Расскажи мне

      Вернувшись домой, близнецы так и не застали задерживающихся родителей, поэтому выбросили оставленную им записку и поспешили оказаться под одеялом. Так рано они не ложились, наверное, уже лет пять. Каждый думал о звонке... Стараясь отвлечься от мыслей, так как заснуть не удавалось, они легли лицом друг к другу. Раньше так удавалось успокоиться, благодаря пристальному взгляду теплых карих глаз. Обрушившееся на братьев сегодня не позволило прийти в себя даже так. Оно спровоцировало их на иные действия.       Этот метод никогда не был лечебным, зато являлся превосходным успокоительным как много веков назад, так и сейчас. Билл подтянулся ближе, накрывая губы Тома своими, не разрывая зрительного контакта. Нежный, познающий поцелуй с каждой секундой все менее походил на братский. Старший безмолвно согласился подыграть. Его пальцы коснулись щек, лаская и потихоньку опускаясь на шею. Руки брата повторили эти движения. Они упоенно целовались, забыв о разговоре, о друзьях, о незапертой двери, в конце концов. Они сливались в одно целое.       Будь у человека сверхъестественные способности, он бы непременно увидел слияние душ и свечение ауры — одной на двоих.       Близнецы вжались друг в друга, переплетая ноги. Они упивались невиданной ранее близостью, укрепляя собственную связь. Братья наслаждались происходящим, казавшимся невыносимо приятным сном. Но сны, вопреки тому, что принадлежали близнецам, им никогда не снились одинаковые.       Их пальцы соприкоснулись, но парни сразу отдернули руки, почувствовав нечто вроде удара электрическим током. Пробежавшая по телу дрожь ознаменовала вовсе не холод. Их губы одновременно произнесли имя другого. Билл покраснел, улыбаясь, а руки шаловливо скользнули по телу, проникли под тонкую ткань боксер, мягко массируя ягодицы. В глазах друг друга они явственно читали: «Что же мы делаем?» И тут же, совсем рядом, был ответ — «Сходим с ума, и так это приятно!»       Схватка взглядов прекратилась, когда их губы встретились снова. В доме не было жарко, но разгоряченным телам не требовалось даже ненужных тряпок нижнего белья, не то, что одеяла, и они наконец избавились от остатков одежды. На ощупь. В темноте не было видно краски, выступившей на щеках близнецов. Если бы они могли взглянуть на себя со стороны, братья наверняка посмеялись бы над этим смущением. Но первым, что могло привлечь их внимание, стала бы первозданная красота.       — Хочу так.. — прошептал младший, переворачиваясь на кровати.       — Все тебе должно быть взаимно, — усмехнулся Том, сжимая пальцы на бедрах брата и притягивая его ближе.       Подкол Билл комментировать не стал, отчасти так оно и было, к тому же, его губы были заняты более приятным занятием, чем препиранием с близнецом. Он начал с поцелуев, неторопливо приближаясь к чувствительной коже лобка. Здесь, без сомнений, сохранился их естественный цвет волос. В голову лезли всякие глупости и нежности, которые можно было бы произнести, если б не момент. Также Биллу вспомнилось, что так близко он мог видеть брата разве что в далеком уже детстве, при купании. Он улыбнулся и провел большим пальцем по головке. Пальцы у него всегда оставались холодными. Тот напрягся и едва не забыл о необходимости взаимного получения удовольствия. Подобного опыта у них не наблюдалось ранее, они ждали друг друга, а происходящее в этот момент было чистейшей воды импровизацией. Весьма неплохой, надо признаться. Старший предпочел не растягивать этот процесс слишком надолго, его ладонь скользнула к мошонке, осторожно лаская брата, а губы тем временем прошлись от основания ствола к головке, слегка увлажняя недоступную до этого дня в таком качестве плоть. Билл вздрогнул, отчетливо понимая две вещи: что не выдержит долго и что пора переходить к более активным действиям. Пирсинг уже украшал его язык, аккуратная бусина на нем должны была добавить яркости ощущений. И, когда он вобрал в себя головку, брат выгнул спину, вынуждая взять больше. Возражений не последовало, но вопрос с зубами еще не был решен окончательно. Оба только учились.       «Два девственника в одной постели, миру грозит сексуальная катастрофа», — усмехнулся бы кто-то, знай он, что происходит в этот момент. Добавить ко всему прочему инцест, и сложилась бы потрясающая картина. Не хватало только извращений. Но, на счастье, в доме они были пока одни.       Постепенно движения головы и рук становились увереннее, им не составляло особого труда вобрать член другого по основание. Близнецы расслабились и всецело отдались во власть желаний тела, которое не требовало думать о том, что делаешь. Они подчиняли и подчинялись, неосознанно, но надолго. Но даже безумное желание и шум крови в ушах не смогли позволить им не услышать звук подъезжающей машины. Прилив адреналина ускорил их действия. О том, что это были именно родители, их оповестила хлопнувшая входная дверь. Та всегда громко закрывалась.       Билл излился первым, кончая с гортанным стоном и позабыв о зубах, которыми и мазнул случайно по члену брата. Это спровоцировало и его оргазм. Они пили семя друг друга с упоением и неспешно, несмотря на возвращение взрослых. Оторваться было нереально, такое состояние казалось гораздо более естественным по сравнению с обыкновенным. Билл услышал шаги совсем недалеко от их комнаты, перебрался на подушку и накрыл их обоих одеялом. Сердце стучало как бешеное, Том до сих пор пребывал во власти ощущений.       — Дыши глубже, — выдохнул ему в губы младший, легко целуя и притворяясь спящим. Под одеялом было ужасно жарко, а соприкасаясь с телом партнера — вовсе невыносимо. Он едва не распахнул глаза от удивления и осознания, что Том стал всей его жизнью — братом, другом, любовником. Любимым. Они не расставались ни на минуту, а если и были в разных местах, то не более чем на расстоянии нескольких метров. О большей дистанции Билл старался не думать, понимая, что им обоим будет не хватать друг друга, и надеялся, что такой необходимости не возникнет.       Свет проник в их комнату из коридора, из-за бесшумно открытой двери. Симона заглянула в комнату, улыбнулась и прошептала мужу:       — Спят. Обрадуешь их завтра.       Подумать, чем их обрадует Гордон, Билл не смог, расслабление сморило их обоих ещё до ухода родителей из комнаты.       Электронные часы пропикали, возвещая о начале нового часа.