Дело графа де Шаньи

Нью-Йорк, Бруклин-Хайтс Словно во сне до Мег донесся незнакомый голос, искаженный и глухой, хлопнула дверца автомобиля... потом она почувствовала, что её несут на руках. "Куда?" — хотела спросить она и не смогла: губы не слушались, стоило огромных усилий открыть глаза всего на секунду, лишь чтобы опять потерять сознание. Она очнулась позже. Поняла, что лежит в неудобной позе, прижав левую руку, отчего она затекла. Мысли скользили друг за другом, не задерживаясь и не давая ухватиться, откуда-то издалека доносились чужие голоса, но Мег не могла ни разобрать слова, ни даже понять, реальны ли они. По свободной руке пробежала судорога, заставив дернуться и глубоко вздохнуть. Туман перед глазами рассеялся. Мег осторожно повернулась. Диван с дорогой обивкой стоял в большой гостиной: роскошная мебель, украшения, картины на стенах, некоторые из них она сама помогала выбирать, а статуэтку, украшавшую маленький столик справа от дивана, когда-то нашла на аукционе и выиграла за неё настоящее сражение... Возле лестницы, ведущей на второй этаж, стояли несколько человек — это их голоса она слышала. Высокий мужчина стоял спиной к ней, и эту спину она узнала бы из тысячи. — Фредерик! — Мег встала, покачнулась, схватилась за спинку дивана, и снова села — голова кружилась и было трудно удержаться на ногах. — Фредерик, не понимаю, я потеряла сознание? Боже, это так глупо, со мной такого не бывало много лет... — улыбаясь, она повернулась к мужчине и осеклась. Второй диван, близнец первого, стоявший у противоположной стены, был занят — на нем лежала молодая женщина в вечернем платье и почти варварски роскошном колье на шее. Глаза её были закрыты, и она казалась слишком бледной. В кресле рядом спал ребенок, мальчик лет десяти. — Кристина? Густав? Фредерик, почему они здесь? Что происходит? Барон подошел к Мег и присел рядом с ней на диван. — Не надо волноваться, — сказал он, мягко касаясь кончиками пальцев её щеки, убирая в сторону выбившуюся из прически прядь. — Твоя подруга и её сын здоровы. Они вот-вот придут в себя. Мег задержала его руку и чуть отстранилась. — Почему они без сознания? — Это небольшое побочное обстоятельство, — ответил барон. — Я опасался, что Кристина отвергнет твое приглашение, а её сын оказался с ней случайно. Её приглашение? Балерина потерла виски, но память наотрез отказалась помогать, более того, Мег вдруг осознала, что все воспоминания о событиях этого дня крайне смутны. Кажется, она беседовала с матерью... кажется, она собиралась куда-то вечером... . Окна гостиной были плотно задернуты портьерами, сквозь которые не проникало ни единого лучика, не понять, вечер ли на дворе, или уже ночь. Большие напольные часы в углу мерно тикали, а их стрелки показывали половину второго. — Фредерик, который час? Мужчина бросил в угол рассеянный взгляд. — Очень поздно. Ночь. Понимание заставило Мег похолодеть: ночь. И почти целый день, которого она не помнит, но который закончился в гостиной её жениха, причем здесь же почему-то находится Кристина де Шаньи с сыном, но без мужа. — Ты устала, — сказал барон, вставая на ноги, и протягивая руку, о которую молодая женщина оперлась почти машинально. — Тебе нужно отдохнуть. Фрэнсис! — это лакею, — Помоги мисс Жири. Отведи её наверх. — А ты пытаешься увернуться от ответа, Фредерик, — покачала головой Мег. — Я никуда не уйду, пока ты все не объяснишь. — Фрэнсис, уведи мисс Жири наверх. Слуга взял гостью за локоть, но одним резким движением она освободилась и устремилась к Фредерику, и сразу же обе её руки оказались заломлены за спину и сжаты словно тисками. — Да как ты смеешь! — она рванулась, раз, другой, но все попытки оказались тщетны — лакей был намного сильнее. — Сэр, — вежливо обратился к хозяину Фрэнсис, — может, стоит