Изумрудная паутина

      Четверг ознаменовался тремя событиями. Во-первых, те, кто услышал свое имя от Фенрира, получили итоговую оценку Превосходно. С оценками Фенрир никогда не заморачивался, ровными рядами выставляя всем Удовлетворительно — просто чтобы не расслаблялись. Счастливчики долго хлопали глазами, не веря, что это не розыгрыш. Во-вторых, отошедшие от прошлогодних издевательств Ульва студенты все же решили продолжить играть в квиддич, и Кубок получил Хаффлпафф. И неизвестно, что удивило всех больше: победа барсуков или то, что ни кто иной как Слизерин с огромным отрывом им проиграл. Впрочем, Гарри, посмеиваясь над общешкольным шоком, не видел причин удивляться. Ловец Хаффлпаффа, Седрик Дигори, был прекрасно натасканным спортсменом, а вратарь и охотники принадлежали стае Дракона. Команда Слизерина была хоть и агрессивной, но слабой по причине отсутствия толкового ловца — Малфой, имея все шансы привести факультет к победе, участвовать в этих «детских играх» не захотел. Что до проигрыша Гриффиндора, то там и говорить было не о чем: Поттер пересмотрел свое желание кружить на опасной высоте еще после падения на первом курсе, а к третьему, не имея ни сил, ни времени заниматься квиддичем, покинул состав команды давным-давно.       Третье же событие обещало не только стать эпохальным, но и сменить весь порядок, сложившийся в Стае за все время ее существования.       — Мы больше ничего не могли упустить, — констатировал Марволо, зависая за спиной Дракона. — Эта структура универсальна. Но не слишком ли спешное решение? Ведь все еще не хватает главного.       — Нет, решение своевременное. Мы дадим им время привыкнуть… Ведь отказаться будет уже нельзя.       — Как скажете, — кивнул крестраж, мурлыкнув на грани слуха: — Мой король.       Стая собралась всем составом в Комнате — впервые за долгое время. Загруженность не позволяла тратить время на общие собрания, а свободное время попросту не у всех совпадало. Но экзамены подошли к концу, и в этот день по всем рукам прошла записка, вызвавшая бурный восторг.       Дракон зовет нас.       По лицу Поттера те, кто долго его знал, сразу же поняли, что предстоит долгий разговор. Придя к такому мнению, они дружно трансфигурировали себе подушки из того, что под руку подвернулось, будь то камень или мантия соседа, а остальные присоединились лишь с небольшой задержкой. Без особого порядка рассевшись по полу, они окружили Дракона, севшего вместе с малышкой Нарви в середине.       — Вы все были маленькими, а сейчас большие, — сопела девочка, сжимая руку «мамы». — Как теперь с вами играть?       Из толпы раздались смешки. Под играми она подразумевала догонялки, когда драконице взбредало в голову — пойманному предстояло либо спасаться бегством, либо быть прижатым мощными лапами к полу, пока рептилии не надоест вылизывать «добычу». Те, кому не посчастливилось пройти через это, только вздохнули с облегчением после превращения драконицы. Нарви с вызовом уставилась на смеявшихся, выдохнув облачко дыма, а Гарри ласково погладил ее по голове, привлекая, наконец, внимание к себе.       — Я позвал вас всех не просто так, — глава обвел своих питомцев взглядом. — Я с трудом узнаю в вас тех, кто впервые присоединился ко мне, став впоследствии стаей Дракона. С вашей силой не смогут тягаться даже старшекурсники, что уж говорить о ровесниках. Ваши способности раскрылись, вопреки усилиям этой школы оставить нас в зачаточном состоянии.       Раздался хохот.       — А почему вы смеетесь? — скромно спросила первогодка с Хаффлпаффа у Невилла.       — Ты что, не знаешь? — хмыкнула Дафна, пододвигаясь ближе. — Когда мы были на первом курсе, Дракон собрал нас вместе именно словами о сговоре учителей. Сейчас-то мы понимаем, что все не настолько радикально, но у тебя уже была возможность сравнить обучение в Хогвартсе и то, что дает нам Дракон.       — Глядя на те крупицы знаний, волей-неволей поверишь в сговор… — добавил Забини. С выражением невероятной серьезности на лице Хаффлпаффка кивнула, поворачиваясь к лидеру.       — …Теперь мы стали гораздо большим, чем студенты. Вы стали для меня учениками. Питомцами, — новая волна смешков. — И, наконец, стаей. Это больше, чем главарь и подчиненные — я никому не позволю так о нас думать. Это больше, чем узы дружбы.       Первокурсники заинтриговано переглянулись. Студенты постарше, замерли, начиная догадываться, к чему вел Дракон. И только те, кто был с ним с самого начала, затаили дыхание, подавшись вперед в порыве эмоций.       Шигияр медленно повел головой. Он тронул языком воздух. Король Змей хорошо помнил время, когда дети впервые спустились к нему. Они были первыми, кто последовал за Принцем, признав в нем вожака. Их связь была гораздо сильнее, чем у тех, кто пришел позже. Похоже, дети сами не заметили, как глубоко Гарри врос в них, став их неотъемлемой частью; не увидели, как выросли из пугливых змеят в хищных кобр. И те, кто отсеялся, покинув стаю, лишь очистили ее, сплотив оставшихся.       — Мы прошли долгий путь. Настало время нам идти дальше, — Дракон торжественно поднялся, посадив рядом с собой Нарви. — Теперь я ясно вижу ваши способности. Отныне, стая моя, вы больше, чем группа. Игры закончились. Я, наконец, докажу вам, что мы собрались не просто так.       Подростки возбужденно вскинулись, ожидая продолжения.       — Я не мог сделать этого раньше. Но теперь мы все достаточно выросли и готовы к этому. Наша цель — выжить в этом мире, став новой силой, о которой не знает никто, перевернуть все, что эти закостенелые взрослые называют традициями, — Малфой на эти слова едва заметно фыркнул, переглянувшись с Гермионой. — Общество магов варится в собственном киселе, не признавая новых веяний. Одно лишь их отношение к магглам чего стоит. Словно к неразумным животным! А ведь эти неразумные животные с легкостью уничтожат нас всех, если захотят, — Гарри опустил голос, вкрадчиво разговаривая с каждым. — Такой мир нас не примет. Мы уже начали это понимать на примере школы, и чем дальше, тем сильнее это будет ясно. Кто из студентов Хогвартса сможет противостоять вам дольше нескольких секунд? Уже в этом возрасте мы сильнее их всех.       Дракон взял паузу. Марволо во внутреннем мире едва не мурлыкал — так сильно от него расходились волны удовольствия. Как же, ведь Гарри только что выложил на стол то, что крутилось в мыслях самого осколка! Да вот только Поттер умеет учиться на чужих ошибках.       — Магглы рано или поздно обнаружат нас. Глупо останавливать несущегося соплохвоста. Маги не едины, когда это произойдет, они все распадутся на отдельные части и забьются в норки, в надежде, что их это минует. Будет ли тогда у нас, нового поколения, выход? — выдержав паузу, он спокойно произнес. — О, не сомневайтесь. Выход есть. Не мы первые задумались об этой проблеме, да только наши предшественники действовали совершенно глупо. Они исходили из мнения, что обычные люди — всего лишь безмозглые животные, а значит, их можно уничтожать, как скот! Ну и с какой скоростью каждый из них отдал душу Хель?       Из стаи раздались смешки. Ленва Грид, никогда не показывающая на лице эмоций, смеялась, зажав рот рукой. У некоторых начали подрагивать уголки рта.       — Мы не станем с ними воевать. Зачем? Гораздо выгоднее с ними сотрудничать. С их интеллектом самых опасных созданий на планете, с их достижениями. Кто-то, может, подумает, что Дамблдор делает то же самое, но наш великий Светлый Маг ошибается. Мягкое внедрение в мир магглов? Что за глупости, — распалявшийся Дракон громко фыркнул. — В отличии от остальной магической Британии, мы единое целое, одна стая. Мы знаем об обычных людях в разы больше, чем колдуны, мы обладаем большими возможностями. А значит, только мы способны выйти из тени! Да, мы все еще подростки и нас не станут слушать, но разве нам нужно разрешение для того, чтобы жить как хочется?       Воины стаи одобрительно рявкнули, вскинув вверх сжатую в кулаке руку. Разведя руками, Дракон твердо стоял перед ними, ухмыляясь.       — Именно! Нам говорили, что делать, учили, как думать. Теперь мы думаем сами за себя. Именно для этого вы станете настоящей армией! Больше не будет неорганизованности. Чтобы стать армией, все разделятся по способностям. Большая часть станет когтями — главной боевой силой. Некоторым подойдет нелегкая роль клыков — не так важна боевая сила, как дипломатия. Но никакой дракон не обойдется без крыльев — воинов, действующих из тени, невидимого отряда для слежки и диверсий. И во главе каждой части встанут Генералы.       Гарри снова обвел всех взглядом, прищурив глаза. Под действием слов они все настроились на единую волну, и никто не осмеливался говорить. Тишина тугой струной натянулась между замершими фигурами.       — Мои когти, мои крылья, мои клыки — вы доверили мне свою жизнь. Отныне я вверяю вам свою.       Дракон умолк, но остался стоять, дав время осознать сказанное. Пусть для этого потребуется гораздо больше времени, но этого у них хватает. Уже с началом следующего учебного года он окончательно сформирует из них что-то стройное и опасное. Опыта у него нет, но для того есть Марволо. До этого момента у них есть возможность подумать и принять решение. Но его удивили.       С грациозной ленцой поднявшись с пола, Драко сделал два шага в его направлении и опустился на колено, вонзив кончик шпаги перед собой. Без подобострастия и услужливости: даже выражая преданность, Малфой выглядел гордо.       — Я с тобой до конца, Дракон, — юноша лукаво посмотрел ему в глаза. О да, как он мог забыть, что на столь торжественную речь должен быть соответствующий ответ.       — Как и я, — Лонгботтом встал рядом, опираясь на двуручник. Названные Генералами один за одним вышли перед ним и обнажили оружие. Ленва странно посмотрела на лидера и усмехнулась, тоже становясь на колено.       Шигияр взвился на длинном хвосте и издал громкий шипящий звук.       «Готов ли ты, Принц-с?»       Озираясь и держа на лице маску невозмутимости, Теодор быстрым шагом преодолел коридоры и замер перед выходом из замка. Стайка первокурсниц о чем-то хихикала прямо за углом, но вскоре девочки ушли. Нотт скользнул в двери, ведущие из Часовой башни, подавив желание увернуться от огромного маятника — металлическая махина всегда его нервировала.       Сумерки окутали двор у башни. Весело журчал фонтан в окружении четырех каменных птиц — изваяния неспешно вертели головами и изредка взмахивали крыльями. Вечером здесь никого не было, и подросток беспрепятственно прошел по деревянному мосту, покидая границы аппарации. В тени высоких деревьев шевельнулся сгусток мрака, к которому юноша и направился.       — Есть сведения? — бесстрастно поинтересовалась фигура.       — Ничего важного, отец… — Теодор мотнул головой. — Ты зря пришел, я могу все написать в письме…       — Сов могут перехватывать, — отрезал холодный голос Нотта-старшего. Подросток поморщился. Отец явно разочарован. Но он правда не узнал ничего особенного. Разве что…       — Есть кое-что интересное, — скучающим тоном протянул слизеринец. — Но информация не проверена. Ходят слухи, что наш зельевар «приглядывает» за Поттером.       — Хочешь сказать, Снейп что-то знает? — хмыкнул мужчина. Подросток пожал плечами, показывая, что совершенно не уверен. — Узнай об этом больше. Если тебе больше нечего сказать, возвращайся в замок.       — Ладно.       — Будь осторожен, — эхом откликнулся Пожиратель, глядя вслед уходящему сыну. Сгусток мрака постоял еще несколько мгновений, а затем втянулся сам в себя и исчез.       — Ай-ай-ай, — Ленва болтала ногами, наблюдая за слизеринцем, ныряющим в тень Хогвартса. — Крыс никто не любит, Тео.       — Зато дезинформаторов мы должны любить, — в тон ей ответил Фенрир. Преподаватель сидел на соседней выемке зубчатого ограждения крыши.       — А почему тогда ложная информация сливается так вяло? — искренне полюбопытствовал Лодур, занявший место справа от Ульва.       — Вот твоего мнения спросить забыли, — Фенрир показал клыки. Фоукс, скучающий на плече Вальгарда, тут же клюнул профессора Защиты в темя, и тот не успел увернуться. — Да чтоб тебя! Однажды я сожру тебя с потрохами, курица!       — Р-р-ра-а-а! — закричал феникс, закрепляя успех еще одним ударом клюва. Фенрир выбросил руку, хватая птицу за хвост, но та снова исчезла в огне. В кулаке Ульва осталось лишь несколько вырванных перьев, которые тот тут же смял и выбросил.       — Мы не на стороне Дамблдора, — Ленва не обратила никакого внимания на потасовку двух петухов. — Нет смысла помогать ему с убиением Темных Лордов.       — На чьей же ты тогда стороне? — шутливо спросил Вальгард. Только это впечатление разбивалось о тяжелый взгляд.       — На той стороне, — Грид жестом показала «ту сторону» и насмешливо улыбнулась. Лодур, не ожидавший такого ответа, изогнул тонкие брови. — Я помогаю мальчику. Вот и все.       — На твоем месте, я бы не доверял богам, — легко улыбнулся Лодур.       — Но я ведь служу одному.       Феникс возник прямо за Ульвом, и профессор тут же принялся за ним гоняться, перепрыгивая по зубьям крепости, словно физики для него не существовало. Птица с криками пикировала на врага, а тот выдергивал его перья. Помятые, всклоченные и злые, оба убежали куда-то за зону видимости, провожаемые взглядами Ленвы и Лодура, и повисла вечерняя тишина, прерываемая только пением сверчков.       — Почему птица не нападает на тебя? От тебя тоже разит Смертью.       — Это не причина, — покачала головой Грид. — К тому же, им обоим это нравится. Волку важно не потерять себя, и феникс это осознает. Он принадлежит Смерти, а птица — Огню. Что может возвращать чувство того, кто ты есть, как не драка с твоей противоположностью? Всегда считала фениксов мерзкими созданиями, но не могу не признавать, что Фоукс умнее нас всех.       — И все же, не уходи от ответа, — Вальгард поменялся в лице. Легкомысленность и расслабленность исчезли, взгляд снова потяжелел. — Нельзя доверять богам.       — Но ты доверяешь ему.       Лодур замолчал, но глаз не отвел.       — Его внешность… Не может быть такого совпадения.       — Не может, — улыбнулась Ленва.       — Так почему? Как такое возможно?       — Ты не хочешь признавать очевидного. Сейчас он не бог, но уже скоро станет им. И я непосредственно буду присутствовать рядом, чтобы подталкивать его к этому.       Лодур смерил хаффлпаффку холодным взглядом, склоняя голову в сторону.       — И за этим Смерть вернула тебя? Ты шутишь надо мной, Ленва Грид?       Грид положила ладонь на предплечье Основателя, опасно улыбаясь.       — А со Смертью вообще лучше не шутить.       Гарри открыл глаза на привычной уже вершине горы. Сейчас она буйно зеленела сочной травой, колышущейся от невидимого ветра, но над головой по-прежнему горели прекрасные звезды, которых не видно с Земли. Где-то внизу подножие горы терялось в непроглядном мраке. Юноша оторвал взгляд от бездны и опустился на землю, наслаждаясь спокойствием своего мирка.       Трава рядом смялась под весом еще одного тела. Чужая голова опустилась возле его бедра.       — Вы были великолепны, господин.       Гарри кивнул, не выныривая из своего состояния. Ни думать, ни говорить не хотелось — на сегодня с него хватит болтовни. Груз ответственности тяжелел с каждым днем, и с реорганизацией стаи станет еще труднее.       «Для чего я это делаю?» — Поттер машинально положил руку на голову Реддла, перебирая отросшие волосы. Он вспоминал себя-ребенка и не мог не осознавать огромных изменений.       Когда ему было одиннадцать, ему хотелось шалить и погружать мир вокруг себя в хаос, а затем смотреть на то, что получается. Ради этого он собирал так много людей?       Когда ему было двенадцать, его захлестывала злость и обида. Хотелось отомстить за стертые воспоминания. Ради этого он продолжал держать стаю при себе?       