Изумрудная паутина

      Зеркало лежало по центру, создавая между ними незримый психологический барьер. Одного он защищал, а второго — сдерживал.       — Мне нет дела, — мужчина с волчьими глазами равнодушно отодвинул овальное зеркальце в сторону собеседника. Пожиратель очнулся: воображаемая защита рухнула, и теперь Нотт совершенно не был уверен, что Ульв не бросится на него.       — Я бы на твоем месте не выступал. Таких как ты не любят. Пора решать, на чьей ты стороне, — хрипло ответил он. В глубине души этот незнакомый человек вызывал в нем животный страх. Как кролик, никогда не видевший волка, подсознательно его боится… Не дав закончить ему мысль, Фенрир фыркнул.       — Мне решать, на чьей я стороне? — он посмотрел на того холодно, свысока. Как на глупого ребенка, что учит взрослых жизни. — Не слишком ли много чести?       — Сдохнешь первым, — мерзко улыбнулся Нотт. Ульв не выдержал и зашелся рычащим смехом. Насколько же этот болван уверен в своих словах!       — Знаешь, ты такой забавный… — он утер выступившие от смеха слезы, скаля зубы. — На чьей же стороне я должен быть, по-твоему?       — На правильной, — отрезал Пожиратель и встал из-за стола. Очутившись на улице, Нотт зябко повел плечами, хоть весенний воздух был теплым. Жуткий взгляд у этого Ульва. Хуже был только у Темного Лорда.       Фенрир молча проводил глазами странного человека и перевел взгляд на зеркало. Присылать ему анонимную записку с требованием встречи в «Кабаньей Голове», только чтобы в условиях абсолютной тайны попытаться заставить его примкнуть к Волдеморту?.. Право, что за кретин. Профессор Защиты равнодушно окинул зеркало взглядом, а затем схватил и с разворота метнул себе за спину. Вместо звона стекла он услышал лишь легкий хлопок — артефакт попал точно в ладонь тому, кто все это время подслушивал, не особенно скрываясь.       — Неужели, ты хочешь оставить все веселье мне? — рыжие брови сошлись на переносице в деланном изумлении. Вместо ответа Фенрир отправил туда же нож, остановленный белыми пальцами в дюйме от лисьего лица, и ушел, не удостоив врага-коллегу взглядом. На улице он с ругательствами увернулся от золотых когтей нашедшего свою добычу феникса, и скрылся где-то вне зоны видимости. Лодур не глядя сунул зеркальце и нож в карман, лукаво улыбаясь, словно увидел хорошую шутку, и плавно исчез. Никто из посетителей даже не успел его заметить.       Гарри со странным выражением лица развернулся к фестралу. Конь что-то пропел, потоптавшись острыми копытами, и боднул головой в направлении льдин. Зверь чего-то от него хотел, и сделать это мог только Поттер.       — Я бы на вашем месте не прикасался к ним. Даже для магического, этот лед слишком странный, — Марволо возник, как всегда, незаметно.       Гарри сдержанно кивнул. Он медленно обошел все льдины — четырнадцать штук, разбросанных в хаотичном порядке. Это место выглядело как поле боя, вот только кого с кем? Грязь и мусор создавали толстый ковер, скрывающий под собой следы прошлого ожесточенного сражения с использованием магии. Переглянувшись с Томом, гриффиндорец сконцентрировался и создал мощный порыв ветра, сдувший большую часть этого одеяла, созданного временем. И как-то запоздало подросток сообразил, что сперва нужно было защитить от грязи себя… Вот и отплевывался теперь от мусора, костеря себя за недальновидность. Марволо, которому, как призраку, все материальное было нипочем, всеми силами удерживал на лице спокойное выражение. «Вот гад», — хмыкнул Гарри, очистив себя от земли и жухлых листьев, и перевел взгляд на то, что получилось. И похолодел. Осторожно, словно боясь разбудить, Дракон подошел к проглядывающему в грязи черепу, похожему на человеческий всем, кроме размеров, что превышали людские вдвое.       Фандрал довольно ощутимо пнул пленника по ребрам. Ётун всхрапнул, дернувшись в путах, но вырваться не смог. Осоловелые красные глаза встретились взглядом с Локи. Принц расплылся в почти благодушной улыбке.       — Какая хорошая погода.       Сиф фыркнула, вложив в этот звук все свое отношение к «хорошей погоде». Локи улыбнулся сильнее. Великан ухмыльнулся.       — Так-так, великие асы решили оставить мне жизнь.       — Мы уже слегка усомнились в своем решении, — добавил Тор, и брат цыкнул на него. Громовержец закатил глаза, сложив руки на могучей груди.       — Но ты останешься в живых и дальше. Уверяю, — спокойно добавил Локи. Ётун расхохотался булькающим смехом — явно было повреждено лёгкое.       — Плевать мне. Я ничего вам не скажу, можете хоть пытать меня, ублюдки, — он сплюнул в сторону асов. Младший принц демонстративно посмотрел на друзей брата, словно спрашивая: «Слышали? Он сам это сказал». С поскучневшим лицом он достал нож, словно опытный художник рисуя новую рану поверх сломанных ребер. Ётун захлебнулся, оскалив зубы, но промолчал.       — Я бы предпочел обойтись без лишних смертей.       — Я знаю, что вам нужно, — натужно хмыкнул великан, смотря куда угодно, только не на асов. — Только вот ваши угрозы мне, как трупу — чума. Наш господин убил бы нас, если бы узнал. Так что вперед, маленький мальчик. Убей меня, потешь самолюбие.       — Лафей не узнает, — вкрадчиво ответил Локи. — Мы с вами заключили мир. В наших обоюдных интересах проливать как можно меньше крови. Мы просто хотим знать, зачем вы пришли в Мидгард.       — Мир?! — взревел вдруг пленник, в ошалевшем рывке разрывая путы и высвобождая одну руку. Никто даже заметить ничего не успел, когда ётун схватил Локи за горло. Доспехи почернели и рассыпались, а кожа принца Асгарда начала стремительно синеть, покрываясь морозными узорами, похожими на шрамы. Тор бросился брату на выручку, но был отброшен ледяной магией, поднявшей мутно-зеленую стену прямо перед ним. — По-твоему, это мир?! Вы украли ледяной ларец! Вы, поганые ничтожества! Возомнили себя богами! Думали, спрячете ларец в мире людей и мы ничего не узнаем?!       Крик великана оборвался. В остекленевших навечно зрачках отражалось золотое копье, пробившее его грудь.       Гарри расчистил порывом воздуха землю вокруг черепа. Из-за старости и грязи сложно было что-то понять, но скелет неплохо сохранился. Кому бы он ни принадлежал, этот кто-то лежал на спине с одной рукой, привязанной к телу; другую же он уронил рядом. Остатки чего-то, похожего на стальную веревку, обвивали мусор, заменивший великану живот.       — Пленник? — недоуменно спросил Гарри. — Ты слышал что-нибудь о таких великанах, Марволо?       Гарри знал о великанах. Огромные, не особенно страдающие интеллектом магические создания, живущие племенами в горах. Их размеры достигали двадцати пяти футов*, и они точно не владели магией. В этом экземпляре было от силы футов восемь* — слишком мало для полувеликана, слишком много для человека.       — Я первый раз такое вижу. Посмотрите на его кости, господин… Они даже не поцарапались от времени, но эти повреждения были нанесены при жизни, — гриффиндорец даже не стал спрашивать, откуда у Тома такие познания. — Ребра сломаны. А здесь, — призрак показал на солнечное сплетение, где грудная клетка была пробита насквозь, — рана, ставшая смертельной. Похоже на большой меч или копье.       Гарри ощупал костяк. Ребра и впрямь крепкие, не прогнулись под давлением, а на удар даже не хрустнули. Чтобы такие сломать, нужно было немалую силу приложить. Охваченный странным волнением, Поттер принялся расчищать толстый слой земли, и вскоре нашел еще несколько таких скелетов, но более крупных, разбросанных по всей территории мертвой поляны. Рядом с некоторыми лежало оружие — на пробу пощупав булаву, Гарри вдруг подумал, что на Земле таких не делали. Очень странная сталь, отдающая морозом по коже, и ни следа ржавчины. Марволо не мог прикасаться к вещам, но тоже почувствовал что-то