A Sky Far Away

24 июля 1938

Для Гарри стало переломным моментом уничтожение Томом его плюшевой собаки. Даже год спустя он всё ещё не мог его простить. Ужасным было не столько само действие, сколько стоящая за ним жестокость, желание ранить его сильнее, чем на это способны хулиганы. И Тому это удалось. Теперь каждый раз, когда Гарри смотрел на него, он видел только плюшевую частичку своего туманного, никому не известного прошлого, превращающуюся в пепел в его руках. Гарри искренне, всем сердцем ненавидел его - мальчики не могли находиться в одной комнате без того, чтобы не завязать драку. И, естественно, это не осталось незамеченным. Обычно за драки наказывали Гарри, но пару раз прилетало и Тому, что раньше было большой редкостью. Терпения миссис Коул на этих двоих уже не хватало. ― Вы останетесь здесь и отмоете все до последней кастрюли и сковородки, ― приказала она, запихав их на кухню. ― После вы почистите и нарежете весь мешок картошки. Гарри и Том окинули взглядом бесконечную кучу посуды и заполненный до отказа мешок картошки размером с них самих. У Гарри вырвался стон, и даже Том, привыкший не показывать эмоции, внутри издал тот же звук. ― Вы научитесь работать вдвоем! ― угрожающе произнесла миссис Коул. ― Если я узнаю, что вы опять подрались, оба будете выпороты! Дверь кухни с грохотом закрылась, заставив Гарри вздрогнуть. Зло взглянув на Тома, он подошел к табуретке, взял ее и подставил к раковине, чтобы встать. В отличие от Тома он был довольно низок для своих лет. Открывая кран, он почти чувствовал стоящего сзади Тома. Его явное присутствие посылало импульсы злости по всему телу, не позволяя успокоиться. Пока раковина наполнялась мыльной водой, Гарри обернулся: ― И долго ты будешь стоять? ― зашипел он. ― Я не собираюсь все делать в одиночку. ― О нет, собираешься, ― холодно ответил Риддл. ― Тебе же не нужны новые проблемы. ― Если ты не понял, проблемы будут не только у меня, ― Гарри скрипел зубами от раздражения. Он взял одну из губок для мойки посуды и кинул точно в Тома. К сожалению, Том перехватил ее до того, как она коснулась его лица. ― Ну, может, если бы ты не нападал на меня каждый раз, как последнее животное, мы не были бы сейчас здесь. Том подошел к раковине, встав непозволительно близко к нему. Так близко, что их плечи практически соприкасались. Даже от такого маленького контакта Гарри пробила дрожь ненависти от плеч до кончиков пальцев, он быстро отодвинулся и, держа расстояние, принялся яростно мыть кастрюлю. ― Я знаю, это ты порвал мой учебник. Специально! ― произнес Гарри, все более агрессивно оттирая грязь. Мышцы рук начали болеть от прикладываемой им силы. ― Не сломал ли ты еще что-нибудь из моих вещей? ― Не делай поспешных предположений, Гарри, ― ответил Том, лениво проводя губкой по железной сковороде. ― А то выглядишь идиотом. Не реагируй. Не реагируй. Не реагируй. Он прервался, когда рука с губкой вдруг скользнула мимо кастрюли, и выронил ее от неожиданности. Погрузив руку по локоть в воду, он достал посудину и удивленно моргнул - в ее дне была дыра с оплавленными краями. ― Что за..? Справа он услышал фырканье и повернулся. Этот ублюдок еще и смеется над ним. До сегодняшнего дня Гарри ни разу не слышал, как Том смеется. Его это действительно удивило, ведь в смехе не было и намека на ожидаемую издевку. Более того, казалось, Тома действительно развеселило данное происшествие. Гарри даже подумал, что у Тома очень милый, успокаивающий смех. Жаль, что он принадлежит самому неприятному человеку во всей Англии. ― Видишь? Я же говорил, ты ведешь себя как животное, ― ядовито прокомментировал Том, немного успокоившись. Здорово. А я почти поверил, что в нем скрывается вполне человеческая душа. ― Просто заткнись и мой свою гребаную сковородку. Гарри еще раз осмотрел дно кастрюли. Чем старше он становился, тем чаще происходили подобные странные вещи, и в большинстве случаев осознание того, что он творит, приходило после того, как он это делал. Но он был не единственным, вокруг кого происходило подобное - Том всегда мог совершить что-нибудь неожиданное и невозможное. Существенное различие заключалось в том, что Том никогда не делал этого случайно - он контролировал все происходящее вокруг. Поэтому его было сложно поймать на проступке, а Гарри отдувался по полной. Следующие полчаса ребята провели за мытьем посуды в полной тишине: Том продолжал коварные попытки разозлить Гарри своим существованием, пока сам Гарри старался его не замечать. Он концентрировался на посуде, параллельно считая лопающиеся в раковине пузырики. Не самое продуктивное занятие, но все же лучше, чем придумывать план, как задушить Тома. К тому времени, как