Южная Корея, Сеул, 28 апреля 2018 года, 22:30
— Айщ, опять нарвались! Да что всем повыделываться так хочется! Не на того напали! Айщ… Недовольно шипел паренек, обрабатывая раны на скуле и губе. Конечно, делать это соджу не очень хорошая идея, но до аптеки было бы долго идти, а вот бар совсем рядом. Мин Юнги или же дьявол Мин Юнги — парень-легенда района Курогу. Сирота, выросший на улице и воспитанная её законами. Не очень добр, не очень мил, но надежный, и никогда не подводит. Родители его погибли при пожаре, тогда сгорел целый дом, и камня на камне не осталось. Поговаривают, сам Юнги и устроил поджог, только вот они не знают, что парню на то время было меньше года. Кого это вообще волнует? Людям лишь бы сказку покрасивее придумать, да рассказывать её друг другу, каждый раз украшая её новыми кровавыми подробностями. Впрочем, эти люди научили парня не верить слухам, раз уж они в большинстве случаев, ложные и преувеличенные. Раны были обработаны, если, конечно, это можно было так назвать. Умыться соджу, чтобы инфекции не было — это единственное, что мог сделать Юнги, а остальное было не так уж и важно для него.Южная Корея, Сеул, 27 апреля 2018 года, ???, 18:00
За большим дубовым столом сидел парень, листая папки с пометкой «Особо секретно». Кривая улыбка украсила его лицо. — Вот как… И кто же поверит в эти сказки, мистер? Мне кажется, ФБР начало заниматься совсем не тем… Мы должны защищать людей, а не тратить время на эту чепуху! У нас по городу ходят маньяки-убийцы, мафия уже плюет нам в лицо, а вы копаете на каких-то сверхлюдей! Вам самим не смешно? Довольно уже. Займитесь реальными проблемами, или придется нам с вами попрощаться. — Но, сэр, прошу, дайте мне день, я вам докажу! — Агент Ан… — Всего день, пожалуйста! Я принесу вам или доказательства, или значок! — Хорошо, — вздохнул мужчина, поднимая свой взгляд на него. — У тебя есть эти двадцать четыре часа, вперед. — Спасибо, сэр!Южная Корея, Сеул, 28 апреля 2018 года, 22:50
Ночь… Время, которое Юнги нравилось больше всего. Если бы мир погрузился в вечную тьму — он бы даже не расстроился, его белоснежная кожа и вовсе бы ему спасибо сказала за то, что её избавят от мук загара. Юноша шел по тёмным улицам, периодически сворачивая то влево, то вправо. Он не следил за тем куда идёт, ему просто нравилось, как меняется картинка, как ноги его сами куда-то ведут, как мимо проходят незнакомые люди. Одинокий волк… Таким становился Юнги ночью. Боль утраты смешивалась с невероятным спокойствием, терять уже нечего, поэтому, он мог заниматься всем, чем только ему захочется, как сейчас, гулять посреди ночи по тонким тайным улицам, и чувствовать свободу, которой нет ни у кого. Однако, от таких прогулок остерегают не просто так, верно? Вот и Юнги, ни о чем не подозревая, получил резкий удар под дых, от, казалось бы, обычного прохожего. Из легких, за долю секунды, вышел весь воздух, а новый не поступал, и парень инстинктивно закрывает руками живот, сгибаясь пополам. Спазм нервных окончаний не дает выдохнуть, и перед глазами уже темнеет. Паника отступает, и мышцы расслабляются, позволяя всё-таки глотнуть такого желанного кислорода, но, в этот же момент, ему приходит удар по челюсти. Неожиданный, с противоположной стороны. «Двое» — пронеслось в голове у Юнги, когда его ударом откинуло назад, но как же он ошибался, ведь на него обрушилась ещё серия ударов. Четверо мужчин крупного телосложения не говорили ни слова, хладнокровно избивая ещё ни в чем не провинившегося юношу. Он всегда думал, что его прямолинейность и правдивость заведут его в беду, но здесь он и слова не успел сказать. Всё тело болело и отказывалось слушаться своего хозяина, оно просто упало на землю, свернувшись клубочком, чтобы защитить внутренние органы, которые уже наверняка были повреждены. Удары не прекращались, только кулаки сменились острыми носами башмаков. Каждая клеточка тела Юнги болела, а лицо полностью в крови и разбито. Удар, ещё удар, парень изо всех сил старается, хотя бы, ставить блоки, но голова кружится, а глаза упрямо