Смородиновый Десерт

      И тогда Лектер начал свои действия. То, что ему нравится Уилл не только в платоническом, но и в физическом смысле, он понял еще до того, как обнял профайлера. У Ганнибала был опыт в общении с мужчинами, но это было давно, еще до приезда в Америку. Здесь он заводил недлительные интрижки с женщинами из высшего общества, у некоторых из них уже были мужья. Как-то к доктору пришла на прием женщина, муж которой умирал, ей было стыдно за то, что она ничего не чувствовала по отношению к своему супругу в такой ситуации. В ту же ночь доктор и пациентка переспали. Женщина больше не ходила к психиатру, ведь её проблема была решена. Её муж скончался на следующий день, а Ганнибал утопил в реке перчатки, шприц и ампулу от лекарства.       Сначала Ганнибал смаковал слово «друг» в адрес Уилла Грэма, даже когда того не было рядом. После красного сухого, поздним вечером, сидя за камином, на лице доктора играла улыбка, он вспоминал нелепые случаи, связанные с профайлером. Вот Грэм заходит в его кабинет, кидает на кушетку сумку с подарком для Эбигейл, пока девушка находится в больнице, сумка соскальзывает на пол, а Уилл не замечает этого, идет вперед и запинаясь о вещь, падает на пол. Доктор, помнится, сразу встал из-за стола, хотел помочь подняться, но «друг» остановил психиатра жестом руки, и поднялся сам. Ганнибал уважал границы другого человека, но в тот момент в районе солнечного сплетения стало холодно.       Солнечный день, когда доктор впервые пришел к профайлеру, принес ему завтрак, хотя только час назад узнал от Джека, что Уилл полночи не спал, разбираясь в одном деле, которое отдел пытался раскрыть уже пару недель. Это было дело о Подражателе Сорокопута. Всё еще только начиналось, Ганнибал не знал о случившемся в прошлом профайлера, но уже тогда видел, что что-то не так с психикой мужчины. — Доброе утро, Уилл, — произнес доктор на пороге дома Грэма. Уилл открыл дверь в пижаме, состоящей из футболки и боксеров. Еще непричесанный, неумытый. Следователь был похож на встрепанного воробья. Это было так мило, что Лектер не удержался от улыбки. — Можно войти? — Где Кроуфорд? — первым делом спросил профайлер. Ганнибалу показалось это невежливым тоном, задавать вопросы сразу, без приветствия, но это был еще один ключ к тому, что Грэм избегает людей, перенаправив личный приход Лектера в дом Уилла на работу, строя определенные границы. — Занят, сегодня работаем мы с вами, — ответил доктор, — так можно войти?       Ганнибал был напористым. И Уилл пропустил доктора, смерив того недовольным взглядом. Лектер никак не отреагировал на это. Во всяком случае, у доктора всегда найдется пару рецептов, чтобы проучить дерзкого мужчину.       Бывший хирург помнил момент, который заставил его смеяться в голос после серьезного разговора о монстрах, маньяках и тьме, что поглощает разум профайлера. В тот вечер доктор подвез Уилла до его дома. Грэм сам предложил Ганнибалу зайти на чашечку чая, а собаки, соскучившиеся после долгого дня отсутствия хозяина, как только открылась входная дверь, выпрыгнули всей стаей на бедного брюнета, сбили того с ног и лизали лицо, весело виляя хвостом. И вроде только недавно этот человек поймал жестокого убийцу, как уже сейчас лежал на траве, крича: «Помогите, доктор, они задушат меня лаской!»       Лектер так и уснул перед камином.       И доктор решил производить наступление. Он прекрасно понимал, знал, как нужно заводить отношения с человеком, пережившим изнасилование. Твердо Ганнибал забивал в голову Уилла идею о том, что они друзья. И Грэм поверил и открылся. Они преодолели легкий физический контакт, когда истерика накрыла профайлера прямо на сеансе, что пришлось обнять брюнета. Лектер пытался сдерживать себя, но природа мешала. Пару вздохов, привести пульс в порядок, и Ганнибал снова в своей маске. — Приглашаю вас на ужин, — сказал доктор через неделю после случившегося в его кабинете. Убийцу, который сначала насиловал жертв, а потом убивал, еще не нашли. — Я думаю, что это не для меня, я там буду лишним, — вежливо отозвался Грэм. — Это будет ужин для нас двоих, — Ганнибал пытался показать, что это легкий флирт, но Уилл не заметил этого, он даже не подозревал об этом. А Лектер никак не мог понять сексуальную ориентацию профайлера. Было предположение, что Грэм бисексуал. Напрямую спрашивать было опасно, Уилл мог расценить вопрос как попытку добраться до подробностей сексуального изнасилования для дальнейшей психологической оценки профайлера. — Я…- запнулся Грэм, отвел глаза, — если вы меня жалеете, то не нужно. — Уилл, я ваш друг, разве мы не можем просто поужинать вместе?       