покончить со всем уже сейчас? — Потом, — отмахнулся барон. — Пока уведи её и запри, я решу, что дальше. — Фредерик? — Мег не верила своим ушам. Мужчина подошел к ней совсем близко, посмотрел в глаза. — Печально, что ты проснулась именно сейчас. Поверь, я бы тысячу раз предпочел избежать этой неприятной сцены, — произнес он светским тоном. — Ты должна подчиниться, так будет лучше для тебя и для всех. Тем не менее, я крайне признателен тебе за помощь, если бы не ты, один бог ведает, сколько бы еще времени у меня ушло. — Мерзавец, — выплюнула Мег с горечью. — Значит, вот зачем я тебе понадобилась! Ты лгал, рассказывал мне сладкие сказки о новой жизни. Баронесса де Линт! — Если бы я сделал тебя своей женой, — сказал Фредерик, — ты стала бы графиней. Мне даже жаль, что этому не суждено случиться. Невероятным усилием она вырвалась из на миг ослабшего захвата. Алый отпечаток её ладони на щеке Фредерика исказил благородные черты мужчины, но вторая пощечина не достигла цели. — Довольно, Маргарита, — сказал он, сжимая до боли тонкое запястье балерины и отталкивая её в руки Фрэнсиса. Отвернувшись, он приказал: — Мальчишку отнесите туда же, при нашей беседе с мистером Уай он будет лишним. И разбудите миссис де Шаньи. Один из слуг послушно взял Густава на руки и понес вверх по лестнице, а за ним следом потащили упирающуюся Мег. * * * Густав залез на подоконник и подергал оконные рамы: бесполезно, они были заперты крепко. А если бы даже ему каким-то образом удалось открыть окно, путь к свободе перекрывали решетки. Похоже, мрачно подумал мальчишка, барон Фредерик де Линт очень боится воров. Заперты были и двери, и хуже того — за ними осталась охрана, Густав хорошо слышал неторопливые шаги: когда невидимому сторожу становилось скучно, он позволял себе небольшую прогулку взад-вперед по коридору, не отступая, увы, от двери дальше, чем на несколько метров. Посему, блестящей идее вскрыть замок булавкой и сбежать, пока охранник отойдет, сбыться было не суждено. Заглянув на всякий случай за шторы и под кровать, виконт де Шаньи уселся в кресло и, скорчив унылую гримасу, предался невеселым размышлениям. Последним, что он запомнил, прежде чем свет померк перед его глазами, было путешествие по тайному ходу — о да, захватывающее, хотя и короткое. Он шел вместе с мамой и её подругой — они обе были такие красивые, что можно было вообразить себя героем авантюрного романа, провожающим двух принцесс. А потом тьма и пустота, и он просыпается в этой красивой комнате с решетками на окнах, запертой тяжелой дверью и рыдающей на кушетке маминой подругой. — Мисс Жири, — он соскочил с кресла и подошел к молодой женщине, — мисс Жири... — та не ответила, только крепко обхватила руками декоративную подушку и уткнулась в неё лицом. Густав коснулся плеча балерины: — Пожалуйста, мисс Жири, не плачьте. Лучше помогите мне — вместе мы найдем выход. — Отсюда нет выхода, — хрипло ответила Мег, оборачивая к мальчишке заплаканное лицо. — Я во всем виновата! — Только не плачьте! — Густав крепко взял её за руки. — Вы видели маму? Где она? — Она... внизу, — теперь Мег пыталась сдержать слезы. — Я видела её, когда меня уводили, она спала. Густав, мальчик, это все из-за меня! Фредерик... он попросил меня о чем-то, и я помогла ему! Я помогла заманить Кристину и тебя в ловушку! — Вы же не нарочно, — рассудительно сказал Густав. — Вы с мамой подруги, вы бы никогда ей не навредили! "Как много ты не знаешь, Густав... " — хотела сказать и не сказала Мег. Но слова сына Кристины помогли ей немного успокоиться. Прикрыв ладонью лицо, она посидела с минуту, склонив голову, пока дурнота не отступила, затем попробовала сделать шаг к окну... — Это безнадежно, — вздохнул Густав. — Окно я проверил сразу же. Нужно искать другой