На пути геноцида

Гыгыр, гоблин-шаман

      Эх, хорошо!       Почти полтора века постоянного страха, внезапных облав, судорожного бегства, иссушающего ожидания, параноидальной осторожности, сводящего с ума воздержания – позади. Всё, отбегались людишки, пришло наше время!       Успех пьянит, но не заставляет забыть об осторожности. Вокруг Ланнавеси постоянно слоняются наблюдатели, группа гоблинов во главе с парой хобгоблинов. Даже не прячутся, открыто ходят, самим своим видом показывают людишкам, что на помощь звать бесполезно. Скрыться не выйдет. Пусть посмотрят, подумают, попереживают. Им полезно.       С удовольствием тру пах, избавленный от непрестанного зуда. Сводящее с ума напряжение наконец-то исчезло, казавшееся бесконечным воздержание закончилось. Хорошо-то как!       Страшно подумать, через что мне довелось пройти. Как только выдержал все эти бесконечные годы? Как только хватило силы воли?       Впрочем, отсутствуй у меня самодисциплина, я бы никогда не стал шаманом. Ведь практически все оркоиды рождаются без магического дара. Да, путём долгих и упорных медитаций можно его развить. Научиться ощущать ману, контролировать её, сплетать контуры заклятий. Но медитации воистину должны быть долгими и упорными. До самозабвения, до отречения от мирского, до полного контроля своей похоти.       Везёт ограм-магам – им через это проходить не надо. Простым ограм, троллям и оркам труднее, но они от природы собранные и дисциплинированные, а это весьма облегчает медитацию. Хобгоблинам приходится труднее, ну а гоблину стать шаманом демонически сложно. Проверено на личном опыте.       До сих пор не понимаю, как у меня получилось. Наверное, уродился таким, настойчивым и целеустремлённым. Вскоре после рождения я решил стать шаманом – и каждую свободную минуту занимался медитацией. Развлечения манили неимоверно, но я не сдавался. Очень легко было отложить тягомотину «на потом», на «как-нибудь в другой раз». Одна-единственная уступка ничего не значила, наверстать было легче лёгкого. Одна-единственная уступка означала, что впереди меня ждут только уступки.       Когда мои братья праздновали победы – я медитировал. Когда мои братья насиловали самочек – я медитировал. Когда мои братья развлекались, тонкими полосочками срезая кожу с забавно верещащих пленниц – я медитировал. И мои старания не сгинули понапрасну, на одержимого магией гоблина обратил внимание Учитель Ррагих.       Учитель… Мудрый орк-шаман. Он научил меня всему, он фактически создал меня. Боль от его потери не утихла даже спустя полтора века. Боль от его потери останется со мной до конца дней моих.       Именно под руководством Ррагиха я совершил прорыв и смог ощутить ману. Эх, какую гулянку мы тогда закатили, до сих пор вспомнить приятно…       Потом было долгое обучение, ещё более потом – Леваарская бойня. Когда орда потерпела поражение, Учитель Ррагих увёл свой отряд на север, в земли Иллуръярви. На некоторое время нас оставили в покое, мы даже совершили ряд удачных набегов… А потом некроманты занялись своим северным фронтиром всерьёз. К сожалению, в первую очередь людишки перекрыли Юскчорлакк. На востоке, по слухам, лютовали эльфийские рейнджеры, на западе лежал океан, и Ррагих всё же решил уходить в тундру по одному из труднопроходимых горных перевалов. Там-то нас и ждали.       Наверное, я должен был умереть вместе с Учителем. Вот только приказ Ррагиха был однозначен: «спасайтесь!». К тому моменту Учитель потерял ногу, был обожжён и отравлен, опирался спиной на скалу, но всё равно продолжал сражаться. Он сдерживал зомби-рыцарей достаточно долго, чтобы мы, «мелочь зелёная», смогли выбраться из ловушки. Ну почему при воспоминании об Учителе на ум приходит не первая встреча, не долгие и поучительные разговоры, не умопомрачительные оргии, а именно этот обречённый и последний бой?!       