явление. Сказал же, впервые такое вижу.       — Говоришь так, будто нашёл какую-то редкую, но ценную безделушку.       — Ты прав. В моём существовании нет ничего интересного, и только люди могут меня развлечь. Смерти редко попадаются загадки, а она до безумия любит их разгадывать. — «Люциус» снова взглянул на часы. — Время почти закончилось, а у меня ещё очень много дел. Кстати, я заметил, что ты пытаешься казаться храбрым, хотя на самом деле до чёртиков меня боишься.       — Да, я боюсь, — согласился Драко. — Но что я могу? Я всего-навсего человек, жук, которого можно в любой момент прихлопнуть. Жаль только, что этот жук ничего толком сделать и не успел.       — Почему же? Успел. Ты спас Гермиону Грейнджер от мучительной смерти, взяв на себя роль приманки. Не будь тебя рядом с ней, вот это, — «Люциус» указал на мёртвое существо, — разорвало бы её на куски. Ты не струсил перед лицом опасности, тогда почему боишься меня? Во мне нет ничего страшного, я всего лишь выполняю свою работу. — «Люциус» подмигнул Драко. — Смерть — это ещё далеко не конец, ведь человек никогда не умрёт, пока память о нём будет жива. Уверяю, на этот счёт я компетентен, так что забвение тебя не коснётся.       Смерть морочила ему голову, заманивала в свою ловушку. Она ждала, что он сдастся и соблазнится на её сладкие речи, но Драко не собирался так себя подставлять. Нет, он не настолько глуп.       — Сколько мудрецов у меня было, но ни один из них не устоял от вечной славы. Даже на пороге смерти они не смогли подавить в себе тщеславие, — серьёзно произнёс «Люциус» и встал. — Кто-то просил меня даровать ему знание, кто-то — открыть тайну человеческой души. Те, кто поглупее, просили о всяких нелепостях. — Он подошёл к лежащему Драко и коснулся ладонью его лба. — Я бы показал тебе новый мир, где нет ни боли, ни страданий. Щедро вознаградил бы за то, что ты без колебаний принёс себя в жертву. К сожалению, я редко бываю добр к умирающим, но для тебя сделаю исключение, дам второй шанс. Распорядись им правильно.       Смерть развернулась и медленно побрела прочь. Драко ошарашенно смотрел ей вслед и боялся задать вопросы, так терзавшие его в эту минуту. Но ему необязательно было произносить их вслух, потому что Смерть прекрасно слышала все его мысли. Прежде чем исчезнуть во тьме, она обернулась и, криво усмехнувшись, сказала:       — В тебе есть потенциал, и ты вполне можешь стать могущественным волшебником. Ты не один. Никогда не был. И да, если это всё происходит в твоей голове, то почему это не может быть правдой?

***

      «Я всегда прихожу в обличье того человека, в котором умирающий больше всего нуждается. В твоём случае этим человеком оказался твой отец. Хотя, я бы не назвал ваши отношения идеальными».       «Люди тратят очень много времени впустую. Представь, им выпал шанс прожить свой век ярко и захватывающе, а они лежат дома на диванах и плюют в потолок. Так много упущенных возможностей, в никуда ушедших секунд…»       «Никто не сможет мне помочь. Никто. Я один. Один. ОДИН».       Драко распахнул глаза и увидел перед собой чьё-то лицо. Это была мадам Помфри, которая водила у его носа резко пахнущей ваткой. Он поморщился от яркого солнечного света, заполнявшего палату, и замотал головой. Целительница мягко улыбнулась ему, а затем встала с краешка его постели и подошла к небольшому столику, заставленному различными склянками и колбочками. Голова раскалывалась, всё тело болело. Драко с трудом повернул голову на подушке и глупо уставился в окно, но вместо белых облаков и голубого неба увидел расплывчатые цветные пятна.       — Примите это, мистер Малфой. Поможет унять боль.       Мадам Помфри поднесла к губам Драко стакан и потихоньку стала вливать зелье ему в рот. В следующую секунду в его горле неприятно запершило, он хрипло закашлялся.       — Я не… буду это пить, — раздражённо пробормотал он. — Гадость.       — Зато очень полезная гадость, — спокойно ответила мадам Помфри. — Выпейте, мистер Малфой. Вашему организму необходимы новые силы.       Драко скривился, но исполнил прихоть целительницы. Спустя минуту стакан стоял на прикроватной тумбе уже пустой. Она аккуратно вытерла уголки его рта, а потом принесла из другой комнаты небольшой поднос с едой. Несмотря на усталость и боль, Драко с большим аппетитом съел три ложки горячего картофельного пюре и куриную отбивную. Он попросил десерт, и мадам Помфри пообещала ему достать несколько шоколадных пирожных, если тот вечером выпьет ещё стакан горького зелья. Желание съесть чего-нибудь сладкого было настолько сильным, что он безоговорочно согласился.       