путь... может, простучать стены? Здесь случайно нет потайного хода? Помимо воли Мег улыбнулась. — Это дом Фре... барона де Линта, я бывала здесь несколько раз. Боюсь, что даже если тайный ход из этой комнаты имеется, мне о нем ничего не известно. Единственный выход отсюда — через дверь. — Значит, нужно придумать, как её открыть, — сказал Густав. — Но за ней охранник, здоровенный такой детина, натуральный шведский тролль, — Мег снова улыбнулась. — Хотя... мисс Жири, вы видите этот шнур у портьер? Я пытался дотянуться, не смог, росту не хватает. А вы можете попробовать его снять? Мег попробовала. Пусть даже это было глупо, но приказав телу двигаться, она смогла хоть на несколько мгновений отрешиться от мучительной душевной боли. Мало кто, глядя на воздушные фигурки балерин, предполагает, какая физическая сила скрыта за внешней хрупкостью. Крепко вцепившись в шнур двумя руками, она дернула и чуть не упала с обрывком в руках. Густав сразу же отобрал трофей, покрутил в руках, свернул несколько петель и снова их распустил. — Скажите, мисс Жири, — лукаво прищурился он, — а вы можете сейчас громко-громко закричать? ... охранник не слишком интересовался подробностями: босс приказал отвести наверх женщину и мальчишку, запереть в комнате, следить, чтобы не сбежали и чтобы с ними ничего не случилось. Когда из-за дверей донесся полный ужаса женский крик, он замер на месте, пока мысли нехотя ворочались под толстым сводом черепной коробки. Что происходит, и что он должен делать? Крик смолк, и в дверь отчаянно забарабанили с той стороны. — Помогите! — снова закричала пленница. — Помогите, пожалуйста! Он сейчас умрет! Помогите, умоляю! Охранник должен был принять решение. Он его принял. Повернулся ключ в замочной скважине, дверь открылась, и громила вошел в комнату. Безжизненное тело ребенка лежало прямо на полу, он склонился над ним, и тут словно целый многоэтажный дом обрушился на голову, сначала один этаж, затем второй, третий. И чердак впридачу. Густав вскочил на ноги, отобрал у Мег веревку и принялся деловито обкручивать её вокруг рук бывшего их надзирателя. Балерина опустилась на колени рядом, отвернула полу пиджака и осторожно, как опасную тварь, достала из кобуры большой тяжелый револьвер. — Оружия у него больше нет, — доложил Густав. — Ты крепко его связал? — Конечно! — довольно кивнул мальчишка. — Особым морским узлом! — Хорошо, — рассеянно отозвалась Мег, взвешивая оружия в руке. — Густав, здесь есть черная лестница, на этом этаже. Коридор свободен, и дверь обычно не заперта... — Тот фыркнул, намекая, что даже если и заперта, это его не удержит. — Я хочу сказать, Густав, что ты можешь выскользнуть незаметно. Позови на помощь. — Я должен спасти маму! — мотнул головой в запальчивости юный виконт. — Это сделаю я. Крепко сжав револьвер, она выскользнула в коридор. * * * — Наши люди засекли его, — доложил человек в ливрее лакея. — Он прибудет c минуты на минуту. — Благодарю, — кивнул барон де Линт. — Мы с мисс Дааэ уже заждались. — Лакей бросил на пленницу равнодушно-свинцовый взгля. — Передайте остальным, пускай готовят встречу. Слуга кивнул и вышел из комнаты. Кристина сидела в гостиной первого этажа, там же, где пришла в себя. Когда мучительное беспамятство выпустило её из своей жестокой хватки, а силы вернулись настолько, чтобы начать задавать вопросы, Фредерик даже на них ответил. На первый — о Густаве — что ребенок заперт наверху, цел и невредим, но лишь до тех пор, пока мисс Дааэ будет проявлять благоразумие. На второй — о муже — что ей не стоит о нем беспокоиться. И на третий — о Мег — только презрительно улыбнулся. И Кристина поняла, что больше ей ничего не скажут. Он сидела недвижно, опустив голову и обхватив себя за плечи, и ждала. Лишь драгоценные камни в ожерелье ослепительно