Легкая работа

      Пустыни Арчи не нравились. В песчаных бурях слепли радары, статические разряды выводили из строя электронику. Мелкие песчинки пролезали в любую щель, забивали фильтры. Но, тем не менее, здесь можно было работать.       Грау познакомился с бурями на Второй Анималистанской. Он выбрасывался на дворец Солнайи со штурмовой группой за несколько минут до того как самум накрыл зону операции. Тогда это были еще цветочки. Вертолеты успели удрать, а буря даже сыграла десантникам на руку, позволив скрытно выйти почти к самым позициям анималистанцев.       Но с каждым годом ураганные ветры становились все сильнее. Они доходили до самой Федерации. Их порывы ломали вековые секвойи и стачивали вершины гор. Еще оставшиеся после Большой войны полуразрушенные приграничные городки вымирали окончательно, тонули под слоем песка.       Многие боялись, что однажды из пустыни придет Великая Буря и похоронит заживо не только их, но и Нью-Страйп целиком. И со временем этот страх становилася все реальнее.       Все началось с расширения посевных площадей, оно истощило плодородные слои и водоносные горизонты всего за несколько лет. После войны из Анималистана пытались сделать агропромышленный регион. Даже скудные местные почвы позволяли выращивать еду дешевле, чем в теплицах, на территории отравленной химией Федерации. В итоге степи опустынились. Программы лесополос и ирригации даже не успели взять разбег, как их стало уже просто негде развертывать.       Опустынивание дошло до гор, а за ними ждали выжженные Войной Объединения пустоши Федерации. Образовалась Великая Пустыня. А в учебниках по экологии появилась глава о новейшей экологической катастрофе.       Ветры царили над новой пустыней безраздельно. Не самое гостеприимное место. Проблема в том, что для выполнения текущей задачи его надо было пересечь.       На экране заднего обзора сгущалась ржаво-коричневая стена. Иногда накопившиеся статические разряды пробивали контакт между небом и землёй, и из туч песка прорывались зубастые ослепительно-белые молнии. Они вонзались в землю не по одной, а целыми стенами. На мгновение весь фронт бури оказывался объят электрическими дугами.       Было бы время, Арчи бы с удовольствием сделал фотку на память. Волк нервно глотнул из гидратора и отвернулся от экрана. — Она нас нагонит, — Айвен крутанул руль, объезжая дюну. — Да, и мы изжаримся заживо. Статику Эффа выдержит, но одна удачная молния и нам каюк. — Арчи попытался представить себе, как это будет, и обнаружил, что воображения не хватает. — Возможно, рванет боекомплект. — Ну, тогда мы кончимся быстро и весело. — И какой дебил набил наш БК патронами с электрическими капсюлями? — Вопрос Арчи был риторическим. Ави нервно заерзал на сиденье в своей башне. — Зато они не отсыревают, и у них ноль усилия на спуск! — Точно, блять. Это самое важное! В пустыне, где нет ни капли воды чтобы отсыреть, и с пулеметами, которые питаются от соленоидов, и им глубоко насрать на необходимое усилие спуска! — Арчи потер ноющие глаза и тут же засыпал их вездесущим песком. — Хан! Есть съезды, укрытия? — Пока ничего. Единственный шанс — свернуть на Военную-114 и доехать до русла Муаррэя. Спрячемся под мост, закрепимся якорями и включим замкнутую рециркуляцию. Если карты говорят правду, мост экранирован для защиты от бурь. Так что возможно мы сможем прикрыться его громоотводами.       Буря приближалась. Арчи посмотрел на спидометр, Шерханов держал скорость под сотню, выжимая из броневика все соки. Стрелка спидометра дрожала в опасной близости от красной зоны. Проблема была в том, что Буря делала все двести. Машина должна была выдержать. Броневики серии «Эффа» разработали для глубоких рейдов с максимальной автономией. Разработали уже после войны и образования Великой Пустыни.       Камеры по периметру, ложные цели, КАЗ и дымы для защиты, башня с автоматической пушкой, спаренным с ней автоматическим гранатомётом, пулеметом, двумя ракетами на подвесе, плюс ещё и четыре пулемета пятидесятого калибра в дистанционно управляемых турелях на корпусе.       Эффу в народе прозвали ёжиком за торчащие во все стороны стволы и антенны. Ужасно дорогая машина. И, несмотря на все навороты, очень надежная. Отличная разведывательная машина, и Федерация могла позволить себе закупать их. А если Федерация могла, то и у Макса Хесса проблем не возникало.       Правда, были в этом убойном великолепии и минусы. Заметив такую модную машину любой враг всегда пытался разнести ее в первую очередь. И шансы встретить вторую такую машинку посреди этой жопы мира были ну очень уж низкими. А значит, военные, сев на хвост сбшникам, уже не отстанут. Но сейчас были проблемы поважнее. Стена песка подобралась вплотную к заднему бамперу. Арчи выдохнул и уперся руками в торпедо перед собой.       — Всем держаться! На машину опустилось облако пыли, порыв шквального ветра ударил в борт, сбил с курса. Броневик налетел на остатки разделителя и со скрежетом вернулся на курс. Песок скреб по броне. Иногда раздавался звонкий удар рикошета, когда по корпусу попадал камушек покрупнее. Удары становились чаще и тяжелее, буря двигалась быстрее машины и чем дальше вглубь буревого фронта, тем хуже становилось.       — Обшивку мы тут покоцаем на все деньги. — Ави отключил СУО башни и спустился в основной отсек. Вероятность встретить врага в такой ситуации была нулевой. — Где там сраная 114-я? — Если верить карте и компасу, то ещё где-то час и выйдем на нее.       