Маяк

Вероника Измайлова быстро шла по коридору больницы. Ей позвонили в два часа ночи и сообщили о том, что её брат ранен и доставлен в больницу. «Нет, ну нет, только не это», — думала Ника, — «Я не могу потерять и его». Никаких подробностей о ранении ей по телефону не сообщили, просто сухо проинформировали. Для сотрудников больницы это был обычный звонок, которых они делают десятки, а возможно, и сотни в день. «Радует, что позвонили из больницы, а не из морга"-грустно усмехнулась про себя девушка. Едва приблизившись к операционной, Ника заметила её. Эту тварь. Рубцову, или как она там себя называет? Рыбина? А, Рыбкина. Кроме неё возле палаты сидел какой-то тощий опер, Ника не помнила его имени. Олег, вроде бы. — Что с моим братом? Как он? Он…выживет? — забыв поздороваться, обратилась Ника к Олегу, игнорируя присутствие Алисы. — Ника, он ранен. Сейчас извлекают пулю, нам остаётся только ждать, — ответила ей Алиса. — Как там тебя? Алина, кажется? Или Олеся? Неважно. В общем, я не нуждаюсь в твоих сраных комментариях, — резко ответила Ника. Она прекрасно знала как зовут Рыбкину, но не могла упустить случая лишний раз кольнуть её. — Алиса. Меня зовут Алиса. — ответила Рыбкина. — Мне насрать как тебя зовут, — сказала Ника и продолжила, обращаясь уже к Олегу, — Слышь, ты, опер, твоего имени я тоже не помню, Олег, кажется, ты можешь мне популярно объяснить, что произошло? Олег решил не обращать внимания на манеру общения Гришиной сестры и ответил: — Да че объяснять. Один из ушлепков этих, которых мы караулили, на Рыбкину ствол направил и стрелять собрался. А брат твой подставился и пулю словил… Опер говорил что-то ещё, но Ника уже не слышала. «Мой брат рискнул жизнью ради вот этой вот мрази?!», — единственная мысль, словно на повторе крутилась в голове Ники. Её глаза широко раскрылись и поначалу она даже будто лишилась дара речи. Наконец девушка вновь обрела способность мыслить. И действовать. Вероника резко подскочила к Алисе и схватила её за горло, прижав к стене. — Ты че, мразота? Совсем охуела? Я щас тебя прям тут по стене размажу, тварь! — вне себя от ярости Ника, казалось, не понимает что делает. Алиса поначалу растерялась, но она тоже была не из тех девушек, которые быстро сдаются. Жизнь в детском доме научила её многому. Рыбкина резко и грубо дёрнула Измайлову за волосы. Не ожидая такой ответной реакции, Ника ослабила хватку, что дало возможность Алисе вырваться. — Прекрати меня оскорблять, — сказала Рыбкина, — у тебя нет на это никаких оснований. — Оснований? У меня нет оснований? — Ника не могла поверить, что у Рыбкиной повернулся язык произнести подобную чушь, — Ты убила моих родителей! Наших с Гришей родителей! А теперь и его хочешь убить?! — голос Ники срывался. На девушек стали обращать внимание. Сидевший словно в прострации Олег наконец вмешался: — Так, прекратите обе! Сейчас не время и не место. — Если мой брат из-за тебя умрёт, клянусь, я тебя урою, — зло сказала Ника, но все же послушала Олега и села на сиденье. Алиса села в другом конце коридора. Наконец из палаты вышел врач, хирург, проводивший операцию по извлечению пули. Вся троица резко подбежала к нему. — Доктор, как он? Не молчите же! — обратилась первая Ника. Врач обвел взглядом всех присутствующих и ответил: — Причин для опасений нет. Операция прошла успешно, органы не задеты, — тихим и уставшим голосом ответил хирург. Все трое выдохнули. Врач продолжил: — Сейчас больного перевезут в палату реанимации, где он будет отходить от наркоза. А всем вам я рекомендую отправиться домой. К больному вас все равно не пустят, — сказал врач и зашагал в сторону лестницы. — Вы на чем? Вас подвезти? — предложил Олег девушкам. — Не нужно, я поймаю, — ответила Алиса и направилась в сторону лифта, — Пока. — Езжай. У меня ещё здесь дела, — коротко бросила Ника. Олег пожал плечами и пошёл к лифту. *** Ника спустилась на первый этаж и подошла к стойке ресепшн. Обратилась к девушке: — Эй, слушай. Мне нужны вещи моего брата, как мне их получить? — Кем вы приходитесь больному? — с должной любезностью, игнорируя хамское обращение, уточнила сотрудница. — Я его сестра. Паспорт показать? — Да, согласно регламенту, мы имеем право выдавать вещи пациентов только близким родственникам. Вероника продемонстрировала документ. Девушка поднялась со стула и подошла к одному из шкафов за перегородкой. Вернулась оттуда она с коробкой, в которой лежала одежда Гриши. — Здесь было ещё оружие. Но согласно регламенту, его мы не можем передать только уполномоченному лицу, имеющему соответствующий документ, дающий ему право на ношение и пользование оружием. — строго по регламенту пояснила сотрудница больницы. «Черт!» — мысленно выругалась Ника. «На кой-хер мне Гринины шмотки? Хотя… Я гений!». Ника стала искать по карманам куртки и брюк брата. Найдя портмоне и убедившись, что ключи от дома Гриши пристегнуты на колечке внутри, девушка облегчённо улыбнулась. — Спасибо, Аврора! — прочитав на бейджике сказала Ника и направилась к выходу. *** Войдя в дом Гриши, Ника принялась за дело. То, что она искала должно быть в сейфе. Гриня же не сельский мужик, чтоб ствол в носки прятать. Сейф находился в спальне Гриши. Он не слишком-то его прятал. Нужно было только ввести код. Ника не знала код, но Ника знала Гриню. Ощущая себя по меньшей мере взломщиком, Ника, медленно набрала на кнопках дату смерти родителей, но… сейф не открылся. Крайне удивленная, Ника ввела другую дату. Дату своего рождения. Сезам открылся. — Да ладно? Гриня, как мило! — сказала вслух Вероника, после чего вытащила заветный ствол. — Ну все, тварь. Я иду за тобой.