Точка опоры

— Я не удивлена, что вижу тебя здесь, Грейнджер. Гермиона почти подскакивает на месте, инстинктивно потянувшись за волшебной палочкой. Две секунды уходит на то, чтобы понять, что перед ней Пэнси. Она не кажется опасной — более того, она выглядит весёлой, словно реакция Гермионы её смешит. Пэнси... почти такая же, пожалуй, какой была, когда Гермиона видела её год назад в Хогвартсе. То же ровное смоляное каре и яркая помада, из-за которой Макгоногал делала замечания. Тот же чёрный цвет в одежде. Она разве что стала сильнее подводить глаза, почти неприлично, и они по-угольному мрачные, ведьминские. Гермиона прокашливается. — Паркинсон. Пэнси ухмыляется. Обводит взглядом Гермиону и книжные полки вокруг. Это небольшая книжная лавочка, о которой знают только волшебники, и Гермиона никогда не видела Пэнс тут. — Приятно знать, что что-то не меняется, — её тон нарочито небрежный, но Гермионе удаётся уловить в нём искренность. Их мир успел перевернуться и никак не придёт в равновесие; все они, бывшие дети, преследуемые призраками войны. И год после школы этого не поменял. Гермиона не знает, зачем Пэнси подошла к ней, когда могла пройти мимо, сделав вид, что не заметила. Но она рада, и это тоже удивляет. — Хорошо выглядишь. Пэнси фыркает и закатывает глаза. — Мы не те, кто ведёт вежливые беседы, да? Я бы предложила тебе выйти покурить, вспомнить школу, но ты не куришь. Гермиона отставляет книгу на полку и расправляет плечи. — Пойдём. Пятью минутами позже она смотрит, как Пэнси достаёт маггловские сигареты и поджигает заклинанием кончик, стоя у перил на крыше. Делает тягу, выпуская дым в воздух и щурится, глядя на Гермиону. Молчит. Это похоже на морок. Кадры чужой жизни. Гермиона делает вдох и уводит взгляд на город перед ними. С высоты пятого этажа он всё ещё кажется огромным. — Как... как ты? Пэнси выдерживает паузу, прежде чем ответить. Стряхивает пепел. Ногти у неё в красном лаке. — Отлично, Грейнджер, просто отлично. Разве не видно? — Я просто... — Нам не обязательно делать вид, что мы были друзьями. Скрестив руки на груди, Гермиона поджимает губы. От ветра пробирает холод, но они упрямо продолжают стоять на крыше, окруженные дымом и воспоминаниями. — Зачем тогда ты позвала меня сюда? Пэнси пожимает плечами. На мгновение она выглядит так, словно у неё действительно нет ответа на этот вопрос. — Приятно увидеть знакомое лицо. К тому же, из вашей геройской компании ты нравилась мне больше всех. Смех удивляет их обеих. Пэнси поднимает бровь, а Гермиона улыбается. Напряжение уходит из воздуха, словно уколол иголкой воздушный шар. Пэнси отбрасывает бычок в сторону. — Какая честь, — бормочет Гермиона. — Это правда. Мне нужно идти, но мы можем встретиться ещё. Может, я открою тебе ещё пару тайн. У Пэнси черные-черные глаза в густой подводке, и они опасно блестят. Она приближает лицо к лицу Гермионы и касается губами её щеки — там, безусловно, останется след её помады. Такой же, как фильтре выброшенной сигареты. Гермиона замирает. И кивает.