переливались, внося неуместную нотку в окутавший женщину мрак. Де Линт уселся в кресло напротив неё, плеснул себе виски в стакан, пригубил. — Признаться, мисс Дааэ, я даже немного разочарован, — сказал он с ироничной улыбкой по-французски. — Сначала я потратил столько времени и сил, чтобы попытаться обыграть нашего общего знакомого. Должен отметить, он был великолепным противником! Я так долго искал его слабое место, и когда, наконец, нащупал его — открытие оказалось донельзя банальным. Женщина! Всего лишь женщина! Тем не менее, ради неё он отбросит осторожность и с открытыми глазами снова ринется в капкан. Неужели годы ничему никого не учат? Кристина подняла голову и встретилась с бароном взглядом. — Вы француз, — сказала она. — Вот что меня тревожило все время после нашего знакомства. Но я никак не могла понять... Вы ведь говорите со мной на родном языке, не так, как раньше, когда старательно подделывали бернский выговор. Думаю, вы жили в Швейцарии раньше, но не очень долго. — У вас прекрасный слух, — кивнул Фредерик. — Жаль, что не смогла расслышать вашу ложь раньше, — ледяным тоном парировала Кристина. — Тогда бы вы не втянули нас в эту проклятую игру. — Не корите себя, — издевательски-сочувственным тоном сказал тот. — У вас не было шансов, если я того не хотел. — И зовут вас, конечно же, не Фредерик де Линт, — отстраненно продолжала молодая женщина. — Чужое имя, чужой язык, чужая личина... — он неё не укрылось, как на миг скривились правильные черты похитителя. — Лакеи, привычные ломать кости и резать глотки, а не прислуживать за столом. Кто вы такой на самом деле? И что вам нужно от меня? — Вы мне не нужны, — спокойно сказал он, — если не считать, конечно, ваших выступлений. Кто бы мог подумать одиннадцать лет назад, что незаметная хористка обладает таким талантом? И все же, хоть вы, Кристина де Шаньи, не нужны мне, вы нужны кое-кому другому. Этот человек придет, и нет сейчас таких преград, которые смогут его удержать. — В моей жизни подобное не впервые, — она нашла в себе силы добавить в голос язвительности. — Вы имеете в виду моего мужа? Однажды он уже спас меня из плена. — Нет, не его, — покачал головой Фредерик. — Малыш Рауль не явится спасать вас. Видите ли, он... — странная пауза, словно бы он сам не готов был произнести то, что хотел, и решительный переход на другую тему. — Тем не менее, ваш прошлый опыт должен в некотором роде повториться, только на этот раз нам всем предстоит сыграть немного другие роли. Он встал и подошел к окну, рассматривая, как тормозит у дверей темное авто, хлопает дверь со стороны водителя, и к вышедшему в свет фонарей высокому мужчине с закрытым маской лицом спешат слуги. Из гостиной этого не слышно, однако, он знал, как прозвучит приказ не двигаться, пока гостя не обыщут. Под прицелом двух пистолетов мистер Уай продемонстрировал открытые руки. Один из помощников барона подошел к нему... Мужчина стерпел обыск, настолько тщательный, что не укрылась даже тонкая веревочная удавка, которую гость носил на запястье. Вырванный шнурок полетел на землю... — Наше ожидание окончено, — произнес барон, оборачиваясь к Кристине. — Он уже здесь. Наш старый знакомый. Одиннадцать лет назад в Париже мы с вами знали его как Призрака Оперы... Не прошло и минуты, как на пороге выросла знакомая фигура. За спиной бывшего владыки Опера Популэр стоял охранник с оружием наготове. Мистер Уай, проигнорировав опасность, решительно вошел в гостиную, ободряюще кивнул Кристине и остановил холодный взгляд на Фредерике де Линте. — Уберите своих цепных псов, я пришел беседовать с вами. Фредерик небрежно махнул рукой, приказывая охранникам уйти. — Итак, я здесь. Пришел на назначенную вами встречу. Что дальше? Если вам нужен выкуп, говорите, сколько, и покончим с этим. — Я