Spider-Girl

      Пар тонкой струйкой валил из моего рта, и лишь стоило ему вылететь на выдохе, как тут же исчезал. Температура опустилась на несколько градусов, и это сказывалось на моём теле — ноги покалывал мороз, проникая сквозь тонкую ткань брюк, а руки задубели. Пришлось спрятать их в карманы куртки, но даже это не возымело должного эффекта. Мне было всё так же холодно… Логичнее пойти домой, отогреться, подумать о том, что произошло. Или даже наведаться к Гвен и рассказать… как я конкретно облажалась. Это… это провал. Мой первый провал…       Никогда ещё не чувствовала себя настолько паршиво. Конечности чертовски болели, требуя отдыха. А на душе скреблись кошки — это было в сто раз хуже физического изнурения… Лучше уж чувствовать агонию, растекающуюся по каждой клеточке, растворяться в ней целиком и полностью, сгорая изнутри, но не думать, не вспоминать… Просто… забыться…       Неспешным шагом продвигалась дальше. Мне только и оставалось, что бездумно шататься по городу в ожидании… чего-то. Не хотелось ровным счётом ничего. Мне даже было наплевать, что дома вся извелась Мэй, что Гвендолин волнуется и наверняка пытается дозвониться… но не к кому. Пусть… Ну и пусть. Проблем и так не станет больше — мне терять нечего.       А могло ли быть всё иначе? Могло ли сложиться так, что Стервятник заключил сделку, продал оружие, а потом скрылся восвояси? Всё это без ущерба кораблю? И… костюм остался у меня?.. Да, однозначно могло… Но… я тогда бы не простила себя за бездействие. Просто не смогла бы. Однажды это стоило мне жизни близкого человека. Больше я не имею права оставаться в стороне. Я не могу следовать правилам, если это противоречит помощи людям. Даже если это произойдёт в ущерб мне. Старк не может приказывать мне. Теперь нет…       — …Репортаж с места событий… Всего лишь несколько часов назад здесь творилось невообразимое…       — Хм? — повернула голову влево.       Я проходила мимо магазина техники. На витрине, покоились телевизоры — все показывали один канал. Несколько детишек, возрастом от семи до десяти, прильнули к стеклу, внимательно глядя на плазму и шикая друг на друга, когда кто-то из них начинал шептаться — хотели не пропустить ни одного слова репортёра. На экране виднелся жёлтый паром. С тёмной полоской, ровно посередине. Она опоясывала судно с самого носа и до кормы — всё припаяно на место, будто так и было всегда… Если бы не Старк…       Ну что ж… Время новостей от "Daily Bugle"? Не помешает послушать, что скажет обо мне телевидение…       — …Увидел, как на нижней палубе Паук с кем-то сражался… — рассказывал мужчина, лет сорока, что находился в тот момент на корабле. — …Позвал друзей. Они обязаны были взглянуть на это… И тут такой громкий грохот и всё в огне!.. — дальше я не особо вслушивалась. Меня ведь тоже можно считать очевидцем?       — Спецслужбы пока что не сделали официального заявления. До сих пор остаётся не ясным в чём именно заключалась причина взрыва. Но одно известно точно — в этом замешан Человек-Паук. Многие видели его на пароме и его участие во всём произошедшем неопровержимо. По заявлению нашего главного редактора, Джей Джона Джеймсона, вся вина лежит именно на нём…       — Кто такой Человек-Паук? Преступник и угроза для города, вот кто он! — на экране появилась рожа моего босса. — Это не единственный раз, когда он ставил под сомнение свои действия, прикрываясь помощью нашим гражданам. Тоже мне, добрый самаритянин. Теперь мы больше не купимся на его уловки!..       