Изумрудная паутина

      Гарри запер дверь ванной и со вздохом заставил исчезнуть вторую кожу. Она уже настолько вросла в него, что он легко мог бы забыть, как выглядит на самом деле, и всякий раз боялся, что не вернется в настоящий облик. Но магия сработала, как и всегда, безупречно.       — Лой, это проклятье? Или так все волшебники растут? — тихо поинтересовался он у змея, дремлющего на плечах. Питомец промолчал. Впрочем, он тоже не знал ответа, почему Гарри в свои почти одиннадцать выглядел на шесть лет, при этом будучи абсолютно здоровым и не ощущая у себя никаких отклонений.       Сегодня Гарри должен был пойти на ту самую Кособокую Аллею. Утром прилетела сова (в этот раз сыч — видимо, сипуха была в отпуске из-за нервного срыва) и принесла сообщение, что сопровождающий прибудет к десяти утра. «Значит, мой отпечаток магии приняли!» — не мог нарадоваться Поттер, и побежал в ванную, перепрыгивая по две ступеньки. Вот так он и оказался перед зеркалом, голый по пояс, в своем настоящем облике, забывший и о волшебстве, и о школе, и о сопровождающем. А вот сопровождающий о нем не забыл.       Со стороны коридора раздалось три громовых удара, словно кто-то пытался вынести дверь тараном. Вернон, довольно проворно для своей комплекции, спустился со второго этажа и начал ругаться с пришельцем, Гарри не слышал, о чем, но тона были повышенные. Голос гостя был громкий, басистый, словно там разговаривал медведь, а не человек. Поттер присел от неожиданности, воображая, кто мог быть его сопровождающим. Кто их, магов, знает? Вдруг это оборотень какой, или чудовище?       Мгновенно накинув вторую кожу и одевшись в более-менее приличную (вернее, не слишком растянутую) одежду кузена, привычно запустив в нее Лоя, Гарри выскочил из ванной, готовый встретить кого бы то ни было. Этим кем-то оказался очень, очень крупный человек. В дверях не было видно даже его плеч, не то, что головы. Мальчик оторопело подошел ближе, выглянув наружу, и встретился взглядом с маленькими черными глазами-бусинами на фоне абсолютно заросшего лица. Волосы, как и борода, торчали во все стороны, одежда из странного материала, похожего на кожу, состояла из одних карманов, а в руках у незнакомца, как апофеоз всего бреда, был маленький розовый зонтик. У мальчика отвисла челюсть.       — Гарри! — заметив цель своего прибытия, великан радостно воскликнул, оглушив и ребенка, и Дурслей, и, кажется, всю улицу. Потирая звенящее ухо, Гарри все больше таращил глаза, понимая, что ему это… существо неопределенной видовой принадлежности подослали намеренно, и, скорее всего, в отместку за перьевую ловушку. Замерев на месте, мальчик вдруг расплылся в улыбке. «Так, значит, кто-то на нее таки попался?» — он был очень доволен собой.       — Ах да, я был не ранее чем три часа назад оповещен о вашем прибытии, сэр. Безмерно благодарен вам за вашу помощь. С кем имею честь?.. — поинтересовался он, сделав самый манерный вид, который только мог, и создав на глазу иллюзию монокля. Но, судя по ошарашенным взглядам, он только что сломал мозг не только незнакомцу, но и Дурслям.       — Э… Да можно просто Хагрид… Ну, того, собирайся, пошли.       — Сэр, кто вы все-таки такой? — не преминул вставить свои пять пенсов Вернон.       — Ты бы помалкивал, маггл. Рубеус Хагрид я, да. Хранитель ключей Хогвартса, лучшей школы в Европе! — он гордо выпятил грудь и для пущей убедительности взмахнул рукой, случайно счесав верхушки с ни в чем не повинных кустов, что росли у дома. Гарри весьма скептически осмотрел хранителя ключей. «Лучшая в Европе? А это мы еще узнаем».       Дядя Вернон же медленно опустил взгляд на племянника, глазами спрашивая, насколько опасно отпускать его с этим подозрительным человеком. Гарри на это хитро усмехнулся, едва заметно качнув головой. Хагрид наверняка мог много выболтать, и он точно не станет пристально следить за каждым жестом временного подопечного, как сделал бы кто-то вроде мистера Снейпа. Лишать себя такого удовольствия он не собирался.       — Мы очень торопимся, вдруг Кривой Переулок закроется, да? — он быстро начал подталкивать сопровождающего в направлении улицы, чтобы тот ненароком не сломал еще что-нибудь, и помахал рукой родственникам на прощание.       До Лондона они добрались до смешного обычно: автобусом, а затем на метро. Хагрид без умолку трещал, какой Хогвартс замечательный, и какой великий человек, этот Дамблдор, и какой министр магии тряпка, что вечно стелется в ногах Великого и Могучего Волшебника всея Англии, и все в таком духе. Всё это время Гарри мычал что-то в ответ и очень усердно сдерживался, но, в конце концов, не выдержал.       — Волшебники что, никаких магических способов передвигаться не придумали? — сдерживая рвущееся разочарование, спросил он.       — Чегой-то не придумали? Придумали! Автобус вон волшебный, камины, аппарация, — последнее непонятное слово он пробасил, чуть ли не завязывая язык в узел.       — Операция?.. — округлил глаза Поттер.       — Не… Аппарация. Э, ну, когда маг в одном месте исчезает, а в другом появляется.       «А, так вот что сделал мистер Снейп», — кивнул своим мыслям мальчик, но тут же возмущенно уставился на Хагрида.       — А почему мы отправились обычным транспортом?       — Ну… — Рубеус выглядел смущенным (хотя Гарри недоумевал, как можно на полностью скрытом за волосами лице показывать какие-то эмоции). — Мне, в общем, колдовать запретили, вот.       «Интересно, почему», — сухо подумал Поттер.       — А! Вот мы и пришли, — обрадовался смене темы Хагрид, останавливаясь перед каким-то зданием средневекового типа. Гарри окинул его очень скептическим взглядом, оценивая, насколько быстро можно будет выбежать, если оно вдруг начнет обваливаться.       — Что это?       — «Дырявый котел», один из входов в магический мир, — с некой долей гордости ответил Хагрид, заводя усилено упирающегося мальчика внутрь.       — Я не пойду в этот притон! — шипел он, вырываясь, но великан совершенно не замечал сопротивления. Внутри мальчик на секунду застыл, а потом начал вырываться еще сильнее, в общем-то, понимая, что это бесполезно.       А было от чего бежать. Едва оказавшись в мире волшебства, мальчик тут же задохнулся от букета ароматов дыма, многолетней копоти, сыра и алкоголя. Лой вздрогнул под свитером и непроизвольно сжался на хозяине сильнее, вжимаясь головой куда-то ему в плечо, чтобы не слышать запаха. Но ладно еще запах… Вот внутреннее убранство превзошло все его худшие ожидания. Примитивное освещение свечами и факелами, неуютно клубящиеся по углам тени, сплошной полумрак… «Так вот он какой, магический мир, вашу мать», — рыкнул про себя мальчик, шагая с гордым и независимым видом. Мрачно, примитивно, воняет. И люди. О, люди заслуживали отдельного внимания. Множество подозрительных личностей в странной одежде окружали со всех сторон, и Гарри ощутил себя обезьяной в зоопарке. Взгляды один за другим скрещивались на его лице, разговоры постепенно стихали. Наступила гробовая тишина.       — Да это же Гарри Поттер… — выдохнул кто-то, и понеслось. Люди начали вскакивать со своих мест, стараясь пожать ему руку, дотронуться, и каждый повторял, как заведенный:       — Гарри Поттер… Какая честь… Тот самый…       Все называли свои имена и скакали вокруг да около, как чокнутые сектанты вокруг золотого ягненка. Наконец, раздражение Гарри передалось Лою, и тот выполз, обвив шею хозяина, высоко поднял голову и зло зашипел, демонстрируя клыки. Вокруг мальчика мгновенно образовался вакуум — волшебники (это ведь точно не какие-то бомжи?) с ужасом уставились на змея. Гарри даже обрадовался, что среди магов у рептилий такая плохая репутация, и сделал невозмутимое лицо.       — Господа, прошу вас, не все сразу, — он говорил медленно, копируя мистера Снейпа, и на его губах скользнула привычная змеиная улыбка. — Подходите по одному. Будьте уверены, я каждого из вас запомнил.       Куда люди испарились из видимого пространства, Гарри так и не понял. Хагрид, который в это время совершенно не обращал ни на что внимания, беседуя с барменом, преспокойно развернулся и кивнул мальчику идти за ним.       Улица магов… Не впечатлила. Равнодушно окинув взглядом кособокие домишки (видно, откуда название), он покорно пошел за великаном, бросая взгляды на выставленные товары. Рынок как рынок, разве что продукты экзотические: рога единорогов, котелки, мётлы. «А это зачем? Полы подметать?» — удивился Гарри, рассматривая с недоумением детей, которые прилипли к витрине, восхищаясь новой моделью. Краем уха он расслышал её характеристики: скорость, маневренность, подчинение малейшему движению, не то, что облупленные Чистомёты. Видимо, теперь уборка стала ещё быстрее и удобнее.       — Сперва зайдем в банк Гринготтс. Им, это, гоблины владеют. Надежнее места не найти, разве что Хогвартс. Хоть те магглы и дали тебе денег, ты же не думаешь, что родители не оставили тебе наследства?       