Минимал

Федя по-прежнему стоит к стреляющему спиной, как бы заграждая собой стоящего у стены Лёшу и, как только слышит звук снятого предохранителя где-то позади, быстро вжимает Эла в стену, игнорируя всякие протесты. Парочка пуль тяжело всаживается в пуленепробиваемый жилет куда-то под ребра со спины — Федя только и успевает, что коротко выдохнуть: каждый выстрел сопровождается отдачей в теле, заставляя чуть дрогнуть. Никакого сильного урона — просто сильная отдача, несмотря на большую дистанцию между стрелками. Пожалуй, приходись выстрел с меньшего расстояния, то шансов у тонкого жилета, спрятанного под костюмом, было бы намного меньше. А так — просто парочка синяков на лопатках, да и… С губ само собой срывается шипящее «блять», когда неугомонный стрелок попадает в плечо. Феде, благо, везет — пуля не входит в тело, но оставляет серьезную царапину и рикошетит от стены, в которую оказывается вжат сейчас Узенюк. Тому требуется секунды три на осознание ситуации — а потом глаза его раскрываются от осознания. Еще бы — ведь о том, что на Федуке жилет, он не знает. Федя еще хочет ему что-то сказать, но серией выстрелов с сильной отдачей из легких воздух выбило совершенно, и голос не слушается. Это, видимо, только подтверждает мрачные Лёшины догадки. Ярость мгновенно затапливает сознание, так что, стоит выстрелам умолкнуть, Лёха быстро выглядывает из-за Феди, ловко меняя их местами, и делает пару выстрелов из нырнувшей в руку Береты. Выстрелы неизвестного сопелка затихают — слышен только стук падения тела на землю. Эл медленно опускает криминалиста у стены и, спрятавшись за развалюху-машину, кратко осматривает. — Везучий сукин сын, — выдыхает он с видимым облегчением, стоит ему понять, что Федя почти не пострадал. И добавляет, не дав что-либо сказать, — Не суйся в это, пж, что мое дело. Обещаю, что я все объясню, как только закончим. Иди наверх, там безопасно. И ведь не врет — на верхнем уровне пацаны из Черного Кино и Чероки уже успели зачистить территорию, оставив нижний уровень на Лёху и парочку ребят, которые, судя по тишине в эфире, уже сложили где-то головы. Жаль, конечно, но и они знали, на что шли. Федя на это хмурится и, поморщившись из-за боли в плече, встает с поддержкой Лёхи — Разберемся здесь вместе. А потом поговорим. Эджей вначале хочет возразить, но вдруг вспоминает, что перед ним не рафинированная Мэй, которая и оружия в жизни не держала (ну, почти), а вполне себе брутальный криминалист Федор Инсаров, который может за себя постоять даже в таком состоянии. Так что Лёша фыркает и коротко кивает. Они делятся и с двух сторон обходят по периметру парковку, которая, благо, не такая большая, да и имеет форму квадрата. Им везет уже, когда они встречаются вновь — Федя острым зрением замечает странный выступ за одной из колонн и, воровато оглянувшись и попросив Лёшу отойти чуть в сторону, с ноги ударяет в, казалось бы, стену. На проверку, стена оказывается дверью в помещение, которое раньше скорее всего было служебным — но эта мысль - последнее сейчас, что интересует Лёшу. Вместо этого он просто высовывается из-за плеча у Федука и делает серию коротких выстрелов в темноту. Из темноты раздается парочка ругательств, а дальше Федя сносит соула с ног, тем самым спасая от пуль. Они быстро отходят подальше от комнаты, когда на свет выходит… А собственно, кто? Этот человек незнаком Феде — а он знает многие лица, что в чинах, что из криминальных досье. У этого мужчины почти налысо бритая голова, небольшая щетина и черная строгая оправа очков. Он ухмыляется с мрачным предвкушением, завидев Лёху. — Так-так, а ты, Узенюк, гляжу, и соула притащил? Умно, ничего не скажешь. Мне будет удобнее избавиться от вас обоих. — Мудак, блять, — выплевывает в ответ Лёша и стреляет в незнакомца. Федя перекатом уходит за соседнюю колонну, намереваясь стрелять уже оттуда. — Так и знал, что надо было завалить тебя еще раньше. — Что, думал, что Ивлеевой на меня хватит? Пиздец