В предгорьях остатки отряда разделились. Мы разбежались в разные стороны, чтобы дать шанс хоть кому-то, ведь зомби-гончие к тому моменту наверняка взяли след. Больше своих товарищей я не видел. Подозреваю, что выжить посчастливилось мне одному.       Я долго скитался по Иллуръярви. Выжидал, уходил от облав, кучу раз выжил буквально чудом. Несколько раз пытался вновь проскользнуть через перевалы. Через двадцать лет мне это всё же удалось, к тому моменту некры стерегли Юскчорр уже не столь тщательно. Лет десять скитался по тундре. Там было… пусто. Там можно было жить ещё очень и очень долго. Непонятно только, зачем.       Ненависть оказалась сильнее. Я не мог существовать, зная, что неподалёку процветают люди. Те самые люди, которые атаковали нас из-за каких-то эльфийских цыпочек. Которые разгромили нашу орду. Которые вторглись в наши земли. Которые убили Учителя. Которые загоняли нас, как диких зверей, как насекомых, уничтожая при каждой возможности. Я должен был делать хоть что-то. Неважно, насколько бесполезным и обречённым будет моё дело. Влачить бесцельное существование – гораздо, гораздо мучительней.       Но моя ярость не была горячей и безрассудной. Нет, я тщательно взлелеял свою ненависть, острую, как скальпель, и холодную, как ледяные горы. Вернувшись в земли Иллуръярви, я решил создать отряд, который в будущем, когда-нибудь, может быть, нанесёт свой удар.       Было нелегко. Да что там, было практически невозможно! Конечно, благодаря засеянным спорам в здешних лесах то и дело рождались гоблины, они сбивались в стаи по десятку или более особей, но и гибли они тоже регулярно и бесславно. Что поделаешь, гоблины и ум – понятия трудносовместимые. Увы, я лишь счастливое исключение из этого правила.       Но постепенно, путём многих проб и ошибок кое-что началось получаться. Я понял, как маскировать свои действия за атаками бесцельных гоблинов. Научился прятаться в лесах столь искусно, что пасовали даже лучшие некровские ищейки. И смог похищать пейзанок.       Это трудно. Некры следят за своим скотом, предпочитая резать его самостоятельно. Но несчастные случаи носят такое название, потому что иногда всё же случаются, верно? Так почему бы им не случаться в моём присутствии?       Да, одна пейзанка раз в десять-пятнадцать лет – это просто издевательство. Но наглеть было чревато, некры не дремали. Они вполне могли связать концы с концами, заинтересоваться подозрительными пропажами и прочесать тайгу частым гребнем. Лучше довольствоваться малым.       Похищенные пейзанки превращались в родильные аппараты. Увы, многих хобгоблинов приходилось отбраковывать. Сдерживать ярость и похоть на протяжении десятилетий – подобное испытание не каждому по плечу. Но мал-помалу надёжный костяк отряда всё же формировался. А потом нам и с рождением орков повезло. Жаль только, что от пейзанок приходилось достаточно быстро избавляться. Да, гоблины первым делом выкалывали им глаза и барабанные перепонки, но от осязания избавиться нельзя. Переродившись, пленницы могли рассказать о подозрительно долгом плене и большом количестве родов, а какой-нибудь маг вполне мог сообразить, что это значит. Я прекрасно понимал, что от действительно большой облавы нам не уйти. Приходилось довольствоваться даже не малым – крохами.       Но постепенно я всё же формировал команду дисциплинированных и преданных парней. Удалось вырастить целых четверых орков. Вот только проблема в том, что размер отряда и его сила постепенно упёрлись в потолок.       Дальше, по логике вещей, нужно было вырастить тролля. Но… такую тушу в тайге спрятать сложновато. Да и парни они норовистые, особенно когда растолстеют. Если орков я ещё мог поставить на место (что частенько и приходилось делать), то откормленного тролля – нет. Он наверняка стал бы боссом, потом повёл бы отряд на штурм ближайшего поселения… всё, конец. Ну, в лучшем случае, смог бы скрываться на протяжении пары-тройки лет. Учитель говорил, что тролли бывают весьма башковитыми, но это уже как повезёт.       