Когда ему было тринадцать, его мироощущение изменилось. Сейчас не было ни веселья, ни злобы, его наполняло ощущение ответственности за всех, кто пошел за ним. Ему не нравилось то, о чем говорил Фенрир — мир за стенами Хогвартса скоро вторгнется на территорию магов, и его стая будет под таким же риском, как все остальные. Ради этого он решил сделать из них настоящую организацию?       Марволо внимательно смотрел на своего хозяина, отмечая каждое мимическое движение. Магия Дракона фонила сомнениями и чем-то глубинным, неясным. Поднявшись на руках, крестраж сел на колени и перехватил кисть Гарри, вытаскивая его из отрешенной задумчивости. Гляделки глаза в глаза продолжались несколько минут, пока из позы гриффиндорца не ушло напряжение.       Зачем переживать о случившемся? Он принял решение, что сделает все возможное для себя и стаи, чтобы выжить. А правильно он поступил или нет — покажет только время.       Гарри улыбнулся, взглядом благодаря осколок души за поддержку. А внутри Реддла словно разлилась теплая волна — Дракон полыхнул потрясающей энергией. Хотелось засмеяться, наколдовать огромный облачный замок и летать в нем — настолько много для Марволо значил этот человек. Весомо, как вечность. Самыми большими буквами Дракон был вписан в сердце Тома, и он не стал противиться своим чувствам: в конце концов, именно в крестражах сосредотачивалось больше всего эмоций. Отрывая от себя осколок, Волдеморт вырвал и часть своих чувств. Свою способность любить он запечатал в дневник — и Том полюбил. Преданность была закрыта в диадеме — и он чувствовал, что вечно будет верен своему Королю. Мог ли Темный Лорд знать, что чувства, которые он так яростно подавлял в себе, в один день загорятся в его осколке души? Том больше не чувствовал себя частью Лорда. А значит, не испытал ни малейшего угрызения гордыни, прикасаясь губами к запястью Дракона, чувствуя, как бьется под кожей голубая вена, наслаждаясь собственной важностью в жизни Короля.       «Я буду рядом».       Волдеморт поморщился. Ему не было плохо в прямом понимании этого слова — в его суррогатном теле все ощущения были сильно приглушенными. Но нечто маячило на грани сознания, похожее на натянутую до упора струну. Он ощущал отголосок положительных эмоций, но на него они воздействовали абсолютно противоположным образом, причиняя боль. С ним творилось что-то странное, и это взбесило Темного Лорда. Пришедший с какими-то вестями Нотт был послан драклу на рога, так же, как и Крауч-младший.       Пожиратели переглянулись. Повелитель был в скверном расположении — не лучшее время для докладов. Так и не приблизившись к комнате Милорда, Нотт был вынужден ретироваться, ведь у него хватало своих дел. А новости подождут.       Хогвартс-экспресс дымил белым паром, призывно блестя красными боками. Близнецы Уизли что-то сделали, и дым начал переливаться всеми цветами радуги, принимая формы разных монстров и пугая школьников.       Снейп хмуро наблюдал за погружением детей в паровоз. Не то, чтобы ему впервые в жизни захотелось за этим понаблюдать — просто хотелось напоследок припугнуть грозным видом тех, кто подложил ему жирную свинью в виде незапланированного ребенка. Рядом каким-то магическим образом материализовался Поттер с фениксом на руках. Волшебное существо распространяло ауру покоя и света, сверкая драгоценными глазами. Только в хвосте явно недоставало перьев.       — Можно я этим летом побуду у тебя? — спросил вдруг Гарри, и Снейп едва не подавился — хорошо, что он ничего не ел. Не дожидаясь ответа, мальчишка продолжил. — Я пригляжу за Нарви.       Шах.       — К тому же, мы хоть и странная, но семья.       И мат.       — Мерлин с тобой, — закатил глаза Снейп. Гарри просиял, благодарно прижавшись головой к его плечу, и убежал на поезд. Фоукса он благополучно «забыл» выпустить, но тот и не возражал. Как не возражал, похоже, и Лой, облюбовавший феникса в качестве грелки. Зельевар не отрывал взгляда от спины мальчишки и не замечал, как шарахаются от него люди, увидев слабую улыбку, возникшую на лице, совершенно не привыкшем улыбаться.