Расскажи мне

      Пробуждение оказалось сладким. Вчерашнее безумие до сих пор оставляло след. Кроме того, их теперь никто не ограничивал к количестве часов сна. Зная, какие они оба засони, это было порой даже опасно, разбудить их можно было, пожалуй, только пушкой, и то не наверняка. Проснувшийся первым Билл бросил взгляд на спящего брата, такого красивого, улыбнулся и посмотрел на часы. Половина первого. В это время друзья уже должны были быть здесь и вовсю репетировать. Он мысленно дал себе подзатыльник, что не повлияло на стоящие дыбом волосы никак, и попытался растормошить Тома. Попытка не увенчалась особым успехом, и он пообещал повторить ее после душа. Уже зайдя в ванную и пустив воду, Билл понял, что горячую воду отключили, кусая губы и дрожа от холода, он быстро окатился водой, вытерся наскоро, оделся и поспешил вернуться в комнату. Том успел проснуться к этому времени и, завидев близнеца в дверях, прошел к нему, в чем был, и трепетно обнял. Наблюдая за его походкой, Билл задумался, сам он так же плавно двигается или нет? Кажется, Том даже чуть вилял бедрами, но это больше походило на игру воображения.       — С добрым утром, — выдохнул Билл, когда брат завел его волосы за ухо и довольно сильно прикусил мочку.       — С добрым.       Несмотря на поднимающееся в нем желание, младший отстранился осторожно, отшучиваясь, что нельзя все время думать и заниматься только одним, и сказал Тому принять душ, забыв, конечно, добавить про горячую воду. Тот нехотя отпустил любимого и прошлепал в ванную. Младший уже предвкушал последующую ругань и улыбался. Во всяком случае, так близнец проснется окончательно и немного остудит свой пыл.       Он сбежал вниз, намереваясь подкрепиться, но дойти до кухни не успел. Да и желание поесть уже пропало. В гостиной собралось четверо. Трое из них были прекрасно знакомы Биллу. Густав, Георг и отчим. С последним человеком, оказавшимся в холле, он знаком не был, но почувствовал на себе заинтересованный взгляд сразу же. Незнакомец поднялся с дивана, как только Билл спустился по лестнице.       — С пробуждением, — поприветствовал Гордон с улыбкой, на что Билл довольно сухо кивнул. Представить гостя отчим, однако, не успел — со второго этажа раздался злобный крик о мести, после чего на лестнице показался и сам обладатель голоса, одетый, правда, в одно повязанное полотенце вокруг бедер.       — Оденься, — улыбнулся ему Билл, но старший и сам успел понять, в чем дело. В доме ощущался запах чужого парфюма.       Успев увидеть сверкающие пятки брата, Билл подошел к прибывшему.       — Мой сын, Билл.       В словах Гордона была отчетливо слышна гордость. Кроме того, раньше дети не слышали, чтобы он признал их родными. Это смутило, но и очень обрадовало Билла. Он сел на диван рядом с гостем, остальные места были заняты, а ведь и с Томом он хотел сидеть рядом. Мужчина наблюдал за ним с какой-то ожесточенной даже тщательностью. В тишине и под пристальным взглядом младшему близнецу было неуютно, он не знал, чего ждать. Забравшись с ногами на диван, он в какой-то момент встретился с мужчиной взглядами и понял: он все знает об их с Томом отношениях. Для осознания этого ему хватило одного жеста — человек, сидевший рядом, провел пальцем по собственной мочке уха и легонько стукнул ими по ней дважды. Ухо Билла до сих пор горело от утреннего укуса брата. Если бы не спустившийся в этот момент близнец, Билла бы затрясло. Тот с разбегу плюхнулся на диван, прислоняясь к плечу Билла и спрашивая:       — Знакомьте, что-ли?       Не произнесший до сего момента человек словно вышел из транса, прошептал себе под нос что-то про глаза и представился:       — Мое имя Дэвид Йост. Не думаю, что вам оно о много расскажет, но теперь вы хотя бы не будете в неведении, — близнецы синхронно кивнули. Гордон сделал жест рукой, предлагающий продолжать. — Благодаря одному человеку, занимающему далеко не последнее место в моей и ваших жизнях, — на этих словах он позволил себе улыбнуться краешком губ, — я наслышан о вас, вашей игре. Теперь мне бы хотелось увидеть вас в деле. Этим вечером. В клубе Талисман.       