отказываются фокусироваться, делая картинку всё темнее и темнее. Ещё один меткий удар, и в Юнги что-то хрустнуло, судя по резкой боли в боку, которая оказалась ещё сильнее всех остальных, треснуло ни что иное, как ребро. Ком подступил к горлу, ещё немного, и его стошнит. Снова удар и Юнги не выдерживая, выкрикивает: — Да какого хуя! Вокруг парня резко образовывается пламенный круг, языки костра бережно закрывают юношу от следующей серии ударов, накрывают куполом тепла, а когда огонь стихает, никого вокруг уже не оказывается. Нападающие со страхом удрали, а Юнги, не выдержав, отключился прямо посреди темной безлюдной улицы, в последние пару секунд, до полного отключения сознания, ощущая, как его куда-то волокут по земле с тихим: «Прости, парень».Южная Корея, Сеул, 28 апреля 2018 года, Больница Святой Софии, 08:40
Весна… Тёплая, солнечная весна. Что может быть приятнее нежного солнца и ласкового ветерка? Конечно, отсутствие пробок на дороге и стаканчик вкуснейшего кофе в руке. — Доброе утро, доктор Пак, вы сегодня рано. Ах, да, и любимая работа. Обращение «Доктор Пак Чимин» всегда ласкало слух парня, хоть он и совсем молодой хирург, но, как все о нём отзываются, исцеляет одним касанием. Если бы пациенты знали, насколько они правы… Чимин не спеша заходит в свой кабинет, хоть многим и не нравится атмосфера в этом месте, Пак здесь себя чувствует уютнее, чем дома. Он подходит к вешалке, снимает с себя ветровку, и надевает белоснежный халат, не застегивая. Все вещи здесь уже давно стали родными, поэтому, когда Чимину предлагали сменить кабинет на более продвинутый, он напрочь отказался, и до сих пор ни о чем не жалеет. Вот его любимый стол и мягкий белый стул, тут Пак заполняет истории болезни и карты пациентов. В первое же ночное дежурство он пролил стакан кофе, поэтому пришлось переделывать всю документацию. С тех пор, кофе у него стоит на подоконнике, там безопаснее. Мягкие стулья и кушетка для осмотра пациентов. Чимин до сих пор помнит своего первого пациента — девочка с вывихнутой лодыжкой. Ничего серьезного, но плакала она очень сильно, поэтому её пришлось успокаивать, чем Пак занимался около получаса, а затем выслушивал от Глав. врача, что так доктора не работают — оказали помощь и следующий. На юного доктора это совсем не повлияло, и он всё равно добивался того, чтобы из его кабинета выходили с улыбкой. Чимин сел на свой стул, оставив недопитый кофе на подоконнике, и уже открыл было журнал, чтобы посмотреть кто у него первый по записи, как в дверь постучали, и внутрь заглянула девушка приятной внешности с яркими рыжими волосами. — Доктор Пак, вы не заняты? — нежный тонкий голосок подтверждал теорию Чимина, что это ещё подросток. — Да, заходите, — не отказывать же в помощи, тем более, минут десять у доктора есть. — Что вас тре… Чимин даже запнулся. Девушка была в легком коротком платье, однако не такой раздетый вид привлек его внимание: вся левая нога девушки была в крови, а на икре находилась глубокая рана. Если бы не бахилы, то ещё бы и на полу оставались красные следы, ведь кед из белого — превратился в красный. Пак поднялся с места, приобняв девочку за талию, и, довёдя до кушетки, он положил её, ловко вытирая спонжем кровь. — Вы что, сами сюда дошли? Оставайтесь в сознании, дышите, вы потеряли много крови, здесь придётся зашивать. Где ваши родители? Мы не сможем сделать анестезию без взрослых. — Им нельзя говорить… Пожалуйста, не говорите им, мой отец убьет меня, прошу, не надо. Остановите кровь и всё, пожалуйста, всё само заживет, ничего страшного не будет. Пожалуйста, не говорите отцу, — у девушки уже начиналась истерика, что в её состоянии могло всё усугубить. — Хорошо, успокойтесь, я не буду говорить вашим родителям. Сидите ровно, всё будет хорошо. Давайте мы с вами поговорим о хорошем. Например… О печеньях. Знаете, я недавно читал удивительный рецепт печенья с арахисом. Потом вам его напишу, — Пак закончил с обработкой раны и отложил инструменты в сторону. — Там нужно взять молоко, яйца, муку, всё это смешать, потом добавить