Женское сердце

      Микаса проснулась до рассвета от очередного реалистичного сна. Дежурный еще не стучался в комнаты, так что, по идее, можно было поспать еще час, а то и больше, но юную разведчицу в сон не клонило. «Эрен», — на выдохе произносит Микаса, перелистывая в голове кадры мрачного сна, который, в свою очередь, был обычным воспоминанием… Все происходило будто наяву. Вот она снова летит на всей скорости к недавно «умершему» брату, застрявшему в шее гиганта. Вот ее снова охватывает страх, что все это нереально, что Эрен не жив, что это лишь тело, не способное излечиться отныне. Вот она снова прикладывает ухо к его груди, прямо к сердцу… И тихо рыдает, услышав его биение, оставляя соленые слезы в ткани рубашки самого дорогого и любимого человека на всем свете.       Смысл жизни снова был обретён. И на сей раз Микаса поклялась, что больше его не потеряет. Более никто не остановит ее на пути, очерченном красной шерстяной нитью.        В комнате уже стало заметно светлее, Микаса по-детски протерла заспанные глаза и потянулась, пытаясь настроиться на новый день. Поселили её на втором этаже, одну, через две комнаты от кабинетов Леви и Эрвина. Последний уже снова отбыл в столицу по важному поручению, оставляя отряд на попечение майоров и капитанов.        Выделенная Аккерман комната была рассчитана на двух человек, так что по приезде новобранцев к Микасе точно кого-нибудь да подселят, что не особо ее радовало. Все-таки, живя одной, можно было не так беспокоиться о сохранности своей важнейшей тайны. Микаса даже не надевала на ночь бинты — закрытой на ключ двери было достаточно, чтобы никто не раскрыл ее надежную маскировку.        Пять минут Микаса поворочалась просто так, предпринимая попытки снова уснуть на неудобной, но такой мягкой с утра кровати. Потерпев неудачу, она привстала с кровати, ощутив небольшое головокружение от резкого подъема. Физические нужды не заставили себя долго ждать, так что Микаса, натянув повязку, свободную охристую рубашку и бриджи, вышла из своей комнаты, тихонько открыв дверь, и направилась в сторону уборной, которая находилась посередине длинного коридора.       Вдруг она услышала с улицы странные чудовищные возгласы, похожие на рев дикого животного. Микаса вздрогнула. Моментально она оказалась у приоткрытого окна, изменяя своему первоначальному маршруту. Дернула шторы, зажмурилась от яркого солнечного света…       Как оказалось, это были не просто животные крики или людские возгласы. То был ор подопытных титанов, Сони и Бина, сейчас лежащих без метра плоти на шеях. Окно из коридора восточного крыла как раз выходило на площадку, где держали этих тварей.       Микаса оперлась на подоконник и пригляделась: над убитыми гигантами промелькнула какая-то тень в зеленом плаще… Тень скрылась, и Микаса никак не успела увидеть злоумышленника.       Мигом отпрянув от ветхого подоконника, Микаса решилась бежать в кабинет майора Зое, чтобы доложить о случившемся. Но жил он в другом крыле, да и дороги она не запомнила. Смит уехал, отряд было будить бессмысленно, так что оставался единственный вариант… — Капитан Леви! Капитан Леви, откройте, это срочно! — нервно стучала Микаса по деревянной двери и дергала ручку, грозясь вырвать ее с корнем, — Это рядовой Маркус, откройте!       Не дождавшись ответа, она мигом развернулась, побранившись про себя, и тут же врезалась лбом в чей-то. После удара ее сразу отрекошетило обратно к двери, и, с досадой потерев ушибленное место, она увидела того, кого, собственно, и хотела. — Тц… Хоть утром я могу от тебя отдохнуть?       Капитан Леви стоял перед ней с еще более угрюмым и немного сонным выражением лица, смахивая со лба мокрые пряди смольных волос. В тот момент он предстал перед ней не в самом приличном виде: полотенце было аккуратно завязано на бедрах, второе, поменьше, на шее (надевать одежду на влажное тело было для него одной из самых противных вещей на свете).       На мгновение все увиденное за окном забылось. Нет, не то что бы видеть оголённый мужской торс Микасе было впервой. В кадетском корпусе она наблюдала такое ежедневно, как и видела порой менее приличные части мужского тела. Однако торс взрослого тридцатилетнего мужчины заставил ее несколько засмущаться и остановить на себе сожалеющий и слегка испуганный, но любопытный взгляд.       Многочисленные шрамы покрывали бледное натренированное тело, один из которых, самый толстый и уродливый, проходил от ребра к пупку. Почему-то именно на нем Микаса и задержалась. — И куда мы смотрим? — вдруг сказал Леви, с неким омерзением покосившись на солдата. — На…родинку, — спохватилась Микаса, спокойно, без волнения поднимая глаза вверх, — Просто у меня похожая. Сэр.       Леви хмыкнул и расслабленно повел плечами, взглянув затем на маленькое некрасивое пятнышко ближе к правому боку. Да, это было самое адекватное объяснение поведения подчиненного. Единственное объяснение. Хоть и никакой родинки Микаса не имела, но «любимому» капитану было знать об этом не обязательно.       Мгновенно вспомнив, зачем вообще ей нужен был этот угрюмый мужчина, она подошла к окну, подзывая Леви также посмотреть на улицу. — Капитан, я проснулся и услышал рёв с улицы… Это был рёв Сони и Бина. Их убили, — на этих словах Леви, поправив полотенце, решил все-таки подойти, — Убийца — человек в зеленом плаще, наверное плаще разведки. Я не разглядел, он мигом промелькнул и улетел на наших снаряжениях…       Леви посмотрел за окно, и его серо-голубые глубоко посаженные глаза расширились от удивления. От титанов Ганса не осталось ничего, кроме медленно испаряющихся костей.       Капитан кивнул Микасе, как бы говоря «хорошо, иди, разберемся». Отдав честь, она пошла, наконец, в ванную, устало выдохнув.       В зеркале разведчица увидела, что щеки ее обрели алый оттенок, как и ушибленный лоб. Микаса очень надеялась, что Леви этого не заметил.