По той же причине я не учил своих орков медитации – превратившись в шаманов, они, скорее всего, захотят стать боссами. С весьма плачевным результатом. Да и для обретения магии необходима диета из человечины, а с ней проблемы.       И, достигнув предела развития, наш отряд не мог ни-че-го. Я видел, на что способны человеческие маги. Да, мы могли убить кого-нибудь из них – напав всем отрядом в чистом поле. И то, если повезёт. Но где же такого мага найдёшь? Они же в поселениях сидят, под куполами. А выходят в сопровождении кучи нежити. Да и убьёшь мага – что с того? В поселение не зайдёшь, купол этот проклятый. А даже если зайдёшь, то толком позабавиться не успеешь, подкрепление быстро подойдёт. Озверевшие некры все окрестности через сито просеют. А через пару десятков лет убитый маг нашим могилкам спасибо скажет, за новую молодость.       И когда я убедился в бессмысленности своих трудов, когда я уже впал в отчаяние и готов был плюнуть на осторожность – внезапно забрезжила надежда.       Наш отряд встретил гоблина. Оч-чень нестандартного гоблина, своей целеустремлённостью готового поспорить со мной в молодости. Только был он не магом, а курьером, пробравшимся через перевалы Юскчорра. И известия он принёс настолько хорошие, что в них попросту не верилось       Оказывается, в тундре постепенно формируется орда оркоидов. Большая. Огромная. Там не только орки – но и тролли, огры, огры-маги, даже сами циклопы. Разумеется, орда собирается не на пустом месте – кто-то из людишек подкармливает её, снабжает пейзанками. Скорее всего, меты или големщики планируют войну с некрами и хотят использовать нас как отвлекающий удар. Ну что же, почему бы до поры до времени не сделать вид, что мы добросовестно сотрудничаем?       Правда, потом я понял, что ситуация может обстоять ещё лучше. Что за созданием орды стоят не алчные человеческие маги – а демонический культ, притаившийся среди человеческих магов.       В самом деле – скрыть пропажу большого количества пейзанок ещё можно. Но они же через некоторое время переродятся и расскажут, как умерли! И переродятся ведь в основном на землях Некрополиса! Некры обязательно насторожатся. Одно дело – мои художества, которые удаётся сваливать на случайных гоблинов. Формирование орды – совсем, совсем другое. А убивать души мы, увы, не умеем.       Это под силу только демонам.       Ну что же, демоны так демоны. Учитель Ррагих рассказывал мне, что они предлагали союз вождям нашего народа. Требовали многого – полного уничтожения человечества. Пусть не мгновенного, пусть растянутого на десятилетия – но уничтожения. Правда, и награду сулили немалую. Нам обещали создать самок нашего вида. Или каких-нибудь иных, максимально удобных для нас самочек. В общем, при уничтожении человечества вымирание оркоидам не грозило.       Ррагих в этих переговорах не участвовал, но много о них слышал и даже самих демонов мельком видел. Вожди были готовы согласиться, но тут огры-маги позабавились с эльфийскими фифами, и люди атаковали первыми.       Что же, демоны, по-видимому, готовы попробовать ещё раз, и такой подход можно только приветствовать. С непередаваемым удовольствием выпущу кишки последней в мире человеческой цыпочке.       Правда, формирование орды – дело очень и очень долгое. Вторжение должно было начаться лет через двадцать, не раньше.       Оно началось через пять.       Что-то произошло. Что-то неожиданное и непредвиденное. Война разразилась раньше, чем задумывалось, и о её причинах остаётся лишь гадать. Хотя, сдаётся мне, тут опять замешаны эльфы. Эти ушастые вечно всё портят!       Что же, раньше так раньше. Не факт, что мой отряд протянул бы эти десятилетия, так что всё к лучшему.       