Дело графа де Шаньи

Людское море шумело и бурлило, будто все зрители, присутствовавшие на концерте Кристины Дааэ, сочли своим долгом лично выразить певице восхищение. Пройти к гримерке было невозможно, но все же Мег пробиралась вперед, пусть не слишком ловко, зато неуклонно. Боже, как это было тяжело, словно бег в кошмарном сне! — Мадемуазель Жири! Мег! Оглянувшись на зов знакомого голоса, балерина увидела Рауля де Шаньи. Графа тоже сносило в сторону волной поклонников, как ни пытался он придерживаться нужного курса. Его губы шевелились, но ей не удавалось разобрать слов. Она отвернулась, устремляясь дальше, и остановилась в растерянности: путь преградила настоящая баррикада из нескольких огромных корзин цветов, из-за которых едва заметны были носильщики. Передвигались они медленно, заставляя публику тесниться еще сильнее, и в уголках глаз Мег вдруг начали собираться слезы бессилия. Ей непременно нужно попасть в гримерную и поговорить с Кристиной! — Мисс Жири? — она обернулась, сначала никого не увидела и только через секунду поняла, что нужно наклониться. — Густав? Как ты здесь оказался? — Прошел, — мальчишка довольно усмехнулся и добавил: — Через боковой ход. Этих, — он кивнул на толпу, — просто так не обойдешь. Маргарита окинула взглядом переполненный коридор и склонилась к ребенку, чтобы их глаза оказались друг напротив друга. — Густав, — попросила она, — мне очень нужно найти твою маму. Ты знаешь, где она? — Конечно, — кивнул виконт. — Прячется от поклонников. — Я должна её увидеть. Это очень важно. Ты, — она запнулась, — поможешь мне? Юный виконт решительно протянул ей руку: — Следуйте за мной, сударыня, — чинно сказал он и жестом указал на неприметную дверь под лестницей. Обычно этой дорогой пользовались рабочие и танцовщицы кордебалета. Меньше чем через две минуты Мег с Густавом оказались у цели. Осталось преодолеть последнее препятствие: татуированного великана, возвышающегося у дверей гримерной и одним своим грозным видом дающего понять, что мадемуазель Дааэ пока что не настроена принимать восторги зрителей. Но завидев Густава де Шаньи и его спутницу, великан расплылся в улыбке (жутковатое получилось зрелище) и с неожиданной галантностью (одновременно оттерев в сторону нескольких особенно эмоциональных поклонников таланта сопрано столетия) приоткрыл дверь, впуская гостей внутрь. — Мег! — Кристина поднялась навстречу им, радостно протягивая руки. — Я выглядывала тебя, когда пела, но место рядом с мадам Жири пустовало. — Прости, я опоздала к началу концерта. Но я услышала все. Кристина! — она стремительно повернулась к подруге. — Я... мне нужно поговорить с тобой. Только не здесь... . — Что с тобой, Мег? Тебе нехорошо? — Нет, я здорова, — Мег чуть отстранилась, но Кристина села рядом с ней и взяла её руки в свои. — Я просто слишком запуталась. Пожалуйста, помоги мне. Давай уйдем отсюда, мне трудно говорить. Кристина погладила Мег по плечу. — Это из-за Фредерика? Я знаю, что ты чувствуешь сейчас, поверь. Я испытывала такие же чувства много лет назад, сомневалась, боялась... это свойственно всем невестам. — Пожалуйста, Кристина, мы можем поговорить на улице? Графиня де Шаньи взглянула на стрелки часов: после концерта назначен банкет, на котором она обещала быть — обещала лично мистеру Уай. Но оставалось достаточно времени даже чтобы успеть принять поздравления и раздать автографы. В конце концов, вряд ли десять минут на что-то повлияют... — Идем, — сказала она, поднимаясь на ноги. — Поговорим вдали от посторонних глаз и ушей, а потом вернемся. Ты же не бросишь меня одну на приеме на растерзание местной публике? — Ты будешь не одна, — слабо улыбнулась Мег. — А как мы пройдем мимо той толпы за дверью? — Нам не понадобится проходить мимо них, — Кристина улыбнулась