Нарвал

      Лед треснул и под грохот и гул распирающей изнутри воды народ бросился в образовавшийся проход. Впереди была башня, больше похожая на маяк, от которой в обе стороны тянулись высокие каменные стены, облепленные снегом. Из прохода резко повеяло морозным ветром, будто ледяная преграда сдерживала его, отделяла от уже значительно потеплевшей зоны. Как только люди встали на твердую землю, а она сквозь снег пробивалась темными буграми у каменных стен, грохот усилился. Лед быстро разрушался, отламываясь большими кусками от стены, он падал вниз, разбивая заледенелое море.       — Нельзя останавливаться, мы еще не нашли вход, — громко произнес Юлик, он был в числе последних, на случай, если кому-нибудь может понадобиться помощь.       Группа двинулась дальше, вдоль стены, осторожно ступая по земле под бой льда о лед. Впереди была еще одна башня, похожая на первую, свернув за которую стало видно просторную площадку с четырьмя колоннами по углам. Площадка являлась порогом перед высокими металлическими воротами. На металле было выдавлено множество узоров, которые представляли собой неясную сюрреалистичную картину. Среди всего этого выделялась лишь плоская, овальная крышечка, которая закрывала от непогоды замочную скважину. Молодой нарвал подбежал к ним и потянул за ручку, но дверь не поддалась.       — Они не смогли открыть ворота, помнишь, Даня говорил об этом, — произнес Руслан, со стороны наблюдая за тщетными потугами парня, что не желал сдаваться.       — Как же все произошло на самом деле? — задумчиво произнес Юлик и сделал два шага назад, окидывая взглядом испещренную узорами поверхность ворот. Руслан пожал плечами и шагнул назад за Юликом. — До этого я не задумывался над этим, не было времени, но сейчас, я вдруг понял, что у этой истории отсутствует очень важная часть…       — Какая? — удивленно спросил Руслан.       — Он сказал, что Лилит убила всех прямо на пороге города, а ему просто повезло, что его ошейник успел заблокировать мой отец, так? Принц согласно кивнул.       — Но Нарвал никогда не рассказывал нам как выбрался. Говорил только то, что его память была частично стерта. Тем не менее, он вернулся назад, а значит, должен был запомнить дорогу. Возможно, маяков изначально было больше, он смог вытащить те, что были ближе к берегу, чтобы не так просто было поймать сигнал.       — Не понимаю, — покачал головой Руслан. — Зачем тогда он ждал столько времени?       — Он собирал людей. Мы же вербовали всех, кто был согласен уйти, всех, кто считал, что Ареал гиблое место. Даня знал, что у нас будет только один шанс.       — Хочешь сказать, что он знал о том, что появится эта ледяная стена? — скептически произнес Руслан, скосив взгляд на парня. — Ведь раньше ее быть не могло, иначе как бы они поняли, что тут не развалины какие-нибудь, а целый город.       — Нет. Хуже, — Юлик повернулся к нему. — Я боюсь, что Даня знал и о городе, и о потеплении еще задолго до того, как появились первые предпосылки, до того, как он собрал нарвалов. И видимо не он один, раз Лилит так истерично искала нас.       — Да, не один, ведь у Егора были координаты, а если знал он, значит, знал и Денис, — после этих слов, принц не задумываясь потянул руку за спину и прикоснулся пальцами к ячейке на бронекостюме. Она досталась ему от Дениса, ведь там был самый ценный груз — семена. — Значит, они изначально были заодно?       — Даня давно продумал все. Теперь я понимаю, почему мы заняли шахты под городом — едва ли не самое опасное место на этой проклятой земле. Если Нарвал жив, то сейчас, когда он вывел всех, кто был ему дорог и тех, кто просто против Ареала, он спешит явно не в Северный город.       — Он хочет подорвать Ареал? — вдруг дошло до Руслана, и парень удивленно округлил свои темные глаза, вскинув брови. — Но базу ведь и так наполовину разбомбили люди Лилит, и город даже не шелохнулся, так откуда там взяться чему-то мощнее?       — Лаборатория Егора, — коротко ответил Юлик, вновь обратив свой взгляд на потуги молодого нарвала и парочки мужиков.       — Нам запретили заходить туда, обосновав это тем, что мы можем заразиться вирусом от множества образцов, пока Егор с Денисом разрабатывали нарвалин.       — Но Даня постоянно заходил к ним и лично доставлял нужные ингредиенты, — закончил он мысль за парня. — Тогда это не казалось странным. У всех были дела наверху, а Нарвал не мог светиться в городе, потому он был идеальным кандидатом в помощники инженеров.       — Хорошо. Допустим он действительно обвел вокруг пальца не только Лилит, но и нас, но зачем? Если это все было до того, как мы потеряли ребят и нашелся его любимый Миша. Это ведь все похоже на большую красивую месть исключительно во имя кого-то, ты ведь к этому ведешь? Так во имя кого? — произнес Руслан удивительно длинное предложение, буквально дословно озвучивая мысли Юлика.       Юлик помолчал несколько секунд, а затем опустил взгляд себе под ноги, на лед. Руслан безмолвно следил за тем, как парень опустился на колени и сняв перчатки, потер лед ладонями, заставив примерзший белый слой снега растаять, и принялся вглядываться в оледеневшую темноту. Принц присел рядом и понаблюдав с минуту, метая взгляд с хмурого лица Юлика на лед, тихонько произнес:       — Ты ищешь там Дагона? — и не выдержав, усмехнулся. Ему не нравилось быть непонимающим, но и Юлик не спешил перед ним распинаться, а тем временем лед трещал как старая ветошь по швам, что вызывало в людях большое волнение.       — Мой принц, — вдруг произнес Азатот, а принца передернуло. — Ты мне случайно, не солгал?       — Когда? — но Руслан прекрасно понимал, когда.       — Твой сон. Ты сказал, что видел двух нарвалов, но я так и не понял, что это означало, а такого не может быть. Я всегда мог читать твои сны, а у этого как будто нет ни начала ни конца, только вырванная из текста цитата: «Отвали, Юлик».       — Просто не хотел тебя расстраивать, — выдохнул Руслан. — Помнишь, когда меня ранили, я рассказал тебе, что наваждением видел Дом, видел события почти десятилетней давности.       — Да, — Юлик отвлекся от поисков невиданного и взглянул на парня.       — Ты был там такой счастливый, — губы дрогнули в усталой полуулыбке. Да, Руслан был совсем другим для своего Азатота, но даже он не часто видел его таким. — Весь в крови, с сумасшедшим блеском темного Бога в глазах…. И мне так осточертело твое хмурое, задумчивое от всеобщих проблем лицо. Я скучаю по этим бойням, по звездным ночам, я скучаю по нам.       — Я тоже хочу тебя, не боясь, что кто-то помешает, как это было давно, когда главнее нас были лишь Боги, — грустно усмехнулся Юлик, отряхнув мокрые ладони.       — Мне приятно слышать это, — Руслан взял его руки в свои и поднеся к своим губам, подул на них горячим воздухом, взглянув на него исподлобья. — Но я виноват перед тобой, мне действительно не стоило врать.       — И что же тебе приснилось? — он внимательно смотрел на принца.       — Даня. Он был расслаблен. Он как бы парил, вода медленно колыхала его волосы, любимую худи и штаны, а вокруг него кружил лишь один нарвал. Животное размешивало с водой кровь, что тянулась от тела во все стороны, — быстро произнес Руслан, чуть сжав его ладони. Глаза Юлика отрешенно блуждали по лицу парня, он сводил все ниточки воедино, а принц терпеливо ждал, не обращая внимания на трещины льда, что тянутся к ним и людской гомон.       — Ошибки быть не может, — Юлик сфокусировался на Руслане и взяв его за руки, поднялся, заставляя и его выпрямиться. — Ты был прав. Более чем прав, мой дорогой принц, — пробормотал он и настроив свой компьютер на поиск, отвлекся на вопль:       — Если таяние продолжится в таком темпе, то очень скоро вода начнет прибывать, и каменная площадка от потопа нас не спасет! — раздалось из толпы.       Люди замешкались, несколько человек попытались отыскать что-нибудь, чем можно будет вскрыть замок, но результата не было.       Юлик забил номер в строку для поиска локальной сети. Каждая цифра соответствовала порядковому номеру буквы алфавита в слове «нарвал».       Сигнал был пойман.       — Что…? — удивился Руслан. — Чей компьютер ты поймал?       — Того самого «нарвала», за которого Даня мстит, — с улыбкой произнес Юлик, мельком взглянув на парня.       — Группа! — радостно выдохнул принц. — Группа, что была с ним в тот день, когда они достигли Северного города, — Юлик в ответ кивнул и направился к точке, ему нужно было встать ровно на нее, чтобы понять где именно подо льдом искать тело. На поверхности тел было не видно, очевидно, погода претерпела массу изменений, и ледяная стена не единственный подтверждающий эту догадку результат.       Встав ровно на точку, они оказались на здоровенной трещине.       — Лед здесь уже поврежден, тех остатков зарядов в оружии должно хватить, чтобы пробить небольшую дыру, — решительно произнес Юлик, и Руслан тут же отрицательно покачал головой. — Нарвал переложил ответственность на меня, а это значит, что я обязан попробовать.       — Нет. Не только на тебя, — лицо принца заметно изменилось, он словно пришел к выходу из лабиринта, который давно искал. — Это должен сделать я.       — Я так не думаю, — спокойно ответил Юлик.       — Помнишь, когда-то давно, я сказал, что Боги отвернулись от меня? Но они никогда не отворачивались только лишь от меня. Все остальные из Дома Ригель погибли. Ради этого я и прошел весь этот путь рядом с тобой.       — Ты прошел все это рядом со мной, потому что нас…       — Азатот, — перебил принц, взывая к наемнику Черной розы. — Ты жил в моем мире, приобрел имя Темного Бога, а значит обязан верить… если не в них, то хотя бы в меня.       От этих слов Юлик вдруг ощутил, как на ладони зачесался старый шрам, раной от которого, он пролил кровь, передавая клинок Дагона принцу Ригеля, прямо на пепелище его родного Дома.       — Я тоже это чувствую, — признался Юлик, тяжело вздыхая. — Но я не могу позволить тебе так рисковать, потому что так принято в моем мире: никогда не подвергать опасности людей, которых любишь.       — Мы с тобой прощались лишь раз, когда меня ранили, — Руслан положил одну руку на его плечо, а вторую на щеку, ловя взгляд. — Ни я, ни ты не были уверены, что выберемся живыми из циклона, но сейчас этого нет. Темнота внизу ждет меня, я это знаю, и ты тоже это знаешь, признайся.       — Да, и от этого мне невыносимо противно, — он тяжело вздохнул, глядя на парня, который вдруг улыбнулся в полный рот. — Боже, прекрати, — покачал Юлик головой, не в силах видеть, как радует парня его решение, что далось ему так тяжело.       Люди мало помалу отвлекались от лицезрения попыток открыть дверь. Народ прислушивался к настоящим лидерам, тем, что уже принимали вереницу верных решений и не могли бы ошибиться сейчас, когда это так важно.       — Если так, то я хочу сделать это своими руками, — Юлик, теранувшись губами об приставленную к его щеке ладонь, на секунду прижался к ней губами, прикрыв глаза, после чего отступил и обернулся к группе. — Принесите мне все оружие где осталось хоть немного энергии.       — Большего я сейчас и не могу желать, — негромко произнес Руслан, так, чтобы услышал только Юлик. И он услышал, внутренне пытаясь смять чувство правильности и уважения к принцу, чтобы заставить его остановиться, даже если бы пришлось сделать это силой. Но у него ничего не вышло.       Нарвалы поспешили выполнить просьбу. Руслан в это время стремительно стягивал с себя металлическую броню. Юлик сделав небольшой круг, вокруг него, замер на более удачливой точке для выстрела в лед, чтобы в случае чего, был шанс отступить на каменную платформу.       — Ты будешь действовать вслепую. Все, что я могу для тебя сделать это включить фонарик на дисплее, но он может выключиться в любой момент. Компьютер хоть и защищен от влаги, но он не рассчитан на экстремально низкие температуры, — мельком взглянув на принца, оставшегося в одном термокостюме с дырами на плече и колене, где были бинты, он горько добавил:       — Как и твое тело, будь прокляты твои Темные Боги!       Руслан в ответ молча подошел и крепко обнял его, прошептав:       — Ты не можешь проклинать сам себя, мой Азатот….       — Вот! Все что есть! — запыхаясь произнес молодой нарвал с парочкой винтовок в руках, запыхавшись, скорее от страха, чем от тяжести, так как он единственный из группы, кто рискнул выйти на лед. — Что вы хотите с этим сделать?       — Я достану ключ, — серьезно произнес Руслан и отстранившись, забрал компьютер и закрепил на руке.       — Что? Ключ под водой? Но как… — начал было молодой нарвал, протянув одну из винтовок, но Юлик прервал его и жестом велел уйти назад, на твердую каменную поверхность, отдав второе оружие Руслану.       Спокойствие в душе Юлика терзало его сознание, но он должен был сделать это сам или это придется сделать кому-то другому. Выбрав нужное положение, он спустил курок, затем еще и еще, проделав дырками круг. Сменив оружие, он сделал один контрольный и ледяная крышка прорубя раздробилась на мелкие части, пошатнувшись от взбудораженной воды подо льдом.       — Когда-нибудь, солнце снова будет обжигать нашу кожу, — одними губами произнес Руслан, глядя на Юлика, а после спешно сделал несколько шагов вперед и нырнул, головой вперед, прижав руки к телу, тут же скрывшись в темной воде под ледяной толщей.       — Буду ждать твоего возвращения с нетерпением, мой принц, — прошептал Юлик и опустившись на колени принялся всматриваться в темную воду, пока наконец она не начала всматриваться в него. Все вокруг резко стихло, он слышал лишь как вода временами бурчит под ледяным прессом, а затем была вспышка и все вокруг погрузилось во тьму, он перестал ощущать холод и голод. Его бросило в жар, а затем он разглядел цветные разводы темного космоса, среди которых чинно парил левиафан с катаром в теле. Как вдруг темная пелена позади сгустка цветастых облаков треснула ровной полосой и разъехалась в стороны, давая осознать, что это были веки невиданной твари. Ее продолговатый зрачок с секунду понаблюдал за рыбиной, что чинно проплыла мимо, во тьму и уставился прямиком на Юлика. Все резко отдалилось, и он увидел, как левиафан парит в космических облаках на дне стеклянной баночки полной темноты, а наверху, почти под самой золотой крышечкой хаотично разбросаны галактики. Эту банку, нежно сжимал своими щупальцами сам Азатот, такой, каким его представлял народ пустыни, изображая на многочисленных статуэтках и на стенах храмов. Вокруг него было нечто темнее черного цвета, из которого, как из дыма то и дело проглядывали концы флейт*. Юлик не слышал мелодию и не слышал голоса, но был уверен, что Азатот что-то говорит ему и это звучит под музыку, как самая сладкая серенада, на которую способен великолепный скальд. Понял он и то, что не слышит его, потому что его собственные щупальца закрыли ему уши, потому что эту мелодию нельзя слушать, иначе невозможно будет вернуться назад. Когда же их немой диалог закончился, Азатот обхватил золотую крышечку щупальцем и легко открыв ее, чуть наклонил к Юлику. Невиданная сила резко затянула его вовнутрь, послышался щелчок крышки, очень похожий на треск льда.       Он распахнул глаза и осознал, что засунул руку в темную воду по самый локоть. И стоило ему только задуматься о том, что ее нужно вытащить, как его за ладонь что-то схватило. Юлик не мог не узнать эти пальцы и потому лишь сжав руку крепче, потянул ее вверх.       Руслан, с помощью Юлика, забрался на площадку и в полной тишине поднял взгляд на парня и людей чуть поодаль от него. Глаза его были абсолютно черные, в одной руке он сжимал ключ, а в другой рукоятку своего катара.       Юлик буквально ножом тыкал в спокойствие внутри себя, но по ощущениям все было так правильно, что его не удивили даже совершенно сухие волосы парня и отсутствие бинтов, лишь сквозь дыры на термокостюме виднелись розовые полоски шрамов       — Там оказалось не так глубоко, как я думал, — произнес Руслан и моргнув, его глаза вдруг приняли свой обычный вид, а он тут же вздрогнул, от ледяного ветра, что коснулся его мокрой кожи.       Наваждение спало и лишь шрамы остались шрамами.       Народ заликовал и бросился к ним, каждый пытался предложить свою помощь, кое-кто был даже готов отдать собственный термокостюм. Руслан посмотрел на бледного Юлика и тихо произнес: — Дагон открыл предо мной эту дверь.       — Боюсь, что и мне открылась одна дверь, — обреченно произнес он в ответ, все еще видя перед собой тот огромный глаз.       — Сейчас это не важно! — прервал гомон возглас Руслана. — Нам нужно скорее открыть дверь! — принц схватил Юлика за руку и прошел вперед, в проход, что образовался из-за расступившегося перед ним народа. Они подошли к воротам. Юлик за эти несколько шагов избавился от ведения. Помогла ледяная ладонь парня и этого было достаточно, чтобы он заметил, как Руслану на самом деле плохо. Он держался лишь за счет катара, сжимая его, ощущал невероятную духовную силу и поддержку от давно покинувших этот мир. Но и вариантов было немного, ведь он не мог разогнуть пальцы.       — Открывать придется тебе, — дрожа произнес Руслан.       — Я понял, — быстро ответил Юлик и взяв его руку с ключом, не теряя времени на тщетную попытку согреть прямо сейчас, разжал его пальцы. Руслан болезненно сморщился. Он спешил как мог, каждая секунда была на счету.       Ключ без труда вошел в скважину и провернув его, все услышали несколько щелчков по бокам и в центре, после чего ворота сами начали опускаться вниз, едва Юлик успел вытащить ключ, который бы сломало об каменную площадку. Перед ними простерлись ступени, их было не меньше сотни и вели они высоко вверх.       Группа бросилась вперед, оббегая парочку на пороге.       — Кажется, я все, — усмехнулся собственным словам Руслан и медленно начал опускаться на пол.       — Размечтался! — Юлик подхватил его синеющее тело на руки и спешно зашагал наверх. — После того что я увидел, ты как минимум обязан рассказать мне зачем со мной решил поведаться сам Азатот и как у тебя в руке оказался катар, который ты воткнул в левиафана! — но он уже не слышал его. ***       Компьютер тихо вибрировал, оповещая о новом сообщении. Миша разлепил глаза и уставился прямо на горящий экранчик «сломанного» компьютера, который принадлежал одному из мертвых нарвалов, которых они с Даней нашли.       — Даня? — хрипло позвал Совергон, чуть обернувшись назад, но за спиной никого не было. Он был в палатке совершенно один. Быстро приняв сидячее положение, Миша взял компьютер и открыл сообщение: «Я люблю тебя», — гласила первая строчка. «Прости, что признаюсь в этом так, через сообщение. Ужасно писать «прости», сразу после слов: «я люблю», как будто это жалкая попытка извиниться за то, что люблю. Но тогда нам обоим пришлось бы извиняться, я прав? Я надеюсь, что прав. Если ты читаешь это, значит я уже на пути к Ареалу. Знаешь, все было спланировано в заранее. Егор знал, что умрет, так или иначе, а следом за ним последует Денис, поэтому это были те самые люди, что могли бы унести мою тайну с собой в могилу. Как бы скверно это не звучало. Все остальные, что оставались в неведении, должны были выжить. Должны были, но как оказалось, не обязаны. Я не знаю успели ли попросить Кулич, а Данил точно не успел, да и не знал, поэтому я попрошу за них: Проведи их в Северный город. Ты можешь ненавидеть меня за то, что я бросил тебя вот так. Потому что я это заслужил, ведь не оставил права выбора, скинув все на тебя. И знаешь, что именно я на тебя скинул? Знание о том, где находится ключ, от Северного города. Под водой, но ты сможешь найти его, если введешь в компьютер цифры: 15.1.18.3.1.13 Но я думаю, Юлик уже сделал это. И я рад, что есть такие люди как он и Руслан, я уверен, они присмотрят за тобой. Знаю, у тебя много вопросов, но мне кажется, я бы и сам не смог теперь на них ответить. С тех пор, как в моей жизни появился ты — многое изменилось. На своем собственном примере показал мне, какой на самом деле может быть ценной жизнь одного лишь человека. Если бы я нашел тебя раньше, тогда, когда единственной целью моей жизни была месть, возможно, все могло бы сложиться иначе. В любом случае, все уже по-другому. Когда-то давно Лилит лишила меня одного очень дорогого человека. Этот человек буквально вытащил меня из грязи, показал мне, что я на самом деле не такой уж лицемер, каким хочу казаться. Его звали Адамсон, но все называли его Нарвал. Из-за глупой