Hillwood Medical Center
Несколько минут я молча рассматривала выпуклые буквы на фасаде местной больницы, так и не решаясь войти. В который раз я уже обводила взглядом коричневые кирпичные стены плавно сочетающиеся с бежевыми панелями. Огромные фасадные окна на первом этаже создавали иллюзию некоего офиса. Территория была ограждена высоким чёрным забором. Повсюду были высажены деревья самых разных сортов, кустарники и благоухающие цветы. Вдоль извилистых кирпичных дорожек стояли резные скамейки и небольшие урны для мусора. На заднем дворе даже имелся маленький фонтанчик и несколько кормушек для птиц. Короче, владельцы всячески старались создать уютную атмосферу для пациентов, находящихся на лечении, но все они забыли об одном. Как сильно ни старайся, правду скрыть невозможно. Поэтому даже несмотря на обилие всей этой искусственно созданной красоты, больница оставалась лишь местом последнего пристанища для потерянных душ. Я неуверенно шагнула внутрь. Сразу же у входа, на ресепшене, сидело несколько медсестёр. Одна из них явно узнала меня и приветливо махнула рукой. Я подошла ближе и поздоровалась, хоть и не помнила её в лицо. — Здравствуй, Хельга! Ты пришла как раз во время, — тоненькие губки девушки расплылись в улыбке, на пухлых щёчках выступили милые ямочки. Она выглядела такой добродушной, что даже я не смогла сдержать ответную улыбку. — Доктор Харис уже ожидает тебя в приёмной. — Спасибо тебе, э-э-м… — я бросила взгляд на бейджик, что висел на её шее. — Аманда. Мелкими шажками я направилась к лифту, чтобы подняться на пятый этаж. По правде говоря, больница была настолько огромной, что первую неделю я постоянно блуждала по широким коридорам в поисках нужных мне кабинетов. Семь этажей лабиринта, вот как окрестила я это место. На первом, как я и сказала ранее, располагался ресепшен и стойка информации. Огромное цифровое табло информировало людей о часах приёма врачей. В правом крыле располагалось уютное кафе, где могли перекусить как посетители, так и работники больницы. Вопреки общепринятому мнению о качестве стряпни в подобных местах, в этом кафе еда была просто отменной, словно ты побывал в одном из лучших ресторанов города. В левом крыле была зона ожидания, оборудованная мягкими креслами, кулером и несколькими автоматами с едой и напитками. Так же там находилась игровая зона для детей. Следующие три этажа занимали отделения для взрослых. А на последних трёх лечили детей и подростков. Все палаты были оборудованы всем необходимым и по последнему слову техники: от личной уборной с душем и умывальником до приборов, относящихся к категории интенсивной терапии. Именно поэтому тут не существовало такого понятия, как реанимация. Как выразился главный врач больницы в одном из своих интервью: «Наш медицинский центр идёт в ногу со временем. Всё сделано с учётом потребностей и для удобства наших пациентов. У нас работают самые квалифицированные специалисты в городе. Благодаря высокотехнологичному оборудованию, что недавно поступило в широкое пользование, стало возможным устанавливать диагнозы в самом зародыше, а значит — процент положительной динамики и полного выздоровления увеличился в разы». Может быть, всё это и было правдой. Но когда ты изо дня в день видишь грустные глаза детей, которые вынуждены бороться из последних сил, чтобы прожить хотя бы ещё один день — становится страшно. Начинает казаться, что вокруг лишь безысходность, утягивающая на дно пустота и одиночество. И никакая статистика, никакие рассказы об ультрасовременной технике не смогут заставить тебя забыть об их боли. Оказавшись на нужном этаже, я бегло осмотрелась. Сегодня было непривычно шумно. Весь медицинский персонал суетливо бегал из палаты в палату. Я медленно шагала вдоль коридора в приёмную. Около одной из палат я резко остановилась. Пожилая медсестра заправляла пустую постель и отключала приборы. По моей спине пробежал леденящий холод. Ещё вчера здесь лежал Кристиан. Маленький мальчик лет пяти с самыми добрыми глазами на свете. В один из дней мы с ним случайно пересеклись на процедурах. Он постоянно улыбался, несмотря на то, что находился в этих стенах уже почти целый год. Каждый день, на протяжении тех двух недель, что я вынуждена посещать этот бедлам, Крис встречал меня с широкой улыбкой. В его нефритовом взгляде не было ничего, кроме надежды на светлое будущее. В таком юном возрасте он казался мудрее многих взрослых. А сегодня… Меня встретила лишь пустая кровать. Имя «Кристиан» было безжалостно стёрто. Мальчик умер, а вместе с ним умерла и его надежда… И так каждый день… Остаются лишь