Все ожидали быстрого взлёта, но никто и не подумал, что прежде, чем это свершится, предстоит сделать ещё массу дел. Изнурительные репетиции, подбор текстов, музыки. Никто из них никогда бы не подумал, что закулисная жизнь столь насыщенна и нелегка. У Devilish было время на отдых — у них, в общем-то, и работы как таковой не было. Теперь всё было иначе. Приходилось заставлять себя играть, придумывать, запоминать...
Первые дни Дэвид гонял их как проклятых, словно гонка за жизнь уже началась. Никто не сказал ни слова против — воодушевление новой жизнью поддерживало желание работать. Порой некогда было даже поесть — доставленная пицца успевала зачерстветь к тому моменту, как на неё набрасывались голодные парни. Несколько минут отдыха, чтобы поделиться впечатлениями и снова рвануть в бой. Легче всего приходилось Биллу — так казалось всем остальным. Сиди себе, пиши в блокноте — и пальцы не болят. Вот только голова пухнет оттого, что текст уже должен быть готов, а в каждом углу новый звук — то нервный, резкий, то протяжный писк, то упадет что-нибудь. Попробуй сосредоточиться в такой обстановке!
Единственным, кто это понимал, был Дэвид. Ну и, отчасти, Том, чувствующий нервяк брата — его состояние сейчас было схожим с тем, что испытывал он сам перед выступлением в Талисмане. И Билла тоже мало чем можно было отвлечь.
В очередной раз, когда слова перестали подчиняться, парень чуть не смел все со стола. Его остановил лишь блокнот, подаренный Йостом накануне. Но ручка точно отлетела куда-то в сторону, пока он сидел, вцепившись в волосы, пытаясь привести мысли в порядок. Он и не заметил, что вокруг стало тихо. Все боялись даже пошевелиться. А ему только и надо было, что побыть в спасительной тишине.
— Поднимайся.
От холодного голоса мурашки побежали по спине еще до того, как Билл понял, кто это сказал. Он поднял взгляд и увидел лишь ручку, которую протягивал ему продюсер. Поспешно вскочив с кресла, он так и не посмел взглянуть на Йоста. Теперь тишина вокруг пугала его.
Забрав блокнот, Дэвид сказал следовать за ним, а остальным продолжать тренироваться. Билл, покорно шагая в указанном направлении, так и не услышал гитары брата.
Они ушли недалеко, но в этом помещении Билл ещё не был. Пока он может только догадываться, сколько часов, а то и дней подряд, проведет здесь. Но сегодня он здесь по другой причине.
— Располагайся удобнее, — Дэвид кивнул на пол, усеянный кучей подушек. — Здесь тебя никто не побеспокоит. Звукоизоляция, полный покой. Сосредоточишься. А то мне начинает казаться, что скоро ты кого-нибудь съешь.
Это было неожиданным, но очень приятным сюрпризом. Но от волнения Билл растерял все слова благодарности. Мужчина положил блокнот на одну из подушек и удалился, выполняя обещание, что Билл побудет в одиночестве.
Парень развалился на подушках, наслаждаясь этим чувством. Тихо, спокойно. Чувствуется еле уловимый запах корицы, и в голове мигом проясняется. Строки вылетают из-под пера, словно уже давно были готовы, словно их и не нужно было ломать над ними голову три с лишним часа — вот они, готовы, сели как влитые! Спасибо Дэвиду за внимательность, ведь сорваться, едва начав, можно было вот-вот... Открывшаяся дверь пропустила в комнату аромат душистого кофе и довольного продюсера.
— Как успехи? Держи. Я еще кленового сиропа добавил и ванили.
Сладкоежка. Да, это было всем известно. Всем, кроме Дэвида. Если, конечно, ему парни не растрепали. Порой он казался Биллу вездесущим, всезнающим, и поначалу эти мистические знания пугали его. А потом начал привыкать и даже перестал обращать внимание. Какая разница, откуда тот знает что-то, что обязательно поможет им? Пусть даже такая малость, как фетиш на кленовый сироп, о чем знал только брат, ежедневно наблюдавший, как младший тайком утаскивает бутыль из кухни и добавляет в кофе. Нет, Том не настолько доверяет этому человеку, чтобы растрепать подобное. Значит, сам догадался. Или просто случайность. Так бывает.
— Спасибо, неплохо. Только вот здесь заминка...
Дэвид забрал переданный блокнот, невольно коснувшись пальцев Билла. За этим случайным касанием, казалось бы, не последовало никакой реакции с обеих сторон, но мужчина с трудом заставил себя заняться текстом. Данное Гордону обещание будет сложно сдержать, если спустя всего неделю этот парень успел настолько глубоко забраться ему в голову.
— Попробуй поменять вот эти строки, дальше пойдет легче.
— Спасибо, — искренне улыбнулся ему подопечный.
Мужчина кивнул ему и вышел. Прислонившись спиной к стене, он думал только о том, как бы сердце не выпрыгнуло из груди. Не думал он, что это будет настолько трудно.
Как говорится, чтобы избавиться от искушения, есть два пути. Либо пресытиться им, либо уехать подальше, чтобы глаза не мозолило. И если первый вариант был недоступен, второй как раз мог подойти. Завтра состоится знакомство группы с остальной командой, а у него представится возможность решить другой вопрос, действительно требующий внимания.
— У Билла всё нормально? — спросил подошедший Том. Задумчивый вид продюсера его встревожил.