и толкнула дверцу, которую ей перед концертом показал Призрак Оперы. — Если держаться правой стороны, мы попадем в коридор, ведущий к черному ходу. А там всего несколько шагов. — Я с вами! — безапелляционным тоном заявил Густав, до этого сунувший любопытный нос в баночки с гримом и успевший выпачкать пальцы в чем-то карминного цвета. — Еще ни разу не был в этом коридоре. Возле черного хода стоял роскошный автомобиль. Кристина вопросительно взглянула на подругу, но та лишь качнула головой. — Это авто Фредерика, — сказала она. — Его шофер меня привез в "Фантазма"... — И ждет вашего возвращения, — закончил шофер, подходя к ним. В руке он держал свернутую газету — наверняка с ее помощью сражался со скукой ожидания. Окинув взглядом обеих молодых женщин и мальчика, он глубокомысленно хмыкнул, словно обдумывая какую-то важную задачу, и распахнул дверцу автомобиля. — Но мы не собираемся никуда ехать, — запротестовала Кристина, но Мег, не слушая её, села в машину и жестом предложила к ней присоединиться. Кристина пожала плечами и села рядом. — Ну что ж, здесь довольно уютно, — вынесла она вердикт, — и мы сможет поговорить. Густав, лучше вернись и подожди нас в гримерной... — Держу пари, юноша мечтает побыть за рулем, — ухмыльнулся шофер. — Сэр, право слово, — воспитанно начал виконт, но его торжественной речи суждено было оборваться, когда водитель освободил ему место. Густав мгновенно его занял и с восторгом приступил к изучению приборной панели. — Вернемся к нашему разговору, — попросила Кристина. Дверцы автомобиля вдруг захлопнулись, и водитель обернулся к ним — его лицо скрывала маска. В лицо ударил сладковатый запах. ... Граф де Шаньи опоздал на мгновение, но этого хватило, чтобы потерять из виду Мег Жири. Только что он видел её и пытался приблизиться — но вдруг она исчезла! Мысленно выругавшись, Рауль попытался разглядеть балерину поверх голов. Тщетно: Мег растворилась в воздухе. А толпа все прибывала, мужчины во фраках, дамы в разноцветных платьях и драгоценностях — они образовывали черно-разноцветный поток, и он почувствовал себя щепкой, попавшей в бурное течение. Чужая рука коснулась плеча, призывая обернуться. — Возьми, — сказал человек и всунул в руку Рауля сложенную записку. Граф прочел имя адресата, каллиграфически выведенное по-французски: "Призраку Оперы", непонимающе покачал головой — и не успел уклониться от удара. Толпа не обращала внимания на мелочи, но лишь до определенной поры. Когда в её равномерный гул ворвался диссонансом пронзительный и исполненный ужаса женский крик — поток изменился. Несколько человек замерли, следовавшим за ним тоже пришлось остановиться. Они не могли обойти вдруг возникшую на пути преграду и не понимали, что происходит. Вновь закричала женщина: — Помогите! В потоке оголилась плешь, открыв изломанный силуэт мужчины во фраке, ничком лежавшего на полу. Никто не понял, откуда рядом с ним возник татуированный человек огромного роста, а затем, неслышно и неуклонно, прошел сквозь толпу мужчина средних лет, часть лица которого закрывала белая полумаска. — Врача, быстро, — приказал мистер Уай, опускаясь на колени рядом с телом. Протянул руку, коснулся шеи Рауля де Шаньи и ощутил под пальцами биение. — Он пока жив. * * * — Типичный случай, — произнес доктор Линдрум, закрывая медицинский чемоданчик. — Но повезло, нож скользнул по ребру, оставив только царапину. — Кровь на полу он тоже оставил, — сказал Призрак Оперы, — и предостаточно. — Длинный глубокий порез. Выглядит зловеще, но опасности не представляет. Я наложил швы и рекомендую постельный режим в следующие два дня, на что, очевидно, не стоит рассчитывать. — Врач еще раз взглянул на своего неожиданного пациента. — Merde, — с чувством произнес раненый. Призрак Оперы сел за стол и достал