Рулетка

Жизнь в хорошем районе города давала свои преимущества. Например, можно было не волноваться о ключах, оставленных дома в спешке после утреннего: «черт побери, я проспал!». Или можно оградить себя от спама и рекламок из ближайшего супермаркета. А еще можно получить ключи от закрытого на ночь пятнадцатого этажа. Достаточно было просто подружиться с консьержкой. Тэн Читтапон умел дружить, а также красиво улыбаться и сыпать комплиментами, как из рога изобилия. Именно поэтому его карман уже несколько часов оттягивал маленький металлический ключик. Чону не знал об этом, поэтому после сытного ужина планировал почитать какую-нибудь книжку и лечь спать с теплым альфой под боком, но увы и ах. Альфа имел на этот вечер другие планы. Поэтому, когда недовольный своей участью посудомойки дня Чон Джехен поплелся на кухню, а омма семейства уковылял в свое логово с ведром попкорна, Тэн поймал своего омегу на полпути к ванной и спешно вывел из квартиры, не дав сказать и слова. Тэну не хотелось, чтобы сейчас их кто-то заметил и начал задавать тупые вопросы. За порогом квартиры Тэн остановился и начал рыться в карманах. И вопросы начал задавать Чону. - Тэн, что случилось? Почему мы вышли? Мы идем на улицу? Тогда нам нужно одеться, как можно в таком виде… Но Тэн быстро нашел, что искал. Он вытащил из карманов своих шаровар длинную полоску ткани. - Малыш, просто доверься мне, ладно? – Тэн мягко улыбнулся и за плечи развернул Чону к себе спиной, а затем завязал его глаза полоской ткани, - держи меня за руку, хорошо? Я буду идти медленно, так что и ты не торопись. Чону почувствовал, как его снова развернули и потянули за руку. Чону больше не задавал вопросов, он просто доверился своему альфе. Этот затейник снова что-то удумал. Что Чону нравилось в его отношениях с Тэном особенно сильно – это то, что им двоим никогда не было скучно. Даже несмотря на то, что омега принял на себя роль ведомого в отношениях, позволив альфе полностью контролировать их совместную жизнь, он никогда не чувствовал себя обделенным. Все что Тэн делал, абсолютно все было для его омеги. Он мог сколько угодно быть неугомонным шутником и приколистом для других, но для Чону он всегда оставался человеком, способным удивлять, влюблять и восхищаться. Тэн делал маленькие, приятные мелочи для своего мальчика типа любовных записок в обеденной коробочке, которую он каждое утро собирал для Чону. Вообще-то Тэн не готовил. А если и готовил, то это было чем-то типа: давайте-ка я смешаю кровь дракона, молоко радужного единорога, слезу девственницы с острова утренней зари, посыплю все это сверху пыльцой крыльев феи динь-динь, встряхну все это стопятнадцать раз, выгнув правую руку под левое колено попрыгав три раза в сторону, откуда восходит солнце, а затем добавлю еще немного любви и отдам все это Чону. Чону иногда наблюдал за процессом подготовки своего обеда. И Тэен тоже наблюдал и иногда втихушку пытался выкинуть готовое блюдо в мусорную корзину, но Чону всегда был против этого. Он не знал какую магию использует альфа, но обеды Тэна всегда получались на редкость вкусными. Тэен отказывался в это верить. Он отказывался признавать в Тэне тайного конкурента, так же как отказывался есть его стряпню. Джехен говорил, что только желудок Чону может переварить это странное месиво. Сейчас же Тэн взволнованно сжимал руку своего омеги и осторожно вел его вверх по ступенькам. Он любил радовать Чону, но всегда немного нервничал перед самой кульминацией. Он все еще помнил то время, когда только начинал ухаживать за своим омегой. Помнил, как дрожал голос, когда он пел ему под окнами песни, как потели руки, когда они гуляли в парках, переплетая пальцы. Он втихаря быстро дул на ладони, чтобы остудиться и каждый раз думал, что в этот раз он то уж точно накосячит. Он все сделает не так, Чону обидится на него и никогда не доверится. Потерять этого омегу было для него самым жутким кошмаром. Но