холодные кровати и этот запах… Тошнотворный запах смерти, который преследует меня с самого первого дня в этой больнице. — Хельга? Что ты делаешь? — со стороны меня окликнул мягкий мужской голос. Я обернулась, чтобы посмотреть и столкнулась с пристальным взглядом янтарных глаз. — Простите, мистер Харис, — я вошла в приёмную и, как обычно, легла на кушетку. Мой лечащий врач лишь сдвинул очки к переносице и что-то чиркнул в карточке, которую крепко держал в руках. Сегодня он выглядел необычайно сурово, возможно, поругался с женой или возникли какие-то проблемы с начальством. Небольшие морщинки на лбу стали более очевидны, и всё потому, что он постоянно хмурился. Обычно идеально выглаженный белоснежный халат сегодня был немного помятым. — Что с Вами сегодня, док? — не выдержав царившего напряжения, я заговорила первой. — Будете так хмуриться — морщины съедят ваше лицо. Харис обескураженно осмотрел меня и едва слышно рассмеялся. — Ты знаешь, как поднять настроение, Хельга, — вот теперь передо мной сидел прежний доктор, с доброй улыбкой и глубоким взглядом мудрого старца. — Что ж, расскажи мне, как чувствуешь себя? — Фантастика, док, — саркастически протянула я, всматриваясь в потолок. — Я просто в восторге от каждодневных семейных прогулок в ваш центр. Может, уже перейдем к делу? — Не спеши, — доктор слабо улыбнулся и вновь сделал какие-то пометки, очевидно, в моей амбулаторной карте. — Сегодня процедура немного затянется, — уклончиво пояснил он. — С какой стати? — недовольно фыркнула я. — Я не намерена торчать тут весь день! — Прости уж, — с его губ сорвался нервный смешок. — По каким-то причинам доставку донорской крови задержали на сутки. Но не переживай, мы уже нашли решение этой проблемы. Очень скоро мы начнём процедуру. — Хоть одна хорошая новость за целый день, — я сцепила руки в замок и закинула их за голову. Ожидание сводило с ума, но выбора особо не было. Либо я пойду в комнату отдыха, где Мириам начнёт промывать мне мозг своими балладами о любви и прекрасном будущем, либо останусь в приёмной и буду плевать в потолок. Разумеется, я выбрала второе.***
— Огромное спасибо, что согласился сдать кровь, Арнольд, — молоденькая медсестра в белоснежном халатике чуть выше колена вышла из-за ширмы, держа в руках контейнер с тёмно-алой жидкостью. — Никаких проблем, мисс Санчес, — опустив рукав зелёного свитера, ответил блондин. Парень встал с кушетки и несколько раз встряхнул изрядно затекшей рукой. — Я всегда рад помочь. А почему вдруг Вы вызвали меня так внезапно? Даже с уроков пришлось отпроситься. — Дело в том, что доставка донорской крови, необходимой для переливания, по каким-то причинам задержана до завтра. Одной юной леди жизненно необходимы регулярные процедуры. Кровь членов её семьи, увы, не подошла. Ей необходима именно первая группа с отрицательным резусом. Из наших постоянных доноров только у тебя оказалась подходящая, — подготавливая систему и всё необходимое для переливания, пояснила девушка. — Мне пора на процедуру, ещё раз большое спасибо. В кафе тебе выдадут сладкий кофе и пирожное, — попрощалась медсестра, улыбнувшись напоследок доброй улыбкой, и поспешила к пациентам. Шотмен устало потянулся и вышел из кабинета. Спустившись в лифте на первый этаж, парень, раздражающе шаркая белыми кроссовками, направился в сторону кафетерия, откуда так приятно пахло выпечкой. Совершенно неожиданно он увидел кое-кого знакомого. Светловолосая женщина в очках понуро сидела за столиком, крутя в руках чашку с кофе. — Добрый день, миссис Патаки, — парень посчитал своим долгом подойти и поздороваться с матерью одноклассницы. — А? — Мириам растерянно подняла глаза на стоящего перед ней светловолосого мальчишку. — Ты, кажется, одноклассник Хельги… Артур? — Арнольд, — вежливо поправил он, присаживаясь напротив. — Ах, да, Арнольд… Прости, пожалуйста, — поспешила извиниться женщина. В её потухших глазах парень увидел такое сильное отчаяние, что стало не по себе. — Почему ты не в школе? Если мне не изменяет память, то сейчас только середина учебного дня. Заболел? — Приходил сдавать кровь для одной из пациенток. Кажется, в больнице какие-то проблемы с доставкой сегодня, — с лёгкой улыбкой ответил блондин, откусив добротный кусочек бисквитного пирожного с кремом. — Надо же, ты и правда очень добрый мальчик… — глотнув немного уже остывшего кофе, Мириам вздохнула. — Эм… Миссис Патаки, — осторожно начал парень, — а почему Вы здесь? — Я пришла вместе с Хельгой… — тень отчаяния ещё сильнее окутала уставшее лицо женщины. — Она сейчас на процедурах. — Хельга заболела? — блондин старался