***
Дорога до штаба разведотряда была долгой, полной ям и препятствий. То солдаты были вынуждены пробираться сквозь ветки деревьев, царапающих кожу, то огибать болото. Жаловаться было не на что, ведь подобные путешествия в кадетском корпусе они совершали постоянно. И не на лошадях — пешком, с полными мешками груза на спинах. Микаса была лучшей во всем, но в беге с огромными сумками не отличалась особой выносливостью, в следствие чего обычно бежала где-то посередине строя, даже после Жана и Эрена. Конечно же, ее это не устраивало. Так что один раз она все же попыталась выйти хотя бы на второе место, после Райнера, однако от усталости свалилась прямо в грязь лицом, измокла и чуть в последствии не подхватила простуду. Благо доктор Генри отправлялся в путь вместе с ними, скача неподалеку. «Нельзя так рисковать», — сказал он Микасе, и с тех пор она больше не пыталась выпендриться (как заявляли многие) и выбежать в начало строя. По пути к штабу Оруо Базард что-то усердно рассказывал Эрену, успев два раза прикусить язык, за что был дружелюбно осмеян Питером Ралом. Оруо не понравился Микасе минимум тем, что пытался походить на Леви, при чем делал это крайне убого. Питер — другое дело: милый светло-рыжий паренек с добрыми медово-карими глазами был истинным лучиком света в отряде, способном одной своей улыбкой зарядить прекрасным настроением на весь день. Непонятно, что он забыл в разведкорпусе, и как с таким добрым лицом человек вообще может убивать. Всю дорогу Микасе хотелось примкнуть к разведчикам, послушать их истории о службе, однако нарушение строя было бы еще одним «косяком». Ей же пришлось ехать в строю рядом с Леви, с которым они и словом не обмолвились после начала пути. В принципе, ее это более менее устраивало. Краем уха слушать разговоры других солдат было гораздо интереснее, чем заводить оный с ним. — Знаешь, усатый, в чем секрет ясного разума? — нарушил тишину Леви, смотря в сторону замка. Лицо его прикрывала неровная, но идущая ему челка. Такое обращение несколько сконфузило Микасу и даже обидело. Она многозначительно взглянула на капитана, ожидая ответа. — Секрет кроется в порядке. Когда соблюдаешь порядок в доме, то и в мыслях у тебя будет ясно и чисто. Аккерман непонимающе посмотрела на своего командира, усмехаясь. — И что вы мне хотите этим ска… — А то, — раздраженно перебил Леви, — что скоро мы приедем в наш новый дом, который вам придется практически ежедневно драить. Целый месяц будешь убирать за троих… В наказание, — он резко повернулся к «Маркусу», — Думал, твоя жалкая попытка защитить Йегера окажется безнаказанной? Микаса показательно закатила глаза. Ничего удивительного. Леви заметил, но лишь ухмыльнулся, продолжив внимательно следить за дорогой. — За троих? Почему за троих? — Потому что это приказ, — ответил Леви, чтобы уйти от темы, но все же решил продолжить, уже серьезнее, — на последней вылазке умерло два члена отряда. Новобранцев не привели, так что отдуваться будешь за них. Вплоть до нового «дома» разговоров эти двое не заводили. Да и не особо то хотелось.***
Площадь замка была огромной, хоть для жилья и была предназначена лишь малая его часть. В здании никто не обитал уже долгое время, так что пыль склоками витала в пропахшем сыростью воздухе, а песок и пух от цветения деревьев можно было выносить лопатами. — Оруо, переноси груз сюда. Йегер, Эрд, Барнис, Рал, за мной, — распорядился Леви, с неким отвращением обводя взглядом комнату, которая раньше, наверное, была столовой. Солдаты последовали за командиром на второй этаж здания. Ганс и Майк с отрядом солдат перевозили пойманных гигантов, Сони и Бина. Сама идея «поселить» титанов в месте обитания людей не нравилась никому, кроме самого майора Ганса. — Эрен, убираешь вон те три комнаты, — указывая кивком головы, распоряжался Леви, — Тщательно, а не просто подметай. Потом еще в подвале уберешься… — Подвале? — уточнила Микаса, с непонимаем посмотрев на капитана. — Уши помыть не забудь, Маркус. Эрен, ты же не можешь полностью контролировать свои силы титана, так? — Да…сэр, — несколько виновато и неуверенно ответил Йегер. — Вот и будешь спать в подвале, пока очкастый мне лично не скажет, что ты уже можешь делить с кем-то постель. Так, Маркус… Тебе остальные комнаты, кроме самой дальней. Микаса удивленно подняла одну бровь, смотря на капитана, как на идиота. Подобный взгляд не остался незамеченным, так что Леви зло скривил губы. — Что? Много? Мне кажется, я тебя предупреждал, или ты у нас еще и склерозник? — Но там же несколько комнат разрушено…сэр. Леви почесал гладко-выбритый подбородок и обвел взглядом те разрушенные комнаты. Действительно, некоторые из них