необъяснимое. Гарри не знал, что происходит, но это казалось чертовски важным. Не хватало лишь одного звена. Чего-то, что позволило бы увидеть паззл более полно. Вот сейчас…       Он остановился перед мутной льдиной, исполненный решимостью. Глаза вспыхнули внутренним пламенем, и повинуясь его воле все четырнадцать глыб окружили огненные кольца. Лед зашипел и начал плавиться, а Дракон чувствовал почти осязаемое злорадное удовольствие. Он не мог воспользоваться магией тогда, возле руин, но теперь ничто не мешало ему выместить злость на этих айсбергах. Те с неохотой поддавались жару, растекаясь лужами на грунте. Из ближайшей глыбы показалась освобожденная из морозного заточения вполне человеческая рука.       Локи отшатнулся, почувствовав свободу, и в ужасе уставился на свои руки и грудь, ставшие полностью синими. От шока он не мог произнести ни слова. Асы смотрели на него так же нервно, переводя взгляд с принца на копье. Слейпнир заржал, вспахав землю двумя передними копытами. Гунгнир вернулся в руки своего владельца.       — Отец… — сипло прошептал Локи. Синяя кожа вновь становилась белой. Один хмуро посмотрел на асов.       — Вы слишком юны, чтобы участвовать в таких войнах, — каждое слово падало на них, подобно камню. — Вам не следовало сюда приходить. Молчи, Тор.       Всеотец мигом заставил умолкнуть своего наследника, так и не начавшего кричать. Он с какой-то печалью посмотрел на шею Локи, где только что была синяя ётунова шкура. Слишком рано. Он упустил своих сыновей, и те подвергли себя, перемирие с ётунами, а заодно и Мидгард опасности. Гунгнир расчертил полосу в воздухе, и тела всех юнцов покорно осели на землю. Завтра они даже не вспомнят об этом дне. Когда-нибудь они обо всем узнают. Но только не сейчас. Слишком рано. Один прикрыл глаза, немного ссутулившись в седле. Его дети не заслуживали такой участи, но у него не было выбора.       Погрузившись в свои думы, он не заметил на мгновение вспыхнувшие осознанием глаза Тора и Локи, прежде, чем очередной кусок памяти оказался запечатан.       Лодур со сдавленным хрипом свалился со стола, на котором сидел. Шел урок Флитвика, и Основатель не отказал себе в удовольствии незаметно понаблюдать за потугами детей сотворить что-то умное. С полом он встретился без единого звука, вовремя подставив ладони, и опустился на доски тихо, словно кошка. Никто даже не заметил, как его скрутило от боли, как глаза загорелись голубым огнем, и место обыкновенных зрачков заняли черные звезды с девятью концами. От напряжения свело скулы и на раскрасневшемся лбу выступили вены.       «Нет… Только не снова…» — билась в голове сумасшедшая мысль, за которую Вальгард цеплялся, как за последнее спасение. Невидимая сила один за другим подчиняла каждый его мускул, проламывая сопротивление. Лодур затрясся, закрыв глаза и сцепив зубы, чтобы не застонать. Каждая клеточка тела горела, переставая слушаться. С тихим выдохом он окончательно опустил голову на пол. Тело больше ему не принадлежало.       Огонь окутал его тело, а через мгновение рыжеволосый растаял в воздухе. Флитвик только недоуменно повертел головой, решив, что какой-то ученик не справился с Инсендио, и не стал обращать на это внимание.       Гарри не моргая смотрел на то, что открыли ему ледники. Дюжина человек в одинаковых доспехах, в которых угадывалось золото. Тела относительно неплохо сохранились, пролежав во льду многие годы. Марволо предположил, что прошел не один десяток лет — даже не одно столетие. Но таких доспехов люди не делали в давние времена нигде и никогда. Слишком идеальные формы, пусть и испорченные, но все одинаковые, будто сделанные на заводе. Дракон провел по копью. Может гриффиндорец был не очень силен в кузнечном деле, но он сомневался, что люди в средневековье могли такое сделать. А о гоблинах-цвергах он даже не думал: те своим оружием не разбрасывались.       — Что же здесь случилось?.. — прошептал Гарри. И в этот миг разверзся ад.       Юнцы были доставлены в Асгард, а Одина не покидало плохое ощущение. Он слышал последние слова пленника о ледяном ларце. Он отнял это средоточие силы ётунов еще четыреста лет назад, во времена последней битвы Асгарда и Ётунхейма, и с тех пор тот лежал в сокровищнице. Однако, ётуны почему-то решили, что ларец находится в Мидгарде. А судя по тому, что эти великаны действовали без ведома Лафея, это было обычное заблуждение. Глупцов хватало всегда. Всеотец устало поморщился, потирая переносицу. Из-за них ему снова пришлось это сделать. Снова запечатать воспоминания. Мигрень усиливалась, обещая вскоре расколоть голову бога на части, что происходило каждый раз после использования Гунгнира таким образом. Но это были лишь цветочки: царь осушит кубок расплаты сполна, когда однажды заклятие на памяти спадет. И чем больше в голове закладок, тем скорее они разрушатся — это закон. Ненависть собственных сыновей он хотел получить в последнюю очередь. Но в тот момент выбора у него и правда не было. Оставалось лишь уповать, что однажды они поймут… Хотя бы не станут ненавидеть сильнее, чем Один сам себя ненавидел.       Фригг, наблюдающая за царем из-за колонны, скупо поджала губы, опуская голову. Иногда она ненавидела свой пророческий дар.       В ужасе Поттер наблюдал, как все тонуло в огне: лед, скелеты, доспехи. Дикий голодный пожар поглощал все на своем пути, свирепо выбрасывая столбы искр. Погасло пламя так же, как и возникло, оставив лишь чернеющую землю, смрад гари и ни единого следа старой битвы. Марволо, мгновенно скрывшись внутри своего господина, шокировано посмотрел на свои руки. Он был неживым, призраком… но даже он, коснувшись яркого пламени, обжегся.       Гарри несмело повернул голову, не веря в происходящее. Это был какой-то жуткий сон. Мрачную тишину разрывали крики: фестрал бился в агонии, покрытый струпьями и ожогами, но вскоре затих, уронив голову на пепел. Рядом с мертвой лошадью стоял Лодур, но это был совершенно не тот Основатель, которого подросток знал. Его глаза горели, словно голубые звезды, а лицо было равнодушным. На ладони гас рыжий огонек, и как только тот потух, вернулся и Вальгард. Радужки вновь стали зелеными, а жуткое ощущение исчезло.       — Что ты наделал?.. — прошептал Лодур, сделав гримасу, которую Гарри никогда у него не видел. Сжатые до боли зубы, смертельно бледная кожа. Он смотрел так, словно готов был расплакаться, но глаза были сухими. Гриффиндорец растерянно шагнул вперед, протянув руку в неясном желании оправдаться, но Вальгард резко отшатнулся, будто спугнутый зверь. Он более ничего не сказал. Опустив голову и сжав до крови кулаки, Лодур развернулся спиной и побрел прочь.       Гарри почему-то стало стыдно. Он не знал, что такого сделал, но это лицо до сих пор стояло перед его глазами. Чувство вины клубком свернулось в животе, сжимая внутренности. Действуя скорее инстинктивно, чем осознанно, Дракон догнал Основателя и медленно пошел за его спиной. Левая рука разжалась — в центре ладони осталось четыре ранки в форме полумесяцев. Гарри снова почувствовал тугой комок смешанных чувств, но решился и взял Вальгарда за руку. Тот не сопротивлялся, но и не реагировал. Он смотрел вперед и видел что-то другое, что-то, от чего щемило сердце. Прикрыв глаза, чтобы не видеть выражения лица, Поттер перенаправил свою энергию. Отметины от ногтей срослись, и Вальгард вдруг сжал руку третьекурсника.       Не говоря ни слова, Лодур окутал их обоих огненным коконом, перемещая в пространстве. На конечной точке перемещения Гарри оказался уже один, все еще ощущая фантомное чувство чужой руки в своей.       Людо Бэгмен восторженно улыбался. На его столе лежали три стопки документов с подписями магических школ о согласии на участие в Турнире Трёх Волшебников. Будущий учебный год обещал быть интересным.