ты самонадеянный. Короткие и странные разговоры — Федя вообще не понимает, о чем они, но вида не подает, он сейчас занят делом более насущным: знаете ли, очень сложно менять дислокацию в таком просторном помещении, как паркинг, где практически все на виду. Мысленно криминалист делает себе зарубку поговорить об этом с Лёшей вечером. Обязательно. — А это случайно не тот пацан, с которым ты так мило обжимался в клубе? Думаешь, мне не докладывали? — Неужели Андрей поделился? — Возвращает подкол Элджей, решив вскрывать козыри сразу. Смысл оставлять секреты, если от Орла надо избавляться сейчас, раз уж выпал такой шанс. И Лёха его не упустит: этот мудак знатно подпортил ему жизнь в последнее время, да и сейчас рассекретил его в глазах соула, а за это полагался душевный разговор для Орла и напутствие в последний путь. Андрей — кажется, так звали того самонадеянного крота в группировке Орла, а? Именно с ним они встречались в тот злополучный раз в клубе и именно он передал ему флэшку с инфой. А еще Андрей случайно добавил к ней золотую Зиппо, но Лёха не жаловался, правда, отдать забывал всякий раз, но да хуй с ним, пацан не обломиться. Может, в следующий раз при встрече… Тут Лёша мимоходом отстраненно вспоминает, что про стрелку они узнали тоже от крота-Андрея. Кстати, а где он? Наверху уже с ребятами? — Андрей? Это кто? — Удивление в голосе Орла звучит искренне, да и он на секунду останавливает стрельбу, нахмурившись. Но тут же возобновляет. — Еще один твой дружок? — Вообще-то он из твоей шайки, — возвращает ухмылку Элджей и губ его скалятся в безумно-счастливом оскале еще больше, когда удается ранить Орла в колено. Очкарик вскрикивает и переносит вес на здоровую ногу, хорошо ругнувшись. — У нас не было новеньких последние два месяца. — Сухо констатирует Орел, и сейчас уже время Лёше шипеть ругательства сквозь зубы и прятаться за колонну - пули звонко отскакивают от балки, и адреналин несется по венам. Меткий выстрел успевает мелькнуть у Лёши перед глазами за секунду до того, как он ныряет за колонну. А по Орлу и не скажешь, что очкарики плохо стреляют — только вот Лёха все равно лучше. Следующий выстрел Лёши оказывается еще удачнее — и он простреливает Орлу второе колено, заставляя того с глухим вскриком осесть на землю. — Погоди, — все так же не спешит вылезать из-за колонны Элджей, здраво рассудив, что, пусть враг и не способен более двигаться, но обойма у него еще полная, — То есть, никаких новеньких вообще в последнее время? Очередной выстрел — очкарик вскрикивает, и Лёша замечает, что незаметно заныкавшемуся Феде удалось подобраться к Орлу со спины и с силой ударить куда-то в ребра, параллельно с этим фиксируя и выворачивая запястье с зажатым в нем пистолетом. С глухим стуком и матами Орла его Берета падает оземь. Криминалист тем временем ловко (и привычно?) подхватывает Орла под плечи, не давая осесть кулем на пол, и приставляет к бритому виску пистолет. Кивком подает знак Лёше, что можно приближаться и разговаривать. Эл криво улыбается в ответ — и в этой ухмылке все вместе: и благодарность, и «блять, придурок, я волновался, когда ты затих вовремя перестрелки». Забота, ну а хули. — Так что, никаких новеньких в последнее время? — Вежливо интересуется он у Орла, крадучись приближаясь к нему и Феде. — Блять, тебе какая разница? — Выдыхает Орел и кашляет внезапно кровью. — Ублюдок. От плевка Элджею удается извернуться — но за это пистолет к виску Орла буквально прирастает под взглядом хмурого Федука. — Скажи-ка мне, птица, — у Эла внезапно появляются плохие догадки, — а кто сдал тебе мое имя и адрес, а, уебка кусок? — Знаешь Ваню? — Вдруг нехорошо ухмыляется Орел и внезапно в хватке Феди обмякает. Плохо, вопит интуиции криминалиста, плохой знак. — Милый парниша, вроде на скорой фельдшер или судмед, хуй разберешь этих медиков. У Феди в голове щелкает. Пазл складывается совершенно внезапно и безумно: он вспоминает необоснованно дорогую золотую Зиппо, сверкнувшую в заходящем солнце в руках молодого судмедэксперта Вани, который подделывал воскрешение Лёши.