Данный клуб формально не допускал ко входу лиц, не достигших совершеннолетнего возраста. Формальности эти, безусловно, не соблюдались, благодаря готовности посетителей заплатить в два-три раза больше за вход. Клуб считался одним из наиболее элитных в городе. Если бы не договоренность основателей с шефом полиции, заведение прогорело бы от первой же проверки, но сейчас сосуществовало со всеми необходимыми инстанциями вполне мирно.       — Неожиданно. Почему Вы думаете, что мы сможем сыграть там? И каков Ваш интерес?       Том чуть нахмурился, и тут же почувствовал тонкие пальцы брата на своей руке. Это очень походило на безмолвную просьбу успокоиться.       — Простите, я забыл упомянуть род своей деятельности. Это продюсирование. Раскрутка, другим словом. Талант в ком-то можно увидеть и не прикасаясь к нему, не видя то, что он творит. В мой интерес прост и весьма обоснован. Вы — дети и друзья моего близкого друга, которому в такой просьбе я не увидел смысла отказывать. Вечером я хочу увидеть все, на что вы способны. Все, чего смогли добиться самостоятельно. Выберите три-четыре песни из вашего репертуара, учитывая направление заведения, в которое идете. Гордон поможет отобрать две из выбранных вами, или забракует все и предложит свои варианты, это он умеет.       От обилия информации Билла закачало.       — Почему именно сегодня?       — Никогда не знаешь, что будет завтра. К тому же, в Лойтше я не задержусь надолго. Вам я бы посоветовал подремать перед выходом.       Чисто мужская компания. На Дэвида смотрели с интересом все до единого. Билл — украдкой. Этот человек хорошо ставил себя, рассказывал очень даже увлекательно о простых, казалось бы, вещах и в нем непременно присутствовало то, чем он не пренебрегал пользоваться — он привлекал к себе, не делая для этого ничего особенного. Он внушал доверие, страх на закоулках сознания. И по первому взгляду, брошенному на него, было ясно, что он знает жизнь, если не как свои пять пальцев, то хотя бы как четыре.       Решив, что разговор окончен, Йост поднялся. Гордон — за ним. Четверо парней, все еще пребывавшие в ступоре от сказанного, остались сидеть.       — Я отвезу Дэвида и вернусь, это займет не больше часа. Займитесь подбором песен.       — До вечера.       Мужчины вышли, позволив детям отдаться во власть эмоций, как только закрылась входная дверь.       — Зверь, просто зверь, — выдохнул Листинг, тряхнув головой, словно избавляясь от наваждения.       — Считаете он всерьез?       — Я Гордону доверяю...       Поверить в действительность намерений Дэвида было невозможно. С чего бы посторонний человек решил взяться помочь новичкам, выступавшим раньше не более пяти раз на сцене? Имя Йоста до этого дня было им неизвестно. Зато с сегодняшнего и на последующие лет шесть оно будет известно не только им, но еще и как минимум половине земного шара. Равно как и их имена, только они еще не знают этого.       Они взялись за инструменты тут же, подорвавшись с диванов и едва не уронив по пути в гараж шкаф с маминой коллекцией фарфоровых статуэток. Йост не упоминал об оборудовании, в Талисмане не должно было быть с ним проблем. В любом случае там им придется заняться настройкой до выступления. Выбор песен не был тяжелым. В репертуаре их было не так много.       Давно написанные тексты Билл решил чуток подкорректировать, чтобы придать им божеский вид. Исправлять что-то в музыке парни не решились, пальцы не желали слушаться и исполнять что-то иное.       Вернувшийся в рекордно быстрое время Гордон одобрил выбранные песни и присел понаблюдать за парнями. Они нервничали, это он видел весьма четко по бегающим глазам и резким движениям. Его младший сын запинался в словах, мешая их в отвратительный микс. В таком темпе они проработали с ближайший час, после чего Гордон не выдержал и отключил аппаратуру. Смотреть на подобное было невыносимо.       — Что за?..       — Идите и успокаивайтесь. Делайте что хотите, но играть вам я не позволю. Только себя накручиваете. А зря. Дэвид не кусается.       — Посмотрим, как он не будет кусаться после того как мы все провалим, — Том с яростью поставил гитару к стене и вышел, не смотря на отчима.       