татуировки этого нелепого вымершего млекопитающего на всю руку — от локтя до запястья. Несмотря на все, что он для меня сделал, я не считал его кем-то значимым. Осознал это, стоя на ледяной пустоши среди трупов своих друзей. Память действительно частично стерлась, но это коснулось лишь людей, никак не дороги назад или планов Лилит, в которые она посвятила нас, надеясь потом избавиться. Я забыл, как звали остальных, в памяти остался лишь Адамсон Нарвал. Помню, что он постоянно шутил и зачесывал свою длинную выбеленную челку назад. За него я тоже хочу попросить. Проведи его в Северный город. Я не хочу давать ложную надежду, поэтому, прощаюсь. Лед растает и нас будут разделять километры воды, по которой люди разучились плавать, так, чтобы не тонуть при первом шторме. Все, что у нас останется друг от друга — сон. И я буду тварью если попрошу. Не забывай меня. Я не прошу помнить, просто не забывай. И пожалуйста, проведи меня в Северный город».       Миша нервно усмехнулся. Сжимая в руках компьютер, он вылез из палатки и увидел силуэт в предрассветных лучах солнца. Кто-то сидел недалеко на выпученной льдине, каких было немало вокруг.       — Даня, что это за шутки? — громко произнес Совергон, зашагав к силуэту. — Ты же понимаешь, как мне было бы больно, если бы ты на самом деле ушел без… — Миша не договорил. Приблизившись, он понял, что это не Даня. Парень был куда ниже ростом, в странном, белом бронекостюме, на котором отсутствовал нарукавник, где должен был располагаться компьютер. На открытой коже, с внутренней стороны руки, был нарисован нарвал. Животное на рисунке тянулось длинным закрученным носом к запястью, а хвост его был чуть запрокинут вверх.       — Даня ушел, — вздохнул парень и потянувшись к шлему, снял его, тут же проводя рукой по белым волосам, закидывая длинную челку назад.       — Ты… — Миша потерял дар речи. Он видел мертвых до этого, Егора, Дениса, Кулича, но он видел их и при жизни. Адама он никогда в жизни не видел.       — Мертвец, — грустно произнес Адам. — Но ты-то еще живой. И думаю, что тебе нужно воспользоваться компьютером, — Парень обернулся и кивнул на устройство в руках Миши. Совергон опустил на него взгляд и вдруг понял, что компьютер поймал точку и если он правильно помнил, то этой точкой должен был быть никто иной, как Руслан.       — Быть не может, — удивился он, но подняв взгляд увидел лишь глыбы и трещины среди ледяной пустыни. — Ты… Ты все это время знал куда мы идем, да?! — завопил Миша, будто Даня мог его услышать. — Как же…. Как же это… — перешел он на шепот, закрыв лицо руками. Слезы полились ручьем, он не мог прекратить это. Не мог поверить.       Совергон не хотел никуда идти. И не пошел бы, если бы не ответственность за тех, кто стоял на той точке. Он бросил все вещи и пошел вперед. Ему хотелось кричать в ответ на каждый грохот льда, хотелось специально оступиться, запнуться о трещину и провалиться в образовавшиеся широкие кривые борозды темной воды.       Но он не мог.       Даня и в этот раз все запланировал.       — Я не хотел умирать. Да, о чем это я! Никто из ребят не хотел! — заговорил вновь Адамсон, но Миша нигде не видел его. Хотя по звуку его голоса, он словно шел рядом, в ногу с ним. — Но мы знали, знали, что умрем. Даня сказал нам это прямо перед миссией. Он не был предсказателем, но был хорошим аналитиком и шпионом. Мы попрощались с родными и пошли, делая вид, что ничего не знаем о покушении на нас и вообще на всех тех, кто хоть что-то о Северном городе знал, кроме глупых сказочек. Это было так странно, знаешь, когда тебе говорят сколько жить осталось, все как-то по-иному начинает восприниматься. Начиная с того, что среди нас было не так много храбрецов и некоторые, просто отдали нам свои компьютеры, чтобы не было никаких подозрений в Центре, и выпустили себе по заряду в голову. Мы не считали это трусостью, мы называли это красивым словом «выбор». Я, знаешь, мало что помню в более точных подробностях, чем одну из наших ночей, когда началась буря и нам пришлось задержаться дольше чем нужно, — до Миши донесся странный