Чья-то чужая жизнь.

- Я боюсь своих снов, - поделился Кас, ложась прямо на покрывало и упираясь взглядом в равномерно белый потолок. Они возвращались обратно, чтобы забрать машину Дженсена, и решили останавливаться в гостиницах. Волна постояльцев после рождества схлынула, а спешить и вести машину по очереди теперь не было нужды, так что можно было насладиться остатком праздников. - Расскажешь? - Дженсен присел на подушку так, чтобы положить голову Кастиэля себе на бедро и иметь возможность поглаживать его волосы. Утром Новак действителньо выглядел так, словно сон измотал его морально и физически, и новоявленного бойфренда это порядком напрягало. Кас теперь казался ему гораздо более хрупким, чем раньше, особенно после того, как Дженсен узнал о состоянии здоровья своего любовника. - Мне снилось, что я снова там, в своей старой жизни, - начал Кас, наслаждаясь тем, как Дженсен поглаживает его по волосам и массирует голову. - С Дином. И каждое пробуждение здесь - это там я засыпаю или теряю сознание. Это страшно, - он нервно вдохнул и плотно зажмурился. - Как по-твоему, это может быть как-то объяснено? Без мистики, параллельных миров и прочего, а просто и банально, а? - он открыл глаза и вгляделся с надеждой. - Конечно, - Эклз мягко улыбнулся, ему хотелось передать хоть частичку своей уверенности в том, что всё будет хорошо. - Ты ведь видел ту жизнь, пока был в коме. И наверняка тебе приходило в голову, что это, может быть, на самом деле правда, а то, что происходит здесь, - сон. Ты ведь думал об этом? - мужчина осторожно наклонился чуть ближе. - Думал, - не стал отпираться Кастиэль. Конечно, ему приходило в голову, что, может быть, всё как раз наоборот, и он спит сейчас, а там как раз бодрствовал. - Ну вот. А сны - отражение твоих мыслей. Ты думал об этом, вот тебе это и приснилось, - Дженсен провёл рукой по груди любовника. - И это как раз доказывает, что сейчас всё в реальности, - он улыбнулся. - Как? - уточнил Кас, любуясь снизу вверх лицом Эклза. Сейчас он походил на Дина меньше, чем обычно. Гладко выбритый, в белой рубашке, с уложенными волосами - он выглядел так, как Винчестер терпеть не мог выглядеть, и всё-таки был прекрасен. - Во сне человек может быть уверен, что бодрствует, а может быть уверен, что спит, но не может быть такого, чтобы он задавался вопросом, спит он или не спит, - охотно пояснил мужчина. - Я где-то про это читал. Так что сейчас ты не спишь, что мне очень даже нравится. - А что, если параллельный мир существует? - осторожно спросил Кас. - И всё так, как ты говорил? Тот Кастиэль погиб в аварии, и меня теперь швыряет из одного мира в другой, чтобы заполнить пустоту? - он поднял руку, накрывая ей руку Дженсена, ласкающую его волосы. - Да глупость я тогда ляпнул, - Эклз поморщился и, перевернув руку, сжал ладонь Кастиэля. - Ты здесь, ты принадлежишь этому миру, и если тебе так интересно, я не собираюсь никуда тебя отпускать, понятно? - Понятно, - Новак сел и потёр шею. - Я есть хочу, спустимся в ресторан? - он поднялся с кровати и понял, что совершенно не хочет никуда идти. И Дженсен это почувствовал. - Зачем? Закажем еду в номер, устроим себе праздник, - он перебросил ноги на кровать и, дотянувшись до внутреннего телефона, набрал нужную комбинацию цифр. Ужин принесли, пока Кас был в ванной. Вообще-то он не принимал душ, просто почувствовал себя немного неловко в одном помещении с Эклзом и вышел, чтобы всё обдумать. Дело в том, что ему, конечно, невольно приходило в голову, что хорошо бы не просыпаться. Пожалуй, месяц назад он отдал бы всё, чтобы вернуться к Дину, пусть даже всё это будет сном. Но теперь всё изменилось. Конечно, глупо было выбирать между настоящим парнем и парнем из сна, но Кастиэль чувствовал, что должен определить для себя, с кем рядом он хочет быть больше - с Дином или с Дженсеном. С Дином он провёл два чудесных года, а с Эклзом - только познакомился. Но, если отбросить то, что один реален, а второй нет, с кем бы он предпочёл остаться? Какой мир он бы выбрал, если бы действительно существовала возможность такого перемещения? Прежний ответ "лишь бы рядом с Дином" почему-то теперь не устраивал, но новый в голову не приходил. Когда Дженсен робко постучал в дверь, Кас ещё ничего не решил. Он поспешно вышел из ванной и подошёл к столу, на котором Эклз уже расставил всё, что они заказали, и осторожно присел на выдвинутый для него стул. Пожалуй, с Дином они бы ели всё это прямо на кровати, а даже если и за столом, то ему не пришло бы в голову проявлять заботу о Новаке в таких