После плотного обеда Драко почувствовал приятную сонливость и попытался вздремнуть, но мысли о пещере до того встревожили его разум, что он не смог сомкнуть глаз. Постепенно к нему вернулись и воспоминания о странной беседе со Смертью, представшей пред ним в образе Люциуса. Он не помнил, как потерял сознание и переступил черту, за которой кончалась реальность, и начинался кошмар. Помнил лишь, как пытался сосредоточить всё внимание на огоньке света, чтобы не потерять контроль над своим сознанием и не отключиться, как ощупывал рану на боку и кричал от невыносимой боли, как мучился при мысли о смерти. Ему было страшно вспоминать и о существе, которое чуть было не прикончило его с Гермионой.       «Точно, Грейнджер!» — подумал Драко и попытался сесть на кровати, но вспыхнувшая в правом боку боль не дала ему этого сделать. Он обессиленно опустил голову на подушку и глухо застонал: ему никогда не было так плохо, как в эту минуту. «Я не видел её здесь. Неужели она?..» И тут Драко пробрал холод, когда он подумал о мёртвой Гермионе, лежащей на соседней койке: отсутствующий взгляд карих глаз устремлён в потолок, посиневшие губы слегка приоткрыты, тело недвижимо. Эта страшная картина, представшая его мысленному взору, рассеялась, когда он услышал громкий скрип. В палату кто-то вошёл. В следующее мгновение он увидел около своей постели Северуса Снейпа.       — Здравствуй, Драко.       Северус осторожно коснулся его плеча и улыбнулся уголками рта, нехотя и слабо, как делал это всегда. Под его глазами залегли тёмные круги — следы бессонных ночей, волосы были грязнее, чем обычно, да и в целом выглядел он неважно. Драко даже удивился, увидев крёстного таким помятым, но внешне виду не подал, чтобы не смутить его.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил он.       — Сносно, — ответил Драко. — Только бок очень болит, да и голова немного. Сколько я пролежал в Больничном крыле?       — Неделю. Ты был на грани жизни и смерти, Драко. Поначалу мы хотели в срочном порядке отправить тебя в больницу Святого Мунго, но времени совсем не было, и вытаскивать тебя с того света пришлось мадам Помфри. Только благодаря ей ты остался жив. — Снейп уныло вздохнул и опустился на стул, стоявший у изножья кровати. — Я первым прибыл в ту пещеру и, признаться честно, не сразу смог тебя найти. В поисках мне помогал Хагрид, и это тоже сыграло немаловажную роль: он наткнулся на мисс Грейнджер.       — Она жива? — с замиранием сердца спросил Драко. — Я должен был вернуться за ней, но не смог.       — С ней всё хорошо, — сухо произнёс Снейп. — Она получила лёгкое ранение, от которого быстро оправилась и сразу же приступила к учёбе. Не расскажешь, как всё произошло?       Драко отрицательно покачал головой: ему совсем не хотелось вновь окунаться в воспоминания о событиях той ночи. Снейп понимающе кивнул, встал со стула, подошёл к окну и распахнул его. В палату тут же ворвался тёплый воздух, пропитанный запахом травы. Драко невольно улыбнулся, вдохнув полной грудью. Ему вдруг очень захотелось оседлать метлу и взлететь высоко в небо, испытать чувство свободы, паря над облаками и щурясь от солнечных лучей, а затем, опьянев от безграничного счастья, резко рвануть вниз и выйти в пике прямо перед ударом о землю. Какой адреналин!       — Люциус был у тебя вчера, — неожиданно сказал Снейп. — Просидел у постели больше трёх часов, а потом ушёл. Я ожидал от него грандиозного скандала, но он его не устроил. Думаю, ему сейчас не до этого. — Он обернулся и многозначительно взглянул на Драко. — А ещё тебя навещали мистер Поттер и мистер Уизли несколько дней назад. Вижу, ты с ними поладил, не так ли? Они на тебя плохо влияют.       — Как обстоят дела с Квирреллом? Он никого не пришиб? — Драко решил сменить тему.       — Нет, на этот счёт будь спокоен. Профессор Дамблдор уже был у Министра и всё ему объяснил. В ближайшее время в Хогвартс прибудут мракоборцы.       — Неужели? — Драко нарочно изобразил недоумение на своём лице. — Какой соплохвост укусил нашего дорогого директора, что он решил обратиться в Министерство? А как же его слова об «искажённой реальности» и о «запрете вмешиваться в ход событий»? А…       — Не кривляйся, Драко, — резко оборвал его раздражённый Снейп. — Всему своё время. Тебя вообще не должен тревожить профессор Квиррелл. Подумай лучше о своём здоровье: оно сейчас куда важнее.       Пробыв с ним ещё немного, Снейп ушёл, и Драко остался один. Он некоторое время просто лежал и вслушивался в тихое тиканье настенных часов, висевших над его кроватью, а затем неожиданно заснул и проспал ровно до того момента, пока мадам Помфри не разбудила его. За ужином Драко сдержал своё слово и выпил положенную ему порцию зелья, за что получил на десерт обещанные два шоколадных пирожных, которые он съел с большим удовольствием. Поблагодарив мадам Помфри за оказываемую ему помощь, он весь оставшийся вечер читал учебник по ЗОТИ за третий курс, найденный под матрасом.       И за всё это время его голову не посетило ни одной мрачной мысли.