***

      С самого утра шло разбирательство по делу того, кто совершил преступление. Даже Микасу позвали, чтобы она дала показания, но ничего кроме «в шесть утра видела какую-то тень в зеленом» она сказать, увы, не смогла.       Тем временем у отряда разведки был поздний завтрак. В связи со случившимся, утренние тренировки отменили, так что солдаты получили заслуженное выходное утро. Элитный отряд вместе с Эреном и Микасой сидели за одним столом и мирно пили чай, вприкуску поглощая приготовленные Микасой печенья. Все любили, когда ее назначали дежурной на кухне, так как стряпня у нее всегда выходила неплохо. Даже начальство порой специально ставило ей дополнительные смены дежурства, заменяя ими караул.       Солдаты не решались говорить на какие-то неприятные темы, включая убийство Сони и Бина, однако Аккерман подобную все же завела. — Эрен… Твои раны…       Вся правая кисть Йегера была во множестве укусов, оставленных им же в попытке превратиться в титана. Однако все старания оказались бессмысленными, а сами раны так и не регенерировали. — Над тобой сегодня опять будут ставить опыты? — продолжила Микаса. — Наверное, — на выдохе ответил он сестре-товарищу, — Все-таки вчера у меня так ничего и не получилось. — И позавчера. И два дня назад, — встрял высокий блондин, Эрд, за что получил в ответ нахмуренный взгляд Микасы, пробравший того до мурашек. — Может он хочет ослабить нашу бдительность, чтобы напасть, когда мы не будем того ожидать? — выдвинул теорию Оруо на ухо Эрду. Эрен не слышал, но услышала Микаса, сидевшая ближе к этой парочке. — Хватит! Ему и так ото всех достается, давайте хоть мы не будем на него давить! — так же тихо отозвался Питер.       Микаса сама уже хотела встрять, но смолчала. Лишь благодарно кивнула Ралу и вновь взглянула на сидящего справа от нее Эрена, потянувшегося за очередной порцией сахара. От боли чайная ложка упала из раненой руки в траву. — Я подниму, — мгновенно среагировала Аккерман и уже собралась подняться со стула. — Сиди, Маркус, я сам, — ответил Эрен и потянулся за упавшим столовым прибором с отражением боли и напряжения на лице…       Вспышка.       Посуда разлетелась по земле, стол почти поднялся ввысь, а сами солдаты чуть не попадали с лавок, с крайне удивленным выражением лица смотря на оборзевшего недотитана. — Какого хрена? — вскрикнул Эрд, обнажая клинки.       Вмиг весь отряд специального назначения выстроился напротив Эрена, чья рука застряла в огромном титаньем кулаке без кожи. Поистине жуткое зрелище… В особенности для самого Йегера.       Он не понимал, что происходит. Никто не понимал, все боялись, все были напряжены: «это всё его хитрый план» — подумал каждый. Каждый, кроме Микасы, стоящей рядом с Эреном и готовой обнажить собственные клинки. — Монстр! — Вот так ты, да? Притворялся, что ничего не знаешь о своей силе? Лжец! — Может ему руку отрубить? — Эй вы! — Микаса говорила негромко, но слышал ее каждый, — Я не позволю вам причинить вред Эрену. Моя специальность, — она достала клинки, — резать мясо. И я опробую свои навыки на каждом, кто будет действовать без приказа командующих.       Солдаты несколько секунд смотрели на Маркуса Барниса не моргая. Эрен даже прекратил свои попытки достать руку из титана, настолько был ошеломлен резким обращением сестры. — Он превратился без разрешения! Он опасен! — прохрипел Оруо. — Думаешь, он опасен? Ваша обязанность — защищать и охранять Эрена… Почему же я ее исполняю?       Виновник всего тем временем выдернул отрегенерирувшую руку из титаньего мяса, и, упав на землю, с сожалением посмотрел на молодых солдат. Те смягчились под его встревоженным и виноватым взглядом и опустили оружие, хмыкнув в сторону новеньких.       Напряженную тишину между разведчиками нарушил вовремя подбежавший Ганс. — Титан?! ТЫ ПРЕВРАТИЛСЯ? Оооо, Эрен, НУ ЗАЧЕМ ты убрал руку, не мог что ли подождать, ну?! АААА ОНА ГОРЯЧАЯЯЯ! — кричал Зое, прыгая на месте. На вспышку от превращения в титана подоспели и другие солдаты.       