Всё, как я и думала… Отвернувшись от витрины, зашагала дальше. А чего я, собственно, ожидала? Что он запоёт мне хвалебные оды? Прекратит поливать грязью после моего недавнего предупреждения? Надеяться не стоило — этот человек неисправим. Газетчики, подобные Джеймсону, пишут только о том, что заинтересует общественность; и плевать, в каком свете отобразят события. Главное — прибыль, а чья-то опороченная репутация не волнует никого. Хах, и чтобы это понять мне понадобилось несколько месяцев и повторная диффамация моего имени? Долго к мозгам доходит, однако…       Тяжело вздохнув, я взглянула на небо. Теперь вечер наступал быстро, о чем свидетельствовал тёмный небосвод, без единой звезды. Снег маленькими крупицами медленно падал на землю и потому казалось, будто стало ещё холоднее. Поежившись от ледяного порыва ветра, обняла себя руками, в попытке согреться. Наверное, сейчас лучшим решением будет просто пойти домой. Прекратить издеваться над собой… над Мэй… и Гвен… Никому лучше не станет, если я не появлюсь сегодня дома. В том числе и мне…       Нет. Не хочу… По крайней мере сейчас… Не желаю слушать расспросы Мэй, что случилось и почему я не отвечала на её звонки. Я ведь… не выдержу… Мне станет только хуже… Уж лучше в одиночку бродить по городу, вслушиваясь в звуки города и отгоняя мрачные мысли прочь. Всё что угодно, но не сидеть в квартире и молча кивать на причитания тёти — это никак не поможет справиться с… неприятными чувствами. С Гвен же будет гораздо хуже. Она знает правду. От неё ничего не утаишь, а если и попытаешься — то быстро будешь выведен на чистую воду. Потому станет выпытывать правду, докапываться до истины, до тех пор пока я не сорвусь и не поведаю, насколько сильно я сегодня облажалась на пароме… и при разговоре со Старком… Нет, не хочу возвращаться… Пока ещё рано… Нужно всё хорошо обдумать и успокоиться… Слишком рано…

***

      Громкий скрип отъезжающих створок лифта оповестил наверно всех жителей этажа, о моём возвращении домой. В коридоре было относительно тихо и лишь в семьдесят третей, как всегда, было неспокойно. Но спустя столько месяцев это не кажется чем-то из ряда вон выходящим. Наверняка глава семейства начал очередной скандал по какой-то мелочи: жена не купила пиво к ужину или пасынок опять чем-то не устроил ненавистного отчима — причин множество. Можно было прислушаться внимательнее и узнать причину ссоры — стены ведь тонкие, — но… как-то не охота.       Нашарив в карманах ключ под гневные крики, что доносились из соседней квартиры и порядком начинали действовать на нервы, я с трудом просунула его в замочную скважину. Почему-то он никак не хотел поворачиваться в нужную сторону. Легко толкнув дверь, стало понятно — Мэй решила не запираться. Странно, обычно она никогда не оставляет дверь открытой… Сегодняшний день, видимо, был исключением.       Стоило мне перешагнуть порог квартиры, как послышались шаги в мою сторону. Чувствую, серьёзного разговора мне не избежать. Закрыв дверь на цепочку, повернулась лицом к тёте, что уже стояла в метре от меня. Скрещённые руки на груди, плотно сжатые губы, нахмуренные брови… Внутри она рвёт и мечет, а снаружи — сама спокойность. Вряд ли это надолго. Молчит, сверля меня взглядом, хоть и видно, что желает начать выяснение отношений. Но почему-то не торопится с этим…       — Эээ… Привет… А ты давно?..       — Где ты была?       — А… где ещё могла быть? — попытка улыбнуться не увенчалась успехом — вышло как-то криво. — В школе… конечно же.       — Ты знаешь, который час?       — Около семи вечера… или вроде того?       — Первый. Час. Ночи, — отчеканила она, с едва сдерживаемой злостью.       — Сколько?!       Что?! Неужели?.. Неужели я провела столько времени… и даже не заметила этого?       — Плохо слышишь? — повысила голос. — Поэтому ты не брала трубку?       — Мэй, я…       — Я тебе звонила. Очень много звонила. И знаешь что? Абонент недоступен! Всё это чёртово время был недоступен! Поэтому ответь мне на милость. Где. Ты. Была?       — Ну-у… Я… Я была в "Дейли Бьюгл".       — Да неужели? А мне сказали, что ты уже как неделю у них не появлялась!       — Быть такого не может! — как можно более искренне воскликнула я. — Да они наверняка что-то перепутали… Там много народу работает и многие ещё не запомнили меня… — но по глазам тёти было видно — она не верит мне. — Нет, я была там. Честно! Ты можешь у Гвен спросить… Она тебе подтвердит!       — Ох! — раздражённо воскликнула она, направившись в гостиную.       — Мэй… — последовала за ней. — Прости… Я не хотела заставить тебя волноваться… Честно… Вот позвони ей утром… Да хоть сейчас! И она те…       — Стейси была первой, кому я позвонила!       Тётя не выдержала и её голос сорвался на крик. И от этого я… я… впала в оцепенение. Смотря на неё, полную ярости, не могла вымолвить и слова… Впервые. Впервые она подняла на меня голос… Никогда раньше не видела её настолько злой… и такой уставшей… Будто отчаяние накатило на неё с новой силой… после смерти Бена… Ей было больно. Больно из-за меня, моей безрассудности, моего постоянного вранья… И от осознания этого мне было больно в той же мере…       Не выдержав тяжкого взора Мэй, я отвела взгляд в противоположную сторону, морально приготовившись к новой схватке. И не прогадала…       — Ты думаешь, я дура? Гвен была дома всю ночь. И знаешь что? Она пыталась прикрыть тебя. Сказала, что ты была в библиотеке… Ну и где же ты была, Пенелопа? На работе? В библиотеке?.. Или может, у Гвен? Какую ещё чушь ты сочинишь?! — опустив голову ниц, продолжала молчать. В сложившейся ситуации только и остаётся, что выдавать себя за немую. Может, это хоть самую малость поможет убавить гнев тётушки… Но по взгляду, метающий молнии, становилось понятно, что на это надеяться глупо. — Ну?.. Нечего сказать?       Снова молчу. В неведомой надежде, что Мэй скоро успокоится. Другой запасной тактики у меня не было… Только и оставалось, что прятать взгляд и всем своим видом показывать, как сильно мне жаль. Без фальши. Как никогда я действительно сожалела о своём поступке… но иначе я поступить попросту не могла. В желании побыть в одиночестве я нуждалась так же остро, как в потребности дышать. И если бы я не этого не сделала… моё состояние стало бы ещё хуже.       — Я звонила в школу и мне всё рассказали. Ты опаздываешь на уроки, сбегаешь со школы… А в последнее время ты невнимательна, часто приходишь неподготовленной к занятиям, — при этих словах моё сердце ушло в пятки — ситуация начала набирать ещё более неприятные обороты. — А твои побеги из дома? Думаешь, я не замечаю, что по ночам тебя не найти в постели? Это не нормально!       Она знает. Она всё знает… Директор и учителя доложили обо мне всё. Всё, без исключения. И если с этим ещё можно как-то справиться, предпринять попытку объясниться, то со вторым открытием… Конечно, не нужно быть гением дабы понять — мои похождения недолго могли оставаться незамеченными для Мэй. Она ведь не слепая… И теперь, когда мне нечем больше оправдываться перед ней, остаётся… рассказать правду. Не всю. Не в точности… Но правду.       — Пенни, что происходит в конце-то концов? Выкладывай.       — Старк… — проглотила неприятный ком, что сдавливал моё горло, — лишил меня стажировки.       — Что? — если Мэй и ответила поначалу резко, то в следующую секунду, с осознанием случившегося, к ней пришло и изменение в лице. Черты стали мягче, добрее, а злость сменила обеспокоенность. Значит, получилось. — Что произошло?       — Я думала, что если я буду стараться… приложу больше усилий, то он… он… Не вышло, — мне не хватило духу сказать "он не оценил этого".       Со щемящей болью в груди плюхнулась на диван. Нет сил. Их больше не было. Я отдала всю себя без остатка. Хотелось просто как можно быстрее закончить разговор и уйти в комнату, а лучше принять горячую ванну… Да, это было бы замечательно. Этаким мизерным приятным бонусом к завершению дня, который, впрочем, не сделал бы его лучше.       — Ох, Пенни… — яростный тон сменился интонацией, полной сочувствия. Её руки опустились мне на голову. От внезапности я вздрогнула — после столь жаркой ссоры я не была готова к таким стремительным изменениям. — Я понимаю, Пенни, — Мэй успокаивающе поглаживала мои волосы. — Я понимаю.       — Прости, я… я просто…       — Ничего, всё… всё будет хорошо, — и от этих слов мне самую малость отлегло от сердца — если Мэй так говорит, значит так и будет. Так всегда происходило. — Только пообещай мне две вещи, милая…       Я приподняла голову, выискивая в мягком свете торшера её глаза — в них всё ещё блестела боль.       — Ты больше никогда не будешь находиться на улице в столь позднее время. И прекратишь прогуливать уроки — руководство школы дало тебе один шанс. Не хотелось бы, чтоб такая одарённая девочка упустила возможность получить хорошее образование, верно? — улыбка озарила её лицо.       — Да… — кивнула я.       — Ты пойми, для тебя самое важное сейчас — заниматься подготовкой к экзаменам и не отвлекаться на что-то другое, — напутственно твердила она. — Я, конечно, не запрещаю тебе видеться с Гвен — когда мой запрет останавливал тебя? Но мне хотелось бы, чтоб ты ограничилась лишь прогулками с ней. Не встревая ни в какие приключения…       — Гвен тут не причём, — возразила. — Это только я.       — Что ты имеешь в виду? — изогнула бровь Мэй. — Разве ты не сбегала из дома вместе с ней? По её инициативе?       — Она только приглашала меня погостить у неё — не больше. Да, я сбегала… — глупо отрицать это в своём нестойком положении, — но исключительно по своей воле. Она даже не знала об этом! Совсем. Гвен… хорошая. Не суди о ней так строго.       Мэй явно была настроена скептически. Каждому родителю тяжело поверить, что его чадо, всегда послушное и благоразумное, станет вытворять подобное по своей воле. Особенно, после его знакомства с одним из сверстников. Потому с полной уверенностью можно предположить: именно новообретённый друг подначивал его на подобные шалости. Вполне логично, что и Мэй была того же мнения. На протяжении долгого времени она была слишком уверена в этом, чтоб сразу поверить мне. Потому мои доводы хоть и не заставили её считать Стейси паинькой, но сняли часть вины с неё.       — Что ж… ладно, пускай и так. Но моя просьба от этого не изменится.       — Хорошо, как скажешь… — судорожно вздохнула я, чувствуя новую волну дрожи по телу. Что в свою очередь не осталось незамеченным со стороны тёти. И всё-то она подмечает… но не сразу.       — Боже правый… Ты продрогла до нитки! А ну марш в ванну! Не хватало мне тебя потом лечить!       — Ага… — согласилась я, наблюдая как она копошится в верхних кухонных шкафчиках. Видимо, хотела приготовить чай — для пущего эффекта согревания.       Вяло поднявшись с насиженного места и сделав над собой колоссальное усилие, я поплелась в сторону ванной комнаты. Прошла коридор. Нащупала в темноте выключатель. Нажала на кнопку. По краям двери показался свет. Войдя внутрь, тут же закрылась на щеколду. Мне не хотелось внезапного появления тётушки на пороге — зная её привычку заходить без стука, лучше предостеречься. Ей нельзя видеть… что творится с её племянницей.       Повернула вентили горячей и холодной воды в правую сторону. Пальцы пробежались по молнии куртки к замку. Потянула вниз. Верхняя часть одежды полетела на пол. За ней и штаны… Я была полностью оголённой, что, собственно, и подтвердило отражение в зеркале над раковиной. И за очень долгое время — по крайней мере, так казалось мне, — я рассмотрела свое тело. Со всеми его изъянами: родинками, веснушками… царапинами, синяками, ссадинами — результатами моих ночных похождений. Хоть и с лицом дела обстояли куда лучше, мой образ жизни всё равно сказывался. Кожа приняла сероватый оттенок, придавая отнюдь не здоровый вид. Или мне так казалась при свете лампы? Под глазами едва проступающие тёмные круги, но с каждой неделей становятся всё заметнее…       Но ничего. Это пройдёт. Нужно просто поспать больше обыденных трёх часов в сутки и я приду в норму. Как раз такая возможность наметилась в обозримом будущем — с сегодняшнего дня улизнуть из дома станет весьма проблематично. А если и выйдет… Что ж, Мэй в гневе страшна — даже и пытаться не стоит ускользнуть в окно в час ночи.       