Война застала нас в окрестностях Ланнавеси. Не самое приятное местечко, полтора десятилетия назад один мой парнишка тут… напоролся. Остальным чудом удалось вырваться. С тех пор я держался отсюда подальше, мало ли. А в этот раз просто мимо проходил – и тут гоблин доложил, что по дороге идёт куча нежити. Я понял, что происходит что-то необычное (но не массовая облава – иначе нас бы схватили). Задержался, решил разведать обстановку. А вскоре и гонец прибежал, рассказал о начале войны и о скором вторжении.       Что же, месть Ланнавесси доставит мне особое удовольствие.       Сразу, правда, отомстить не получилось. Там магичка оставалась. Соплюшка-соплюшкой, первое перерождение, небось. Я бы её и в одиночку скрутил, а потом как бы вдул… Увы, за пределы поселения она выходила в сопровождении солидной группы нежити. Ну а под куполом её тем более атаковать бессмысленно.       Ничего, не уйдёт. Не я, так кто-нибудь другой с ней позабавится.       Ну а стоило только красотке уйти – я тут же поспешил нанести визит в гостеприимное поселение. Эх, хорошо!       – Эй, босс! – оклик Харрга, одного из орков, прерывает мои воспоминания. – Как-то маловато нам самочек досталось. Всего двое цыпочек, а одна мелкая к тому же, завтра, поди, сдохнет. Может, ещё нескольких отжать, а?       Быстро взвешиваю дальнейшие действия и киваю.       – Пожалуй, стоит. Отправляйтесь к Ланнавеси и потребуйте ещё пару самочек, на сей раз созревших.       – А чо так мало? Мы с парнями и полдесятка оприходуем!       – Оприходуете, не вопрос. Вот только лягушку следует варить медленно. Если сразу кучу всего потребовать, то людишки заартачатся, рыпаться начнут, а оно нам надо? Лучше приучить их к мелким просьбам, а потом потихоньку повышать требования. Через месяц всё поселение будет нашим. Верьте старику Гыгыру, он плохого не посоветует!       Ощерились, но кивнули. Может, с ними сходить, проконтролировать? Не, не стоит, пусть теперь люди склонятся перед парочкой орков. Хм, а ведь наблюдатели наверняка свой пост покинут и с ними увяжутся, захотят попробовать новых самочек. Ну, если увяжутся, то накажу и вышлю ещё один патруль, делов-то.       Всё же орки дальше своего носа не видят, даже Харрг. Как он в ту ночь ярился, требовал немедленно разорить Ланнавеси, даже стукнуть его пришлось. Ну да, взять поселение не проблема, купол мы быстро пробьём. Ну да, самочек нахватаем не одну сотню. Но подумать же на пару шагов вперёд можно, а?       Больше полутысячи самок нам не захватить, остальные разбегутся или коллективное взаимоубийство учинят. Догнать, казалось бы, не проблема. Но пока будешь догонять одну, остальные успеют скрыться, и от всего приза нам останутся жалкие крохи. Весьма вкусные крохи, должен заметить, но всё равно мелочь по сравнению с имеющимся богатством!       Я же предложил переваривать поселение постепенно. Сначала парочку самочек отжать, потом ещё парочку, потом и пятерых можно. Показывать людям, что нас можно умилостивить, если они согласятся на ещё-одно-самое-последнее требование. Кстати, некоторых самочек можно и не увечить, показать, что мы и людишки можем жить в мире и сотрудничестве, хе-хе!       Ну а если не выйдет, и люди всё равно заартачатся – нас к тому моменту будет больше, мы сумеем захватить и содержать больше пленниц. Тоже выгода, пусть и не такая крупная! Увы, до некоторых орков эти идеи доходят с трудом.       Парни хотели всего и сразу, но мне всё же удалось продавить свои доводы. В итоге нам досталась пара самочек… пойти, что ли, поглумиться над мелкой? Пожалуй. Физическое насилие – это приятно, но моральное при правильном подходе может быть ещё слаще!       