сахар… О, кстати, как вам моя прическа? Я недавно постригся, а спросить, как мне в новом образе, даже не у кого. Пока девушка отвлеклась на то, чтобы оценить «новую» стрижку Чимина, его руки коснулись раны и свели два рваных края вместе, горячие пальцы окунулись в кровь, но девушка ничего не чувствовала, рассказывая Паку о том, что ему больше пойдет другая челка. Кровотечение остановилось, а рана, в местах, где Чимин её сводил вместе зажила, теперь остались маленькие царапины, на скорую руку доктор наложил повязку. — Вот так, я нанес обезболивающее, должно уже перестать болеть, не снимайте два дня повязку чтобы не попала инфекция, — врал Чимин, выписывая разные витамины с заумными названиями. — Вот это, чтобы рана быстрее заживала. Всё будет хорошо, если что, заходите. Удачи! Девушка благодарно поклонилась и вышла из кабинета. А ведь день начинался спокойно и хорошо. Чимин, как правило, не использовал свои силы для лечения пациентов, он делал это только в ситуациях, когда нужно действовать быстро или когда другого выхода нет, но порой его чувства брали верх над разумом и, как сейчас, он помогал в самых обыкновенных ситуациях, которые вполне можно было сгладить и без «вмешательства», как это называл сам Пак. На удивление, дальше день шел вполне спокойно, приходили-уходили пациенты. У кого-то проблема больше, у кого-то меньше, хоть Чимин и старался помогать каждому и славился своей человечностью, запоминать проблемы всех его посетителей он не мог, не выдержит его сердечко то. На улице уже давно стемнело и зажглись фонари вдоль дороги. Сегодняшнее ночное дежурство не его, и Пак планировал выспаться как следует, и лечь пораньше. Но не тут-то было, его смена ужасно опаздывала, и выспаться он точно уже не успеет, хотя, давайте будем честными, он бы всё равно не смог лечь пораньше. Дверь хлопнула, и Чимин посмотрел на вошедшего растрепанного доктора. — Йа, почему так долго! Ты время видел вообще? Нет? Так вот, 23:30. Ты должен был быть тут в десять, что такое? — Прости Чимин~а, больше так не буду! Следующее ночное дежурство тоже моё, ладно? Не обижаешься? — Хорошо, Бон, не обижаюсь. Пойду я, может, ещё выспаться успею. Пак снял халат, накинул на плечи куртку, проверил наличие в кармане телефона и ключей от машины, только затем попрощавшись с коллегой. — Уф, как же похолодало то с утра. А вот ушел бы как надо, не замерз бы до чёртиков. Что тут пройти-то? От больницы до парковки, а уже в дрожь бросает, погода, ты пьяна, что ли? — недовольно ворчал Чимин, шагая по парковке. Ладно уж, по крайней мере, в следующий раз он сможет выспаться. Легкое нажатие на брелок, и, машина, подмигивая фарами, оповещает о том, что в неё можно зайти и, наконец-то, согреться, что Пак собирается сделать незамедлительно, но уже подходит к двери, как его внимание привлекает переливающийся свет неподалёку. — Что за чертовщина… На фонарь не похоже, низко. Бормочет про себя Чимин, мысленно умоляя всех богов дать ему уехать и жить себе спокойно, без знаний об этом свете, однако, любопытство, кажется, сильнее всех тех богов, которым молился Пак. Оно заставляет его закрыть дверь машины и отправиться посмотреть-таки на источник этого света, невзирая на тот нечеловеческий холод, который, почему-то в середине весны вдруг решил показать всю свою мощь. Так-то, ещё немного, и снег пойдет. Чем ближе Чимин подходил к источнику света, тем больше его охватывала паника, а ноги становились ватными. На земле лежал парень, и он горел… В самом прямом смысле: его куртка пылала, а юноша лежал на холодном асфальте без сознания. — Твою мать… Выругался Пак, и бегом направился к незнакомцу. Он снял свою ветровку, и, позабыв про холод, накрыл ею лежащего парня. Огонь тут же исчез, и Чимин успел похвалить себя за прекрасные навыки пожарного, совсем не заметив того, что куртка, которая горела, цела и невредима. Он сел на корточки у незнакомца, осторожно коснувшись его плеча. — Аджосси, вы как? Пак слегка дернул шатена за плечо, и тот перевернулся на спину. От увиденного, Чимин даже рот рукой