***
Если бы не Гордон, решивший отдохнуть от работы несколько дней, кто знает, что бы они могли натворить. Прихода учителя еще следовало дождаться, а гормоны могут сильно подействовать на обезумевших от свободы подростков. Присутствие главы семейства в доме в первые дни их почти что отпуска остужало их горячие головы и сильно ограничивало в действиях. И к лучшему. С момента близнецовского признания прошло всего три дня, слова изменили не многое. Братья, как и прежде, сдвигали кровати по ночам, связывая ножки, чтобы те не разъезжались, и спали в непосредственной близости друг от друга. Половина их сверстников к своему пятнадцатилетию успела перетрахаться со второй половиной. Отличие состояло лишь в том, что первые рассказывали о своих похождениях, а вторые тщательно скрывали факт собственного позора в таком возрасте. Близнецы не спешили. Они любили преданно и — сердцем. К своим годам они уяснили, что тело часто врет в своих желаниях и любовях, слушать его было себе дороже. Открывшись, они стали ближе душами. Но и это не удерживало от неконтролируемых взглядов, понятных только самим близнецам, которыми они перекидывались на протяжении всего дня. Перенос всей аппаратуры и ее подключение отняло у них сутки — точь-в-точь до прихода учителя. Отчим понадеялся на их благоразумность и поспешил выйти куда-то, предоставив заботу о четырех подростках другому взрослому, считавшему себя более опытным в воспитании. Надо ли говорить, что по окончании урока волосы у него стояли дыбом, а дом он покинул, несясь на всех парах? Мимо встретившегося ему на пути Гордона учитель пронесся, вовсе его не заметив, матеря весь белый свет. — Что же вы успели натворить за время моего отсутствия? — Гордон, смеясь, зашел в дом. Ничего особенного не произошло, однако братья немного забыли, что школа для них теперь будет такой, а поэтому относились к учителю, скорее как к учебнику, который не может требовать постоянного и тщательного внимания и концентрации. Близнецам ничего не стоило выйти без предупреждения на кухню или еще куда-нибудь, вполне возможно, что и вместе. Учитель, не привыкший к подобному отношению, вспыхнул сразу. Гордон не стал ругаться. Посмеялся еще разок и попросить их быть сдержанней. Близнецы дали клятвенное обещание, но и сами в него слабо поверили. Обучение проходило, по большому счету, без эксцессов, все силы парней уходили на репетиции. Под конец дня им не хотелось даже вставать из-за стола. К чему была такая нервотрепка, Гордон объясняться не спешил. Но дети уже и сами были в предвкушении чего-то, что непременно внесет изменения в их жизнь. Они стирали пальцы в кровь от многочасового бренчания на струнах, срывали голоса. Их руки опускались от усталости. А на следующий день они брались за инструменты с тем же энтузиазмом. Старания было не отбавлять.Часть 3. Домашнее обучение
19 декабря 2016 г. в 01:10
Ночь выдалась сладкой, в объятиях любимого человека, но чудовищно короткой. Поднявшиеся со звонком будильника близнецы украдкой пробрались в ванную. К величайшему разочарованию, утро было порядком короче ночи, а потому насладиться по полной программе этим временем было невозможно.
Уже одевшиеся они вышли и наткнулись на маму. Она успела только одарить обоих поцелуем и сообщить, что Гордон все им расскажет. В недоумении они отправились выяснять причину изменения ежедневного графика — в школу их всегда сопровождала мама.
Отчима они застали в наилучшем расположении духа. Он прибирал остатки вчерашнего празднества, но, только услышав шаги близнецов, проскользнул на кухню. Братья подошли уже к накрытому столу. Гордон сегодня был в странном расположении духа, улыбался таинственно, делал все с вдохновением. А на вопрос, в чем дело, не ответил. Билл пожал плечами и примостился в углу кухонного дивана — любимом местечке всей семьи. Как говорится, кто не успел — тот опоздал.
Давненько у них не было хлопьев с обожаемым молоком на завтрак...
