Под биение сердца.

      Шел дождь. К счастью, не блистала вместе с ним ослепляющим светом молния, но от этого легче не становилось. Венециано с тоской смотрел в окно, надеясь увидеть подходящего к его дому Германию. “Сегодня все успели поздравить меня, – уныло подумал парень. – А тебя рядом нет…ты так и не появился”. Италия с досадой посмотрел на чудесные подарки, оставленные ему братом и другими странами, но не одному из них парень не был рад так, как рад был бы присутствию немца. Конечно, сидя за столом с остальными, как всегда, итальянец дарил окружающим свою милую улыбку, но в душе эта улыбка полностью отсутствовала. Итальянец успел уже прибраться в комнате, оставив на столе несколько вкусных десертов в надежде покушать и с Германией. “Уже поздно, да и на улице дождь, – грустно думал итальянец. – Он даже не сказал, почему ушел…может босс его вызвал, и дело было неотложным?” Практически весь день Венециано размышлял о том, что могло произойти, почему немец ничего не сообщил ему о своем уходе? И лишь одна мысль убивала его окончательно: Людвиг забыл за его день Рождения. Северный Италия закрыл глаза, с глаз тоненькой струйкой покатились слезы. Человек, который мог сделать его самым счастливым, и который был так дорог ему, не пришел на его праздник – это чем–то походило на предательство. Жгучая едкая боль терзала душу и без того вымотанного ужасными мыслями и предположениями Венециано. Парень в последний раз со слезами на глазах взглянул на опустевшую комнату и, выключив свет, направился в ванную.       Ничего не хотелось. Итальянец желал лишь одного: упасть в кровать и проспать в ней всю оставшуюся итальянскую жизнь. Так больно ему было лишь раз: когда Франция оповестил его о смерти Священной Римской Империи. “Но Священная Римская Империя сказал, что Людвиг любит меня, – вспомнил слова первой любви итальянец. – Он ушел, зная, что я в надежных руках. Но что тогда случилось с Германией?!” И тут Венециано начал навязывать себе более ужасные мысли. А что если немец попал в беду? Или ему кто–то устроил ловушку? От мороза по коже, возникающего в результате подобных мыслей, не спасало даже тепло воды. – Венециано!!!       За дверью раздались шаги – итальянец понял, что кто–то направляется в ванную комнату. Скорее всего, его место пребывания выдал горящий свет. – Венециано!       В следующую секунду в ванную ворвался Людвиг. Италия в ужасе смотрел на любимого: весь мокрый, и с какими–то странными пакетами в руках. У итальянца на глазах навернулись слезы. – Ты пришел.., – прошептал итальянец. – Ой…прости, ты ванну принимаешь…, – поторопился выйти из ванной немец, но Венециано пулей вылетел из ванны и повис на шее Людвига. – Людвиг! Ты вернулся! Где ты был?! Что случилось?! Ты ушел и ничего вообще не сказал! Я думал, что ты уже не придешь…       Немец крепко обнял Италию в ответ. – Я бы не смог не прийти, – прошептал Германия. – Стоп…ты голый! – И что? – удивился Италия. – Ты весь промок и, наверное, замерз. Давай погреемся в ванне вместе?       Первые 30 секунд Германия не знал, что ответить, а лишь смущенно смотрел на обнаженного итальянца. – Л–ладно, – сглотнул он. – Отлично! – весело вскрикнул Варгас.       Северный Италия поторопился стянуть с любимого всю одежду и, схватив его за руку, потащил в недра ароматной ванны. – Ве, тёпленько, – довольно улыбнулся итальянец, удобно устраиваясь между ног немца и облокачиваясь на его мускулистую грудь.       Людвиг сомкнул руки в области живота итальянца и прижал любимого к себе. Венециано ощутил, как уткнулся в его шевелюру своим носом Людвиг. – Что? – не понял Байльшмидт. – Мороженое?        Венециано замер: похоже, часть его любимой сладости осталась не только в желудке, но и в волосах. – Хех, – смущенно произнес Северный Италия. – Кажется, я съел мороженое не очень аккуратно. – К тебе приходили другие страны? – Конечно! – ответил итальянец. – Были все…кроме тебя…       Повисло мрачное молчание. Северному оно показалось ни только мрачным, но и достаточно напряженным. Быть может, лучше сменить тему для разговора? – Прости, – выдохнул Германия. – Я не мог найти нужный тебе подарок…а он оказался на острове Муран. Я не успел вернуться вовремя…       Венециано округлил глаза от удивления. Остров Муран?! Это ж остров соседний Венеции! Людвиг ездил аж туда за подарком? Но почему?! Итальянец с удивлением и раскрытым ртом смотрел на любимого, не в силах задать кучу собравшихся в голове вопросов. В глазах Германии читалось беспокойство и волнение. Немец вздохнул, опустив глаза, и начал рассказывать то, что произошло с ним в течение всего дня его Рождения. Венециано слушал эту историю, подобную какой–то сказке, не отрывая от любимого шокированных глаз. Все это время его Людвиг ломал голову над тем, чтобы ему подарить? Да еще и какие чудные подарки его ожидают после принятия ванны! Он проделал весь этот путь только чтобы его обрадовать?! Венециано расплылся в довольной улыбке и, прикрыв глаза, прильнул к любимому горячему телу. – Людви~ – мечтательно вырвалось с уст итальянца. – Как же я тебя люблю!       