выглядеть как можно более спокойным, но настроение матери Патаки явно не говорило о чём-то хорошем. — Не знаю, будет ли правильным говорить тебе об этом, — скомканно ответила Мириам. — Думаю, Хельга не хотела бы рассказывать о своей болезни. — Я понимаю… — Шотмен допил свой кофе и встал из-за стола. — Будет лучше, если она сама мне об этом расскажет, как будет готова… Парень попрощался с женщиной и, задумавшись о своём, направился к выходу. На ресепшене он случайно столкнулся с одним из врачей. — Простите, — подняв с пола несколько листков, что упали на пол, блондин протянул их доктору. Мужчина мягко сдвинул очки к переносице и улыбнулся парню доброй улыбкой. По правде говоря, вся больница между собой называла доктора Хариса — капибара. Он был такой же пухлощёкий, как и этот зверек, упитанный мужчина с потрясающей способностью находить контакт с любым, даже самым буйным пациентом. Такие светлые люди рождаются раз в столетие. — Ты, должно быть, Арнольд? — доктор накрыл плечо парня ладонью. — Да, — с улыбкой кивнул Шотмен. — Ещё раз прошу прощения, что налетел на Вас. А Вы?.. — Я доктор Харис. Лечащий врач пациентки, для которой ты сдавал кровь. Хочешь увидеть её? — Хотелось бы, — улыбнулся Шотмен. — Если это не запрещено. — В нашей больнице такого запрета нет. Думаю, она будет рада увидеть того, кто в какой-то мере спас ей жизнь, — оставив папку с бумагами одной из медсестёр, мужчина направился к лифту. Блондин бодро шагал следом. Попросив парня подождать за дверью, врач вошёл в приёмную.***
— Ну, как дела у моей любимой пациентки? — доктор подошёл к кушетке, где я лежала уже около получаса, закрыв глаза. Рядом стоял специальный прибор для переливания крови, который был подключен к моей локтевой вене. — Отлично… — распахнув глаза и взглянув на врача, я тяжело вздохнула. — Долго мне ещё тут лежать? — Уже почти всё, потерпи немного, — добродушно усмехнулся доктор моему нетерпению. — Между прочим, там за дверью стоит очень симпатичный юноша, который сегодня стал твоим донором. Он очень хочет повидаться с тобой. — С какой стати я должна согласиться? — недовольно шикнула я. — Хотя бы из чувства благодарности, — Харис одарил меня строгим взглядом, и я сдалась. — Хорошо, хорошо… — раздраженно кинула я врачу. — Зовите Вашего «симпотяжку»… Доктор Харис попросил Шотмена войти. Парень робко зашёл за ширму и застыл с округлёнными глазами. — Х-хельга? — заикаясь спросил он. — Арнольд? — увидев своего одноклассника, я порядком растерялась. — О! Так вы двое… Выходит, знаете друг друга? — удивился доктор. — Д-да… Учимся в одной школе, — пояснил блондин. — Ладно, в таком случае я вас оставлю на какое-то время, простите, — получив срочное оповещение, Доктор Харис поспешил в операционную. В палате повисла давящая тишина. Никто не решался первым начать разговор. — Почему?! — не выдержав напряжения, воскликнула я громко. — В нашем городе проживает огромное количество человек… Так почему именно ты должен был припереться сюда, репоголовый? — Я… — слегка растерявшись, он запнулся, но вскоре продолжил: — Ежегодно я прихожу сюда сдавать кровь. Я здесь что-то вроде почётного донора… Вот и попросили помочь, — Арнольд нервно потёр шею и глупо улыбнулся. — Спасибо… — отвернувшись к окну, холодно кинула я. — Можешь проваливать с чувством собственной важности. — Слушай… Хельга… — Шотмен сел на край кушетки. Я чувствовала, как его глаза прожигают меня насквозь. — Выходит, моё предчувствие меня не обмануло? Ты в самом деле болеешь? — Теперь это уже очевидно, эйнштейн! — Я оскалилась, кинув на него злостный взгляд. — Взгляни на меня! Я похожа на здорового человека? — Хельга… — Арнольд неуверенно сжал мою ладонь. От его прикосновения я почувствовала сильное головокружение, хотя, возможно, это было лишь последствием переливания. — Что конкретно с тобой происходит? Какой тебе поставили диагноз? — Не твоего ума дело, Арнольдо! — я грубо оттолкнула его руку. Как же я ненавидела себя за это… — Прекрати так себя вести! Я же хочу помочь, понимаешь? — повысил голос Шотмен. — Ты не сможешь мне помочь, ясно? Никто не сможет… — Неужели всё настолько плохо, Хельга? — Рак крови… — уткнувшись глазами в пол, я едва слышно произнесла то, что пыталась скрыть от окружающих. Но от него скрывать свой диагноз уже было глупо, в конце концов, он даже кровью своей со мной поделился, чтоб его… — Ч-что ты с-казала? — не поверив своим ушам, Арнольд махнул головой в надежде, что всего лишь ослышался. — Уши чистить не пробовал? — с лёгким оскалом рыкнула я. — У меня острая форма миелобластной лейкемии… Я умираю, репоголовый…