— Приятного аппетита, — пожелал Гордон, садясь напротив детей. И продолжил, не дожидаясь их реакции, — Симона получила повышение, теперь она будет уходить раньше и приходить позже. Это жизнь, ребята. Может, вскоре и вовсе в Берлин переведут. Что касается школы... Думаю, ни один из вас не будет против обучения на дому?
Недонесенные до ртов ложки так и застыли в воздухе.
— С чего такие привилегии? — удивленно выпалил Том.
— Можем назвать это очередным подарком ко дню рождения. А если серьезно, я хочу, чтобы вы всерьез занялись музыкой.
Братья переглянулись. Такой расклад не мог им не понравиться. Правда, оставалась маленькая деталь. Репетировать в неполном составе было почти бессмысленно. Гордон, судя по его последующим словам, читал их мысли.
— А с родителями Густава и Георга я переговорю лично. Это того стоит.
— Гордон! Что происходит-то? Блин, это все потрясающе, но... почему?
Пожатия плечами братья не поняли. Отчим закурил, хотя раньше не допускал такого при детях, да еще и в доме. Меж бровей пролегла складка.
— У меня не остается другого выбора, кроме как сделать из вас тех, кто покорит мир. А ваша задача — помочь мне в этом. Все понятно?
Понятно было и без особых дополнений. Такого подарка от Судьбы они не ждали и, Господи, как приятно было его получить! Отчим хмыкнул, наблюдая реакцию парней, и, докурив, продолжил уборку, оставляя ошарашенных последними событиями близнецов. Им было трудно выразить словами свои радость и благодарность, но они сделают это чуть позже..
Сразу созвониться с оставшимися членами группы не удалось. По всей вероятности, те уже успели выйти из дома. Ну, один день дело перетерпит, а дальше уже никаких поблажек — ни себе, ни кому другому. На самом деле, близнецы плохо представляли, что от них потребуется. Пока они могли только гадать и всецело полагаться на знания Гордона в этой области.
«Покорить мир» звучало безумно хорошо, но должно было быть трудно, братья догадывались об этом даже будучи плохо знакомыми с миром шоу-бизнеса. Не редко ярые «поклонники» их начинающего творчества лестно отзывались о будущем пути солиста в этом, еще неизведанном, мире. А там, как ходили слухи, умение кувыркаться стояло выше умения своего дела. Как в прямом, так и в переносном смысле. Впервые услышавший это Билл был доведен до слез. Однако — дома. Показать свою слабость в школе означало сдаться и согласиться с напророченным будущим. Больше Билл не плакал. Во всяком случае, по этому поводу. Тому удалось успокоить его и убедить, что подобного никогда не произойдет. Правда, убедить себя самого в этом было труднее. Но со временем получилось и это. А теперь оставалось в этом убедиться. Пусть им еще было неизвестно ни о каком Дэвиде Йосте, уже слышавшем их когда-то, а теперь решившим всерьез взяться за раскрутку слабо известных в своем городе Devilish.
К следующему дню вопрос со школой решился окончательно. Было сказано, что Густав и Георг будут приходить к десяти. А там уже им придется заниматься обустройством гаража под студию своими силами. Учителя будут приходить дважды в день, каждый на два часа. Не так много, на самом деле. Зато, в компании и удобстве. Огромное количество времени у них останется на подготовку. Оплату за частное образование всех четверых Гордон взял на себя, несмотря на возражения со стороны остальных родителей. Раньше парням приходилось посещать государственную школу, которая не требовала ежемесячной оплаты — расходы были только на учебные материалы и принадлежности, ну и по мелочам. Как Гордону удалось уговорить родителей их друзей, близнецам и подумать было страшно. А вот Густаву и Георгу объяснять причину изменения обучения не стали. Видимо, предоставив братьям, полным впечатлений, самим рассказать о происходящем. Не сказать, что это было плохой идеей... Но толком ничего сознательного они выдавить из себя не смогли. Георг смеялся про себя — какие же с них четверых звезды мирового масштаба? Тогда им еще предстояло узнать, что жизнь порой поворачивается не только пятой точкой.