Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное

Помимо того, что мне было противно смотреть на Дадли, по сравнению с которым даже канонно-фанонный шестой Уизли был образцом благонравия и приличных манер, я преследовал ещё одну цель — появиться в школе в отрыве от Дадли и его дружков и осмотреться. Сегодня у нас был урок спорта, и я решил, что пора приступать к первой стадии моего плана — вбить клин между Дадликом и его корешами. Именно для этого на дне рюкзачка, надёжно упакованный, лежал кондитерский шприц, позаимствованный мною из кухонного шкафчика. У Петуньи их была целая упаковка, видимо, купила про запас на распродаже, и я решил, что одного она точно не хватится. А шприц был наполнен… самыми обыкновенными взболтанными куриными яйцами. Как они могли мне помочь поссорить Дадли и его приятелей? Очень просто, мало кто из людей представляет, сколько пакостей можно учинить с помощью самых обыкновенных куриных яиц, а я узнал об этом благодаря тому, что в одном из «моих» одиннадцатых классов обучался мелкий пакостник и апологет прикладной науки Гадологии Лёва Терентьев, от которого в своё время стонала вся школа. Причём все знали, чьих шаловливых ручек это дело, но хитрован Лёва не попался ни разу. Ко мне сей юный гений почему-то благоволил, вот и делился время от времени своими наработками. И сейчас я собирался воплотить в жизнь одну из них. А до этого я проделал предварительную подготовку, ибо от бекона отказался не зря. Петунья имела привычку посыпать бекон солью непосредственно после обжаривания — ну, любили её мужчины солёненькое и хрустящее… Так вот, во время ночного вояжа я отыскал в шкафчике с лекарствами в ванной пузырёк с одним хорошо знакомым мне мочегонным средством*, тщательно его истолок в порошок и незаметно присыпал полоски бекона. Белые крупинки среди соли были незаметны, вкуса они практически не имели, зато имели потрясающий эффект, понятно какой. Действие лекарства начиналось не мгновенно, а где-то часа через два, что, по моей прикидке, вполне совпадало с уроком спорта. Дозу я попытался рассчитать так, чтобы Вернон ничего серьёзного не почувствовал — на такую массу тела нужна была реально очень большая доза. А вот габаритный, но пока ещё куда меньше весящий Дадли очень скоро почувствует непреодолимую тягу к белому другу. А там мне и карты в руки. До школы я добежал минут за десять, срезав путь через парк, всё-таки Литтл-Уингинг — город маленький, вспомнил, где находится класс, и отправился туда. Увы, мне наверняка грозит выволочка — Дадли не рассказал мне про домашнее задание… хотя, может, здесь его вообще нет? Не помню что-то… Ладно, хоть расписание уроков мне было известно, так что, может, и пронесёт. В классе, помимо меня, оказалась уже парочка ранних пташек, да и учительница стояла у книжного шкафа, доставая оттуда какую-то папку. — Здравствуйте, мисс Трамбль, — пискнул я и отправился за свою парту — третью в среднем ряду. Точнее, тут не было парт, были столики со стульями, на каждого ученика — свой. Учительница поздоровалась в ответ, удивлённо подняла брови, видимо, впечатлилась тем, что я не выгляжу, как чучело в обносках, и я попытался вспомнить о ней хоть что-то кроме фамилии. Вспомнил не особо много, кроме того, что на прежнего Гарьку эта мисс средних лет с типичным для англичанки лошадиным лицом не обращала особого внимания. Ни на одежду, ни на периодически появляющиеся синяки от Дадличкиных игр… Только смотрела ледяным взглядом и даже при поднятой руке не всегда спрашивала. Тем удивительнее было то, что она мне слегка улыбнулась и вполне приветливо спросила: — Как твои дела, Гарри? Твои опекуны вчера написали, что ты был немного нездоров… — Спасибо, мисс Трамбль, — не менее приветливо ответил я. — Мне и вправду было вчера нехорошо, но сейчас всё в полном порядке. — Думаю тогда, — строго продолжила учительница, — что ты сможешь остаться сегодня после уроков и решить те примеры, которые мы вчера решали без тебя. — Хорошо, мисс Трамбль, — мирно ответил я и стал выкладывать тетрадки и учебник на парту из рюкзака. — О, — тут же отреагировала одна из моих одноклассниц, — какая симпатичная