На нервах были все, но Билл нашел в себе силы подойти к Гордону и тихо произнести извинения за поведение близнеца. Но тому они не были нужны, отчим все понимал. Когда-то и он был таким. И если уж его дети не получили его ген, то хотя бы они получили его воспитание. Том извинится перед Гордоном сам, некоторое время спустя.       Поначалу слонявшиеся по дому от безделья они вернулись в гостиную, пропитанную резким ароматом парфюма Йоста. Шедший в это время боевик отвлек их от ненавистных мыслей ненадолго. Через часа полтора закончился и он. Густав задремал в кресле, не досмотрев картину, его трясло порядком меньше по сравнению с остальными. Он не боялся за провал, он всегда жил, зная, что все, что будет нужно, он получит так и так, а что не получится — значит не очень нужно и было.       Отчима Билл нашел на кухне, тот разгребал какие-то бумаги, счета. Парень помялся в дверях немного и все же решился пройти и сесть напротив этого человека. Гордон поднял взгляд и по глазам сына понял, что закончить с документацией ему не дадут. Разговор с Биллом был важнее. Покрутив в руках шариковую ручку, обнаруженную на столе, Билл вернул ее на место и спросил, сведя брови:       — Расскажи мне.. о Йосте.       Губы решили улыбнуться сами по себе. Билл знал, о чем спрашивать.       — Мы познакомились лет семь назад. Я пытал счастье в исполнении и однажды попал в Берлин. Нельзя сказать, что в том баре мое выступление было особо удачливым, не закидали помидорами — и то хорошо. Спускаясь со сцены я услышал ругань из-за кулис, доступ туда у меня был, поэтому никто не воспрепятствовал мне. Я стоял в тени, выжидая и пытаясь понять причину ссоры. Как я понял, подопечный считал методы своего продюсера не действенными и решил «отказаться от услуг».       «— Мне надоело, Дэвид, понимаешь?! На-до-е-ло!»       Эти слова были слышны наверняка и в зале. Собеседник Дэвида прошел в мою сторону, и я прижался к стене, только бы меня не заметили. Прикрытие мое меня не спасло. Вернее, спасло от одного, но не укрыло от второго.       — И кто ты?       У него отличное зрение, он подмечает и запоминает малейшие мелочи. Мало что от него скроется, равно как и мое присутствие тогда.       Я видел его глаза, и в них была невыносимая усталость. Я представился, добавив, что только что сошел со сцены, и он оценил мою игру. Завязался разговор, мы выпили, вернувшись в бар уже вдвоем. О человеке, с которым Йост ругался, сам он не упоминал, но я знал, что Дэвид не забыл ссору. Память у него весьма неплохая...       С того дня мы виделись редко, несмотря на профессию мы оба предпочитали оседлый образ жизни. Он остался в Берлине, я же вернулся сюда. Лойтше спокойный город, здесь некуда торопиться. Дэвид же всегда спешит куда-то, словно боится не успеть что-то.       С другой стороны, он уверенный в себе человек, он знает, чего хочет, и всегда добивается этого. Даже то, что произойдет сегодня, он так и так повернет нужной ему стороной. Его не нужно бояться, но общий язык лучше найти сразу.       Билл прикусил губу, пытаясь переварить услышанное. О главном, что его тревожило, он не мог спросить отчима напрямую. А к тому еще добавился интерес к ведению дел Йостом, что-то в нем младшего близнеца таки настораживало.       — Что насчет секретов? И... не возникнет проблем?       — Язык за зубами хранить он умеет, профессия эта не любит сплетников. Скорее ты услышишь что-то о нем, и эти слухи не обязательно будут вымышленными. Дэвиду я доверяю и считаю его лучшим в своем деле. Одним из лучших. Не будь мы знакомы с ним, я бы даже не знал, кто он и чем занимается. А вас он сможет вытянуть на вершину.       Оба были увлечены разговором. Гордон рассказывал, погружаясь в воспоминания и видя только глаза преданно слушающего собеседника. Стоящего под дверью Тома почти с начала разговора они не увидели. Разве что Билл почувствовал его присутствие, но не стал привлекать внимание к этому. К тому же, иногда подобное чувство возникало и на расстоянии, чувство душевной ласки. В такие моменты близнец просто думал о втором с улыбкой и нежностью.       — Ты так в нем уверен?       — Я бы доверил ему жизнь.