Наверное, для любимого это было несколько неожиданно: после такого тонкого рассказа вот такое телоприлипание, причем мгновенное и без замедлений. – Тебе не стоило ехать за подарком так далеко, – прошептал Венециано, потеревшись о грудь немца. – Почему? – удивился Германия. – Потому что нет подарка лучше, чем присутствие и внимание любимого человека, – c наслаждением ответил итальянец. – Самый большой для меня подарок – это ты.       До чего же забавно было наблюдать, как Людвиг приобретает цвет спелого помидора. Немец впился в карие глаза любимого. Интересно, о чем он сейчас думает? – Венециано… – М? – У тебя все еще мороженное в волосах…давай, я тебя помою? – С радостью! – весело улыбнулся итальянец.       Удобно устроившись в ванной, Венециано с милой улыбкой и довольными закрытыми глазами сидел впереди Людвига и наслаждался приятным легким массажем головы. “Ве~ Германия такой осторожный, словно боится навредить мне. Это так мило!” – не переставал умиляться итальянец. Легкие движения немца, приятный массаж, словно убаюкивали счастливого Италию. Ничего прекраснее он и представить не мог! – Герма–ания! Я в восторге! Спасибо! – расплывчато произнес итальянец. – Сейчас я как никогда счастлив! И все благодаря тебе! – Пожалуйста, – отозвался Людвиг. – А теперь смоем шампунь.        По голове, cловно барабанная дробь, простучал оркестр капель, словно Италия пребывал не в душе, а под дождем. Мокнуть под дождем итальянец не любил, но сейчас эти ощущения доставляли ему лишь удовольствие и радость. Что может быть приятнее, чем забота любимого человека? – Все, готов, – выдохнул немец, обматывая голову любимого полотенцем. – Как ты? – Отлично! – поторопился отозваться Италия. – Людви, давай поужинаем? Я оставил несколько вкусностей для тебя!       Хорошо, что он не весь стол решил убрать. Продолжали красоваться итальянские десерты, паста с пиццей и…немецкие колбаски! – Я даже пиво купил специально для тебя, – улыбнулся итальянец, пробираясь в холодильник и доставая оттуда еще не открытый бочонок излюбленного питья любого немца.       Людвиг с удивлением принял бочонок и стал внимательно его рассматривать. – Высший сорт! Ты покупал его в Германии?! – Да, – кивнул Венециано. – Специально запасся им, когда гостил у тебя. О! Я пока посмотрю твои подарки, хорошо?       Довольный увиденным немец кивнул, и Италия пулей рванул к подаркам любимого человека. Сколько восторга было в глазах итальянца, когда он наткнулся на свежий холст и масляные краски. А браслет какой замечательный, да еще и с характеристикой на данный камень. Италия прижал к сердцу сокровище из опала, поднялся с пола и с размаху врезался в Германию, довольно подносившего жареные колбаски ко рту. В итоге Людвиг перевернулся со стула и очутился на полу в веселой компании валявшегося теперь на его груди итальянца и прекрасной жаренной колбасой на лице. Италия послышал рычание, раздавшееся из горла немца. – П–прости, Людви, – поторопился встать Италия и протянуть руку упавшему со стула немцу.       Итальянец снял с лица любимого колбаску и вытер полотенцем, будто драил стекло. Венециано взглянул в небесные глаза любимого – захотелось снова повиснуть на его шее и удариться в очередной поцелуй. Северный смутился и с улыбкой опустил глаза вниз, глядя на красивый молочного цвета браслет. – Можешь его на меня надеть? – попросил Венециано, протягивая любимому свой подарок. – Конечно, – Людвиг впервые за сегодняшний день улыбнулся.       Он осторожно забрал браслет, cловно снимал его с хрупкой хрустальной фигуры и так же аккуратно надел его на запястье Венециано. Картина была потрясающая: сотканный из мелких камушков опала, браслет на веревке из натуральной кожи украшал руку Венециано , подчеркивая тем самым нежность и хрупкость доброго итальянца. – Еще я купил билеты в Японию на завтра, – выдавил немец.       Венециано удовлетворенным взглядом посмотрел в глаза любимого. Он такой путь проделал и все ради него. Итальянец подошел к Байльшмидту и снова вцепился в его шею. – Спасибо, Людви, – прошептал он. – Но нет подарка прекраснее для меня, чем ты сам. Пожалуйста, не забывай об этом.        Италия ощутил, как крепче прижал его к своему телу Людвиг. Оставалось надеяться на то, что любимый поймет смысл его слов и впредь не будет пропадать у черта на куличиках в поисках очередного подарка. Венециано уткнулся носом в плечо любимого, закрыв глаза и вдыхая такой приятный и родной аромат Германии.