каждый раз Чону улыбался все более открыто и ярко, все более эмоционально принимал ухаживания и все реже делал несколько шагов в сторону, когда Тэн подходил к нему. И Тэн был ему благодарен за все. И даже сейчас он слегка нервничал, хотя Чону был на порядок спокойнее. Когда они дошли до пятнадцатого этажа, Тэн остановился и снова пошарил в карманах. - Ты не должен снимать повязку, пока я не скажу, ладно? – он вытащил из кармана заветный ключик и открыл дверь. - Хорошо, - Чону не терпелось увидеть, что же такое там Тэн приготовил, и уже в нетерпении сжимал пальцами низ домашней футболки. Тэн снова взял его за руку и тихонько потянул. - Так, бусинка моя, сделай один нормальный шаг, а потом большой шаг, потому что тут порожек. А потом сделай еще два нормальных шага вперед. Чону выполнил все инструкции и через несколько секунд услышал, как за спиной закрывается дверь и щелкает замок. А потом его за руку повели дальше. - А теперь! – Тэн шумно выдохнул, взялся за руку Чону двумя руками и нежно поцеловал его пальцы, - мне нужно будет все твое доверие. Вот тут Чону немного испугался. Тэн в выражении своих чувств всегда изощрялся, как мог, потому что каждый раз хотел удивлять омегу все больше и больше. Чону думал, что однажды Тэн откроет жизнь на другой планете только для того, чтобы его порадовать. - Хен, я весь твой, ты же знаешь. У Тэна по телу мурашки пробегали каждый раз когда Чону так его называл. Никто кроме него не удостоился еще этого слова. Был только «мой любимый, единственный хен» и все остальные и, допустим, старшие. Чону наотрез отказывался воспринимать этот пункт вежливого общения. Тэена он вообще иногда звал «оппа», чем изрядно веселил Тэна и Джехена. За что те были изрядно избиваемы подручными способами и средствами, а омеге это, конечно же прощалось. А вот это «хен» каждый раз произносилось с придыханием и легким вздохом, так, будто не с губ слетало, а шло из просветленного пространства, наполненного только любовью и нежностью. И заходило оно прямиком в трепещущее, влюбленное тэновское сердечко. Чону точно знал, что Тэн это обожает, поэтому ничуть не удивился, когда ощутил на своих губах невесомый поцелуй. - А теперь давай приступим к делу. Держись за меня и делай, как я говорю. - Хорошо. Тэн положил одну руку Чону к себе на плечо. - Сожми мое плечо крепко, подними одну ногу, согни в колене, отведи немного в сторону и опусти. Чону нерешительно, но сделал все в соответствии с инструкцией. Его нога уперлась во что-то мягкое и пружинистое. - Что это такое? – ему тут же захотелось снять повязку и увидеть все поскорее. - Терпение, мой драгоценный, терпение. А теперь наклоняйся в сторону согнутой ноги, аккуратно садись и подтягивай под себя вторую ногу. - Хен, я надеюсь, что мы с тобой еще увидимся, потому что я ни в чем сейчас не уверен… - Ничего с тобой не случится, - Тэн засмеялся и легонько хлопнул Чону по макушке, а потом взял его за обе руки и сжал его ладони вокруг чего-то, - сожми это. - Ооой, я все еще ни в чем не уверен!! – то что он сжал оказалось тонким, холодным, немного шершавым и скрипящим, - что это такое?? - Чону громко засмеялся. - Что бы это ни было, держи это крепче, бусинка! После этой фразы Чону ощутил легкий толчок, небольшой спуск а потом то на чем он сидел начало как-то мерно покачиваться и крутиться вокруг своей оси. - Боже, боже, боже, боже. Тэн, а ты где? - Я все еще тут, - голос Тэна почему то доходил издалека, - и вот теперь ты можешь снять повязку. Одной рукой Чону решил по прежнему держаться за свою качающуюся опору, а второй рукой медленно стянул с глаз повязку. Первым, что он увидел была вода, подсвеченная изнутри каким-то странным голубым светом. Даже несмотря на то, что сейчас была ночь, вода не была темной. А потом он увидел цветы. Десятки разноцветных цветов, колыхавшихся на поверхности воды. Красные, желтые, белые, голубые кувшинки, подсвеченные изнутри цветными