были завалены камнями, что было видно даже из коридора. — Значит, повезло. Леви еще раз окинул разведчиков оценивающим взглядом, а сам направился в самую дальнюю комнату, по пути завязывая на пояс белоснежный фартук. Выглядел он, честно говоря, нелепо и смешно, чем вызвал у Микасы улыбку. Ну хоть какие-то положительные эмоции капитан способен вызывать… — Он это серьезно? — как-то обеспокоенно прошептал Эрен, обращаясь к сестре, — да даже если без тех комнат… Да тебе пол-этажа выдраить надо! — Он двинутый на всю голову, Эрен, не обращай внимания… Вымою так, чтоб придраться ни к чему не смог, — бубнила скорее себе, чем брату, Микаса, набирая принадлежностей из пыльной кладовой. — Эй, не говори так! — встрял вдруг Питер Рал, также надевший смешной фартук и повязку, — У капитана есть свои загоны, но он заслуживает уважения. Говорят, он через многое прошел… — Не знаю как он, но мой кулак когда-нибудь точно пройдет по его безразличному лицу. Микаса пошла набирать воды в ведро, мечтая вылить его на голову «любимого» командира… Вдруг поняв, что тот слишком часто занимает ее мысли, Аккерман решила выбить из головы хотя бы на время коротышку-капитана и те воспоминания о избиении самого дорогого ей человека. К удивлению, сразу как-то и настроение улучшилось, и работать легче стало.***
После долгой дороги изначально им обещали заслуженный отдых в течение суток. Обманули дважды. Ну, если за отдых считать трехчасовую уборку (а для кого-то и пяти), то конечно. А если за сутки четырнадцать часов вместо двадцати четырех, то вопросы отпадают целиком. На следующий же день капитан отправил отряд на утреннюю «зарядку», при этом он не тупо стоял, наблюдая за солдатами, а тренировался вместе с ними, так что и нагрузку давал адекватную. Это даже удивило Микасу и вызвало небольшую долю уважения к командующему. Хотя ведь он такой же солдат, так что тренировки обязательно должны входить в его распорядок дня. Однако уважение к Леви отбивалось из-за постоянного ора на Эрена. Из всего небольшого отряда «элиты и Микасы», именно он отставал, первый выдыхался, за что получал смачный такой пинок от капитана. Разведчица в свою очередь выжигала в командующем мощнейшую дыру взглядом, который он ловил, усмехаясь. Отряд просто наблюдал за этим забавным зрелищем, как за зверьками на ярмарке. Им смешно, а страдает бедолага-Эрен. Но так просто Аккерман сдаваться все равно не собиралась, и с каждым днем все тщательнее продумывала варианты мести «любимому» капитану. Микаса обычно не могла похвастаться говорливостью и общительностью в кадетском корпусе. Не то что бы ребята были плохие, неинтересные и тому подобное, просто чувствовала она себя там слишком… слишком взрослой, возможно. Здесь же, среди элиты отряда разведки девушке было комфортно. Вечером товарищи сидели и разговаривали о разном. Много шутили, отчего на лице Микасы появлялась столь редкая улыбка, а из носа короткими выдохами выходил воздух, что расценивалось окружающими как некое подобие смеха. — Почему ты не смеешься? — спросил ее как-то раз Питер Рал с настороженным лицом. Они тогда сидели впятером в пустой столовой, пили чай, разговаривая об обыденных вещах. Микаса сначала в принципе не поняла вопроса, а потом начала придумывать подходящую отговорку. Она разучилась смеяться. Короткие выдохи через нос — ее максимум, большее Микаса себе не позволяла. Да, не всегда женский смех сильно отличается от мужского. Однако если уж Майк наверняка заподозрил что-то из-за какого-то неведомого запаха, то что произойдет, когда разведчики услышат женский смех или крик? — Ты напоминаешь этим капитана Леви, — продолжил Питер, — никогда не слышал его смеха. Хотя, не только этим ты его напоминаешь… Микаса чуть чаем не поперхнулась. — А чем же еще? — Ну как… Вы оба упрямы, сильны, безэмоциональны, — после этого, Питер замедлил и понизил тон, — но при этом дорожите близкими, справедливы. Только не друг к другу, почему-то. Питер печально улыбнулся. С лица Микасы же былая усмешка спала моментально. — Когда это вспыльчивость, постоянный ор и садизм стали называть хладнокровием и справедливостью? Все разведчики разом осуждающе взглянули на Микасу, сводя брови. Разведчица даже на миг растерялась, но стойко выдержала взгляды товарищей, сохранив спокойствие в дискуссии... Чего было нельзя сказать о покрасневшем от негодования Рале. — Садизм? Да ты просто не знаешь капитана! — даже как-то обиженно вскрикнул Питер, забирая свою рыжую челку за ухо, — Да, он грубоват, резок, не очень мягок… — Это мягко говоря… — прошептала Микаса, отпивая из кружки. — …но ты не знаешь, через что он прошел! Не знаешь, сколько раз поддерживал нас, ты не