После дождя всегда пахнет свежестью. Молодая зелёная травка понуро склоняется под тяжестью прозрачных капель. Из-за серых грузных облаков начинает проглядывать тёплое весеннее солнышко. Лёгкий ветерок беспрепятственно гуляет по оживлённым улочкам старого квартала, заглядывая в самые потаённые уголки.
В эту субботу, по старой традиции, ученики местной старшей школы собрались на поле Джеральда, чтобы сыграть в их любимую игру — бейсбол. Даже временная непогода не остановила их в этом стремлении, и матч состоялся.
После напряжённой игры, когда солнце начинало устало скрываться за бесконечным горизонтом, двое друзей возвращались домой, не спеша шагая по всё ещё мокрому асфальту.
— Проклятье! — недовольно ругался темнокожий брюнет, сжимая биту в руках. — Если бы не Ронда со своим маникюром, то мы бы обязательно выиграли! Кто принял решение взять её к нам в команду?
— Так выпал жребий, Джеральд, — блондин теребил в руках перчатку, бросая на друга косые взгляды. — К тому же это всего лишь игра, не стоит так переживать.
— Тебе легко говорить, Арнольд, — не унимался Джоханссен. — Может быть, ты и привык проигрывать, а я нет! К тому же теперь нам целую неделю придётся выслушивать насмешки этого толстяка, чтоб его!
— Не думаю, что Гарольд станет над нами насмехаться из-за обычного проигрыша, — скептически протянул Шотмен, стараясь убедить друга в его ошибке.
— Эй, вы, неудачники! — из проезжавшего мимо автобуса показалась голова Бермана. Парень задиристо насмехался над ребятами, строя разные рожи.
— Так, что ты там говорил, Арнольд? — Джоханссен исподлобья посмотрел на друга.
— Хорошо, Джеральд, — обречённо вздохнул Шотмен. — Ты был прав.
Следующие несколько кварталов ребята прошли довольно быстро, бурно обсуждая стратегию игры, что состоится через неделю. Проходя мимо набережной, взгляд Арнольда зацепился за маленькое розовое пятнышко, направляющееся к пристани. Блондин остановился и сосредоточенно всматривался вдаль в надежде подтвердить или опровергнуть свою догадку.
— В чём дело, старик? — осознав, что друг застрял где-то позади, Джоханссен обернулся, вперив в него цепкий взгляд. — На что ты уставился?
— Смотри туда, — блондин махнул в сторону удаляющегося силуэта. — Похоже на Хельгу, как думаешь?
— Хммм… — темнокожий задумчиво свёл брови к переносице. — Вроде она, а может, не она. Да и вообще, какая тебе разница?
— Просто… — блондин неуверенно потёр своё плечо. — Хельга вот уже пару дней не появлялась в школе. Да и на игру сегодня не пришла… Не похоже на неё, вот я и подумал, может быть, с ней что-то случилось?
— Не забивай голову ерундой, Арнольд, — равнодушно ответил Джоханссен. — Мы же говорим о Патаки, что серьёзного с ней может случиться? Наверняка предки дали ей пару дней на отдых. Последнее время она частенько падала в обмороки от переутомления. Но что поделать, девятый класс весьма напряжённый по сравнению с восьмым, а дальше будет только хуже, — от своих же собственных слов парень вздрогнул.
— В том то и дело, Джеральд. Только на прошлой неделе её четыре раза увозили из школы на скорой помощи, — озабоченным голосом сетовал блондин. — Это ведь ненормально! Мы все переживаем те же нагрузки, но подобного ни с кем не происходит.
— Знаешь, Арнольд, ты в самом деле филантроп. Тебя волнует судьба девчонки, которая издевается над тобой с самого детского сада больше, чем пустой желудок лучшего друга, — в доказательство слов хозяина, вышеупомянутый орган звучно прорычал. — Идём уже домой, иначе я помру с голоду!
— Ты иди, Джеральд… — Шотмен попятился назад, кинув другу бейсбольную перчатку. — Я всё же хочу убедиться, что с ней всё хорошо.
— Как скажешь, Арнольд, как скажешь, — Джоханссен развёл руками, окинув друга негодующим взглядом, и быстрым шагом направился домой.
Шотмен настороженно шагал по деревянным дощечкам, продвигаясь к одиноко сидящей блондинке. Интуиция парня определённо не подвела, перед ним точно была его одноклассница.