Ганнибал открыл парадную дверь своего дома, на пороге стоял Уилл с бутылкой вина. — Я пришел, — констатировал Грэм, отводя глаза, а потом возвращая взгляд на хозяина дома. — Очень этому рад, — улыбнулся доктор, — проходи, поможешь мне с ужином? — Да, конечно, — ответил профайлер. Он чувствовал себя неловко, не к месту. Психиатр заметил это, как жался Уилл. Вино Грэм принес сухое белое, что подойдет в основном к белому соусу, а сегодня на ужин был красный. Раскрытая бутылка красного вина стояла на кухонном столе, два бокала размещались около неё. — Налейте нам вина, а я пока вытащу мясо из духовки, — давал указания Ганнибал, Уилла это устраивало, еще бы темы для разговора доктор подобрал бы, и вообще было бы всё замечательно, — пока мясо будет остывать, я нарежу кинзу, а ты натри цедру лимона для десерта. — Ага, — сказал профайлер и сел на стул, чтобы заняться делом. — Только не весь лимон, — предупредил доктор, видя, как Уилл отдаляется от происходящего, занимаясь порученным делом. — Я так как-то дома задумался и высыпал весь корм собакам за один раз, зверята то рады, а мне потом в магазин пришлось идти и следить за их питанием, чтобы те больше так не переедали, — Уилл несколько раз про себя сказал слово «черт». Ему стало стыдно от того, что он начал нести чушь только для того, чтобы разрядить обстановку. Но Ганнибал посмеялся и Грэм улыбнулся, покраснев. Взгляд доктора потеплел, он чуть не поранил себе ножом палец, потому что не мог отвести глаза от брюнета. Это было забавно слушать, как Уилл называет своих питомцев «зверятами». Этот человек может дарить тепло и ласку, заботу, но он прячет это в себе из-за травмы. — Давай перенесем всё в столовую, — предложил Ганнибал. — У вас так много комнат, — оглядывался Грэм, неся в руке бутылку вина и два бокала, из которых мужчины уже успели испить по пару глотков напитка, — как вам одному здесь живется? Убрать всё это стоит столько усилий.       Лектер отметил тот факт, что Грэм говорил честно. Это лучше, чем-то, как прежние гости доктора скрыто завидовали убранству его дома и пытались делать комплименты, чтобы подлизаться к психиатру. — Обычно я нанимаю уборщиков, уже несколько лет доверяю этой фирме, пока еще не жаловался, — улыбнулся доктор.       Грэм бы не позволил себе такой роскоши, платить кому-то за уборку. Скорее всего это ему будут платить за то, чтобы он убрался в чьей-то квартире. И тут дело было даже не в заработной плате, хотя, с его зарплатой шиковать не стоило, если он не хотел бы остаться без гроша в кармане сразу после того, как уволится или выйдет на пенсию. Уилл привык экономить, мало тратил денег на себя. Ему было всё равно на свою внешность, главное, что он был опрятен, этого ему хватало. Да и сама мысль, что кто-то будет рыться в его вещах, протирая пыль, дотрагиваться до рамки с единственной фотографией его мамы, он не мог позволить этому случиться. — Мне не нравятся большие дома, — доктор прислушался к словам Уилла, ведь тот открывался ему, — мне нравятся уютные домики на берегу реки, где всегда можно найти покой и уют. — А в моем доме вам неуютно? — спросил Ганнибал, держа в руках тарелки с едой и ставя их на стол. — С вами уютно, — ответил Грэм, садясь за обеденный стол. Он сказал это и его щеки опять вспыхнули. Лектер облизал губы. — Мне очень приятно это слышать, — сказал доктор. Мужчины встретились взглядами.       