Айвен дотянулся до консоли управления обзором и переключился в инфракрасный режим. Нормальная оптика из-за стены песка и пыли не видела абсолютно ничего. С инфракрасными прожекторами можно было хоть как-то разобрать дорогу прямо перед броневиком.       Один раз пришлось врезать по тормозам. Порыв ветра что-то растащил в скалах возле дороги и прямо перед бампером машины рухнули несколько глыб. Арчи прикинул размеры на глазок и чертовски обрадовался быстрой реакции Айвена. Самый маленький из камней был размером с холодильник, крупные не меньше легковушки.       Помимо этого интересных событий не случилось. Арчи пытался выслушивать связь, искал переговоры преследователей. Все было глухо.       Для большинства здесь был ад кромешный. Для Грау и его отряда это был неплохой рабочий климат. Они проходили Великую Пустыню различными маршрутами уже полтора десятка раз. Но сейчас все было сильно хуже, по многим причинам       Арчи машинально потер рукав куртки, пытаясь соскрести въевшуюся кровь. Работа пошла не по плану, и с бурей все не слава богу. Ей полагалось сбить погоню со следа, но в такую погоду оставаться снаружи тоже не вариант. Глупее всего сейчас было бы сдохнуть из-за забившегося песком движка. И не стоит забывать про молнии.       Слева ударила молния, очень близко и сильно. Мех Арчи встал дыбом от наведенной статики, экраны мигнули. — Мост! — Крик Ави вывел Арчи из прострации. Ещё одна молния выбила искры из побитого временем и артобстрелами железнодорожного моста. Оборванные тросы колыхались на ветру. Это уже было не цельное сооружение, скорее мумифицировавшийся под гнетом времени труп.       Несколько секций в середине подорвали ещё во время войны, но оставшиеся были сделаны на совесть и стояли несмотря ни на что. Не случилось ещё такой бури, что могла бы их завалить.       Река давно пересохла и теперь скелет моста возвышался над высохшим руслом, цвет дна которого лишь немного отличался от грязно-песчаного окружения.       Арчи оценил ландшафт и выбрал подходящий съезд. Тут песка было не так много и оставшиеся в глинистом берегу колеи были легко различимы. — Сходи с дороги влево, тут укатано!       Айвен кивнул и съехал по пологому песчаному склону русла.       Вокруг опор моста давно намело барханы, в итоге у обрыва берега образовалась своеобразная пещера, в которой можно было укрыться. Крыша — бетонное полотно моста, стены — песок и каменистый берег. Не пять звёзд, но от ветра спасает.       Тигр загнал броневик в укрытие и убрал ногу с педали газа. Рев двигателя перешёл в едва слышный рокот. — Против нас здесь все, даже погода. Мы никогда не доберёмся до границы. Просто заглохнем нахер и сдохнем от жажды. Или собьемся с пути и нарвемся на самоходную мину. — Ави выключил дисплей и откинулся на спинку кресла.       Снаружи раздался грохот, подтверждая его слова. В одну из опор моста впечатался валун размером с надгробный камень. Застонала вся конструкция целиком, будто живое существо.       В зеленоватом свете приборов казалось что Ави за последние несколько дней постарел лет на десять.       Арчи знал что выглядит не лучше. Несколько дней непрерывной погони без сна, на таблетках, не вылезая из броневика и отливая в бутылку. Даже по меркам сбшников это был солидный экстрим. Хорошо бы выбраться из этой херни не лишившись чего-нибудь родного и телесного. Грау почесал обрубок уха. — Не жалься. Дождемся утра, надеюсь буря стихнет, заменим разбитые детали и пойдем дальше по маршруту. Бывало и хуже.       Вой ветра снаружи смешивался с таким родным и привычным звуком обстрела из легкого стрелкового оружия. Один из мониторов погас. Видимо особенно везучий камень разнес таки камеру наблюдения. — В такую бурю никто за нами не пойдет. Можно ложиться спать. — Хан выключил зажигание и переключил системы на питание от аккумулятора.       Вокруг пахло мускусом, разогретым пластиком и сигаретами. Было влажно, из-за замкнутой рециркуляции кондиционер гонял по кругу один и тот же воздух. Но усталость была сильнее.       Как же все херово вышло. Арчи пнул ящик, торчавший из десантного отсека, и глухо зашипел от боли. Да, как же, ядерный суверенитет, в жопу бы его тебе засунуть, дорогой Макс Хесс. Подстава чистой воды.       Найти свалившуюся во время войны тактическую ядерку, разобрать ее, вынуть боеголовку и сделать ноги. Проще пареной репы. Если не учитывать военные патрули, гоняющие стервятников с сытных мест.       Они и не учли. Пприглашенный эксперт получил пулю в шею и отправился за борт, а вертолет эвакуации стал грудой окалины. Если бы не паранойя Арчи, решившего взять горючего и воды с большим запасом, сейчас все трое уцелевших членов группы уже ждали бы расстрел за мародерство или виселицу за госизмену. Выбор между двумя аттракционами зависел от глубины расследования, проводимого военной полицией.       Но им удалось уйти. Во всяком случае пока удавалось. Правда военные уже должны были найти корпус ракеты и понять, что одна из «сломанных стрел» времен Второй Анималистанской резко вернулась к жизни. Маленькая такая, уютная, почти карманная, но все же «сломанная стрела».       Радио шумело статикой, по броне скребли песчинки и клацали мелкие камни, Арчи вслушивался в белый шум в рации, пытаясь загипнотизировать себя на сон и даже, казалось, несколько раз слышал кодовую скороговорку на грани слышимости, но так и не разобрал слов. Так он и уснул, слушая как беснуются пески.