мелочах. - Кас, - Дженсен осторожно налил в бокал любовника вино. - Я не хочу на тебя давить. Я снимаю жильё в городе, и работаю по большей части удалённо, так что мне не трудно переехать к тебе, когда ты захочешь. Но я понимаю, что не стоит слишком спешить, особенно в нашей с тобой ситуации. Так что мы можем пока только приезжать друг к другу время от времени, если тебе так будет удобнее, - он облизнулся. - За то, чтобы у нас всё получилось, - вместо ответа Кастиэль поднял свой бокал, и Дженсен быстро коснулся его своим, после чего сделал небольшой глоток. - Всё ведь получится? - осторожно уточнил Новак. - Разумеется, - улыбнулся Дженсен, не отводя влюбленного взгляда от мужчины, сидящего напротив. Кас улыбнулся и кивнул. Потом они ели, пили вино и болтали. Кастиэль, твёрдо решивший не говорить о Дине, рассказывал о своём детстве и своей семье, о работе, увлечениях и вообще обо всём, что его волновало. Дженсен больше слушал, лишь время от времени громко смеялся, когда Кас рассказывал что-то забавное, и вставлял комментарии, когда речь заходила о том, что было ему знакомо. Оказалось, что если присмотреться, у них было не так мало общего, как выглядело на первый взгляд. А потом они танцевали. Кастиэлю и в голову бы такое не пришло, но Эклз утверждал, что это естественное продолжение романтического ужина. Он включил какую-то медленную музыку на магнитофоне, непонятно как сохранившемся в номере, обнял Новака за талию и долго осторожно танцевал с ним на небольшом пустом пространстве номера. - Я боюсь засыпать, - прошептал Кас, когда музыка стала затихать, и Дженсен собрался отвести его обратно к стулу. Ему почему-то вдруг стало действительно страшно, что этот вечер закончится, и он снова провалится в тот странный и теперь уже пугающий сон. И ещё он чувствовал вину. Вину перед Дином за то, что сейчас ему так хорошо рядом с другим. Как бы глупо это ни было. - Не волнуйся, - прошептал Дженсен, продолжая танец под следующую песню. - Всё будет хорошо, я буду, как рыцарь, охранять сон прекрасной принцессы, - он засмеялся, целуя ухо Новака, и теснее прижал его к себе. - Я никому не дам забрать тебя у меня. - Обещаешь? - осторожно спросил Кас, понимая, что и вторая песня рано или поздно закончится и даже понимая, что будет потом. - Обещаю, - прошептал Эклз, до того, как стихла музыка, они молчали. Потому Дженсен отключил магнитофон и повернулся, глядя на то, как Кастиэль устраивается на кровати. Подойдя поближе, он заглянул в глаза любовника и нервно сглотнул. - Я задаю глупый вопрос, но... У меня совсем нет опыта. И как у вас с Дином было? В смысле, кто был сверху? - он опустил глаза, не зная, правильно ли задавать этот вопрос. - Когда как, - почему-то улыбнулся Кас, вставая и укладывая руки на плечи Дженсена. - Это совсем не важно, на самом деле. Зависит от того, как тебе удобнее, - он выдохнул и осторожно поцеловал Дженсена долгим, растянутым поцелуем. - Тогда давай для начала ты, - смущённо улыбнулся Эклз, обнимая своего бойфренда за талию. - Мне надо подогнать теоретическую базу. Но сначала в душ, верно? - Верно, - опустив руки, Кас накрепко взялся за пальцы Дженсена и потянул его в сторону ванной, теперь уже вполне уверенный в том, что всё происходит так, как и должно быть. Душ они принимали вместе. И потом, не одеваясь и даже не вытираясь толком, в кровать шли тоже крепко держась за руки, словно срослись и не могли разъединиться. Рухнув на простыни, Дженсен закрыл глаза и расслабился так, что казалось, будто из него, как из глины, можно сотворить всё, что угодно. И Кас старательно творил. С Дином было как-то проще и грубее, и Новак никогда не замечал за собой этой склонности к долгим прелюдиям, медленным ласкам, которые доводили партнёра до исступления. Он не знал, что ему, оказывается, нравится чувствовать власть над ощущениями изнывающего от страсти человека, что нравится смотреть, как разгорячённый любовник выгибается дугой и тянется к ласке, нравится слушать, как он стонет, тяжело дышит и просит продолжать. Но ему нравилось. Дженсен, несмотря на отсутствие опыта, был практически идеальным любовником. Податливым, покорным, страстным, осторожным и готовым практически на всё. Кастиэлю, который не умел давить и не всегда был достаточно твёрд, он подходил идеально, и они оба понимали это, когда стонали, стараясь как можно теснее прижаться друг к другу. И для Эклза это было важно - быть сейчас лучшим, кто только может быть с Кастиэлем. А потом они уснули, плотно прижавшись друг к другу. И в эту ночь Касу совершенно