Изумрудная паутина

      — Ты дуешься, — не вопрос, а утверждение. Тор недовольно отвернулся и для пущей убедительности даже сложил руки на груди. Младший брат раскусил его идеальную маску спокойствия, которую наследник Асгарда держал весь вечер. Сегодня Всеотец решил, что дети достаточно выросли, чтобы начать объяснять им строение мира. Им понравилась история о девяти мирах на ветвях Иггдрасиля, но когда Один обмолвился о том, что Тор станет следующим королем, настроение последнего почему-то сошло на нет.       — Тор, это правильно, что отец сделает следующим королем тебя — тебе же двадцать пять лет, а нам всего по десять, мы младше тебя, — легкая ладошка легла на пшеничные волосы и погладила недовольного брата, от чего тот как-то невольно расслабился.       — Я все равно не хочу быть королем без вас, […], — Тор подпер щеку кулаком, глядя куда-то в окно. С самого утра накрапывал дождь, к ночи превратившись в настоящий ливень, наследуя настроение Одинсона. — Ну и что, что я старше? А вы умеете колдовать.       — Если честно, — Локи смущенно посмотрел на Тора, — другие асы, даже отец, смотрят на магию неодобрительно… Асы ценят силу, а ты сильнее всех ровесников.       — Глупости! Магия это здорово, — старший брат искренне улыбнулся, забыв о своей грусти, и обнял обоих братьев, которые тут же со смехом повалили его на спину.       И никто из них даже не знал, что ровно неделю назад их старшая сестра Хела была изгнана Одином в Хельхейм, а отряд Валькирий был безвозвратно уничтожен; сами асы решили об этом попросту молчать. И Хела, и воительницы в белых доспехах просто растворились в истории.       Ему снова снился странный сон, но он не мог вспомнить содержание. Единственное, что отпечаталось в его памяти, — короткая фраза.       — Магия это здорово, — машинально повторил Гарри, мазнув кончиками пальцев по приоткрытым губам. Глаза были прикрыты и смотрели куда-то в уголок двери. Разум мальчика пребывал где-то не в этом мире, словно он вот-вот должен был что-то вспомнить, но мысль ускользала. Лой выполз из-под одеяла, что-то тихо прошипев маленькой пастью — Гарри уловил любопытство и какие-то еще змеиные эмоции, которые трудно было прочитать человеку. А еще змей сообщил, что у хозяина изменился запах.       — Запах? — мальчик недоуменно понюхал запястье. Любопытный Лой почему-то тоже принюхался, мазнув кончиками языка по коже. — Да ничего не изменилось.       Ответ змея был чем-то между «правильный запах» и «внешность плохо для хозяина». Недоумевая тому, что сказал питомец, мальчик вошел в ванную, спустив змею поплавать в воде, а сам умылся и внезапно понял, о чем говорил Лой.       Принимать стимулирующие рост лекарства Гарри начал пару месяцев назад, но… Он едва ли изменился. Слегка побледнев, Поттер посмотрел на бодро извивающуюся змейку, а затем снова на свое отражение в зеркале. Если он так и не начнет расти, ему придется лечиться гораздо серьезнее, наверняка даже в больницу могут положить! Ему жутко этого не хотелось. Внезапно в зеркале мелькнула зелёная вспышка, и внешность мальчика как-то переменилась. Гарри моргнул, удивленно рассматривая себя. Поначалу он даже не понял, что с ним произошло, но он, кажется, стал выше сантиметров на пять, и как-то немного… взрослее?       — Лой, это лекарства так действуют? — тихо спросил он у змеи. Тот подплыл к краю ванной и лизнул протянутую руку. «Вторая кожа», — было ему ответом. Мальчик внимательно ощупал себя. Его это не пугало. А должно ли было? Он сосредоточенно посмотрел на свое отражение и пожелал стать прежним — снова зеленые искры, и внешность вернулась. Гарри изогнул бровь, губы медленно расползлись в ухмылке. «Хозяин может надевать еще одну кожу», — констатировал Лой, извиваясь на месте. Гарри улыбнулся еще шире, становясь чем-то похожим на своего питомца.       — Значит, любую кожу?       А через миг на его месте свернулась маленькая медянка — точная копия Лоя.       — Хозяин, залезай сюда, — дружелюбно предложил питомец, показывая голову из ванной. Змея-Гарри напрягся и подпрыгнул, оттолкнувшись всем телом от пола. Прыжок вышел поразительно сильным — он врезался в потолок и от неожиданности вернул себе прежний облик, рухнув на пол мешком. Только чудом он не ударился ни о ванную, ни о рукомойник. «Хозяин?» — обеспокоенно зашипел Лой, выпрыгнув из ванной и обнюхивая его языком. Гарри тихо простонал, поднимаясь и потирая поясницу.       — Мальчишка, ты там что, теракт решил устроить? — гаркнул мистер Дурсль.       — Простите! Я поскользнулся! — крикнул он, с кряхтением поднимаясь на ноги. Змей обвился вокруг шеи хозяина, обеспокоенно раскрывая пасть.       — Змеей было бы не так больно, — причитал он. — Зачем ты снял кожу?       — Я случайно, — проворчал мальчик, умываясь еще раз, чтобы снять напряжение. — И с каких пор ты разговариваешь понятными словами?       — Хозяин начал лучше меня понимать, — Лой был беспредельно доволен.       «Видимо, из-за превращения в змею?» — удивился Гарри, поправляя растянутый свитер. Змей послушно переполз на руку, спрятавшись под одеждой, и мальчик встал перед зеркалом повторно. Он сосредоточился на том образе, что видел, желая скрыть свою растрепанность и лихорадочный румянец на лице. С короткой зеленой вспышкой в зеркале отразился желаемый облик. Тонко улыбнувшись, Гарри вышел, направляясь на кухню. Проблема с ростом была решена.       — Магия и в самом деле замечательная вещь, брат, — мурлыкал он про себя, не заметив оговорки.       Сегодня утром Петунии что-то показалось странным. Она поглядывала то на мужа, то на сына, то в окно, но никак не могла понять, что изменилось.       — Кажется, сегодня будет дождь? — забросила она пробную удочку ничего не значащего разговора, пытаясь разобраться в своих предчувствиях.       — Прогноз погоды снова ошибся, тетя, — улыбнулся племянник. — Они обещали грозу, но сегодня будет только облачно.       Женщина устремила внимательный взгляд на него и постепенно понимание начало складываться у нее в голове.       — А ты, кажется, стал выше…       — Правда? — невинные ярко-зеленые очи поднялись на Петунию. — Значит, те лекарства работают! Вот здорово!       — Да, лекарства… — в смятении подтвердила она, мысленно отметая все подозрения. Ну конечно это из-за лекарств, она просто не обращала внимания, а сегодня обратила. Ничего странного.       Сон опять был прерван, но в этот раз не было желания вскрыть себе грудную клетку, чтобы впустить в себя хоть немного воздуха. Это было осторожное прикосновение к разуму, которое как будто попросило его проснуться, а не вырвало в реальность за волосы. Гарри сфокусировал взгляд перед собой, исследуя темную комнату. Лой спал, обвив его плечо, в остальном же было тихо и пусто. Но он продолжал оглядываться, после чего поднялся с кровати и бросил мимолетный взгляд на старенькие часы: половина первого.       Улица встретила его легким прохладным ветром и шелестом травы. Змей уже не спал, но не шевелился, чтобы не отвлекать хозяина, который явно что-то искал. Через какое-то время бесцельных блужданий, он остановился перед каким-то старым зеркалом, которое жильцы вынесли из дома, явно собираясь в скором времени выбросить — возможно, это была последняя ночь этого зеркала в Литтл Уингинге. Гарри сел перед отражающей поверхностью и уставился в нее, наблюдая, как в зрачках загорается знакомый рыжий свет, а в волосах начинали плясать огоньки, играясь с длинными прядями и словно заплетая хитрые косы.       — Локи? — пробормотал Тор, остановившись у колонны. В последние дни он ни разу не видел младшего брата и только сейчас понял, как сильно скучал по нему. Он настолько утонул в тренировках, что забыл обо всем на свете. А вот чернявый принц явно был на чем-то очень сосредоточен.       В большом зале стоял очаг, достаточно большой, что в нем свободно мог поместиться конь. Огонь в нем поддерживали постоянно, но сейчас он горел слабо и лениво, поскольку кроме двух принцев в зале никого не было. Крохотный на фоне очага мальчик внимательно вглядывался в тлеющие головешки у самой границы костра. Старший Одинсон уже думал окликнуть того, но не решился открыть рот. Болезненно Тора накрыло воспоминание о том, с каким ужасом смотрел в пропасть его Локи, осознавая, что их брат исчез в бесконечном пространстве, наполненном звездами и пылью. Чувство вины нахлынуло с новой силой, заставив сжать кулаки до белых костяшек.       Внезапно младший принц вскрикнул и сунул руки в раскаленный очаг, словно пытаясь что-то схватить. Тор почувствовал, что седеет.       В один миг отдернув брата от огня, он со смесью страха и отчаяния заломил руки мальчишке, не слушая его вопли, и поднес ладони к своему лицу: на тонкой белой коже красовались тигриные угольные полосы и алые следы от ожогов. Запоздалая волна холодной липкой паники накрыла Тора с головой.       — Ты что, без рук остаться захотел?! — он хорошенько встряхнул Локи, с испугом глядя ему в лицо, а руками выискивая еще повреждения. На лице младшего отразилось сперва непонимание и обида, а потом расцвела пунцовой краской на щеках злость.       — Не лезь ко мне! Не твое дело! — закричал он, вырывая руки из захвата. Тор опешил, словно в отупении посмотрев на свои руки: остались следы сажи. Он судорожно выдохнул и крепко обнял Локи, прерывая любые споры. Их обоих трясло: младшего от неожиданности; а вот старший ужасно боялся потерять единственного брата. На глазах светловолосого юноши показались слезы.       — О Всеотец, прости меня, брат… — он сполз на пол, прижимая его к себе. — Я так перепугался, что с тобой что-то случится…       Локи дрогнул и медленно обнял его, задрожав еще сильнее и всхлипнув.       — Больно? — Тор погладил маленького глупого брата по голове.       — Нет… Это не просто огонь. Это […]. Я чувствую, он хочет со мной связаться, — словно в бреду зашептал Локи, обнимая его за шею. Старший застыл изваянием, уставившись в никуда. — Братец, он жив, я знаю!       Тор не смог вымолвить ни слова, словно все звуки вмиг застряли в горле и дыхание остановилось.       — Он жив. Мы должны следить за огнем, Тор, — тихо-тихо, чтобы слышал только брат, прошептал Локи. — Пламя начинает вести себя странно и не обжигает, когда братец отвечает на мой зов. Мы должны связаться с ним. Только прошу тебя… Не рассказывай пока отцу. И маме тоже.       Локи упрямо поджал губы и смотрел прямо в глаза Тору. Старший поднял взгляд, и только сейчас понял, как устал его маленький любимый братик. Белки глаз были красными от капилляров, на щеках высохли слезы, кожа была бледнее обычного, а под нижними веками залегли глубокие тени.       — Пожалуйста, братец… — взмолился Локи, взяв лицо старшего ладошками. — Ты должен мне верить.       Тора разрывало изнутри, он боялся и надеялся, ему было больно и радостно одновременно. Вместо ответа он еще крепче обнял второго принца и со всей нежностью подхватил его на руки.       — Я клянусь, что верю тебе, брат. Это будет нашей тайной. Но сейчас тебе нужно выспаться, хорошо?       Гарри протер глаза и почувствовал влагу. Поморщившись от странной головной боли, Поттер вытер щеки от слез и покосился на молчаливого Лоя, который заползал на подоконник, будто что-то вынюхивая. Гарри был в комнате, но его слегка знобило. Странное чувство... Неприятное, будто он остался в полном одиночестве. Ощущение, мягко говоря, было паршивым.       «Почему я всегда забываю сны? — думал он, безучастно глядя в небо, словно готовое сорваться дождем. — Чувствую себя больным…»       Он пощупал лоб, но температуры не было; насморк, кашель, диарея и отравление тяжелыми металлами исключались сразу, поэтому мальчик сообразил, что это что-то, как говорила тетя Петуния, псиле... психе... логическое. Он положил ладонь на глаза, надеясь вспомнить хоть что-нибудь, но с ним осталось лишь чувство растущего одиночества и дыры в груди, словно нечто очень нужное ему становилось все дальше и дальше.       «Отвратительный день».       В тучах сверкнула молния и взрыкнул гром.       Жизнь никак не желала входить в накатанную колею. Гарри больше не чувствовал спокойствия. Желание мирно существовать рядом с Дурслями, развлекаясь изредка дождем, разговаривая с кузеном и помогая тете, куда-то испарилось, и осталось жгучее желание сделать хоть что-нибудь, лишь бы исчезла дыра в груди.       По дороге ему неудачно попался один из тех раздражающих котов их престарелой соседки миссис Фигг. Животное словно стало спусковым крючком, сносящим разум до последней крохи. Вмиг на месте мальчика возник гигантский косматый черный волк с потусторонними зелёными глазами, который оскалил страшные клыки и грозно зарычал. Кот, кажется, на грани инфаркта удрал быстрее собственного вопля, а пес растворился в фонтане зеленых искр.       Истощенный, Гарри осел на дорогу и схватился за голову, которая начала болеть еще сильнее. Несмотря на тошноту и отчаянно плывущий куда-то не туда горизонт, зеленоглазый мальчик почувствовал, что ему стало легче. Осмысленный острый взгляд поднялся в направлении школы, и змеиная улыбка тронула губы. О, ему, безусловно, нравилось то, что он сделал.