прикрыл. Лицо и лицом-то назвать уже нельзя было, всё оно было в крови и грязи, в некоторых местах уже засохшей, а в некоторых — раны упорно кровоточили, руки в синяках и ссадинах, с виду — это был ещё совсем мальчишка, но с тем, как припухло его лицо, Чимин не мог быть уверен в своих догадках. В том, что незнакомца избили, Пак не сомневался, сглотнув, он коснулся шеи юноши, где, пусть и слабо, но пульсировала артерия. Живой. Теперь, главное, доставить незнакомца в больницу. Чимин осторожно приподнял избитого, как тот сжался, подав признаки жизни, однако ненадолго. Дыхание было совсем поверхностным, и парень, наверняка, ощущал кислородное голодание. Внезапно, Пака посетила догадка, и он поднял толстовку парня. С правой стороны была огромная красно-синяя гематома и уже зрительно был виден перелом ребра, которое сместилось очень сильно, нужно было скорее оказать ему помощь. Чимин залетает в больницу с парнем на плечах, как он его дотащил, Пак и сам не знал, но, главное сейчас — спасти жизнь ещё молодому парню. — Сестра, подготовьте операционную. Перелом правого ребра со смещением, скорее всего, органы повреждены. Подкожная эмфизема, думаю, целостность легких нарушена. Нужен рентген. Я проведу операцию. Пак положил юношу на кушетку и отправился в кабинет, чему не стал препятствовать дежурный хирург. Довольно сложный случай, однако, Чимина уже не переубедить. Доктор зашел в операционную, держа руки на уровне лица, ожидая пока медсестра накинет ему кофту от хирургического костюма. Чимин всегда говорил, что в этой форме он выглядит очень сексуально. Темно-синий ему к лицу, хотя и видны были только глаза. Он подошел к операционному столу, на котором уже под наркозом лежал юноша, лицо его было ещё бледнее, чем обычно, а тёмные каштановые волосы в коим веке не закрывали его лоб, будучи аккуратно убраны под стерильную шапочку. Анестезиолог внимательно следил за жизненными показателями пациента. — Парень молодой, выкарабкается, — произнес мужчина, когда Пак взял скальпель. — Как ты думаешь, кто его так? — Не знаю, — ответил Чимин, делая надрез. — Тут целый букет. Внутреннее кровотечение. Пневмоторакс. Отсос. Я нашел его горящим посреди улицы. Думаю, нужно сообщить родне и полиции. Это покушение на жизнь. Что-то уже известно? — Мин Юнги, 24 года. Воспитывался в детдоме, откуда постоянно сбегал. Родных и близких нет. Говорят, ввязываться в всякую ерунду — его талант. Ищет же молодежь приключение на одно место. — Значит никого нет… Плохо, тут ещё уход потребуется. Зажим, — то, что этот парень старше его, Чимину верилось с трудом, такие детские черты лица. — Давление падает. — Ничего. Две минуты, — Чимин касается горячими пальцами органов, быстро исцеляя их, пока никто не видит. — Положим его к нам на сколько сможем, а там может выбью у директора ещё времени. — Ты слишком добрый, тебя это когда-то погубит. Давление нормализовалось. — Ничего, ради хорошего дела страдать не жалко, — Пак касается поломанного ребра, осторожно сращивая кость обратно, без его вмешательства заживать будет долго. — Пульс учащается. У него жар. Впервые такое вижу. Наркоз выйдет через тридцать минут. — Я тоже. Ничего, я закончил. Зашиваем. Пак отошел от стола, оставив наложение шва ассистенту. В операционной всегда доктора старались как можно больше разговаривать и не молчать, иначе атмосфера будет настолько напряженной и нервной, что, того гляди, и тремор появится. Перчатки полетели в урну, и Чимин вышел из операционной. сегодня, похоже, вся вселенная против того, чтобы он выспался. Уже далеко за полночь, а Пак всё никак не выйдет из стен этой больницы, он, конечно, любит свою работу, но за такое ему должны платить сверхурочные. Пришлось позвонить в полицию и сообщить обо всём случившемся, там пообещали прислать детектива, которого Чимин сейчас и ждал, попивая уже вторую чашку американо. — Доброй ночи, Пак Чимин? Детектив Ким Сокджин, рад встречи, что произошло? — вошедший совсем не был похож на детектива, скорее, на какого-то художника или что-то вроде того, но, как говорится, не