* Ваня, который заторможенно кивнул, по пути прикуривая новую сигарету почему-то золотой Зиппо — и отражение недешевых бликов зажигалки почему-то прочно въелось тогда Инсарову в память. И руки у Вани, на удивление, не дрожали, несмотря на явный абсурд ситуации. Затем, золотая Зиппо мелькала в руках уже у Лёши в квартире Федука... Некстати вспоминается, как Лёша прикуривал у него с рук от этой зажигалки буквально вчера — перед тем, как они… слегка разошлись, да. Напоминание об этом вечере, кстати, кокетливо выглядывает из-за ворота белой рубашки криминалиста засосом, и Элу становится тоскливо, что после сегодняшнего пиздеца обратно они вернутся вряд ли. А ведь все так хорошо начиналось, а. Федя, догадавшись о предыстории зажигалки, успевает бросить на Эла взгляд, в котором азбукой Морзе прописано «едрить твою налево», но Лёша полной картины не знает — да и не может знать, Господи, он же тогда в отключке был, воскрешался! Но откуда тогда у него взялась золотая Зиппо? Мысль, что это была вторая такая зажигалка, криминалист быстро откинул: в работе он не верил в совпадения. А происходящее очевидно относилось к его работе напрямую. Как и Лёша. Осталось только вытрясти у Лёхи его версию злосчастной зажигалки. — Ваня? — Хмуро переспрашивает Эл. И тыкает на пробу пальцем в небо: терять уже нечего. — Русые волосы, высокий, бледный? — Хуй знает, — расслабленно отвечает Орёл с откровенно блаженной улыбкой, — я его не видел, мне передали инфу от него, что Элджей, или Алексей Узенюк, воскрес в каком-то клубе после большой резни и его убийства клинком в грудь. Все кусочки картинки встают на свои места. — Это была катана, — хрипло поправляет Федя и невидящим взглядом вперивается в затылок Орла. На Лёшу - да на Элджея, в конце концов! - он не смотрит, и от этого пробираете больше, чем как если бы он обвинял и тыкал пальцем в грудь. Лёша кусает губу. Корпус пистолета в его ладони дрогнул. — Тебя убили катаной, правда, Элджей? А вот сейчас взгляд на Лёшу переводит — и ни капельки отчаяния или злости в этом взгляде нет. Только сухая констатация факта, только тихо воспламеняющееся «блядь, да что это такое?» И как он сразу не догадался? — да, у Элджея на снимках всегда закрытая нижняя половина лица банданой, под глазом татуировка, а на глазах либо белесые линзы, либо темные очки. Сейчас на Лёше тоже темные очки, даром, что в помещении, а татуировку под глазом, видимо, замазанную тоналкой раннее, Федя видел мельком — сам целовал с утра, приняв ошибочно за родинку, пока соул млел в его объятиях. Картинка пазла сходится уродливой позой из Камасутры, в которой, кажется, его только что морально поимели — и Феде правда интересно, как хорошо Лёш... нет, Элджей. Как хорошо и как заранее Элджей это спланировал — неужели вплоть до вчерашней ночи, когда сам же прижимался ближе, требовал (просил, услужливо и гадко подсказывает мерзкий голос) больше? Как сжимал простыни и руку Феди в своей, как запрокидывал голову и жмурился, кончая, как с утра пил чай и шутил в его квартире, как... Соулмейт оказался главным криминальным интересом участка, вот это удача. Интересно, а Кравц в курсе? — Что, только догадался? — Мерзко ухмыляется Орел, наблюдая даму из первого ряда. — Наслаждайтесь своим обществом, голубки, но недолго. Мои ребята скоро за вами придут, о, это будет весело, — и Орел скалится. Эл на это только весело и почти с облегчением фыркает: подкрепление Орла Чероки и Кино отследили ещё минут пять назад, превратив их неприметный фургончик в кровавую скотобойню. Поделом. — Ну-ну. Федя ловит взгляд Элджея и, получив короткий кивок, молча простреливает Орлу висок, безнадежно заляпав белый рукав рубашки кровью, и тело очкарика валится на холодный пол. Окровавленные очки падают у Лёшиных ног. И одновременно с этим в проеме комнаты служебного помещения появляется очередная фигура.