не вымогатель, — покачал головой де Линт. — О чем вы, безусловно, знаете, поэтому и пытаетесь заставить меня потерять самообладание оскорблением. — Разумеется, я знаю, кто вы, — согласился бывший Призрак Оперы. — И даже то, что вас уже больше десяти лет считают погибшим, в чем обвиняли меня, между прочим, пока вы живете и здравствуйте на службе германской разведки. Ну так вот, месье Вервольф, отпустите графиню, и я постараюсь позабыть об этом глупом недоразумении. — У него Густав, — сказала Кристина. — Ребенка тоже немедленно освободите, — добавил Призрак Оперы. — Тогда я позволю вам уехать из страны, прежде чем сообщить в контрразведку. Здесь не любят шпионов, но мне может быть лень тратить время, исполняя гражданский долг американца. — Вот как, американца, — улыбнулся Фредерик. — А я слышал иное... Вы так самоуверенны или так глупы? — Он схватил Кристину за плечо и дернул, заставляя встать рядом с собой. — Я уполномочен сделать вам предложение от имени моего руководства. Наилучшие условия для работы. Лаборатория, возможность подобрать себе персонал, полное обеспечение. — В Германии нехватка парков развлечений? — насмешливо осведомился Призрак. Фредерик толкнул к нему Кристину. — Вы можете забрать её с собой, — сказал он. — Освободить мисс Дааэ я не могу, но и убивать её не обязан. Берите её. Разве не об этом вы мечтали все эти десять лет?! Вам до сих пор отказывает ваш хваленый ум, как только речь заходит об этой певице. Так выбирайте! Вы ведь получили моё послание с телом виконта де Шаньи, вы уже понимаете, что я не шучу! Работа на Германию и ваша Кристина — ваше "да", а "нет" — и она на ваших глазах присоединится к своему супругу! — Рауль? — Кристина рванулась, было, к барону, но Призрак удержал её. — Что он говорит о Рауле? — Он лжет, — склонившись к её уху, прошептал мистер Уай. — Верь мне. — Я жду вашего ответа, — сказал Фредерик, доставая из кармана пистолет. — Я бы тоже хотела задать вопрос, — раздался за его спиной женский голос. В дверях библиотеки стояла Мег и держала в вытянутой руке тяжелый револьвер. Она была бледна, глаза покраснели от слез, но рука не дрожала. — Брось пистолет, Фредерик, — приказала она, приблизившись и уткнув дуло своего револьвера в спину бывшего жениха. — Как ты сюда попала? — барон положил своё оружие на стол и, повинуясь недвусмысленному толчку, отошел в сторону. Теперь Мег стояла между ним и Кристиной, держа Фредерика на прицеле. — Что с Густавом? — быстро спросила певица. — Он свободен, — ответила Мег, не оборачиваясь. — Наверное, ты сейчас и сам себя коришь, дорогой. Но уверена, не настолько, как я — из-за тебя, мерзавец, я предала подругу! Как ты все задумал, дорогой? Влюбить в себя малютку Мег, назначить день свадьбы, а затем — почему бы не пригласить на празднование твою давнюю подругу, графиню де Шаньи? И я позвала её в Америку — в твою ловушку! — Графиня де Шаньи? — улыбнулся вдруг барон. — Мне всякий раз забавно это слышать. Этот титул мог бы по праву быть твоим, дорогая Маргарита, и я даже временами подумывал его тебе подарить. В конце концов, наш роман доставил мне немало приятных часов, а с возрастом мужчины начинают задумываться о семейном очаге... Палец Мег дрогнул на спусковом крючке. — Мег, не нужно, — попросила Кристина. — Ты не убийца. Давай просто уйдем отсюда и найдем Густава и Рауля. — Действительно, мисс Жири, — вмешался Призрак. — Пока не убивайте его — пусть побудет страховкой. Минут на пять-десять, вряд ли моим людям понадобится больше. — А потом? — Мег чуть повернула голову и вздернула бровь. — Потом, если пожелаете, можете его пристрелить, — галантно произнес мистер Уай. — Или его пристрелят для вас. Как скажете. — Вы все же привели своих людей? — почти светски спросил шпион, непринужденно опираясь плечом