Язык цветов

      Пульс болезненно отдает в виски, а перед глазами все плывет. В попытках отдышаться после совсем незапланированной длинной пробежки, мужчина навалился на стену дома спиной и прикрыл глаза, выравнивая дыхание.       — Киллер, черт бы тебя побрал, — запыхаясь, начал он, — объясни мне, пожалуйста, что ты сделал всем тем людям, от которых постоянно убегаешь?       — Да ничего я им не делал. — Рвано буркнул юноша, переводя дыхание. — Не нравлюсь им просто.       — За просто «не нравишься» не намереваются голову оторвать. — Выдохнул Найтмер, подозрительно косясь на парня. — И какого черта ты меня в это втягиваешь?       — А что, предпочел бы остаться там, с ними? — Ухмыльнулся Киллер. — Думаешь, увидев меня с тобой, они бы просто прошли мимо и не ввязали бы тебя в это?       — По крайней мере я мог бы их допросить.       — Что толку думать о том, что могло бы быть, если этого уже не будет? — Вымолвил юноша, подходя к стене небольшого дома. Ухватившись за выступ, он ловко забрался на крышу невысокого здания и скрылся из виду.       — Эй, вообще-то я тебя за такое и в участок забрать могу. — Бросил ему вслед Найтмер, чего-то выжидая.       Он сам не понимал, чего ждал. Что Киллер вернется? Скажет что-нибудь? Объяснит, почему во время обычной прогулки по улицам города за ним увязались какие-то подозрительные личности, преследующие их двоих чуть ли не до окраины города? А в прочем, до окраины они и добежали, с трудом оторвавшись. Только вот, судя по всему, Киллер не собирается ничего объяснять. Только творит что-то непонятное. Что-то явно незаконное.       Тяжело выдохнув, мужчина повторил действия парня и забрался на крышу дома. Не лучшее занятие для детектива федерального уровня, но, тем не менее, не просто же так этот несносный юнец сюда забрался?       И правда, не просто так. К большому удивлению Найтмера, Киллер просто сел на противоположный край заснеженной крыши и устремил свой взгляд вдаль. А смотреть и правда было на что.       Несмотря на то, что дом невысокий, с него открывался прекрасный вид на расположенный меж высоких холмов небольшой частный сектор. Домик этот, кстати, находился на одном из холмов. А потому и вид с него открывался поистине великолепный. Множество прекрасных миниатюрных особняков, расположенных вокруг широкого озера в центре, на поверхности которого невероятно ярко отражалась полная луна, смотрелись какими-то игрушечными, ненастоящими. Будто это какая-то картина или иллюстрация к сказке. Каждый из них подсвечивался яркими фонарями, излучающими теплый свет, создающий весьма уютную атмосферу в этом небольшом уединенном от всего сущего месте. Еще больше тепла и уюта привносили радостно бегающие вокруг озера люди, довольно громко напевающие колядные песни, пританцовывая на ходу. Пусть песен не было хорошо слышно, но даже до этого отдаленного места доносились звуки кипящей жизни и празднества.       — Живописно… — Тихо проронил мужчина, присаживаясь на край крыши рядом с парнем. — Озерный микрорайон, если не ошибаюсь? — Киллер на это лишь коротко кивнул, продолжив молча любоваться красотами предстающего пред глазами пейзажа. — Спокойное место… Сколько работаю, отсюда не было ни единого обращения в правоохранительные органы.       — Когда-то и я также беззаботно бегал вокруг этого озера и колядовал вместе с мамой. — Задумчиво произнес юноша, на что Найтмер вопросительно изогнул бровь. — Моему отцу однажды предложили прибыльную работу, а поскольку с финансами в нашей семье было туго, он согласился. Ему обещали круглую сумму. Всего лишь за то, что бы он участвовал в переговорах. И он повелся на эти легкие деньги, совсем не чуя какого-либо подвоха. — Выдохнул Киллер, заметно поникнув. — Один раз повелся, второй, третий, и, казалось бы, все прекрасно — просто передай то, передай другое и молчи об этом, не смей никому говорить. И он молчал, работал, медленно ввязываясь в самую настоящую грязную игру. Эта игра его затянула. Еще бы — за одну выполненную миссию получить денег больше, чем за год на прежней работе. С каждым днем он все чаще и чаще пропадал, потом и вовсе стал приходить домой раненый или побитый. Утопичная атмосфера в нашей семье сменилась на напряженную, а родители начали пугаться каждого шороха. Хоть я и чувствовал какие-то перемены, но не придавал им значения, пока однажды к дому не подъехала машина, и из нее не вышло четыре