***

— Поздравляю, наконец-то избавились от Орла! — Ваня-Андрей нехорошо ухмыляется. Федук и Элджей, не сговариваясь, направляют пистолеты на него, и парень (мужчина?) примирительной вскидывает руки. Секунда требуется Элу, чтобы узнать его и зло оскалиться. Ну надо же, блять. Как тесен мир. Его наглый крот у Орла в шайке, Андрей, стоит сейчас перед ним. Перед Федуком же стоит сейчас чуть нервный судмед Ваня. Что-то щёлкает. — Мне надо было избавиться от Элджея и от Орла, вместе с тем прикормив для себя центральное управление полиции. — Не торопясь и не тушуясь сегодня под двумя дулами, начинает Ваня-Андрей. — Со вторым оказалось не так сложно: взятки и доля в делах, но ведь всегда есть правильные ребята, которых не подкупить, правда же, Фёдор Андреевич? Федя не меняется в лице, только между бровями пролегает складка, когда он хмурится. — Надо убрать слишком мнительных и правильных, это всегда тяжело, признаю. А ещё остаётся интерес убрать Элджея, взявшегося совсем недавно, черт пойми, откуда, и захватившего приличную часть на рынке наркоты. Лёша неопределённо пожимает плечами — он работает с фармкомпаниями официально по бумагам, консультант, ну. Это, по крайней мере, близко к его настоящей работе. — Но вот незадача: Элджей давно воюет с группировкой куда более опытного Орла, который начал сдавать позиции под натиском. И пока эти двое заняты своими играми, можно убрать их обоих, правда же? — Ваня-Андрей улыбается. — Я, кстати, долго пытался выяснить личность Элджея: мне повезло, что в тот вечер я узнал о резне в клубе. Немного актерского мастерства, базовое медицинское образование и вот, молодой новичок судмед Ваня готов. Нетрудно было догадаться, что убитый - Элджей, ведь Чероки тогда все каналы изрыл, как бык землю. А личность твою пробивали господа криминалисты в любом случае, вместе с адресом, вот и мне повезло. А вот насчёт вашего соулмейтства я догадался только в последний момент, — все-таки признаётся Ваня-Андрей. — Совершенно случайно, когда мои ребята подкараулили Элджея на улице, а встретил его потом Федор Андреевич. — Так это ты устроил последнее покушение на меня? И подставил Орла?* — Хмурится Лёша и, не сводя прицела с обмудка, вспоминает тот раз, когда пришел окровавленный в их квартиру. — Именно, — кивает Ваня-Андрей в ответ. — Вам нужен был толчок в вашей трепетной вражде, не считаешь? Нападение и созидание Мэй послужили именно такими толчками. И эту сегодняшнюю стрелку организовал тоже я. Удивительно, как легко ведутся на глупость раздражённые люди... В руке Вани-Андрея нехорошо блестит золотая Зиппо. — А, эта штучка? Одна из моих двух любимых. Вторая сейчас у Элджея, не так ли, Эл? Упомянутая Зиппо начинает почти физически жечь карман джинсов, и Лёша зло щурит глаза. — Я передал ее тебе вместе с флэшкой в том клубе.* В Зиппо датчик слежения, а на флешке была якобы зацепка о твоём имени - на самом деле, Орел до последнего не знал твоей личности, да и о Мэй до сих пор не в курсах. Я подстроил это, чтобы подтолкнуть тебя к более решительным действиям. — Он не знал о Мэй? — Подал голос уже Федук. — Но тогда как он устроил взрыв в квартире и похитил ее?