звук, будто кто-то почесал пупырчатую ручку пистолета, обернувшись, он увидел Адамсона. Этот звук появлялся, когда он чесал запекшуюся кровь на рваной ране, на шее от ошейника. Беловолосый взглянул на Совергона и тот запнулся о приподнявшийся пласт льда, но устоял на ногах. Адамсон чуть кивнул, дабы тот смотрел вперед и под ноги, а не по сторонам. Миша отвернулся, и он продолжил:       — Связь с Центром начала давать сбои. Мы остались наедине друг с другом. Из десяти, нас осталось всего четверо. Остальные «ушли». Даня тогда рассказал, о том, что нашел человека, которому можно доверять, он передал ему всю известную нам информацию, потому мы не погибнем напрасно. Потом мы долго молчали, и я достал из заначки сигареты. Даня не курил, но в тот день начал. А после бури мы просто собрали палатки и пошли дальше, навстречу известному, — он весело усмехнулся. — Иногда незнание — лучшее, что может предложить тебе жизнь. Нам жизнь предложила только говна на лопате. Но знаешь, когда ты хаваешь его в компании лучших друзей, даже говно покажется изысканным блюдом.       — Ты не злишься? — тихо спросил Миша.       — А на что я должен злиться? — удивился Адамсон.       — Ты и те ребята погибли, а Даня выжил, — осторожно произнес он в ответ.       — Не-а. Если бы пришлось снова стать одним из тех, кто умрет, чтобы шанс выжить достался ему, я бы без раздумий согласился, как и те парни, что были с нами, — спокойно сказал беловолосый.       — Почему ты так сильно любишь его? — напряженно произнес Совергон, сжав пальцы в кулаки. В нем бушевала обида. — Даже после смерти, остался преданным.       — Я не знаю, — пожал он плечами. — Иногда просто смотришь на человека и понимаешь, он был рожден для великих дел, а я лишь ступенью к этим делам. И как-то само собой получаешься, что ты уже стоишь в коленно-локтевой позе, подставляя спину под ногу своего героя.       — Серьезно? — удивился Миша, взглянув на парня.       — Нет конечно, — весело хихикнул он, вновь исчезнув. — Просто я знаю, что Даня сделал бы для меня тоже самое, как и для тех парней. Но если бы выжил я, или кто-то из них, боюсь, у нас бы не вышло зайти так далеко.       — Ты всегда говоришь «выжил», будто вы боролись за это, а не просто кому-то повезло, а кому-то нет, — озвучил свои мысли Совергон, слыша грохот вдалеке.       — Так мы же не сразу умерли, — как бы между прочим пояснил Адам. — Удар был сильный, но не смертельный, по крайней мере мое сердце билось еще несколько минут. Я видел, как Даня поднимался, видел, как он сдирал с себя ошейник, казалось, что его вопль заставил мое сердце удариться еще пару раз, чтобы я успел встретиться с ним взглядом. Он упал возле меня, думаю, он тоже считал, что умирает и прямо тогда, перед смертью, я со всех сил захотел, чтобы он не умер. Чудо ли это и мое предсмертное желание сбылось — не знаю. Но теперь я точно знаю, что меня держит в этом мире.       — И что же? — запоздало спросил Миша, шокировано переваривая услышанное.       — Ты, — Адамсон возник прямо перед ним, не позволив глубоко задумавшемуся Совергону наступить на корочку снега, под которой уже не было льда.       — Мы же никогда не виделись, — замерев, ошеломленно произнес Миша.       — Я был привязан к ключу, который Даня вложил в мой карман, когда уходил, но теперь «ключом» являешься ты. И я был бы счастлив, зайти в Северный город вместе с человеком, который так дорог моему другу.       Совергон едва сдерживал новый порыв слез. Ему было невыносимо от одной мысли, что Даня не вернется, поэтому, он резко стал отвергать ее и глядя на Адамсона, парня, которого он никогда в жизни не видел, Миша вдруг ощутил приятную теплоту внутри себя. Вот оно решение. Не верить в то, что Даня не вернется. Он вернется. Расправиться с Лилит и вернется к нему, во чтобы то ни стало.       — Я приведу тебя туда, — уверенно сказал Совергон, обойдя снежную корку и осторожно наступая дальше, пробуя носком ботинка поверхность на прочность.       — Не сомневался в этом, — с довольной улыбкой произнес Адамсон и когда Миша обернулся, его уже не было.