Идеальная пара

      Поезд скрылся из виду, но Мацури смотрела на теряющуюся в каменных джунглях железную дорогу, не двигаясь, как Харуми в тамбуре того же поезда. — Девушка, вы в порядке? — обеспокоено проскрипел пожилой мужчина, заставляя дрожащую и промокшую до нитки девушку обернуться к нему. — Нет, — ответ смешался со звуком дождя, и прежде, чем старик молвил что-то ещё, Мидзусава направилась к выходу с платформы, а затем и с вокзала.       Пешком она отправилась домой. Её шаг всё ускорялся, а оказавшись в своём районе светловолосая и вовсе побежала. Казалось, она хотела убраться прочь от этой печали, что сдавливала горло, сократить это только недавно появившееся расстояние, которое наоборот только увеличивалось.       Мацури остановилась у своего подъезда, опёрлась на дверь и жадно глотала холодный влажный воздух, заполняя им пылающие разрывающиеся лёгкие.       Когда сердце перестало бешено колотить по вискам, поражая голубоглазую головной болью, она скинула лямку рюкзака с левого плеча и, открыв нужное отделение, принялась ледяными руками искать ключи.       Молодой человек косо посмотрел на Мидзусаву, когда она заходила в лифт, а сам он выходил из него. Нажав на кнопку одиннадцатого этажа, светловолосая задержала взгляд на стенке лифта, где были криво вырезано тупым ножом «Х+М=» и угловатое сердечко. Это девушки оставили в день празднования своего новоселья, когда ночью отправлялись в магазин за добавкой выпивки и каким-то образом прихватили с собой нож для торта. Тонкий палец прошёлся по контуру всех букв и символов и остановился на сердце. Воспоминания сильнее сжали горло, и из глаз потекли новые слёзы. Мацури прикусила губу чуть ли не до крови, ударила кулаком по стене.       Лифт ехал вниз: девушка упустила момент, когда он прибыл на её этаж. Двери открылись и в кабину зашла темноволосая женщина — квартиру нашей идеальной паре сдаёт именно она. Её каменное лицо отталкивало, однако в глубине прикрытых леденяще синих глаз можно было разглядеть тёплую доброту. Светловолосая не заметила хозяйку, зато та при первом же взгляде на неё приоткрыла рот в беспокойном изумлении. — Мидзусава-сан, что с вами стряслось? — Я.. просто... — Может стоит позвать вашу подругу? — предложила женщина, роясь в своей сумочке. — Она.. Она... — и тут Мацури не выдержала: её ноги подкосились, и она упала в объятия хозяйки, успевшей подхватить. Разрыдалась. А та не оттолкнула, несмотря на промокшую одежду, которая теперь мочила и её деловой костюм. — Давайте я отведу вас домой, — сказала брюнетка, когда голубоглазая более менее успокоилась, и это звучало как предложение, на которое можно ответить только согласием.       Женщина помогла Мидзусаве открыть дверь, так как руки той до сих пор тряслись. — Спасибо.. Дальше я сама справлюсь, — хрипло и тихо-тихо произнесла светловолосая, снимая насквозь мокрые кеды и ступая в таких же мокрых носках на холодную плитку; задрожала сильнее. — Я зайду к вам вечером.       Мацури лишь кивнула. Закрыла за хозяйкой дверь. А после прошла в спальню, разделась до гола — дождевая вода коснулась даже нижнего белья, и легла на кровать, зарылась в одеяле, оставив скомканную одежду на полу. Достала телефон, чтобы посмотреть время, и застыла, уставившись на обои — их общую фотографию, сделанную на крыльце дома Танигучи утром после первого совместно проведённого нового года. Вскоре экран погас, и Мидзусава отложила мобильник. А через пару минут тиканье часов — единственный звук в комнате, не считая шума дождя за окном — напомнило ей, что время он так и не посмотрела.       То одиночество, та пустота, что ощущала голубоглазая каждый вечер, ужиная в родительском доме без родителей долгие годы назад, возвращались. Спустя столько лет это забылось и теперь было до ужаса непривычным, вызывало потерянность, незнание как быть дальше и что делать, как с этим справиться.       Свернувшись калачиком и обняв себя, девушка закрыла глаза, и в скором времени провалилась в сон, где они были вместе.

***

      Дождь стих, а за окном сгущались сумерки, когда Мацури проснулась. Голова немного болела после дневного сна, а горло пересохло и чуть першило, но на это не было обращено внимание. Она потянулась за телефоном, лёжа на животе и не поднимаясь, — Момо спал на её спине и тихонько мурчал — чтобы воплотить первую мысль, возникшую в голове после пробуждения. Открыв диалог с Харуми, светловолосая, неторопливо нажимая на клавиши, написала сообщение, которое содержало всего два слова: «Уже скучаю». И момент касания подушечки пальца кнопки «отправить» совпал со звонком в дверь.