* Ваня-Андрей кривит тонкие губы в ухмылке. — Сюрприз, и это тоже был я! Вы меня слегка утомили и пришлось действовать активнее, признаюсь. — Столько действий всего ради трёх людей? — Недоверчиво щурит глаза Элджей. — Почему именно? Самообладание на сей раз подводит незнакомца. Он тяжело выдыхает и смотрит устало-заебанно-зло исподлобья на них обоих. — Я давно шёл занять ту нишу, которую внезапно подмял под себя ты, — он кивнул на Элджея. — И слишком давно прикармливал с рук головное управление полиции, чтобы туда внезапно пропихнули молодого неподкупного выскочку, — на сей раз он кивнул Федуку. — А Орёл... просто оказался не в том месте и не в то время. Упс? — Ну ты и мразь, — выплюнул Инсаров. — Пройти по стольким головам ради подпольного бизнеса. — А ты думаешь, что твой драгоценный соулмейт лучше? Скажи ему, Эл, или это не твои ребята толкали дурь в универах первокурсникам? — Завались, — прорычал Лёша, выстрелом выбивая из Вани-Андрея воздух. Пуля угодила в плечо и там и увязла. Предатель только покачал головой. — Я не устраивал взрывов, не убивал людей и не подстраивал стрелки! — Ты сам-то себе веришь? — Спросил антагонист. — Или пытаешься отбелиться в глазах своего соула? Лёша на эту фразу сжал кулаки, глянув на криминалиста. Федя на эти слова и бровью не повёл, не отрывая темного взгляда от Вани-Андрея. Плохо. Очень плохо. — Мне жаль, ребята, но наше с вами время дорогого стоит... Вот это - обратный отсчёт. Вся парковка заминирована. — Ваня-Андрей продемонстрировал электронные часы на запястье, отсчитывающие минуту с лишним. За это время им не успеть отсюда убраться — но они и не спешат. — Отпустите меня с миром и с пистолетом — убью только одного из вас. Что скажете? Ваня-Андрей не успевает договорить — Серия выстрелов прошивает ему грудь насквозь, и изрешечённое тело плашмя падает на спину. Лёша сплёвывает и подходит к умирающему ближе. — Мечтатель. Мои ребята заметили бомбы заранее и обезвредили. Так что твоя игрушка здесь более не действительна. — И - с отвратительным хрустом наступает на чужое запястье с электронными часами, вырывая из //булькающей глотки последний сдавленный крик. Почти сразу Лёша оборачивается к чуть расслабившемуся криминалисту, хватает его под руку и на ухо гаркает: — Бежим! — Стой, вы же обезвредили?.. — Я блефовал, а сейчас наружу! Четыре лестничных пролета вверх — много ступенек, стучащее на уровне гортани сердце и пустая голова. Крикнуть в наушник Чероки валить от здания подальше, потому что «ща рванет, бля» — и перепрыгивать ступеньки через две. Тренированный Инсаров не отстаёт, они выбираются на улицу как раз вовремя — стоит им сделать три длинных скачка от паркинга, как тот взрывается. Как в дешёвых фильмах, дешевые спецэффекты. Плохие парни не смотрят на взрывы, да? — Эл, как слышно, ты, блять, живой там? — Мы, — отдышавшись, отвечает Лёша. От пережитого и от прилива адреналина его сгибает пополам, дыхание восстановить тяжело, а пот заливает глаза. Мимоходом он отмечает, что очки, видимо, скинул во время забега. — Мы живы. Да, Федь? — Ты, — негромко отвечает криминалист. Он так же тяжело дышит, один из манжетов рубашки и рукав пиджака в крови Орла, с предплечья течёт кровь от царапины. Но Федя распрямляется и смотрит прямо на успокоившегося Лёшу. — Ты жив. И я. — Но не мы? — Осторожно уточняет Лёша. Пустое запястье со скрипичным синим знаком покалывает, словно от плохого предчувствия. В топку все это! Пока не передумал, Лёша сам тянется к соулу — ухватывает за шею, притягивая к себе: с силой, но не крепко, чтобы, если что, криминалист мог его оттолкнуть. Такого не происходит. Федя отвечает на поцелуй — тянет грозного Элджея на себя, с нажимом ведёт по лопаткам, чтобы горячими и чуть трясущимися ладонями замереть на чужой пояснице. Лёша обнимает его за предплечья, аккуратно, стараясь не задеть ранение, и старается вложить в этот поцелуй все, что хотел сказать: и «извини», и «я знаю, что я мудак», и «но я тебя люблю». Что вкладывает в этот поцелуй Федя — загадка. Он просто отстраняется, когда у обоих заканчивается