вещица! Это тебе тётя купила, Поттер? Спроси у неё адрес магазина, я попрошу родителей… «Клара, — подсказала мне чужая память, — Клара Бинни, она не любит Дадли и постоянно с ним дерётся…» Дерётся? Со свином? Вот эта худышка в джинсах? Уважаю… Враг моего врага — мой друг… — Увы, — ответил я, — я не смогу дать тебе адрес магазина, Клара. Эту вещь сделал я сам. — Ты-ы-ы?!! — Теперь отреагировали ещё две девчонки и один мальчик. Я кивнул. Девчонки нахмурились, а пацан выдал сразу: — Врёшь! Дад говорил, что ты урод, и у тебя руки из жопы растут! — А похож? — мило улыбнулся я в ответ. Однокласснички оглядели меня с головы до ног, ещё раз отметили новые вещи и задумчиво отозвались почти что хором: — Нет… А почему ты раньше так не одевался? Почему-почему… Потому, что опекуны у меня жмоты… но ответил я, понятно, другое. — Решил, что мой внешний облик не соответствует богатому внутреннему миру… И изобразил томную отрешённость аристократа. Детки выпали в осадок, но настойчивый пацан, как его там… Ларри, кажется… заявил: — Всё равно ты врёшь. Ты так не умеешь. — Спорим? — тут же заявил я. — Хочешь, завтра ещё одну принесу? — На что? — тут же поинтересовался Ларри. — На пять фунтов, — тут же взял быка за рога я. — А откуда у тебя пять фунтов? — ехидно спросил Ларри. У него-то денежки водились, это мне Гарькина память подсказала. Папенька этого самого Ларри был преуспевающим адвокатом и сыночка баловал. Не так, как Дурсли, конечно, но довольно ощутимо. — А это не твоё дело, — меланхолично ответил я. — Так и скажи, что продуть боишься! — Я? — ожидаемо влетел в ловушку Ларри. — Да ты проспоришь! Я пожал плечами и отвернулся, но того уже несло. Ну да, любые детки на "слабо" ведутся, хоть российские, хоть английские. — Спорим! — заявил Ларри. — На пять фунтов! Посмотрю, откуда ты их возьмёшь! Я пожал плечами, подумаешь, вечером пару часов не посплю, старья дадлиного у меня в шкафу достаточно, хоть ателье по пошиву рюкзаков открывай, а пять фунтов… это пять фунтов. Понимаю, что мелко плаваю, но мне реально нужны деньги. Короче говоря, мы успели скрепить спор, а пока мы это делали, подтянулись и остальные деточки, в том числе и Дадли с двумя приятелями — худощавым, с крысиной мордочкой, похоже, Пирсом Полкиссом, и темноволосым здоровяком — видимо, тем самым Ником. Дадли кинул на меня злобный взгляд, хотел что-то сказать, но от дальнейшей дискуссии меня спас звонок. Кстати, я заметил, какие взгляды кидали остальные одноклассники на эту троицу. Их явно не любили, но боялись, поэтому заискивали все, даже задира Ларри. И только в глазах худенькой светловолосой коротко стриженной Клары я заметил просто-таки незамутнённую ненависть. Интересно, чем свин с дружками сумели её так достать? Гарькина память мне ничего не подсказала, он вообще мало с одноклассниками общался, так что наш сегодняшний разговор с Ларри был чуть ли не самым длинным за все годы обучения. Ладно, будем менять политику партии. Первым уроком была математика, мисс Трамбль задала нам несколько примеров и парочку простейших задач на сложение-вычитание. Умножение здесь уже проходили, как и дроби, но сегодня был урок повторения, так что я быстро справился со всеми заданиями и до конца урока сидел тихо, чтобы не привлекать внимания. Я ждал, искоса наблюдая за Дадли. Тот пыхтел, решая простейшие примеры, видно было, что математика даётся ему нелегко, но вот под конец урока стал проявлять признаки беспокойства, а потом попросился выйти. Учительница его выпустила, но когда он минут за пять поднял руку ещё дважды, была явно недовольна. Наконец урок закончился, я сдал тетрадку и отправился со всеми на урок спорта. Как я и предполагал, переодевались мы в раздевалке, где за каждым был закреплён шкафчик. Замков на шкафчиках не было, и я злорадно улыбнулся. Держись, Дадли… Мы все переоделись в спортивную форму и отправились в зал. Девчонки занимались отдельно, с учительницей, но не с мисс Трамбль, а с нами отрабатывал упражнения немолодой мужчина, мистер Холт, которого именовали, как в американских школах, «тренер Холт». И тут Дадли вновь стал проситься на выход. Тренер отпустил его раз, другой, а на