Грэм сидел тем же вечером дома, гладил Уинстона и вспоминал ужин с доктором. Когда собеседники пересеклись взглядами, у профайлера по спине пробежали мурашки. С первой минуты их встречи, у мужчины в голове промелькнула мысль о том, как красив доктор. Высокий, плечистый, всегда ухоженный. Костюмы на докторе всегда сидели идеально, интеллигентен, не стал настаивать на том, чтобы Грэм поведал его историю. Всё притягивало его к психиатру. У Грэма до насилия были отношения. В колледже он встречался с самой красивой девушкой на курсе, потому что его самого считали самым красивым парнем в учебном заведении. В университете он пересекся с парнем, который предложил ему травку и минет. Грэм согласился на оба предложения. Уилл пробовал травку только один раз в тот день, и больше никогда. А с тем парнем они продолжали встречаться, ходили в кино, чинили машину, на которую смогли собрать денег за первые годы обучения. Тот парень бросил университет или его выгнали, тогда уже было неважно, ведь они расстались. Уилл просил не принимать вредные вещества. Тот парень обещал ему такое больше не делать, но Грэм нашел через пару дней в комнате Мэтта, так звали его любовника, пакетик с кокаином. Уилл тогда проронил слезу, хотя день назад он видел изуродованный труп молодой девушки и вынес это, не дрогнув, описывая место преступления. Дальше была служба в полиции, где на личную жизнь вообще не хватало времени, пару интрижек во время работы на ФБР, а потом случилось изнасилование. И мужчина закрылся. А теперь он почувствовал за ужином в доме Лектера тепло внизу своего живота, когда увидел темные, полные нежностью глаза доктора. — Как продвигается работа по делу «Сказочника»? — Беверли появилась словно из ниоткуда, присев рядом с Уиллом на скамью в парке около академии ФБР. — Кого? — не понял Грэм. — Убийца-насильник, — пояснила женщина, — его в прессе прозвали «Сказочником», потому что около первой жертвы обнаружили туфлю, около второй — надкусанное яблоко, ну так дальше и по списку, — Катц махнула рукой. — А, понятно, — сообразил Уилл, — а что ты тут делаешь? — У меня здесь сестра учится. — Тоже на криминалиста? — спросил Грэм. — Нет, на следователя, — улыбнулась Беверли. — У нее другая фамилия? — нахмурился мужчина. — Да, мы сводные сестры. — Тогда понятно, почему я, — мужчина развел руки, пытаясь сформулировать ответ без слов «не обратил внимание», чтобы это не показалось, что сестра Беверли не отличается от всех остальных ни умом, ни чем-то другим. — Ничего, — ответила Беверли, — зато она говорила о тебе, ты её любимый преподаватель. Она как-то даже писала тебе курсовую, а ты ей поставил отлично, тогда я её впервые видела такой сумасшедшей, она прыгала на кровати от радости, — рассмеялась Катц.       Уилл смущенно улыбнулся. В него влюблены студентки, а он даже не замечал этого. Ему стало неловко за открытие. В кармане заиграла музыка. — Да, — поднял трубку Грэм. — Это Ганнибал, — послышался голос из мобильного устройства, — мы же можем называть друг друга по именам? — Да. — Хорошо, — голос Лектера заставил профайлера немного разомкнуть губы, — я приглашаю вас в театр на эти выходные. Мне подарили два билета, мой пациент подарил, а тут оказывается, что все мои остальные друзья заняты, вы не составите мне компанию? — Возможно, этот пациент хотел, чтобы вы вдвоем пошли, — отозвался Грэм, не узнавая собственного сухого голоса. — Не думаю, — усмехнулся доктор, — он сегодня уехал в другую страну на конференцию и его не будет около двух недель, он отменил последующие сеансы, поэтому этот вариант отпадает. Так вы согласны? — Ну, — следователь замешкался, он вытер вспотевшую руку о брюки, — да, хорошо, раз так, то я составлю вам компанию. — Благодарю, — ответил доктор, — тогда, до послезавтра. — До свидания, Ганнибал. — До встречи, Уилл.       Рука Грэма с телефоном почти упала на его колени, а выдох был слишком громким, чтобы Беверли спросила о случившемся. — Да всё хорошо, просто позвали в театр, а там люди, — пытался найти быстрое оправдание Уилл. — Да похоже у кого-то свидание! — Нет, Бев, это по-дружески, — улыбался Грэм издевкам Катц, а может быть и тому, что он в тайне надеялся, что это действительно будет свидание.