— Привет, Хельга… — робко поприветствовал её парень. Шотмен уже ожидал услышать свежую порцию ругательств и порицаний в свой адрес, но, к его удивлению, до его ушей доносились лишь приглушенные звуки воды. Блондин неуверенно присел рядом, соблюдая безопасное расстояние между ними, и окинул Патаки подозрительным взглядом.
Внешний вид подруги его сразу же насторожил. И без того бледная кожа сейчас казалась мертвенно-белой. Яркие выразительные глаза, голубизна которых могла затмить собой даже океаны, сейчас казались мутными и опустошёнными. Лицо выглядело крайне болезненным, словно Хельга находилась без сна и отдыха по крайней мере не меньше недели.
— Э-э-м, слушай… — как-то неуверенно протянул Шотмен. — С тобой всё нормально?
— Какое тебе дело до меня, Арнольд? — холодно кинула девушка, даже не повернув голову в сторону одноклассника.
Даже её голос сейчас звучал не так, как обычно. Парень не знал, как это объяснить, но явно ощущал что-то неладное. Все эти странные изменения просто не могли не насторожить Арнольда, и внутри него пробежал лёгкий холодок беспокойства.
— Просто… Тебя не было в школе несколько дней, вот я и подумал, что с тобой что-то случилось, — неуверенно пояснил блондин. — Так… Ты заболела, да?
Ответом было лишь глухое молчание. На лице Хельги не дрогнул ни один мускул. Она продолжала смотреть вдаль потухшим взглядом, без тени интереса к беседе на усталом лице. Парень немного замялся, не зная, стоит ли продолжать бессмысленные попытки разговорить Патаки, или будет лучше просто уйти. Казалось, сейчас лишь далёкий горизонт имеет для неё какое-то значение.
— Слушай… — тихо прошептала она, словно собиралась открыть важную тайну. Арнольд улыбнулся уголками губ, пристально всматриваясь в лицо собеседницы. — Ты когда-нибудь задумывался, что произойдет с нами после смерти?
Вопрос Хельги оказался настолько неожиданным, что Шотмен откровенно растерялся.
— С чего ты вдруг заговорила об этом? Мы ещё слишком молоды, чтобы думать о смерти, — попытался отшутиться блондин, но слова подруги глубоко засели в его подсознании.
— Молоды, говоришь? — Хельга разговаривала с Арнольдом, но продолжала непрерывно смотреть куда-то вдаль. — Смерть не щадит никого, даже детей. Так что не имеет значения молод ты или стар, если старушка с косой нацелила на тебя свой взор — это конец.
— Я… Ну… — Шотмен немного стушевался, совершенно не зная, что в такой ситуации можно ответить.
— Знаешь, какой процент смертности детей нашего возраста? — согнув одну ногу в колене, она положила на неё голову.
— Нет… — Шотмен отрицательно махнул головой. — Слушай, Хельга… С тобой явно что-то происходит. Поговори со мной об этом, пожалуйста.
— Ладно… Просто забудь об этом, хорошо? И… Прибереги свои красноречивые словечки для кого-нибудь другого, Арнольдо… Мне пора идти, — Патаки медленно поднялась в полный рост, кинув прощальный взгляд на багровый горизонт. Неожиданно на руку Шотмена упало несколько алых капель.
— Боже, Хельга, у тебя кровь! — парень подался вперёд, но Патаки жестом остановила его.
— Расслабься, волосатик, — из потайного кармана своего розового платьица, где обычно она хранила дорогой сердцу медальон, Хельга вынула белоснежный платок и поднесла его к носу. — Обычное дело, скоро пройдёт…
— Ты точно в порядке? — Шотмен смотрел на неё испуганным взглядом. — Давай я провожу тебя до дома?
— Вот ещё, глупости, — гнусаво шикнула блондинка. — Обойдусь без няньки.
Горделиво развернувшись, Патаки поспешила уйти, оставив после себя мрачную атмосферу. Арнольд ещё долго сидел на пристани, всматриваясь в горизонт, словно это могло хоть как-то помочь ему ответить на вопрос: «Что же происходит с его одноклассницей?..»
***
Хельга зашла в дом, громко хлопнув за собой дверью. Это было её своеобразным способом оповещения о своём приходе. Немного переведя дух, блондинка шагнула в сторону деревянной лестницы, ведущей на второй этаж.