они закончили, вода в раковине стала грязного коричневого цвета, а перед рубашки и рукава Гарри - сырыми. Отложив последнюю кастрюлю, Гарри вытер руки полотенцем, начал слезать с табуретки, оступился и потерял равновесие. Прежде чем он упал, Том схватил его за ворот рубашки и поставил обратно на табурет. Гарри удивленно посмотрел на него. Обычно Том ищет лишние поводы поунижать его, и то, что сейчас он поступил совершенно противоположным образом, стало неожиданностью. Том отвел глаза и усмехнулся. Если бы Гарри не знал его, он бы решил, что действительно видел легкий румянец на его щеках. ― Ты самый неуклюжий из всех, кого я знаю, Уайтли, ― сказал он, качая головой. ― Это чудо, что ты до сих пор жив. ― Не все из нас могут быть грациозными принцессами, как ты, Том, ― ответил Гарри, хотя фразе явно не хватало желчи. На самом деле он был рад, что Том не позволил ему разбить себе голову. ― Как и не всем из нас дано быть остроумными. Вся признательность Тому тут же растворилась. Избрав обычную тактику игнорирования, Гарри передвинул табурет к мешку с картошкой и сел к нему спиной - он не хотел отбывать наказание, постоянно борясь с желанием закидать Тома картошкой. Бесит! Почему он так легко меня достает? Гарри взял первую картофелину и начал ее чистить. Он находил удовлетворение в повторяющихся мерных движениях ножа, смотря, как шкурка спиральками отстает от картошки и падает вниз. Возможно, так было потому, что труд успокаивает, а может и потому, что на месте картошки он представлял лицо Тома. ― О Боже, что ты творишь с картошкой? ― раздался голос Риддла из-за его спины. ― От нее же ничего не останется. Плечи Гарри напряглись. Он развернулся, изо всех сил сжимая в руке картофелину и борясь с желанием стукнуть ею пару раз по голове Тома. ― Оу, извините пожалуйста. Вам же, идеальный Том, виднее, как чистить картошку! Так научите нас, плебеев и невежд, этому великому искусству! ― Это не так уж и сложно, ― заметил Том. ― Но я рад, что ты согласен, что в этом деле ты профан. Гарри так сильно сжал нож, что костяшки пальцев побелели, но он не обращал на это внимания: его мозг лихорадочно искал остроумный ответ на выпад Тома. Однако чем дольше он думал, тем яснее ему виделся провал, и единственным результатом его интеллектуальной работы стало отстраненно-глупое выражение лица. Издав странный звук, вероятно, выражающий злость, он развернулся и продолжил работать. Через секунду картошка вылетела у него из руки, снеся по дороге несколько стоящих на столешнице банок и один стакан. Гарри поморщился от звука стучащих за дверью каблуков, предчувствуя визг миссис Коул. Но она не зашла, и он обернулся к Тому. ― Я знаю, это ты сделал! ― Да ладно. Гарри встал, чтобы убрать созданный картошкой беспорядок. Вернувшись на место, он кипел от злости. Если бы ты знал, что я делаю с тобой в своих мыслях, ты бы со мной так не разговаривал. Ха! Получай, картоха-Том! Дверь открылась после первого ножевого ранения крахмаловому Тому. Гарри поднял глаза и увидел миссис Коул. Он быстро вытащил нож из картошки и начал ее чистить. Если она поймет, что они с Томом опять ссорились, ребята проведут еще минимум пару дней за уборкой и готовкой. Последнее, чего Гарри хотелось - это провести так много времени со своим врагом. ― Том, ― позвала миссис Коул. Оба мальчика подняли на нее глаза. ― К тебе посетитель. С поднятыми бровями Гарри смотрел, как Риддл выходит из кухни, оставляя его одного, снедаемого любопытством. Тома никогда никто не посещал. На самом деле, ни к кому из них никто не приходил. Кто-то решил усыновить его? Вряд ли. Если кого и усыновляют, что происходит очень редко, то обычно детей до двух лет. А, может, пришел психолог, чтобы наконец забрать Тома. Могу только надеяться. Гарри принялся за новую картошку, представляя Тома, закрытого в сумасшедшем доме. Возможно, на него наденут смирительную рубашку или будут проводить шоковую терапию. Наслаждался он этими мыслями недолго: его сознание вдруг заполнилось совсем другими картинками. Он сидит в комнате Тома. Напротив находится мужчина. Он не похож на психолога: у него седые волосы, такая же борода и голубые глаза, сверкающие из-за очков-половинок. ― Ты можешь делать вещи, которые другие не могут, верно, Том? ― Я могу двигать предметы, не прикасаясь к ним, заставлять людей делать то, что я хочу. Я могу причинить им боль, если захочу. ... ― Хогвартс - это школа магии, Том. Это место, где ты научишься контролировать свои способности. ― Я знал! Я всегда знал, что я особенный! Что отличаюсь от остальных! ... ― А еще я могу говорить со змеями. Они приползают ко мне. Это тоже нормально? На этом моменте картинки исчезли. Гарри