суди людей по внешнему виду. Несмотря на пёстрый наряд, детектив не церемонился и сразу перешел к делу, уже приготовив блокнот и ручку. — Я шёл домой после смены, мой коллега задержался, поэтому я спешил домой, ещё и очень похолодало, как меня привлек вдалеке свет. Я подошел и увидел человека, он горел. Понимаете? Горел. Я испугался, но оказал первую помощь, потом операция. Он ещё не пришел в себя. — Вы сказали, что он горел, но почему в его карте нет ничего про ожоги? — А, думаю, я вовремя успел, и его куртка была довольно плотная, огонь просто не успел добраться до тела. — Понятно, видели ли вы кого-то ещё? — Нет, уже было поздно, поэтому улица была совсем пустой. — Хорошо, немного, но, думаю, господин Мин Юнги сообщит мне больше, когда очнется. Вот визитка, прошу, сообщите когда потерпевший очнется или если вспомнит что-то. До встречи. Чимин только и успел кивнуть, как детектив покинул его кабинет. Интересно, почему вдруг решили прислать детектива, а не обычного офицера, хотя, наверное, покушениями занимаются детективы. Пак совсем не разбирался в полиции и военных, поэтому особо заморачиваться не стал.Южная Корея, Сеул, 29 апреля 2018 года, Больница Святой Софии, 08:55
Чимин и сам не заметил, как отключился, однако, спасибо его биологическим часам, которые успешно разбудили Пака ровно во время утреннего обхода. Конечно, первым по списку был Мин Юнги. Зайдя в палату, доктор заметил, что юноша уже очнулся и, судя по растерянному виду, совсем недавно. — С пробуждением, господин Мин. Осторожно, вам пока нельзя двигаться, я нашёл вас на перекрестке в ужасном состоянии, но теперь всё хорошо. У Юнги и так всё в ушах звенело, а тут ещё и доктор пытается ему что-то рассказать, парню ещё ни разу за всю свою жизнь не было так паршиво, как сейчас. Болью отдавалось каждое, даже самое маленькое движение, все ссадины на лице были заклеены пластырем. Попортили личико ему знатно, тем не менее, Чимин всё равно заметил, что Мин очень даже красивый и обладает правильными чертами лица. Пак уже сел рядом на стул, собираясь сделать Юнги укол обезболивающего, однако, пациент выдернул из своей руки капельницы, осторожно поднимаясь. — Стоп-стоп-стоп, ещё нельзя, — Чимин одним движением руки уложил Юнги обратно на койку. — Видите, вам пока нужен отдых. Пожалуйста, лежите смирно. — Знаю я вас, докторов, сначала лечите, а потом счёт в пару миллионов вон. Я лучше сам выкарабкаюсь, без сторонней помощи. — Успокойтесь, ваш счет уже оплатили. — Кто? — глаза Юнги даже округлились от удивления, о чем он пожалел, ведь даже мимические движения причиняли боль. — Аноним, он пожелал остаться неизвестным, наверное, кому-то вы действительно дороги. Пусть Пак и мог соврать ради спокойствия пациента, но сейчас он абсолютно не врал, ещё вчера, перед приходом детектива, на счёт больницы пришла кругленькая сумма с сообщением о том, что это для Юнги. Даже самому Чимину стало интересно, кто же этот таинственный спонсор, родни, ведь у парня нет, а если это какой-то друг, тогда почему анонимно? В общем, странно это всё, сначала Мина избивают, потом заботливо перетаскивают на более людную улицу, да ещё и возле больницы, а теперь и счета оплачивают. Во что ты теперь ввязался, парень? Юнги окончательно запутался, да, он не святой, но никаким серьезным людям дорогу не переходил, а тут… Да и если это возмездие зачем потом помогать? — Айщ! — выругался Юнги, уже забыв про доктора, который откладывал пустой шприц на поднос. — Сейчас болеть не будет. Я оставлю таблетку снотворного и воды, если не сможете уснуть — примите. Юнги перевел взгляд на доктора, который внимательно записывал в блокнот что-то, что прочитать сможет только он, ох уж этот почерк врачей, сплошные линии и волны. У Пака, впрочем, был довольно помятый вид, волосы слегка торчали, лицо припухло, конечно, не так как у Юнги, а совсем едва заметно. Чимин облизнул пересохшие губы и закусил нижнюю, наверное, задумавшись о чем-то. По крайней мере, Мин часто замечал, что когда человек задумывается — он кусает губы, а ещё, когда хочет