видел, с каким лицом он отправляется на экспедиции! Думаешь, ему нравится все это? Пачкать руки в крови, избивать людей? — казалось, что он сейчас расплачется от переизбытка чувств, — Ты не знаешь, какой он жизнью жил, скольких потерял, да ты более бесчувственен и жесток, чем он! Все члены элитного отряда недоуменно посмотрели на Питера. Тот в свою очередь отвел взгляд куда-то в пол и нервно отпил из своего стакана. Слишком яро Рал защищал своего капитана… Слишком сильно задела его несправедливая оценка Маркуса. Оруо также как-то странно взглянул на Рала. Не как все: не просто удивлённо, а несколько злобно. Эмоции Микасы же смешались. С одной стороны, упрямство и гордость не позволяли сменить мнение о коротышке-капитане, а с другой… члены отряда прослужили с этим человеком не один год, когда как Аккерман знала его лично чуть больше двух недель. Может, это все наружность, чтобы выглядеть более авторитетно, опасно перед людьми, но внутри он был совсем другим?.. Прямо как сама Микаса. Нет, нет, они совсем разные. Ее принуждают «играть» обстоятельства, капитана же собственные тараканы. Микаса перекинула одну ногу на другую, по-мальчишечьи, и отвела взгляд от несколько смущенного и разозленного Питера. — Да, когда он в следующий раз пошлет нас драить все конюшни до потери сил, обязательно вспомню, через сколько прошел твой капитан Леви. Они разные, абсолютно разные. Такой вывод сделала Микаса и переубеждать саму себя она не собиралась.***
Тренировки на УПМ не проводились до приезда Эрвина. А когда же он приехал и лично понаблюдал за способностями новенького, попутно сверяя со своими данными и сравнивая с элитой, позвал в свой кабинет Леви не на самый приятный для последнего разговор. Личный кабинет Эрвина не отличался простором. Такая же комната, как у других, лишь с собственной дверью к отдельной спальне. Смит только что перевез сюда весь свой запас книг, так что сейчас Леви подошел к кабинету именно в тот момент, когда командор раскладывал их на полки в шкаф, тщательно сдувая лишнюю пыль. — Помнится, ты хотел набрать себе отряд для специальных заданий… Не для защиты Йегера, а обычный отряд элиты. — Да, все еще хочу, — Леви лениво сел на кресло, смахнув перед этим с него несуществующую пыль, — Хотя, вон нынешний вполне сойдет. Людей маловато, правда, посмотрим еще на новобранцев… — Надеюсь, ты рассматривал Барниса? От одного упоминания имени этого паренька лицо Леви скривилось. — Я тебе малолетняя девка, чтобы этого узкоглазого рассматривать? Смит, ты серьёзно? — Более чем, — твердо ответил Эрвин, оперевшись на рабочий стол, — А в чём дело? «Я сразу должен был что-то заподозрить», — подумал Леви и привычно закинул ногу на другую. Еще на тренировке с УПМ, когда Маркус показывал свои отработанные и глубокие удары, Эрвин вслух подмечал, насколько хорош новенький боец. Леви пришлось согласиться. — Не отрицаю, он талантлив. Перспективен, наверное, но со мной не сработается, слишком тугодум и не умеет работать в команде. Еще и эта его девчачья беготня за Эреном на тренировках подбешивает. — А судя по моим данным… — Да плевать мне на данные, пусть Майк его себе забирает. Он тоже себе отряд хотел набрать, нет? — Майк его не хочет. Говорит, что от Барниса… странно пахнет. Леви почти засмеялся. Смех редко когда от него можно было услышать, но представить, что такое говорит Майк… Тот Майк, который лично искупал лицо Леви в грязной проточной воде подземного города. «Маркус странно пахнет»… Не отговорка ли это? — Пусть тренируется с новобранцами, в чем дело? Чем тебя этот парень так привлек? — Знаешь, что случается с человеком, который долгое время удерживает первое место в чем-либо? Он перестает развиваться, так как и так знает, что лучший. — Почему-то я в развитии не остановился и по кабакам шляться не начал. — На самом деле, он чем-то напоминает тебя в молодости. Его просто надо обучить, и может тогда… — Пусть забирает Майк и точка. Последние слова Эрвина были именно те, которые Леви ожидал услышать. Однако надеялся, что командору не хватит смелости высказать свое мнение вслух. Леви резко вышел из кабинета, при этом сумев удержать себя от хлопка двери, чтобы не показывать начальнику ненужные эмоции. Нечасто он перечил Эрвину, нет, перечил он ему постоянно, но делал это скорее из упрямства. А тут чистый гнев, слишком часто в последнее время накрывающий Леви. Накрывающий не с головой, так как капитан всегда славился своей объективностью и адекватностью даже в порывах чрезмерной вспыльчивости. И всё же Маркус ему не нравился, на этом тему можно закрывать. Они не похожи, Леви не был таким в свои молодые годы. И никакой Смит его в этом не переубедит.