был потрясен. Разные мысли мелькали у него в голове, ища ответы на вопросы: чему он только что стал свидетелем? Что значит этот разговор про школу магии? Абсолютный бред. Наверное, это ошибка. Или глупая шутка. Хотя... чем дольше он об этом размышляет, тем правдивее ему кажутся слова того мужчины. Может как раз в магии кроется причина всех странностей, окружающих его. Гарри соскочил с табуретки и подошел к двери. Приоткрыв ее так, чтобы образовалась маленькая щелочка, осмотрел коридор. Мужчина из его картинок спускался по лестнице. Поняв, что он собирается уходить, Гарри принял мгновенное решение - толкнул дверь и побежал к нему. ― Это правда? ― крикнул он незнакомцу в спину. ― Про магию? И... и Хогвартс? Мужчина остановился и медленно обернулся. Его лицо выражало легкое удивление. От пронзительного взгляда голубых глаз Гарри стало не по себе, но он решительно смотрел в ответ. ― Как ты узнал об этом, мальчик? ― Наконец заговорил он. ― Ты подслушал наш с мистером Риддлом разговор? ― Нет, сэр, ― Гарри покачал головой. ― Я все время был на кухне. Я видел это... Я видел это в моей голове. Взгляд мужчины просверливал его насквозь, и Гарри вдруг почувствовал себя очень уязвимым. Как будто все его мысли лежат на поверхности и незнакомец при желании может прочитать любую из них. ― Как твое имя, мой дорогой мальчик? ― спросил он с улыбкой. ― Гарри, сэр. Гарри Уайтли. ― Ну что ж, Гарри, я - профессор Дамблдор, ― представился мужчина, сделав шаг ему навстречу. ― Скажи мне, происходили ли с тобой какие-нибудь странности? Что-нибудь, что ты не можешь объяснить? ― Постоянно, сэр, ― кивнул Гарри. ― Например сегодня я расплавил кастрюлю и совершенно не представляю, как. Дамблдор на это хихикнул. ― Уверен, ее можно заменить. ― Так, это правда? ― неуверенно повторил Гарри. ― Магия действительно существует? ― Да, это так, Гарри, ― Дамблдор продолжал ему улыбаться. ― Я верю - ты не лжешь. На самом деле я вижу, что в тебе есть нечто особенное. Но твоего имени нет в Записях Хогвартса. ― Каких записях, сэр? ― удивился он в ответ на еще одну порцию новой информации. ― Видишь ли, Гарри, когда на территории Британии рождается ребенок с магическими способностями, его имя появляется в специальной книге допуска к знанию о существовании магии, ― Весело ответил Дамблдор. ― Какая оплошность! Знает Мерлин, этой книге много лет, и ни разу она не допускала ошибок. ― Подождите, если меня в этой книге нет, я не могу учиться магии? ― спросил Гарри, его восторг быстро сменился чувством безысходности. ― Думаю, маленькая ошибочка в Записях ничего не значит, ― ответил Дамблдор, даря Гарри надежду. ― Скажи мне, сколько тебе лет? ― Одиннадцать, сэр. В октябре будет двенадцать. ― Это просто отлично, ― мужчина хлопнул в ладоши. ― Да, очень любопытно, здесь явно замешана магия, она хранит наши сердца молодыми и чистыми, ты согласен? ― Эээ, да, наверное...― Гарри в замешательстве посмотрел на Дамблдора. ― Что ж, мой мальчик, мне нужно многое обсудить с директором Диппетом, ― заключил мужчина. ― Если он решит пригласить тебя в Хогвартс, ты получишь письмо совой. ― Совой? ― переспросил Гарри слабым голосом, стараясь осилить все сказанное Дамблдором. ― Конечно, ты не знаешь об этом, ― глаза Дамблдора сверкнули. ― Так маги отправляют друг другу письма. Тебе не стоит беспокоиться, совы - очень умные создания, они знают, что делать. ― О, хорошо, ― совы-почтальоны? Похоже, Гарри сходит с ума. Все это просто не может быть правдой! ― А сейчас я должен идти, Гарри, ― сказал Дамблдор, потрепав мальчика по плечу.― Однако, я подозреваю, мы встретимся очень скоро. Подмигнув напоследок, он пошел к двери, по пути закинув что-то, подозрительно напоминающее конфету, в рот. Некоторое время Гарри не двигался продолжая смотреть на место, где только что стоял мужчина. Его переполняло чувство нереальности происходящего. Улыбка медленно расплывалась по его лицу. Он развернулся и побежал наверх по лестнице. На верху он столкнулся с Томом и сразу понял - он слышал их с Дамблдором разговор. Счастливым по этому поводу он не выглядел, наоборот - в его прищуренных глазах ненависти было больше, чем обычно. Вероятно, раздосадован, что оказался не единственным особенным ребенком в приюте. Находясь в слишком хорошем расположении духа, чтобы позволить Тому все испортить, Гарри быстро обошел его. Зайдя в свою комнату, мальчик сразу подошел к окну и посмотрел в небо, хоть и понимал, что сова не может прилететь уже сейчас, ведь Дамблдор ушел всего пару минут назад. Но он не мог успокоиться. Следующие несколько дней пройдут в напряженном ожидании, и он не раз выглянет в окно, надеясь заметить сову с заветным письмом.