поцеловаться, но этот вариант тут не подойдет. Рыжие волосы небрежно падали на глаза, и Чимин периодически стряхивал пряди легким движением головы. Милые щеки делали парня моложе, хотя Юнги и без того был уверен, что доктор младше его, уж больно счастливые у него глаза, у людей его возраста таких глаз не бывает: они глубокие, наполненные печалью. Пухлые губы приобрели яркий розовый цвет, из-за привычки Чимина их кусать… Юнги внезапно понял, что уже с минуту нагло пялится на своего доктора, и поспешил перевести взгляд на окно. Он нервно облизнул губы, тяжело вздохнув, однако, и это ему не удалось из-за резкой боли в районе поломанного ребра, Мин болезненно дернулся и скривился о новой волны боли. Постепенно, к нему начала возвращаться память о том, что с ним случилось, он отчаянно пытался вспомнить хоть одно лицо с самого пробуждения, но ничего не получалось, пора бы уже признать, что лиц просто не было возможности увидеть. Чимин уже покинул палату минут десять назад, сейчас важно только узнать, кому же Юнги так сильно перешел дорогу, что за ним целый спецназ послали, а для этого просто необходимо вспомнить лица или, хотя бы, какие-то отличительные черты. У некоторых кланов мафии, к примеру, есть татуировки, только бы вспомнить…Южная Корея, Сеул, 28 апреля 2018 года, Тайное убежище 22:15
— Ты идиот?! От грозного мужского крика все стены дрожали, оповещая о том, что главарь вовсе не в духе, и сегодня кто-то не выживет. Лицо парня исказила гримаса злости, а темные глаза парня отдавали холодной ненавистью, на улице в этот момент стремительно падала температура, всё быстрее приближаясь к нулю, хотя днём-то было совсем тепло. Главарь раздраженно ударил кулаками, а затем отошел на шаг назад. Сейчас он напоминал злого, голодного льва в клетке. Парень начал закатывать рукава рубашки, что не сулило совсем ничего хорошего. На запястье красовалась татуировка белого тигра — принадлежность к крупнейшему клану мафиози. Все знали, что такой клан есть, даже несколько его участников, но никто не мог найти на них управу, клан и так страдал из-за потери таинства, а тут ещё и на них активно копали органы. — Я говорил тебе, не связываться с этими агентами?! Лучшей жизни захотелось? О, несомненно, я сделаю так, чтобы ты понял насколько хороша была твоя жизнь до того, как ты нас предал. Ким Намджун — глава Белых тигров, известный своей решительностью и быстрым принятием решений. После того, как его отец уехал в Китай — он стал главой клана и вполне успешно держал всех головорезов в страхе, за что его и уважали. Намджун отличался особым спокойствием и обычно он не позволял себе таких всплесков эмоций. — Что молчишь? Стыдно наконец-то стало? Если на нас выйдут копы, я лично тебе глотку перережу! Так что молись, чтобы всё было чисто, и паренек, которого вы избили, будучи на побегушках у ФБР остался жив. Убирайся прочь! Намджун сел за стол и достал из ящика бутылку виски. Не должны на них выйти, всё же, его люди профессионалы.Южная Корея, Сеул, 28 апреля 2018 года, ???, 02:00
За большим дубовым столом сидел парень, делая глоток кофе из маленькой белоснежной чашки, документы с пометкой «Особо секретно» всё никак не оставляли его разум в покое. Разве такое возможно? Сверхлюди? А если и да… Они могли бы стать очень опасным оружием или… бороться за добро. — Сэр! Я нашел! Вы будете удивлены! Вот! Тонкие пальцы вставляют в ноутбук небольшую флешку и не спеша нажимают «Открыть». На экране появляется видеозапись, где кучка головорезов избивают парня, досье на которого лежало рядом с пометкой «Особо секретно». И вот, когда терпение было на исходе и хотелось вскрикнуть «Ну и что!», вокруг побитого парня образовался пламенный круг, оттолкнувший всех бандитов в округе. — Любопытно… Но зачем было его бить-то? Я бы хотел предложить ему сотрудничать… — Простите сэр, но мы следили за ним днём, и ничего уже не оставалось, как вынудить его показать себя. — Чтож, хорошо… Глаза цепляют каждую деталь из видео, которое на повторе проигрывается снова и снова. — Даже очень любопытно…