кислород, и ведёт подушечками пальцев, запачканными в порохе, по щеке соулмейта. Сам прикрывает глаза, смотря в пустые зрачки от белых линз напротив. Постоянное напоминание того, кто перед ним на самом деле. — Прости меня, Федь. — Нам не о чем говорить. Я дам тебе фору, чтобы замести следы, но большего сотрудничества от меня, как от криминалиста-следователя, не жди. Лёша кивает. Несмотря на жар чужого тела, на жар разгорающееся позади них пожара на месте паркинга, становится холодно и неуютно. Он невольно ведет плечами. Дааа, в ставшую привычной квартиру криминалиста уже не завалиться ближе к вечеру, не пить чай и не смотреть футбол с самим Инсаровым. — Я заберу вещи сегодня вечером, идёт? — Хорошо. Ключ оставь под дверью. Лёша кусает губу. — Ок. Больше нечего сказать. Федя не смотрит на него, когда разворачивается и, подвернув рукава так, чтобы не было видно крови на его руках, уходит в сторону, вероятно, к своей машине, на которой приехал. Через минуту к застывшему задумчиво Элу подбегает матерящийся на чем свет стоит Чероки. Притормаживает и щурит с сомнением глаза: — А где криминалист твой? — Хуй его знает. Давай лучше думать, что с этим актером погорелого театра делать. — Ты это про Орла? Элджей (снова Элджей, уже не Лёша) бросает на Чероки задумчивый взгляд. Абсолютно пустой, мысленно отмечает Чертков, почти такой же пустой, как после расставания с Мэй, только когда он еще и злился, а сейчас просто пуст. — Ааа, точно, ты же не в курсе. Сейчас расскажу, почему мы... я так задержался внизу. Был тут один тип... стоп, а наших сколько осталось? — Больше половины, босс. — Серый решает отложить психологическую помощь на попозже: Лёха не из тех, кто будет размазывать сопли в кулак, но может спонтанно напиться вусмерть и натворить дел, а потому Чероки, как заботливый друг и коллега, решает, что, если уж и напиваться, то вдвоем. После такой головомойки это будет самым логичным продолжением вечера. — Отлично, — Лёха разминает плечи, напяливает упавшие рядом на земле темные очки. Одно стекло треснуло, оправа обожжена, но дискомфорта Эл не чувствует. — Скажи нашим, пусть едут на базу в травмпункт, если кто ранен. Кто цел, пусть по домам. Я пойду с тобой. Развезем всех, проследим, а потом я растолкую тебе охуенную сказку. — Что за развоз детского сада, — беззлобно фыркнул Чертков, но согласно последовал за боссом. — Только перед тем, как ехать на квартиру, надо будет заехать к Федуку, вещи забрать. — Как бы вспоминая, мимоходом отмечает Элджей. Несмотря на то, что и без того нечитаемый взгляд Эла был скрыт за темными линзами очков, Серый понимал, что спрашивать, зачем забирать вещи — было бессмысленно. Оставалось только думать, как бы очередная попойка босса не закончилась очередной катаной в грудь - хотя с этим криминалистом это скорее будет ордер на допрос. Убрать его втихую, что ли? Исключительно во благо… Хотя и Лёха потом моет пиздюлей прописать — тоже во благо. И все же, надо с ним поговорить, твердо решает Чероки, по рации оповещая ребят, что уходить надо в запасных стареньких машинах по несколько человек, а не всей толпой. На взрыв могли уже сбегаться пожарные, скорая и полиция. И пока у Чероки пухнет голова от мыслей, задач и планов — Элджей ничего не думает. Элджей идет заниматься делами. Лёша (но не Элджей) мысленно матерится и близок к тому, чтобы позорно напиться. Садилось солнце — и в этот раз закат не был таким ярким и красивым, как в тот раз, когда они с Федей только съехались на почве взрыва в квартире. Догорала старая постройка безмолвного паркинга на пустыре. На душе было п у с т о — и бардак.