Перекрыв краны, опустилась в ванну, что успела наполниться чуть больше половины. Приятное тепло в считаные секунды окутало меня с кончиков пальцев на ногах и до ключиц. В другой ситуации вода показалась бы мне обжигающей, но не в этот раз. После такой погоды подобная процедура просто то, что доктор прописал… Закрыв глаза, скользнула чуть ниже, позволяя жидкости достать моей шеи.       Да, нужно просто переждать, перетерпеть это и всё наладится, вернётся на свои места и будет так, как раньше… Как раньше… Хах, забавно осознавать, как много всего может поменяться всего лишь менее чем за год. Тогда всё казалось таким скучным и монотонным. Порой меня тошнило от обыденности. Сейчас же я понимала — понимала с совсем другой стороны, чем все предыдущие разы, — насколько беззаботной и простой была жизнь девчушки в прошлом году. Девчушки, что интересовалась наукой, всегда приходила вовремя в школу, никогда не прогуливала уроки, ложилась спать ровно в десять, слушалась дядю и тётю… до одури увлекалась Тони Старком… Сползла ещё ниже — вода коснулась кончика носа.       А ведь раньше я бы всё отдала, чтобы жить так, как сейчас — иметь невероятные силы, а значит и возможность дать отпор хулиганам, спасать людей, светиться на экранах телевизоров в очередном выпуске новостей, слушая о своих геройствах, пусть порой даже и поданные диктором в негативном ключе. Понимание, что ты можешь свершить многое, придавало сил и уверенности. Я же супергерой! Я могу помочь каждому!.. Еще немного и я с головой оказалась под водой.       Нет, не могу. Как бы не лезла из кожи вон в попытках уберечь каждого невинного жителя, я не смогу быть в нескольких местах одновременно. Это чисто физически невозможно! И лишь за эту слабость Джеймсон со всем своим штатом журналистов готов вылить на меня ушат помоев. А если я, по его мнению, сделала что-то не так или непонятным для меня образом навредила людям… Что ж, буря в виде гневных тирад по радио и телевидению только усилится, а тиражи газет издания моего босса, со строчками, что я "угроза общества", непомерно возрастут — сегодняшний случай был ярким тому примером. И от подобного отношения к моему альтер эго просто опускались руки. Что он ни делал и что он ни говорил, всё равно: Человек Паук — опасен для Нью-Йорка.       Может, я и дальше продолжала бы смотреть сквозь пальцы на это — подумаешь, порочат твоё имя в угоду рейтингам и продаваемости газет, ну и что с того? С кем подобного не случалось? Мировые звезды переносят подобное из раза в раз и ничего, быстро забывают или вообще не придают значения. Но Старк… он был не прав от начала и до конца в своих словах. Абсолютно! Как я могла быть виновата в том, что из-за этих уродов чуть не утонул паром? Я, которая пыталась предотвратить это?! Я могла по праву называться виновной лишь в том случае, если бы всё скрывала от Тони и даже не предприняла попытки попросить помощи с бандой Стервятника — только тогда он мог говорить о моём безрассудстве. Да, я полезла на рожон. Но только потому, что Старк не удосужился даже пальцем шевельнуть для их поимки! Вызвал ФБР? Велико дело! За тебя разберутся другие… Хотя даже они не смогли бы в теории справиться — такой умный человек, как он, понял бы, что это не уровень федералов. Выходит, хотел сделать видимость деятельности? Чтоб я потом не говорила, что он ничем мне не помог? Как бы не так, мистер!       Всё и всегда я делаю не так. Даже человек, который был во всём для меня примером, так считает. Я пыталась поступать так, как в подобных ситуациях поступил бы он сам. В ситуациях, когда не знала, как поступать, то руководствовалась его принципами. И теперь, когда я поступила, как считала нужным, отталкиваясь от своих сил и возможностей, что я слышу? "Ты облажалась, Пенни". Не Старк, наплевавший на мою просьбу и на данное им обещание, а я. Ему важен только он сам — если всё это не затрагивает его лично, то ему всё равно. Именно это откровение меня и выводит… Но он не мог так просто взять и поступить! Тони ведь не такой. Не такой!.. По-крайней мере… так казалось мне ещё вчера…       — Пенни! — глухо послышалось под толщей воды.       