Что же, этого следовало ожидать. А банк и правда был чуть интереснее самой Косой Улицы: белокаменное кренящееся в сторону здание, с блестящими дверьми, возле которых стояли два странных существа в ливреях. Гарри повел бровью, разглядывая их, но удивления не показал. Если тетушка сказала, что существуют единороги и драконы, то почему не быть таким странным низкорослым созданиям?       Только вот сами существа не разделяли спокойствия Поттера. Едва завидев его, они округлили глаза и прикипели взглядами к нему, уронив челюсти. Внутри ситуация повторилась: каждое смуглокожее существо за высокими стойками ошеломленно провожало Гарри глазами, забывая о работе, которой занимались. Юного мага это сильно нервировало, а Хагриду, видимо, все было побоку. Он подошел к какому-то гоблину и попросил доступ к сейфу Поттеров. Работник банка выглядел таким шокированным, что без вопросов позвал другого гоблина, который точно так же замер на месте и с трудом заставил себя двигаться к входу в пещеры. Шлейф взглядов этих существ преследовал мальчика до самой двери, пока та не отсекла его от них.       — Чтоб я сдох… — гоблин, казалось, пребывал в другом мире, косясь на Гарри. — Асгардец… Нет, ётун с запахом Асгарда, живущий в Мидгарде… Я схожу с ума…       — Простите, уважаемый, но я не понимаю, что вы там каркаете, — прервал его монотонный бубнеж великан. — Нам бы до сейфа Гарри Поттера доехать.       — Гарри Поттер?.. — существо только сейчас обратило внимание на шрам и характерные черты. Его лицо исказилось в клыкастой усмешке. — Ох, какая ты дикая смесь, маленький ётун. Я Грипхук. Ты ведь меня понимаешь?       Гарри удивленно кивнул, а Хагрид проворчал что-то о непереводимом языке гоблинов. «Разве он не понимает, о чем говорит мистер Грипхук? По-английски же говорит».       — Мне даже интересно, что из этого всего выйдет, — гоблин все-таки вспомнил о своей работе и призвал ненадежного вида тележку.       — Выйдет из чего? — полюбопытствовал Гарри, залезая в транспорт.       — Из того, что ты здесь. Ох как мы ждали этого момента, когда Асгард вздрогнет с самой распоследней башенки до глубокого основания, — гоблин широко скалил клыки, а взгляд его подернулся мечтательной дымкой. Он развернулся к юному магу, проигнорировав позеленевшего Хагрида. — Цверги получат незабываемое шоу.       — Вы называете себя цвергами? — улыбнулся Гарри. Гоблин неопределенно повел головой.       — Мой народ так себя называет в нашем мире. Мы же один из кланов, что живет на Земле, пользуясь тем, что мы знаем о людях-волшебниках, а Асгард — нет. Нас здесь называют гоблинами.       — А что такое Асгард?       Цверг запнулся. На несколько секунд воцарилось молчание, но существо взяло себя в руки.       — Кажется, теперь я понимаю, кто ты такой. И это еще более невероятно. Ты ведь только слух, прошедший тысячу лет назад… А оно вон как, — хмыкнул цверг, и в этот момент тележка встала, прекращая разговор.       — Гарри, не повторяй ты эту их тарабарщину, вы целую дорогу с тем гоблином говорили что-то непонятное, меня от этого еще больше мутило, — простонал Хагрид, прислоняясь к холодной стене. А затем и Асгард, и странная реакция цвергов, и задумчивые взгляды Грипхука полностью вылетели у мальчика из головы. Они по пути заскочили в еще один сейф, из которого Хагрид забрал какой-то сверток (на который Лой поморщился, сказав, что тот ужасно воняет кровью и золотом), и на этом приключение в банке закончилось.       Накупив целую кучу бесполезного мусора (кроме, разве что, книг), и сверившись со списком, они направились за одеждой. Все время походов по магазинам Гарри ловил на себе откровенные взгляды других волшебников. Поттер терпел. Поттер держался. А потом не выдержал и с рычанием затолкал Хагрида в ближайший темный переулок.       — Я требую объяснений! — прошипел он, сверля глазами великана. — Почему все эти люди на меня пялятся? Откуда они меня знают? Что тут происходит?       — Дык это, — Хагрид округлил глаза. — Ты же герой. Мальчик, Который Выжил. Они на твой шрам смотрят.       — Что?.. — оторопел юный маг, переваривая информацию. — Бред какой!       И Хагрид, сбивчиво и со вставками непонятных магических слов, кое-как объяснил подопечному глубину той… ямы, в которую он угодил, сам того не ожидая.       Гарри слушал. Кивал, слушал, пинал ногой камень, снова слушал. Под конец героической эпопеи, где он фантастическим образом убил самого страшного волшебника столетия, будучи всего лишь четырехлетним сопляком, он не выдержал.       — Чушь собачья. Маги либо идиоты, раз в такое верят, либо я чего-то не знаю. У вас каждый день дошколята психопатов убивают? Или во мне скрыта таинственная сила, которую мне еще лишь предстоит познать и раскрыть? — еще чуть-чуть, и от сарказма он начал бы плеваться настоящим ядом. Лой слегка сдавил ему шею, перекрывая кислород, и это мгновенно отрезвило его хозяина. Он глубоко вздохнул и приложил руку ко лбу.       — Хорошо, предположим, я поверю, что об меня убился какой-то поехавший тип. И даже с последствиями смирюсь: теперь мой шрам для магов — что тряпка для быка. И что мне это дает?       — Ничего, — моргнул Хагрид, оторопело уставившись на змея, впервые его замечая.       — Замечательно. То есть, если шрама будет не видно, я в безопасности? — усмехнулся мальчик.       — Э… Кажется.       Полосочка шрама стерлась с его второй кожи, оставив ровный лоб. Существенно ничего в его лице не изменилось, но зато какое было наслаждение, когда все перестали обращать на него внимание!       — Гарри, у тебя змея-то откуда? — недовольно спросил Хагрид. — Ты бы ее бросил, еще укусит. Змеи, они все такие, да.       Лой флегматично переполз из-под одежды в сумку, устроившись среди школьного барахла. Но вот Гарри эти слова неприятно укололи. Он укоризненно посмотрел на великана.       — Не смейте говорить такие вещи о моем друге.       Если до этого Гарри воспринимал Рубеуса Хагрида как глуповатый источник информации, то последние слова оттолкнули мальчика, и все шаловливое настроение растворилось. Теперь хранитель Хогвартских ключей начинал раздражать. Еще и Дамблдор этот, которого великан упоминал чуть ли не каждые десять минут. Настроение начало стремительно портиться. А день, как назло, выдался на редкость солнечным, с безоблачным небом.       — Вот, магазин мадам Малкин, ты пока, того, давай зайди купи мантии, а я пойду пропущу бокальчик-другой у Тома. Меня мутит от этих дурацких тележек, — поморщился великан и исчез в толпе. Гарри изогнул бровь, рассматривая оставленные в уголке магазина покупки, и перевел взгляд на другого мальчика, что с плохо сдерживаемым смехом наблюдал эту сцену, стоя на табуретке.       — Туповат, да? — улыбнулся блондин.       — И не говори, — тяжело вздохнул Гарри, повинуясь просьбе мадам Малкин встать на такую же табуретку и накинуть на себя мантию. — Я уже пожалел, что пришел в магический мир.       — Не все волшебники такие, как этот, — возразил другой мальчик и чуть поджал губы. — А ты что, не из наших?       — Из каких — ваших?.. Все маги, которых я видел, либо бомжи, либо подозрительные, либо Хагрид. Если волшебный мир состоит из них, то нет, я не из ваших.       — Нет, — не сдержал смешка блондин. — Я говорю, ты чистокровный или магглорожденный?       Логически подумав, что раз магглы — обычные люди, а его родители ими точно не были, он мотнул головой.       — Чистокровный. Просто рос у обыкновенных людей.       — Как так? — округлил глаза собеседник.       — Мои родители мертвы.       — Оу. Сочувствую. Я Драко Малфой, кстати.       — Мне нравится запах этого Драко, — поделился Лой, показывая голову из воротника и принюхиваясь.       — Правда? — улыбнулся другу Гарри. — И чем пахнет?       — Вереск, змеи и луна… Возьми его в свою стаю, — посоветовал змей, с любопытством вытягивая шею. Малфой же стоял с открытой челюстью, во все глаза разглядывая Лоя. «Черт, я забыл, что маги плохо относятся к змеям», — досадливо поморщился Гарри. Змей, угадав настроение хозяина, снова скрылся. Нужно было как-то переключить внимание мальчишки.       — Мое имя Гарри Поттер.       — А?.. — Драко совершенно выпал из реальности, таращась на него как на восставшего короля Артура.       — Эй. Вернись. Драко, прошу, не покидай меня, мне нужен хоть один нормальный человек в этом магическом притоне! — мальчик пощелкал пальцами, приводя Малфоя в чувство. Тот глупо улыбнулся.       — Ты любишь змей? И ты правда тот самый Гарри Поттер? А где тогда твой шрам?       — Скрыл. Надоело, что на меня все время смотрят. Но тебе, так уж и быть, покажу, — на лбу снова возникла руна Соулу, от чего Драко чуть не выпрыгнул из штанов от радости. Они проболтали еще какое-то время, пока, наконец, не настало время экзекуции.       — Мне пора. Был рад познакомиться, — усмехнулся Гарри, соскальзывая с табуретки и с обреченным видом направляясь к Хагриду, что ждал его на улице.