— Хельга? Ты наконец пришла? — в дверном проёме между кухней и гостиной стоял Роберт и смотрел на дочь потерянным взглядом, полным отчаяния. — Зайди на кухню, мы с мамой хотим поговорить с тобой.
Мужчина медленно развернулся и скрылся за стеной. Блондинка томно вздохнула, мысленно представляя очередную чепуху, которой начнут грузить её родители, и зашагала следом за отцом. В просторной кухне витал аромат свежесваренного кофе и жареных свиных рёбрышек, которые так любил глава семейства. За столом, сцепив руки в замок, сидела Мириам. Напротив неё, опершись руками на стол, стоял Боб.
— По какому поводу собрание? — блондинка присела на стул, окинув родителей суровым взглядом. — Да ещё и с такими траурными лицами, кого хороним?
— Сегодня днём звонил доктор Харис… — не отрывая взгляда от поверхности стола начала мать.
— И что? — отстранённо спросила Патаки. — К бесконечному списку моих лекарств добавится ещё один препарат?
— Хельга, прекрати, наконец, паясничать! — ударив кулаком по столу, вспылила женщина. — Ты же понимаешь, как это серьёзно?
— Успокойся, Мириам. Разумеется, она всё понимает, она не глупая, но не стоит на неё давить, — сжав плечи жены, Роберт кинул взгляд на дочь. — Послушай, Хельга, что скажешь, если мы с тобой сходим завтра на реслинг? А когда бои закончатся, заедем за мамой и поедем в кафе-мороженое. Закажем тебе самое большое и вкусное мороженое из меню.
— Так, всё! С меня хватит… — встав со стула, рыкнула Патаки. — Вам самим-то не смешно? Строите из себя заботливых родителей, реслинг, мороженое, тьфу! Знаете что, приберегите свою жалость для кого-то другого, ладно? Я не нуждаюсь в вашей фальшивой заботе! — стиснув зубы, блондинка убежала наверх и закрылась в своей комнате.
— Что же нам теперь делать, Боб?.. — подняв очки на макушку, женщина смахнула с ресниц выступившие слёзы. — Как мы сможем помочь ей в её состоянии, у нас нет таких средств.
— Спокойно, Мириам! — ударил себя в грудь Роберт. — Я во что бы то ни стало решу эту проблему, вот увидишь.
Хельга упала на свою мягкую кровать, уткнувшись носом в подушку. Только в стенах своей комнаты, где никто не мог её потревожить, она могла дать волю слезам. Только здесь она могла дать выход своим чувствам. Всё это нелепое сочувствие, жалость и жалкие попытки заботы колко ранили её самолюбие.
В голове постоянно возникали тысячи вопросов «Почему? Где была эта их забота раньше? Где была их неземная любовь к дочке тогда, когда это было действительно нужно?» От боли и разочарования Хельга отбросила подушку куда-то в сторону.
Сорвав со стены ветхую полку с несколькими томами стихов собственного сочинения, блондинка яростно рвала каждый исписанный листок. Кому нужны все эти чувства, когда у тебя больше нет будущего? Только сейчас, столкнувшись с неизбежным, Хельга стала задумываться — сколько драгоценного времени она упустила, тратя его на бесполезные идолы и нескладные стихи. А ведь всё это время она могла бы потратить с пользой, на встречи с друзьями и общение с Арнольдом. Но кто мог знать, что история Хельги Джи Патаки должна закончиться, толком и не начавшись…
***
Арнольд неподвижно лежал в своей кровати, всматриваясь в яркие звёзды. Электронные часы, тихо коротающие свой век в дальнем углу стенки, показывали уже без двадцати три, а сна у парня не было ни в одном глазу.
После встречи с Хельгой мысли блондина не покидало чувство тревоги. Всем своим нутром он ощущал приближение какой-то беды. Устало перевернувшись на правый бок, он поджал колени к животу. Слова Патаки о смерти без конца крутились в голове, мешая уснуть. Да и само состояние подруги не вызывало оптимизма.
Как можно было измениться вот так резко, всего за пару дней? Но у неё это получилось… Не было больше того юношеского запала, привычной с детства грубости и подколов. Словно вместо Хельги Патаки с ним разговаривала какая-то другая, похожая на неё девочка. Мрачная, опустошенная, без малейшего желания жить.
— Я непременно должен выяснить, что с тобой происходит… — тихо прошептал он в темноту, словно блондинка могла его услышать.