каких-то незнакомых мне человека. Они выглядели круто, все такие крупные, с пушками в руках, грозные и брутальные — я был восхищен. Но из этого восхищения меня вырвал отец, подхвативший меня на руки и быстро унесший в мою комнату, заставив спрятаться в ней и сидеть тихо. Ничего не понимая, я, будучи любопытным ребенком, конечно же не послушался его, ведь не чувствовал абсолютно никакой опасности. Но не успел я выбежать следом за ним в гостиную, как раздался выстрел, из-за которого заложило уши. А потом еще и еще, еще и еще. Перепугавшись, я вжался в стену, боясь не то что пошевелиться, даже вдохнуть. На моих глазах произошла весьма кратковременная перестрелка, по ощущениям тянущаяся целую вечность. Мать ранили, отец подорвался к ней, а в итоге сам открылся для удара. Они без труда лишили отца оружия, зажали их в углу и заметили меня. Глупого и перепуганного десятилетнего мальчика. Они о чем-то говорили с моим отцом, но я не слышал ничего, только видел все словно в замедленной съемке. Потом один из мужчин подошел ко мне, схватил за руки и прижал их к стене. Второй же в этот момент выстрелил в подорвавшегося ко мне отца, убив его. На этот раз оглушил не только выстрел, но еще и крик. Ужасно громкий крик. Мой собственный. Но дошло это до меня только тогда, когда пристрелили и мать, ведь больше кричать было некому. Один удар по моей челюсти, и я послушно заткнулся, резко немея от страха и ужаса, охватившего меня. Они отвезли меня куда-то и заперли в какой-то камере. Я был шокирован, не мог думать, не мог переварить случившееся. Голова раскалывалась, а рассудок плыл. Мне с каждой секундой все больше и больше казалось, что я схожу с ума. Но в камере я был не один. Со мной была еще также до ужаса перепуганная девочка, заливающаяся слезами и шепчущая себе под нос одно и то же имя. Как оказалось потом — имя своей родной сестры, которую убили руками этой девочки. Как и ее родителей. Еще там был мальчик. Он вообще был отстранен от всего, сидел, словно статуя, и смотрел в одну точку. У него изначально не было семьи, но был старший брат, которого тоже постигла страшная участь. А мальчика заставили смотреть на все это. На то, как его брат умирает в муках. Не могу сказать точно, сколько мы просидели в той камере, пребывая в состоянии огромного шока и страха. Мы не ели, не спали, даже не шевелились. Но потом пришел мужчина, вывел нас на свет, начал успокаивать и затирать свою мораль. Сказал нам, что это мы виноваты в том, что случилось с нашими близкими, что мы обязаны перед ними, что должны выполнить все, что нам скажут. Нас троих растили как пушечное мясо, чтобы мы в будущем выполняли грязную работу. Убеждали, что мы должны, мы обязаны. Ломали нас психологически, измывались физически. А мы прижимались друг к другу, пытаясь найти хоть какое-то утешение. Однажды, во время одной из тренировок, девочка упала. Просто упала, запнулась об камень. Ее сразу же начали избивать. Удар в ногу, в бок, в живот, и я замечаю, что тот мальчик, который был с нами, упал на землю, хватаясь за те места, в которые били девочку. Я был растерян, не знал, что делать, не понимал, что вообще происходит. Просто подорвался с места и набросился на того мужчину, за что словил удары и на себя. Тогда я навсегда запомнил те глаза. Те красно-синие глаза. Холодные, жестокие, как и безумная ухмылка на лице мужчины. Он изрядно поизмывался над нами, а после — запер в камере. Тогда мы впервые заговорили. Ведь мальчик, а если быть точнее — Хоррор начал успокаивать Даст. Я тоже присоединился. Мы познакомились, рассказали друг другу о том, что с нами произошло. Вернее, мы с Хоррором, Даст же не говорила ничего, кроме: «Папи». Я даже начал побаиваться ее, но Хоррору как-то удалось разговорить девочку. Тогда и она с трудом поделилась своей историей, а потом начала говорить сама с собой. Вернее, в такие моменты она теряла рассудок и говорила с сестрой, которая, по ее словам, всегда была рядом с ней. Но бывало, что разум возвращался к ней, и, заливаясь слезами, она впадала в отчаяние. Стоит ли говорить о том, сколько усилий было приложено, чтобы помочь ей сохранять трезвость ума? Мы сблизились. Прикрывали друг друга, помогали, а годы шли. Наверное, только то, что мы были вместе, помогло нам остаться людьми. Мы возненавидели тех, кто растил из нас монстров. Разработали свой план и делали вид, что готовы беспрекословно выполнять все приказы. Во время нашей первой миссии, на которую нас отправили втроем, поручив следить за нами одной мелкой сошке, мы просто расправились с «сопровождающим» и сбежали. Да, мы просто сбежали. Мы прятались, выживали, спасали свои жизни, были вместе. Это было проблематично, но мы… — Резко юноша смолк, подрываясь с места. — Не важно. — Отрезал он, спрыгивая с крыши.       — Что вы? — Озадаченно вымолвил Найтмер, пребывающий в шоке от услышанного. — Киллер! — Мужчина мгновенно поспешил следом за отдаляющимся парнем. — Да стой же ты! — Крикнул он, аккуратно спрыгивая с крыши. Не успел детектив шагу ступить, как ощутил что-то холодное и жгучее на своем лице. — Чтоб тебя. — Прошипел он, спешно стирая с глаз снег и на ходу слепо направляясь к Киллеру. — Ты, чертов…       В мужчину прилетел еще один снежок, от которого тот успешно уклонился, параллельно собрав в ладонь немного снега и зарядив им в парня. А потом еще раз и еще раз. Выстрел, уклон, еще один выстрел, снова уклон. В попытках добраться до сбегающего Киллера, Найтмер и не заметил, как это все превратилось в обычную перестрелку снежками. Для него не была секретом изворотливость парня. Тот был довольно ловким и быстрым, а потому, ехидно ухмыляясь и посмеиваясь, легко уворачивался от всех атак детектива.       — Что, Найти, уже устал? — Насмешливо изрек он, поворачиваясь лицом к затормозившему мужчине. Только вот во время поворота он и сам пошатнулся, еле устояв на ногах. Мгновение, и картинка перед глазами резко сменилась. И если Киллер немного растерялся, то Найтмер, воспользовавшись положением и тем, что в теле Киллера передвигаться было гораздо легче, стремительно направился к замешкавшемуся парню.       — Черт… — Прохрипел юноша, не успев отстраниться от схватившего его за руки мужчины.       — Не в первый раз меняемся телами, а ты все еще не привык к этому? — Ухмыльнулся Найтмер, все сильнее и сильнее сокращая расстояние между собой и Киллером. Не успел парень что-либо возразить на этот счет, как земля резко ушла из-под ног. Холод обжег кожу под курткой, а шапки остались где-то в сугробах, из-за чего уши и шею буквально оцарапал колючий снег. Зажмурившись, они вдвоем с каким-то мимолетным страхом затаили дыхание и прижались друг к другу, быстро скатываясь с холма.       Осторожно разлепив глаза, Найтмер не увидел ничего, потому как был сильно вжат в чужую грудь. С трудом подняв голову, он обнаружил, что лежит на Киллере. А значит, они во время падения снова поменялись телами, правда совсем не заметили этого. Обратив внимание на засыпанное снегом лицо парня, голова которого, по всей видимости, неслабо впечаталась в забор пред небольшим домиком, расположенным прямо под холмом, мужчина спешно сел и начал убирать с него снег. Какое-то сильное волнение охватило его, вызвавшее дрожь и мурашки по всему телу. Сняв перчатки, Найтмер обхватил лицо Киллера ладонями и пальцами аккуратно помассировал его закрытые глаза, избавляясь от острых снежных излишков. Тот медленно открыл глаза и ничего не понимающим взглядом уставился на наклонившегося к нему детектива. У Найтмера словно камень с души упал. Живой.       — Ты как? — Обеспокоенно спросил мужчина, заглядывая в глубоко-серые глаза. В такой темноте они становились особенно завораживающими, приобретали более темный оттенок, больше похожий на мокрый асфальт.       — Посмотрите-ка, кажется, кто-то волнуется. — Нараспев протянул юноша, вновь хитро ухмыляясь. Только вот было в этой ухмылке что-то другое. Что-то непривычное, не насмешливое. Она, скорее, была похожа на улыбку. На самую обычную улыбку. Вернее, она и стала ей, когда Киллер отвел взгляд от детектива и посмотрел на усыпанное миллиардами звезд чистое небо. Невероятно завораживающее, чертовски притягательное и просто неописуемо прекрасное.       — Если бы ты чаще улыбался, а не ухмылялся, то у тебя было бы гораздо меньше недоброжелателей. — Нахмурившись, тихо произнес Найтмер, не отрывая глаз от столь редкого явления на лице юноши. Тот на это лишь пожал плечами. — Я полагаю, ты знаешь о мафии гораздо больше, чем говорил раньше. — От этих слов Киллер заметно вздрогнул, осознавая, что своим рассказом подставил сам себя. — Кроме того, с Афтером ты, судя по всему, был хорошо знаком. И даже не пытайся отрицать.       Тяжело выдохнув, парень холодно посмотрел на по-прежнему восседающего на нем мужчину, все еще держащего его лицо в своих ладонях.       — Допустим, что с того? — Отстраненно произнес он.       — Я могу обеспечить тебе защиту от мафии, если ты поможешь мне в расследовании. — Серьезно вымолвил Найтмер, буквально на мгновение удивив таким предложением юношу.       Киллер как-то замялся, начал бегать взглядом от детектива к небу и наоборот. Предложение-то заманчивое, только вот ставит под угрозу работу юноши. Он и так уже чуть не проболтался. Да даже не в работе дело, а в цели, к которой он стремительно пытается прийти, жертвуя чуть ли не всем. Конечно, может быть, если он поможет с расследованием Найтмеру, эта цель все равно будет достигнута. Но это только может быть. Не факт, совсем не факт. Тем более, есть вероятность, что путь к этой цели может оказаться в один миг отрезан.       — Я подумаю. — Тихо ответил Киллер, отворачиваясь от слишком близко наклонившегося к нему мужчины. Слишком, черт подери, близко. — Холодает. — Неуверенно проронил парень, ощущая жжение снега на оголенных участках тела.       — Надо бы домой возвращаться. — Резко подскочил Найтмер, протягивая руку медленно поднимающемуся парню.       Отряхнувшись от снега и отыскав потерянные шапки, они вместе вышли на заметно опустевшую дорогу. Видимо, уже полночь, если не позднее. А ведь когда пытались оторваться от погони, еще был только самый разгар вечера.       Медленно пересекая трассу и сворачивая в ближайшие дворы, они задумались. Киллер пытался взвесить все за и против, чтобы решить, что ответить на данное ему предложение. Найтмер же с удивлением для себя подметил, что за последние несколько часов он даже не обратил внимания на прежде грызущую его изнутри тоску. Он забылся во всех этих событиях, абстрагировался от плохих мыслей, ему некогда было думать о потере. Тяжесть в душе снова дала о себе знать, но теперь мужчина подумал о том, что отвлечение от собственных мыслей, оказывается, гораздо лучше избавляет от душевных терзаний, нежели чертов алкоголь. Но тут же появилась другая напасть — он почувствовал себя виноватым. Виноватым за то, что забылся, за то, что посмел… ощутить какие-то приятные эмоции снова? Разве так можно? Разве это позволительно?       — Что же, — вырвал его из самокопания тихий голос Киллера, — думаю, здесь наши пути расходятся.       — Ты куда? — Недоуменно спросил Найтмер, смотря на заступорившего юношу.       — Эм… Домой?       — А если буря начнется? — Как-то уж слишком взволнованно изрек мужчина, сам не понимая, к чему вообще спрашивает такое.       — Ты серьезно? — Показав рукой вверх, Киллер прищурился. — На небе ни облачка.       — Тебе же далеко идти, это опасно. — Не унимался Найтмер.       — Хм? — Удивленно протянул тот, после чего сложил руки на груди и ухмыльнулся. — Просто скажи уже прямо, что приглашаешь к себе. — От этого мужчина завис на несколько мгновений, нервно дергая бровью.       — Совсем уже сбрендил?       — А разве я не прав? — Хмыкнул юноша, после чего сразу же послышался недовольный фырк со стороны брюнета.       — Пошли.       — Куда? — Еще шире ухмыльнувшись, Киллер продолжил внимательно наблюдать за нахмурившимся детективом, с рыком резко ухватившим его под руку.       — Туда, где я смогу следить за тобой.       Присвистнув, парень послушно направился следом за ведущим его мужчиной.       — Что, все еще хочешь следить за мной? — Пропел он.       — Я все еще не знаю о том, чем ты занимаешься. — Холодно отрезал Найтмер, спешно шагая в сторону своего района. — А потому оставлять тебя не намерен.       — Просто скажи, что не хочешь расставаться со мной.       — Боже, да иди ты. — Рыкнул детектив, отпуская руку юноши и еще сильнее ускоряя шаг.       — Найти, а, Найти. — Протянул Киллер, догоняя мужчину и подхватывая его за руку.       — Не называй меня так. — Оскалился тот, еще больше ускоряясь.       — Какие у тебя планы на ночь?       — Спать. — Выплюнул детектив, по-прежнему хмурясь.       — Ну-у-у, ты такой банальный.       — Мне, в отличие от некоторых, на работу с утра.       И все-таки этот детектив так забавно злится. Злится, рычит, скалится, но не отталкивает. От этого на лице появляется какая-то неосознанная и неконтролируемая улыбка. А еще глаза у Найтмера становятся ярче, тоску и скорбь все лучше и лучше получается отодвигать на второй план. Такими темпами и правда получится помочь ему справиться с потерей, научить его жить, смирившись с ней.