От неожиданности выпустила оставшийся воздух изо рта, что пузырьками устремился к поверхности. Ухватившись руками за бортики, рывком приподнялась в ванне.       — Пенни? — послушалось вновь.       — Дкха-а, — жадно хватая кислород откашлялась я. — Дах…       — Ты там в порядке, милая?       — Дха-а… всё… всё кхорошо…       Чёрт! Как я умудрилась задремать под водой?!       — Точно? — Мэй попыталась открыть дверь — заперто.       — Точно, не переживай… Ты-ы… Ты что-то хотела?       — Да-а… Хотела сказать, что Старк звонил.       Сердце, казалось, пропустило удар… Ч-что?.. Он… Он звонил?.. Зачем?.. Зачем ему?.. И вновь забилось, словно бешеное. Этого ещё не хватало! Неужели он?.. Нет, он ведь обещал не говорить… Он обещал мне!       — Д-давно?       — Примерно четыре часа назад.       — И-и… что ему… было нужно?       — Спрашивал, дома ли ты…       — Правда? — с облегчением выдохнула я. Он не сказал… нет… не сказал…       — Да… Он никак не мог тебе дозвониться… И я, кстати, тоже! Почему ты не брала трубку?       Видимо, он не захотел рассказывать про отданный на безвозвратной основе телефон…       — Ты не поверишь… Я опять потеряла сотовый… — подавила в себе нервный смешок.       — Что-о? — воскликнула тётя. — Пенни! Ты!..       — Знаю-знаю. Я не умею следить за своими вещами… Так что дальше?       — Ох, Пенни… — пожурила Мэй. — Я думала, ты у него на стажировке. Вы могли заработаться, поэтому не хотела вас отвлекать своими пустыми волнениями, но, как я уже сказала, он сам мне позвонил. Тогда я насторожилась и предположила, что ты, скорее всего, у друзей и первым делом позвонила Гвен…       — Ч-что… Что он ещё говорил? — протёрла глаза.       — Да в принципе больше и ничего… Сказала, что тебя до сих пор нет. Спросила, была ли ты у него и узнала, что ты ушла от него ещё в шесть часов вечера… Ну и всё.       — Хм… и всё…       — Ты там давай, закругляйся — я нам чай приготовила, — и за дверью стало тихо. Она ушла.       Что ж… Всё, как ни странно, обошлось. Я, конечно, не ожидала подобного хода от Старка — даже не могла и подумать о его звонке. Пока Мэй рассказывала, я успела додумать такие ужасы… Но он прикрыл меня, на сколько так вообще возможно говорить, обеспечив прямым доказательством перед тётей… Хоть Тони вполне мог сказать, что стажировки сегодня не было (в привычном понимании) и, формально, мы не виделись. Но не сдал меня. Не рассказал тёте правду о Пауке, хоть поводов много для подобного в связи с сегодняшними обстоятельствами. Всё обошлось…       Но я не могу понять одного – зачем ему было звонить Мэй? Неужели он искал меня? Хотел поговорить? Дать снова понять, что я не оправдала ожиданий? Не заслуживаю носить костюм? Наш разговор пару часов назад и так был исчерпывающим, говорить нам больше не о чем. Точнее… мне с ним говорить не о чем. И это всё как-то странно с его стороны – я ведь теперь ему не нужна. Если хоть когда-нибудь была…       Невидимые тугие обручи сдавили грудную клетку. "Если"… Это и не даёт-то мне покоя… Это слово гулким эхом отдавалось где-то в задворках сознания. При нём в солнечном сплетении что-то больно завязывалось в узел, перекрывая доступ к возможности глубоко дышать. "Если"… Если бы я стопроцентно знала — именно знала, а не придумывала или терялась в догадках, — что была важна Тони Старку хоть в мимолётный момент его жизни, клянусь — я позвонила бы ему прямо сейчас. Набрала бы его номер, так хорошо мне знакомый. Номер, на который всегда смотрела по ночам, лежа в кровати и смотря на дисплей смартфона, в тайной надежде, что он позвонит. Что раздастся песня "АС/DC" — та самая, поставленная как рингтон только для него, — и я поведаю ему, насколько сильно он для меня важен… Но в том и загвоздка — я не знаю. Не знаю, была ли толика правды в моём необоснованном суждении… Ведь то, что когда-то считалась правдивым, важным, ныне таким не казалось и вовсе. Теперь всё было не так…