о стену. — Циркачей и прочих дилетантов... В отдалении прогремел выстрел, один, второй, раздались крики, сначала чуть приглушенные из-за расстояния, затем все громче и ближе. Еще через несколько мгновений перестрелка переместилась в дом. — Ты удивительна, Маргарита, — улыбнулся Фредерик. — Я всегда знал, что парижский Призрак Оперы просто глуп и слеп, раз не заметил твоего таланта и характера! Даже если ты не могла быть как Кристина... — Замолчи! Этого момента следовало бы ожидать с самого начала. Одно то, что Верфольфу удалось пережить своих противников, намекало, что в рукаве всегда будет припасен не один туз, а целая крапленая колода. Но Призрак ожидал, что Фредерик попытается отобрать оружие у Мег. Или вернуть своё. Поэтому, когда от короткого и сильного удара кулаком в стене открылся тайник, ему не хватило доли секунды. Пальцы барона сомкнулись на рукоятке небольшого револьвера и прогремел выстрел. Окинув друзей удивленным взглядом, графиня де Шаньи пошатнулась и начала оседать на пол. — Кристина! — закричала Мег, бросаясь к подруге. В ту же секунду прогремел второй выстрел — и оружие выпало из окровавленной руки барона. В гостиную ворвался Рауль де Шаньи. Вторая его пуля ударила в грудь де Линта, третья — оставила круглый темный след на лбу. — Кристина! — он упал на колени рядом с женой. Бывший Призрак Оперы опустился рядом с ним. — Она жива, — сказал он и, неожиданно для самого себя, похлопал старого соперника по плечу. В гостиной стало очень людно. Бойцы с Кони-Айленда столпились, ожидая распоряжений хозяина. Мимо них стремительно протискивался невысокий пожилой мужчина, обладатель зычного и несоответствующего своей внешности голоса. — Да пропустите же! — рявкнул он. — Это врач, — кивнул Призрак, послушно отодвигаясь от Кристины и отводя в сторону Маргариту Жири. Ресницы графини дрогнули, она вздохнула и сразу же поморщилась от боли. — Рауль? — удивленно прошептала она и вцепилась пальцами в рукав мужа. — Рауль, мне рассказали ужасные вещи... Густав! Где Густав? — она попыталась встать, но её удержал врач. — Мама, я здесь! — юный виконт вынырнул из-за спин бойцов и бросился к матери. — Мадемуазель Жири велела мне позвать на помощь — вот я и привел этих людей! Я их встретил на подходе к дому, и отец тоже был с ними! Врач открыл свой чемоданчик и принялся обрабатывать рану. — Если бы не это ожерелье, могло кончиться куда неприятнее, — вынес он вердикт. — Но вам, дорогая, все равно нужно в клинику, так я вас домой не отпущу. — Возьмите мою машину, — велел мистер Уай. — Я тоже поеду, — решительно сказала Мег. — Разумеется, — кивнул Призрак Оперы. — Доктор, это мисс Жири, она пережила нервное потрясение. Счет пришлете мне, как всегда. — Я встану, — сказала Кристина и действительно попыталась, но муж удержал её. — Босс, что теперь? — тем временем осведомился Томас. — Теперь — уходим. Полиция прибудет очень скоро, следует убраться до их появления. — И как ты намерен объяснить эту перестрелку на Бруклин-Хайтс? — поинтересовался Рауль. — Объяснять — их дело, — Призрак махнул рукой в сторону дороги, с которой вот-вот должны были подъехать полицейские. — Или как очередную схватку между местными бандитами, или, если найдут свидетельства шпионской деятельности твоего покойного брата — объясняться будут уже другие. Оба мужчины взглянули на распростертое тело графа Филиппа де Шаньи. — Мой брат Филипп умер одиннадцать лет назад, — сказал Рауль. — Я похоронил его. А это — бывший Призрак Оперы, шантажист, убийца и шпион. Примите мои извинения за беспокойство, мистер Уай. Кристину унесли и помогли устроиться в машине, рядом уселись Рауль и Мег, шофер повернул ключ. Призрак Оперы проводил взглядом удаляющееся авто. — Босс! — из дома подбежал запыхавшийся Томас. — В "Фантазма" пожар!