из выдвижного ящика чековую книжку. — Для всего прочего мира граф де Шаньи должен считаться мертвым. — Чек перекочевал из рук в руки. — Как вам будет угодно, — пожал плечами доктор Линдрум. Он спрятал чек в карман, взял свой чемоданчик и вышел из кабинета. Хозяин закрыл дверь, подумал пару секунд и щелкнул незаметным рычажком — в ответ раздалось три сухих лязга — сработали потайные засовы. Дверь оказалась надежно заперта. Подтянув поближе стул для посетителей, Призрак смерил взглядом гостя, занявшего его диван. Граф был раздет до пояса и бледен, через левый бок проходила длинная белая полоса лечебного пластыря. Безнадежно испорченная кровавым пятном рубашка валялась рядом на спинке, фрак бросили попросту на пол. — Merde, — согласился Призрак Оперы, садясь на стул верхом. — Приятно слышать, что ты еще не забыл родной язык, — тихо сказал Рауль де Шаньи. — Врачу можно доверять? — Он штопает ребят Дженовезе, — Рауль кивнул. — Ладно, а теперь, какого дьявола тебе понадобилось разыгрывать эту комедию в коридоре? Рауль приподнялся на локтях. — Меня пытались убить, — сказал он. — То, что я до сих пор жив — сноровка и немного везения, я успел повернуться, так что нож прошел мимо. Пусть думает, что ему удалось. — Того, кто пытался тебя прирезать, — сказал Призрак Оперы, — взяли на выходе из "Фантазма" и сейчас беседуют с ним. Граф кивнул, давая понять, что оценил определение: без сомнения, убийца расскажет всё, включая и то, о чем не будут спрашивать, и то, о чем он и не подозревал, что знает. — Мне нужно поговорить с Маргаритой Жири, это крайне важно. — Жири уехала, — ответил Призрак. — Около часа назад. — Он помолчал и добавил с неожиданной болью в голосе: — Вместе с Кристиной и Густавом. — Что? — Рауль окаменел. — Куда? Как, будь ты проклят, ты это допустил? — Заткнись, — огрызнулся Призрак. — Мои люди следили за каждым её шагом, но она вышла сама! Они с Жири подруги, спокойно сели в авто и уехали. Никому и в голову не пришло остановить их. Рауль де Шаньи бессильно откинулся на спину и застонал. — Какой же я идиот! Ведь подозревал, ему нужна Жири, чтобы подобраться к Кристине! — Я знаю точный адрес. — Призрак достал из кармана записку и протянул графу. — Была при тебе. Кажется, этот, как ты его называл, Вервольф? — решил использовать твой труп вместо конверта, чтобы доказать серьезность своих намерений. Назначил встречу, моя жизнь в обмен на Кристину. Déja vu. — И ты... — Рауль не закончил фразу. Они оба знали, почему. Одиннадцать лет стояли между ними. Одиннадцать лет и одна женщина. Кристина Дааэ, которую любили они оба, и чья любовь досталась лишь одному, лгавшему ей все эти годы и вновь, как в далеком прошлом, подвергшему опасности её жизнь. Кристина, снова ставшая пешкой в чужой игре со странно знакомой целью... — Да, черт возьми! — прорычал Призрак Оперы. — Я отправлюсь на встречу с этим ублюдком и, клянусь Всевышним, заберу оттуда Кристину и её сына. — Я иду с тобой, — сказал Рауль. — Ты ранен. — Пустяки. — Рауль попробовал встать, и со второй попытки ему это удалось. — Мне доводилось работать и с более серьезными ранами. Я не собираюсь влезать в драку. Понадобится только один выстрел. Он надел рубашку и принялся её застегивать. — Мой пистолет?.. — На столе, — Призрак указал кивком. — Мелковат, я бы сказал. — Пришлось подбирать под фрак. Но если у тебя есть что-то помощнее, одолжи. Обещаю вернуть. Призрак неожиданно расхохотался и снял телефонную трубку. Отдав несколько распоряжений помощнику, он присел на край столешницы. — Мои люди будут готовы через две минуты, чтобы идти хоть на Бруклин-Хайтс, хоть в преисподнюю. А ты, граф, знаешь, с кем имеешь дело? Рауль взвесил на ладони пистолет и спрятал его в карман, прежде чем обернуться к Призраку. — Да. Это мой брат.