фонариками, медленно плыли от бортика к бортику, сталкивались друг с другом и, мягко пружиня, расходились в стороны, создавая бесконечное движение вокруг себя. Как будто бы звезды упали с неба и осыпались в этот небольшой бассейн под открытым небом. И Чону плавал среди них, как главный герой какого-то фантастического мультфильма. Как мальчик, который попал в волшебный лес и заставший волшебный танец цветов в густой, непроходимой, темной чаще. Его сердце от такой картины забилось как сумасшедшее. Оно готово было выпрыгнуть из его груди и упасть в воду, чтобы закружиться в бесконечном танце вместе с цветами. Он сидел на своей опоре и крутился из стороны в сторону, но куда бы ни посмотрел, везде было бесконечное количество ярких цветов. Казалось, что они вот-вот взлетят и закружатся вокруг восторженного Чону. А потом он вспомнил про свою странную шаткую опору и посмотрел вниз. Под его ногами был розовый фламинго. Тот самый розовый фламинго с ярких, летних фотографий из интернета. С цветными надувными крыльями и длинной, изогнутой шеей. За нее то Чону и держался. Он плыл на надувном розовом фламинго среди моря красочных цветов. А около бассейна в ожидании переминался с ноги на ногу один единственный и любимый хен. В свете разноцветных огней он выглядел, как сказочный волшебник, который умел творить настоящее волшебство. И если бы Чону сейчас попросили описать словами, насколько он любит этого волшебника, то Чону бы не смог. Он бы просто разрыдался от переизбытка чувств и от досады. Потому что не придумали еще таких слов любви, которых заслуживал его альфа. Чону засмеялся от восторга и вытер, навернувшиеся на глаза слезы, а потом молча протянул руки в сторону Тэна. И Тэну не нужно было слов. Он молча прыгнул в бассейн, разогнав цветы поверхности и в несколько секунд доплыл до фламинго. Чону помог ему забраться. - Родной мой, ты весь мокрый, - Чону притянул альфу к себе и пальцами убрал с его лица мокрые волосы. - Ты позвал меня, я не мог заставить тебя ждать, - Тэн всем телом прижался к телу омеги, благо фламинго был достаточно большим для таких махинаций. Чону почувствовал, как промокает его сухая одежда. - Да, позвал. Я хотел тебе сказать кое-что, - Чону прижался носом к виску Тэна. - Что? – альфа сжал своего омегу в объятиях. - Во мне живет очень много любви, но я не уверен, что могу ее правильно выразить. Я каждый раз говорю, что люблю тебя, но не думаю, что этого достаточно. И каждый день ты рождаешь во мне еще больше любви, настолько больше, что иногда мне кажется, что однажды меня просто разорвет на кусочки от ее переизбытка. И в каждом этом разорванном кусочке меня все равно будет столько чувств, что хватит на сто жизней, - Чону сделал глубокий вдох, будто собираясь с мыслями, - надеюсь что это не звучит слишком сопливо. Потому что если звучит, то я прямо сейчас утоплюсь среди этих замечательных цветов. Чону уже было оттопырил ногу в сторону бассейна, но Тэн засмеялся и закинул свою ногу на его оттопыренную и заключил Чону в кольцо рук и ног. - Это было самое прекрасное твое признание, сладкий мой, твои слова, твоя улыбка и факт того, что я тебе нужен – самая лучшая для меня награда. Ты через многое прошел, но остался таким нежным и любящим, способным отдавать любви все свое сердце. И я сделаю все, чтобы твое сердце навсегда осталось моим. Чону заулыбался еще сильнее и поудобнее устроился в объятиях своего альфы. Он был рад, что его сегодняшние планы изменились. И теперь, вместо обычного вечера с книжкой, он может провести эту ночь с любимым, единственным, мокрым хеном, с розовым фламинго и десятком прекрасных цветов. - Ты все еще мокрый, - как бы между прочим сказал Чону, - и я тоже теперь мокрый. - Замерз? - Да, - не моргнув глазом соврал Чону. - Ну, тогда давай греться, - Тэн быстро скинул с себя мокрую одежду и занялся одеждой своего омеги. Он то уж согреет его. И будет греть всю эту долгую, волшебную ночь.