— Теперь да, успокоился. Намучаемся мы с ним, — усмехнулся он себе под нос.
— Это Вы всего неделю его знаете, — рассмеялся Том.
— Давай уже на «ты» перейдем, я чувствую себя стариком.
«А ты и есть старик», — захотелось съязвить Томасу, но он решил, что пора попробовать довериться, и протянул ладонь для рукопожатия. Всё-таки неизвестно, сколько им ещё придется работать вместе. Может, год, а может и того больше. В глубине души ему хотелось, чтобы этот союз продлился как можно дольше. Но сам себе Томас не желал в этом признаться.
— Я на все ради вас пойду, Том, — без тени сомнения заявил Дэвид, пожимая его руку. В этом утверждении он не усомнится ни через месяц, ни через год, ни даже в моменты, когда начнут опускаться руки.
***
Так оно и случилось. На следующий день группа была в недоумении, не обнаружив Йоста. Скучать, однако, им не пришлось. Всего через пару часов студию заполонили незнакомые им люди — вдохновленные, заинтересованные, счастливые познакомиться с подающей надежды группой. Видя смущение и замешательство парней, только один человек подошел к ним, все объяснил и разогнал остальную команду, словно налетевшую мошкару. Её звали Натали, она была всего лишь визажистом, но именно она всегда будет для них стеной столь же крепкой и высокой, как Дэвид. Кстати говоря о последнем, она им и сообщила, что ему пришлось уехать на пару дней, так что пока им придется поработать с новыми людьми.
И это было не так плохо. То были опытные продюсеры, у них было полно идей, поправок, замечаний, но это был хороший опыт. И все прекрасно понимали, что это повторится не один раз, не два...
К концу дня людей стало меньше. Большинство действительно пришло исключительно ради знакомства со своими подопечными. Но пока их услуги не требовались. Осталась парочка продюсеров и Натали, всего за день получившая расположение парней — именно она стала их первым другом в неизведанном всё ещё мире.
А о Дэвиде вестей не было как к концу второго дня, так и через пять.
— «Я все ради вас сделаю», — пародировал Том, гундося, когда все собрались после очередной репетиции. Пара песен уже была доведена до ума, оставались лишь уроки Билла, постановка голоса, и можно было смело записывать первые официальные треки. Загвоздка была только в отсутствующем Йосте. — А сам пропал на следующий же день!
Натали сочувственно положила руку ему на плечо. Она знала, что происходит, но посвящать группу не имела никакого права.
— Никто не говорил, что будет легко. Не вини его, уверена, он вернется и все объяснит.
— Почему нельзя было объяснить заранее? Терпеть не могу недомолвки.
— Томас, — Билл взглянул на него, сощурившись. И пыл брата тут же утих. Младший переживал не меньше остальных, но доверия к продюсеру питал все же больше других. И, если совсем уж честно, отсутствие Йоста не позволяло ему сосредоточиться должным образом. А подколы и претензии в его сторону только раздражали. Он не выпускал из рук подаренный блокнот и надеялся на хорошие новости. Поддаться всеобщей хандре было очень легко...
***
Он появился на пороге студии в целом спустя неделю. Выглядел как выжатый лимон. Казалось, что и спал он за все это время не больше двадцати часов. Но вести привез хорошие, а точнее — подарки. Еще точнее, всего один — человека, которого никто уже не ожидал увидеть.
Андреас выглядел точной копией Дэвида, судя по покрасневшим глазам и опущенным плечам. Следуя за Йостом по длинному коридору, он судорожно сжимал кулаки и боролся с желанием убежать обратно. Пускай там было плохо, но сейчас будет хуже, когда он почувствует вживую испепеляющие взгляды друзей. Едва ли он бы смог простить такое, сказанное в его адрес. Как же он мечтал, чтобы все это оказалось ночным кошмаром и не более того!
— Во-первых, я хотел извиниться за отсутствие, — услышал он с запозданием. — Это была вынужденная мера, впредь такого не повторится. Во-вторых, прошу вас отреагировать адекватно. Проходи.
Никто не произнес еще ни слова, но заинтересованные взгляды Дэвид уже заметил. Андреас переминался с ноги на ногу в тени коридора, пытаясь отсрочить момент встречи. Пальцы вцепились в края рубашки, словно в спасительный жилет, губы поджаты, сам бледный, словно простыня. Он сделал лишь шаг вперед, но не рискнул поднять глаза сразу. А когда решился, заметил лишь несущийся на него вихрь под именем Билл Каулитц. Крепкие объятия означали, что у него есть шанс на спасение.
— Прости меня, Билл. Я никогда не думал, что ты такой. Это все отец...
— Молчи. Я и на секунду не поверил.
Сейчас было важно лишь это мгновение, эти объятия, возрождение дружбы, надломленной людьми, чьи мотивы с трудом были понятны большинству собравшихся.
Им предстоит еще многое обсудить, о многом извиниться, многое вспомнить и о многом забыть. Поэтому Дэвид позволил себе уйти, решив, что на этом его миссия окончена. Ему самому еще понадобится время, чтобы прийти в себя после этой поездки, чтобы забыть о том, что видел, что слышал, о том, что не должно было случиться с семьей этого парня из-за одного ублюдка, решившего, что его мнение — единственно верное.
Этим вечером он заснул под душем, а последующую ночь, напротив, маялся от бессонницы. Порой сторонним наблюдателем быть сложнее, чем быть непосредственным героем истории.