Разведчики сначала бросали возмущенные взгляды на Эрена, но они сразу смягчались и чуть приоткрывали рот, натыкаясь на его угнетенное и виноватое выражение лица.       Микаса хотела уже пойти к брату, может помочь, если помощь была нужна (да или не нужна, неважно). Однако ее окликнул не самый приятный голос. —  Эй, Маркус. Подойди, — позвал Микасу Леви, лениво махнув рукой.       Она подошла, опустив взгляд куда-то в пол. Обычно ей не было стыдно за свои проступки, поэтому всегда в такие моменты она холодно смотрела начальству в глаза. Но сейчас… Она ведь практически напала на своих товарищей, хоть и защищая другого. — Ты…молодец, — только и сказал ей Леви. — Ч-что? — Я думаю, ты услышал, что я сказал, — сейчас Леви не язвил, а спокойно смотрел на Микасу своими уставшими серо-голубыми глазами, — Я бы поступил так же… Молодец, что не поддался панике.       Почему-то Микасе стало неловко. Она ведь думала, что сейчас ее опять накажут, уже придумала, как поостроумнее ответить бесячему капитану. Получать похвалу от Леви она еще не привыкла, так что сейчас лишь неуверенно отдала честь и еще больше выпрямила спину. — Кстати, Маркус… Подойдешь потом к майору Майку, уточнишь насчет ваших тренировок.       По телу невольно пробежал холодок. — Наших…тренировок? — голос Микасы чуть задрожал, выдавая волнение. — С тобой сегодня точно все хорошо? Нет, конечно, ты и раньше меня напрягал, но… — Каких тренировок? Я буду отдельно тренироваться с ним? — перебила Микаса, сделав небольшую паузу перед последним словом. Нет, такого подарка судьбы она точно не ожидала. — Да, Эрвин приказал направить тебя к кому-нибудь в отряд, мне или Майку, — Леви скрестил руки на груди, устало посмотрев вниз. Эта идея ему явно не нравилась, — Будешь в спецотряде майора Майка, он возьмет за тебя ответственность, будет обучать, так что подойди… — Я хочу в ваш отряд! — в отчаянии выпалила Микаса, смотря прямо в глаза командиру. Леви, мягко говоря, опешил, приподнимая тонкие изогнутые брови.       Наверное, Микаса будет всю жизнь сожалеть об этом решении. Но Майк и так каждый чертов день подозрительно на нее смотрит, прожигая взглядом глубоких бледных глаз. Как на титана, ей богу. А еще постоянно тренироваться, находиться с ним рядом практически целый день? Уж лучше совершить сделку с дьяволом… Что она сейчас, как раз, и делает. — Может, это заразно? У меня тоже начались проблемы со слухом? — Я хочу обучаться у вас…сэр, — Леви видел, что слова давались рядовому тяжело. Но гадать причину такого поведения он не собирался, хоть и было отчасти любопытно, отчего ненавидящий его рядовой вдруг решил обучаться лично у него. Похожая родинка привлекла?  — Я уже хорошо сдружился с вашим отрядом, так что… — Ага, я заметил.       Микаса скрестила руки за спиной и нервно переступила с одной ноги на другую. Леви потер переносицу. Такого поворота он точно не ожидал. Что нашло на этого паренька? А главное: нужна ли ему такая заноза в заднице? Хотя, лучше пусть будет эта не особо въедающаяся в кожу палка, чем огромное полено, вставленное лично Эрвином за несоблюдение приказов.       Леви еще немного поразмыслил. В принципе, он в любой момент может выкинуть этого паренька из своего отряда. Плюсов больше: Эрвин отстанет, не будет лишних проблем с Майком, да и как боец Маркус, в принципе, неплохой. При должной дисциплине может и составить конкуренцию его солдатам… — Уточнишь у Питера, когда будут совместные тренировки. И да… С усами ко мне даже не приходи, — кинул Леви через плечо и спокойно отправился к себе в кабинет.       Возможно, он еще успеет не раз пожалеть о своем решении… Но сейчас ему даже пнуть этого солдата не хотелось. Да и повода сегодня толком не было. День был поистине странным.