Если взрослую цыпу мы обработали по полной программе, то девочке только ноги оторвали, остальное не тронули. Так что она всё видит, всё слышит, может бессильно нас проклинать и отчаянно бить кулаками, что делает совокупления особенно пикантными. А что касается сладкого…       Те пейзане, кажется, не знают некоторых особенностей размножения оркоидов. Решили, что ребёнок восьми лет от роду нам никого не родит? Ага, щаз. Нет, оркоида такая малявка не зачнёт. Но вот от частых изнасилований в ней начали формироваться споры гоблинов, животик уже сейчас округлился. Завтра отнесём её подальше от лагеря, там споры разорвут её живот и засеют окрестности. Ну а ещё через недельку у нас будет новая поросль мелких, бестолковых, но очень и очень активных бойцов! Ну и вырастут они достаточно быстро. Надеюсь, удастся в молодняк вбить достаточно смысла, и при возможном захвате Ланнавеси свежие гоблины ой как пригодятся.       Рассказав всё это девочке и полюбовавшись реакцией, ухожу вглубь лагеря. Надо бы всё-таки новых наблюдателей послать, а то старые наверняка свой пост покинут. Хм, что это за музыка?       Прислушиваюсь… нет, ничего. Странно, мне почудилось, что неподалёку кто-то играет мелодию, тихую, но всё равно очень красивую. Показалось, наверное. А, не, вот опять! Странно, когда пытаюсь прислушаться, она исчезает. Что за демонщина? Никогда с таким не сталкивался. Может, Учитель о подобном рассказывал? Вертится что-то в памяти, но никак вспомнить не могу. Надо бы парней поспрашивать, не слышат ли они че…       – Босс, босс, тут патруль цыпу привёл! Красотка – во, обалденная, с теми двумя не сравнить! Говорят, пока вели – чуть не вдули, еле удержались. Всё лучшее для тебя, босс!       Патруль поймал человеческую женщину? Странно, я вообще гоблинов в патруль посылаю по укоренившейся привычке, не должно быть никого в окрестностях, некромантам сейчас не до того. И какая людская самка будет шляться по лесам в одиночку? Даже в самое спокойное время можно нарваться если не на гоблинов, то на волков, а времена сейчас весьма беспокойные.       Иду к новоявленной пленнице. О ней уже весь лагерь в курсе, парни собрались, обсуждают, неохотно расступаются при моём приближении. Ну-с, посмотрим, кого притащили эти обалдуи.       Девица стоит, едва заметно сгорбившись и опустив голову. Слегка вьющиеся каштановые волосы свисают ниже плеч, закрывая лицо. Одежду с неё полностью содрали и связали руки за спиной. Вся её поза говорит о полном смирении. Её и ломать не надо – она полностью сдалась, отказалась от борьбы. И, демон побери, как же она прекрасна!       Прекрасна до жути.       С каждым мгновением я всё больше и больше убеждаюсь: что-то тут не так. Цыпо… нет, девушка, «цыпочкой» её называть не получается даже в мыслях – красива. Очень, слишком красива.       Слишком гладкая кожа без единого синяка или пореза, о прыщах даже вспоминать кощунственно. Слишком чистые волосы. Слишком гармоничные груди. Слишком аккуратный треугольничек волос внизу. Слишком… в ней всё – слишком.       Любая из этих черт привела бы меня в дикий восторг, я бы завалил такую красотку немедленно, не раздумывая. Но их сочетание уже не восхищает, а пугает. До жути.       Красота девушки была нереальной. Какой-то нездешней. Иномировой.       Чувствую, как из глубин памяти рвётся какое-то воспоминание. Нет, я никогда с таким не встречался, но Учитель… что же он говорил?       – Что за цыпа, а?! – предвкушающе протянул один из гоблинов. – Босс, ты только взгляни на её личико!       Этот идиот приподнялся на цыпочки, сжал волосы в ладонь и резко дёрнул их вниз. Этот идиот до сих пор ничего не понял. Хотя и я понимаю не больше него.       Девушка, подчиняясь давлению, приподнимает голову. В этом нет дерзости, в этом нет вызова, в этом только покорность. Что же ты такое?!       Её лицо столь же идеально – но ещё более чуждо. Взгляд застывший, как будто она уже смирилась со всем и уже шагнула за грань бытия. Внешние уголки глаз опущены вниз. Цвет глаз тоже странный, то ли синий, то ли фиолетовый, сразу и не поймёшь. Из-под волос выглядывают изящные, слегка заострённые кверху ушки.       Вспомнил. Учитель рассказывал. Уцелел он чудом.       Моей последней мыслью было «Идиоты!»…       Почему я ещё жив?