третий рявкнул отправляться к школьной медсестре и не морочить голову. Всё шло по плану. Стоило Дадли покинуть спортивный класс, я тихонько метнулся в раздевалку, улучив момент, когда тренер отвлёкся на разговор с учительницей девочек, а одноклассники отвлеклись на Ларри и Ника, затеявших какую-то не слишком приятную беседу. Видимо, в классе было аж три потенциальных лидера — Клара у девчонок, и Ларри, которому противостояла спаянная дадлина компашка. Но противостояла, в основном, словесно. Понимали, гадёныши, что имея папу-адвоката, Ларри мог нехило отомстить любому. Вот и отыгрывались на бессловесном Гарьке. Ну ничего, скоро начнётся занимательная игра «пауки в банке»… Прощать эту троицу у меня намерения не было. Итак, я метнулся в раздевалку, достал из рюкзака шприц и выдавил часть его содержимого в носки обуви Пирса и Ника, а остатки — в карманы их брюк. Шприц я вытер носовым платком и спрятал за трубой, отходящей от вентиляционной шахты. Никто из взрослых туда руку просунуть не сможет — щель слишком маленькая, то, что туда что-то засунуто — незаметно, а если залезут любопытные детки… то что? На нём не написано, чей это шприц. К тому же, я намеревался позже забрать его и выкинуть в мусор или закопать в кучу листьев в парке. Потом я торопливо вернулся и убедился, что все было проделано настолько быстро, что тренер продолжал беседовать с учительницей девочек, а Ларри и Ник ещё не закончили свой спор. Я быстренько оказался рядом и ввернул пару реплик, за что на меня дружно наорали обе стороны. Ладно, пренебрежём… зато все запомнили, что я торчал здесь и никуда не отлучался. Дадли появился минут через десять и вид у него был самый разнесчастный. Очень надеюсь, что местная медсестра применила что-нибудь радикальное… Тренер усадил его на скамейку, в то время, как нас заставил делать пробежку по залу, в общем, время до конца урока пролетело быстро. Кстати, он отметил мой результат, предложив заниматься в секции лёгкой атлетики. Я решил согласиться — лишнее физическое развитие этому телу явно не помешает, а время у меня будет — домашними делами я буду заниматься, конечно, но по самому минимуму. А если тётушке так нужно — пусть подключает свина. В общем, время я провёл не без приятности, с нетерпением ожидая окончания своей пакости. А когда со звонком мы отправились в раздевалку, сюрприз сработал на все сто. Пирс и Ник, вляпавшись в испорченную одежду и обувь, подняли дикий вой, начались разборки, в ходе которых и выяснилось, что зал во время урока покидал только Дадли Дурсль. Это заявил тренер, а детишки радостно подтвердили. Дадли же вопил, что он не виноват, что это всё ненормальный Поттер… Не сработало. Клара (девчонки тоже подтянулись узнать, что за шум, а драки нет, да так и остались) заявила, что Дурсль всегда всё валит на Поттера, хотя тот никому ничего плохого не делает, а Ларри первый заявил, что я из зала не выходил, и призвал в свидетели Ника. Тот нехотя подтвердил это — то, что они оба наорали на меня, было ещё свежо в его памяти. Дадли продолжал отпираться, доказательств его вины не было, так что когда в школу примчались Петунья и мамы Пирса и Ника, дело спустили на тормозах. Однако осадочек остался… Между дружной гадостной компашкой прежнего согласия уже не будет, в этом я был уверен. Был во всём этом и ещё один плюс — красного, растрёпанного, со слезами на глазах Дадли Петунья забрала домой, а мамы Пирса и Ника тоже увели своих чад — менять одежду и снимать стресс. Так Гарькиным обидчикам было не до меня, чему я только радовался. В кои-то веки спокойно поел (кормили здесь всех бесплатно, но на мой взгляд не очень вкусно — я выбрал рыбу с картошкой, зажаренной до состояния глубокого фри, сие блюдо так и называлось — «фиш-энд-чипс»), и отправился учиться дальше. А у меня после уроков была запланирована прогулка в парк. Ловить пчёл. Курощение** и низведение только начиналось, на сей раз я планировал проучить всю троицу. И да, пчёл мне было искренне жаль, но отступать от задуманного я не собирался. *Автор не приводит название лекарства из этических соображений. **Не укрощение, а именно курощение. Помните Астрид Линдгрен?