Изумрудная паутина

      Еле переставляя ноги, домовая эльфийка дошла до ряда сундуков, которые стояли у стен — до этого Гарри не обращал на них внимания. Подняв жалобно скрипнувшую крышку, Ормхильда вытащила черную шкатулку и снова побрела к мальчику. Это все было так долго, что Поттер нетерпеливо дернулся и сам к ней подошел, взяв предмет. В шкатулке оказалось два серебряных браслета, потускневших от времени.       — Мне нужно это надеть? — снедаемый беспокойством, мальчик обернулся к портретам.       — Надевай все, что она даст, — прохладно ответил вампир. Его все происходящее не касалось.       Браслеты быстро оказались на запястьях. Возможно, в любое другое время Гарри бы посмеялся над тем, что его пытаются нарядить в какие-то церемониальные одежды, и, возможно, даже удивился бы, почему браслеты так похожи на девчачьи. Но сейчас, когда каждое мгновение отсчитывало время жизни Нарви, спорить не было ни желания, ни смысла. Еще пара браслетов на ноги и плечи, а затем в сухих руках Ормхильды оказалось что-то, напоминающее зеленую накидку. И когда эльфийка расправила ткань, оказалось, что это… платье. Милая туника со старинной вышивкой, которая совсем не испортилась от времени, идеально смотрелась бы на милой беззаботной девочке, но никак не на Поттере. Гриффиндорец оторопело уставился на этот элемент одежды, решив, что подслеповатая прислуга перепутала наряды, но та продолжала настойчиво предлагать ему платье.       — Я не буду это надевать! — голос предательски дрогнул.       — Время уходит, — Годрик выглядел серьезным.       — Я не стану это надевать! Должен же быть другой выход из ситуации! — Гарри засопротивлялся, отвоевывая свою честь — последнее, что у него осталось. Но в итоге туника все равно плотно села на его тело, словно ошейник — на собаку; за ней последовали невинные белые ленточки, схватившие в легкой прическе его волосы, которые за последние годы отросли до середины лопаток. С каждой секундой, осознавая себя одетым черт знает во что, мальчик нервничал все больше и больше, а его руки подрагивали от шока. Голова болела от противоречивых мыслей. Он рад был пойти на что угодно, чтобы спасти Нарви, но не ожидал, что это окажется настолько трудно. Ох, как он жалел сейчас, что не может что-нибудь взорвать…       — Проклятье, почему здесь не работает магия, — процедил он с досадой.       — Из-за моей ауры, — Лодур одобрительно кивал, рассматривая его новый образ с видом знатока. Захотелось швырнуть в него чем-то тяжелым. — Она так долго пропитывала это место, что любое волшебство сейчас просто не может выйти за пределы твоего тела. Но, если тебе это так важно знать, артефакты, магия которых сосредоточена только в них, будут работать.       — Спасибо большое, — лицо Поттера исказил кровожадный оскал. Палочка сама возникла в его руке, превратившись в клинок. Вальгард присвистнул.       — Вообще-то, я думал немного о другом, но это тоже впечатляет…       — Итак, зачем все это было нужно? — казалось, температура в комнате упала на пару градусов. Основатели сохраняли сосредоточенное выражение, но Гарри все равно чувствовал подвох.       — Лодур до сих пор жив и спит в одной из комнат этой крепости, — ответила Ровена. — Мы не знаем, в какой именно, но у тебя еще есть время для поисков.       — Просто прекрасно. Иди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что, — фыркнул гриффиндорец, разворачиваясь на пятках. Возле двери его остановил оклик.       — На всякий случай, поищи на тех путях, что ведут вниз, — обворожительно улыбнулся Лодур. С таким лицом ведьмы варили Напиток Живой Смерти, чтобы усыпить прекрасных принцесс, с такими улыбками цари смотрели на свои новые живые игрушки. И лису-Основателю этот оскал совершенно точно подходил. — И не бойся. Чем ближе к моему телу, тем меньше шанс, что тебе на голову рухнет потолок.       — Что?!       — Время, время, принцесса.       Гарри чуть не зарычал на это обращение. Костеря дурацкие портреты на все лады, Поттер настолько быстро, насколько мог, побежал искать «спящего красавца». Ситуация становилась чем дальше, тем абсурдней. На груди весело подпрыгивал медальон Слизерина, и если в его наличии мальчик еще мог подозревать какую-то необходимость, то в чем смысл этого дурацкого платья?       Первое впечатление уже ослабло, позволив гриффиндорцу сосредоточиться. Лодур дал какую-никакую, но подсказку, и если он правильно ее понял, нужно было все время идти вниз. На первом этаже он остановился. Три лестницы уходили куда-то в подвалы. Одна вела к завалу, разбирать который не было смысла — об этом Вальгард сказал предельно прозрачно. Оставшиеся две дороги, к сожалению, привели к обычным помещениям, где был разбросан старинный хлам. Складывалось впечатление, что внутри случился ураган. Гарри уже хотел искать другие пути, когда зацепился взглядом за люк в полу, едва различимый в полумраке. Если бы не тусклое свечение меча, юный маг бы его не заметил. На кружочке металла Поттер почувствовал какие-то неровности, словно выдавленный рисунок. Поднеся эсток к нему и всмотревшись изо всех сил, мальчик сумел разглядеть змея, кусающего себя за хвост. Ни ручек, ни замочных скважин не было. Попытка подковырнуть лезвием тоже провалилась.       — Проклятье, да открывайся ты! — в сердцах выкрикнул он. Люк внезапно просел вниз, легко отворившись внутрь. Времени удивляться не было — Гарри почувствовал лишь облегчение, ныряя внутрь. С глухим звуком встретившись с полом, на что его избитое тело отреагировало резкой вспышкой боли в костях, Поттер шагнул вперед. Темноту разрезал одинокий огонек, вспыхнувший прямо в воздухе, и привыкший к фокусам крепости волшебник только подошел ближе, рассматривая то, ради чего пришел…       Юноша был бледным и совершенно неподвижным. Во всем своем молчаливом великолепии он напоминал воина, мгновение назад павшего в битве. Пожалуй, его можно было даже назвать величественным, если бы не поза, в которой тот лежал. Лодур покоился на животе, подложив одну руку под щеку, а вторую свесив с алтаря, который стал ему ложем и могилой на тысячу лет. Пульс на запястье почти не ощущался, но сердце точно билось — в такт ему дрожал колдовской огонек, почему-то зависший над его пятой точкой. Вероятнее всего, огонь должен был гореть над животом, но Вальгард как будто ворочался перед сном и отошел от того положения тела, которое должно быть у павших воинов.       «Ну просто ангелочек, — фыркнул про себя Поттер. — Прямо будить не хочется.»       — Подъем! — рявкнул он, спихнув Лодура с алтаря. Тело с задушенным хрипом приземлилось с другой стороны, и несколько секунд была тишина, за которой последовал разочарованный стон.       — Я так долго укладывался спать, мечтал об этом незабываемом моменте… А все ради такого грубого пробуждения? — тихий голос сочился обидой. — Я, может, хотел, чтобы меня поцеловала какая-то прелестная дама…       Над алтарем показалась голова. Рыжие волосы находились в полном беспорядке, спутавшись и превратившись в воронье гнездо, а выражением лица он напоминал ученика, вынужденного вставать на первую пару после бессонной ночи: помесь смирения, огорчения и разочарования.       — Хочешь, устрою тебе поцелуй? Ощущения будут незабываемые, — Гарри с готовностью сжал руку в кулак. Лодур окинул мальчика взглядом, и глаза, кажущиеся в неверном свете огня оранжевыми, прикипели к медальону Слизерина.       — Ты слишком маленькая для поцелуев, — выдал Основатель, полностью поднимаясь на ноги. — Но так и быть, я выслушаю твою просьбу, если выполнишь мое маленькое условие.       — Откуда ты?.. Мордред, не важно, помоги мне! — Гарри, резче чем хотел, подался вперед.       — Ах, милое дитя, я вижу, мое условие ты выполнишь, — Вальгард насмешливо посмотрел ему в глаза. Гарри опустил взгляд и заметил, что неосознанно схватился за запястье мужчины. Он зло убрал руку, отступив на шаг.       — Какое условие?       — Хм… Всего лишь небольшой танец, — Лодур постучал указательным пальцем по губам. — Вам ведь несложно, храбрая принцесса?       Эсток дрогнул, так и не вонзившись острием в горло этому лису. Основатель потянулся всем телом, отчего на его груди рельефно выступили ребра — Поттер легко мог сосчитать каждую пару. Мышцы упруго сократились, возвращая изначальное положение рук, и Гарри едва заставил себя перестать сжимать штык так сильно. Лодур, как был, голый по пояс, в одних штанах, весело улыбнулся и, подхватив гриффиндорца одной рукой за талию, попытался плавно выпрыгнуть из люка. Аккуратного прыжка не вышло: то ли долгая неподвижность тела, то ли случай сыграл свою роль, но оба — и Вальгард, и Поттер — спиной упали на горы мусора, коими была богата комната.       — Хель, — проворчал рыжеволосый, поднимаясь и все еще держа при себе мальчика. — Ну так что, кого нужно спасти?       — Как ты?.. — в очередной раз удивился догадливости мужчины тот, но тут же отмахнулся от своих мыслей. — Мою драконицу завалило глыбами льда. Я не могу вытащить ее.       — Драко-он, — протянул Лодур и странно улыбнулся. Он бодро прошагал к выходу и с удовольствием вдохнул на полные легкие. Основатель поднял глаза вверх, с некоторым удивлением выдав короткое: — О.       Снег все еще остервенело бился о барьер, что неосязаемой стеной закрывал это место. Однако если у Вальгарда были какие-то мысли на этот счет, он оставил их при себе. Не спрашивая дороги у Поттера, он рысцой добежал до нужного места, словно чувствуя, куда нужно идти. Когда груды камней остались позади, снова спрятав за собой крепость, им открылась картина, от которой у Гарри защемило сердце. Нарви взревела, предпринимая явно не первую попытку выбраться из-подо льда. Осколки грозно скрипели и трещали, каждый раз придавливая ее все больше и больше, а драконица билась все упрямее и упрямее.       — Нарви! Не шевелись! — отчаянно крикнул гриффиндорец, не собираясь ждать, когда Чешуйку раздавит окончательно. — Пусти меня! — он ошалело обернулся к Лодуру, который все еще не убирал руки с его талии. Рыжеволосый заинтриговано опустил глаза на него. При дневном свете Гарри, наконец, смог разглядеть его детальнее. Его глаза были зелеными, но пусть цвет и был ярким, они все равно казались темнее, чем есть, из-за какого-то неясного ощущения — словно по ту сторону сетчатки отпечаталось что-то страшное, делающее его взгляд тяжелым.       — Не забудь свое обещание, — взгляд снова стал беззаботным, когда Вальгард начертил раскрытой пятерней в воздухе какой-то знак. Символ тут же заискрился фейерверком и превратился в гигантского зверя, сотканного из огня. Зверь бесшумно подошел, оставляя на камнях следы гари, и принялся отталкивать лед.       — Это… Динозавр? — Гарри почти забыл о попытках вырваться. Огромный трицератопс с тихим гулом поднял на рога самый большой кусок, от чего тот с шипением начал плавиться, и откинул его в сторону. Земля содрогнулась от удара, и Поттер бы не устоял на ногах, если бы не удерживающая его рука.       — Это земляной дракон, — как маленькому ребенку объяснил Лодур. Вторая глыба последовала за первой, вынудив мужчину прерваться. — Нет в этом мире существа сильнее его. Жаль, что люди сократили их количество.       — Они вымерли, — глухо сказал Поттер, не отрывая глаз от трицератопса. Лодур изогнул бровь, но промолчал. Когда Нарви была освобождена, динозавр растворился в воздухе языками огня, согрев напоследок отмороженную чешую драконицы. Она вздрогнула и с усилием приподнялась на лапах, ковыляя по кривой траектории.       — Мам… — выдавила она, запутавшись в собственных лапах. Гарри не выдержал и все-таки сорвался с места, почувствовав, что его больше не держат. Спинной гребень был сломан и лежал ошметками кожи, перепонки крыльев в некоторых местах разорваны, а заднюю лапу драконица держала на весу. Чешуя целыми кусками была содрана с ее тела, а пытаясь выбраться самостоятельно, Нарви только усугубила положение, сделав раны глубже.       — Не двигайся, Чешуйка, все будет хорошо, — Гарри глупо пытался зажать руками кровоточащую плоть на ее груди, приговаривая разные глупости. Драконица смиренно легла на живот, зажмурившись от боли. Она пострадала, но была жива, и огромная тяжесть упала с плеч юного мага. Гриффиндорец не жалел своей энергии, вливая в нее все, что мог из себя выжать, бесконечно повторяя слова благодарности и поглаживая длинную шею. Лодур наблюдал со стороны за этой сценой с не читаемым выражением на лице.       — Ты только зря силы потратишь, — как он успел очутиться на загривке дракона, Поттер не заметил, но это не помешало ему выбросить руку с эстоком в направлении открытой шеи. Оружие словно наткнулось на каменную стену. Лодур удерживал лезвие двумя пальцами, насмешливо взирая на мальчика сверху вниз. — Можешь даже не пытаться, прекрасная принцесса, дракону это не поможет.       — Заткнись, — в сердцах посоветовал ему Гарри, вырывая меч из цепких пальцев. — Я не собираюсь сдаваться!       — М-м, ну, дело твое, — Лодур заскучал. — Только не обвиняй меня потом, что она умрет из-за того, что ты впустую потратила энергию.       Гриффиндорец приторно улыбнулся.       — Может, ты знаешь, как ей помочь? Я с удовольствием послушаю твои идеи.       — С удовольствием выслушаю, что ты можешь мне предложить, — парировал Вальгард, заинтересованно повернув голову.       — Чего ты хочешь? — вздохнул Гарри.       — Историю. Я хочу, чтобы ты рассказала мне свою историю, — Лодур свесился со спины недовольно рыкнувшей Нарви, в упор посмотрев юному магу в глаза. Поттер не отодвинулся, почти соприкасаясь с ним носами, и упрямо посмотрел в глаза напротив своих.       — Будь по-твоему.       — Прелестно! — обрадовался Основатель, соскальзывая с драконицы, и вонзил руку ей в бок, где была глубокая рана. Нарви взревела, забив крыльями, и попыталась вскочить, но мужчина неожиданно жесткой хваткой удержал ее на месте, продолжая издеваться.       — Что ты творишь?! — Гарри едва ли не с кулаками набросился на него.       — Смотри, — Вальгард улыбнулся. Маг мысленно пообещал себе однажды расквасить ему лицо, но нехотя все же перевел взгляд на Чешуйку. Поначалу он не понял, на что нужно смотреть, но затем он увидел. Кровь прекращала течь, раны закрывались, а чешуя медленно, но верно нарастала там, где должна была быть. Спустя считанные минуты не осталось даже шрамов и Лодур вытащил руку, позволив закрыться последней ране. Нарви недоверчиво пошевелила крыльями с восстановленными перепонками, подняла целехонький спинной гребень и издала какой-то звук, означающий удивление. Единственное, что не отросло — рога.       — Как?..       Основатель самодовольно слизал драконью кровь с руки, демонстративно не обращая внимание на шокированного мальчика.       — Это невозможно… Что ты такое? — Гарри со смесью недоверия и счастья поднял глаза на него.       — Ты еще не понял? — Лодур наклонил голову в сторону. Его длинные волосы зашевелились, меж них заплясали язычки огня, переплетая пряди между собой, и на плечо Основателю упала хитро переплетенная коса со множеством вплетенных бронзовых колец. — Я Принц — дитя Изначального. Такой же, как и ты.