ничего не снилось. Утром Кастиэль был совершенно счастлив. Сон не мучил его сегодня, и он был уверен, что связанно это было с тем, что он окончательно пришёл к гармонии с собой. Не зря же этот сон появился именно тогда, когда он встретил Дженсена, а ещё точнее тогда, когда у них начались отношения. Сон, очевидно, происходил из сомнения Каса в том, должен ли он быть с Эклзом. И сегодня, когда этот вопрос решился, сомнения отпали и превратились в уверенность, сон ушёл чтобы никогда больше не возвращаться. Конечно, Новаку было немного жаль, что он больше никогда не увидит Дина, но это было платой за счастье в реальности, и плата эта была не так высока. За два года он почти смирился с тем, что Винчестера нет и не будет в его реальной жизни, а теперь, когда рядом был Дженсен, который сегодня утром благодарно целовал руки любовника и смотрел на него совершенно влюблённым взглядом, примириться с этим окончательно было легко. Они позавтракали в ресторане отеля и, сдав номер, отправились в путь. За руль сел Кас, ему было несколько непривычно смотреть на своего возлюбленного с переднего пассажирского, так что он предпочитал вести сам, тем более, что машина всё-таки принадлежала ему. Дженсен не возражал, развлекая любовника новостями, которые он вычитывал в местной газетке, и разными историями, приходившими на ум. Эклз не спрашивал, снился ли Кастиэлю этот его Дин. Он и так видел по глазам Новака, что тот в полном порядке и даже более того. И мысленно гордился собой. Он понимал, что начав эти отношения, уже взял на себя гораздо большую ответственность, чем та, которую обычно берут на себя люди, которые заводят роман. И он хотел этой ответственности. Чёрт, первый раз в жизни ему грела душу мысль о том, чтобы состариться вместе с кем-то, чтобы провести всю жизнь вместе с другим человеком, чтобы просто быть рядом всегда. И ему, говоря откровенно, было наплевать, как это связанно с судьбой, и что же означает этот самый Дин Винчестер, так на него похожий и в то же время другой. Он просто хотел быть с Касом. И сейчас, сидя рядом с ним в машине, Дженсен отчётливо понимал, что и Кастиэль хочет того же. И что этому человеку уже тоже не важно, похож ли Эклз на Винчестера или нет и если похож, то насколько. Они знали друг друга более чем достаточно для того, чтобы понимать, что они видят друг друга. И чтобы твёрдо знать, что и выбрали они тоже друг друга, а не то, в какие они завёрнуты обёртки. А остальное решится в процессе долгого пути, как решается всегда. - Знаешь, чем раньше ты переедешь, тем лучше, - улыбнулся Кас, глядя на дорогу, но улыбаясь при этом явно Дженсену, а не зимнему солнцу. - Не хочу жить один и скучать по тебе по ночам. - Я был настолько великолепен? - уточнил Эклз, притворно потирая поясницу и картинно морщась. - И кто отменил секс по телефону? Я хочу услышать, как ты стонешь в трубку. - Это будет оригинально, но лучше послушай, как я буду стонать тебе в ухо, - Кас чуть опустил глаза. Им овладело лёгкое смущение. Привычку открыто говорить о сексе он перенял у Дина, и теперь она немного отступала, уступая место природной скромности. - Кас? - осторожно позвал Дженсен, замечая, что его любовник как-то резко бледнеет. Новак вскинул глаза на дорогу и понял, что у него туманится взгляд, а лобовое стекло заполняет полчище чёрных мушек-точек, образовывающих сплошную пелену. Поняв, что надо съехать на обочину, Кастиэль вывернул руль и попытался нажать на тормоз, но машина вместо того, чтобы остановиться, резко рванулась ещё быстрее, пока не была остановлена чем-то, находившимся впереди. Последним, что запомнил Новак, были руки Дженсена, дёрнувшие руль за секунду до столкновения, и сильный удар, накрывший тело тяжёлой болью. А потом была темнота. Он открыл глаза в больничной палате и вздрогнул, пытаясь сесть. На этот раз трубок было гораздо меньше, зато тело болело сильнее, что заставило Новака порядком напрячься. Что с ним? Сломал что-то? И, главное, как Дженсен? - Наконец-то ты очнулся, - Эклз отбросил в сторону какую-то книгу, которую держал на коленях, и быстро сжал руки возлюбленного, лежащие поверх одеяла. - Я так волновался. - Сколько я провалялся? - уточнил Кас, отмечая, что на лице и руках Дженсена нет видимых повреждений. - Дженсен, так рад, что ты в порядке. Прости, я не знаю, что со мной случилось, я не думал, что так может быть... - Дженсен? - зелёные глаза смотрели испуганно. - Кас, ты меня узнаёшь? Это же я, Дин, Кас... - Винчестер потянулся вперёд, вглядываясь в лицо любовника. И тут Кастиэль закричал.