Маяк

Спустя два часа долгих уговоров, Гриша Измайлов добился, чтобы его отпустили на домашнее лечение. Теперь его врач, невысокая кареглазая брюнетка средних лет, заполняла необходимые для выписки бумаги. - Только учтите, Измайлов, раз в два дня вам будет необходимо являться к нам на перевязку и общий осмотр, - назидательно сказала врач. - Обязательно. Я могу идти? - нетерпеливо спросил Гриша. - Идите. - коротко бросила женщина. В коридоре Гришу ждала Алиса. Измайлова подошёл к ней и легонько обнял за плечи. - Ну вот и все. Я могу ехать домой. Поедем ко мне? Возьмём вина по дороге... Гриша хотел продолжить описывать Рыбкиной его планы на их сегодняшний вечер, но заметил, что та его не слушала и с отсутствующим взглядом смотрела куда-то мимо. - Алииис? Что-то не так? - встревоженно начал Гриша. - Нет. То есть да, - помолчав, ответила девушка, - из тюрьмы позвонили по поводу отца. В него стреляли. Он в коме. - Как стреляли? Он же в тюряге. - не понял Гриша. - Не знаю, - все с таким же отсутствующим выражением лица ответила Алиса, - по телефону мне ничего не объяснили. Нужно ехать туда. - Я с тобой... Поеду. И вообще, я с тобой. Гриша обнял Алису и легонько поцеловал куда-то в лоб. Рыбкина кивнула в знак согласия и полицейские направились в сторону выхода. *** - Я же сказала, что не буду отвечать на ваши вопросы, пока вы не дадите мне позвонить, - кричала Вероника Измайлова в комнате для допросов, - я имею право... - Ты насмотрелась американских фильмов, - грубо прервал её дознаватель, - мы в России, крошка, и здесь у нас ты имеешь право только терпеть. Ну или отвечай. С этими словами мужчина больно ударил Нику металлической палкой по плечу. Вероника только сильнее сжала зубы. От прежних друзей девушка знала как вести себя на допросе, но она не знала, что её братаны не преувеличивали. - Позвоните моему мужу. Он мент. Он всех вас уроет! - Да что ты! Звонили мы твоему Косте. Он сказал, что не имеет с тобой ничего общего. Так что кинул тебя твой герой, детка. "Не имеет ничего общего? Как? И он предал меня? За что?" - мысли вихрем носились в голове Ники, - "значит, мне больше не на кого надеяться. Гриня валяется в больнице, да и после того, что я сперла его ствол и завалила человека, вряд ли он станет мне помогать". Слезы полились из глаз девушки. Она терпела удар за ударом, но отказывалась что-либо отвечать. Наконец, допрос на сегодня закончился, обвиняемую проводили обратно в камеру. Ника вошла. Кроме неё, в камере находили две арестованные женщины. Первой на вид было лет сорок: красное, опухшее от чрезмерного употребления алкоголя лицо, трясущиеся руки и вонь, источаемая на всю камеру - вот отличительные черты первой соседки. Ника решила про себя звать её Бомжихой. Вторая - молодая, лет 19. Тощая и высокая. Яркий макияж, вызывающая одежда... "Должно быть, проститутка", - подумала Ника. "Отличная тусовка", - грустно усмехнулась про себя Ника и плюхнулась на нижнюю свободную нару. Каким-то чудом Нике удалось уснуть. Проснулась она от голоса конвойного: - Измайлова! Встать, лицом к стене. На выход. Пришли к тебе. Вероника повиновалась. Конвойный защелкнул наручники на запястьях девушки, грубо толкнул вперёд и повёл куда-то по коридору. Дойдя до одной из дверей, мужчина открыл её и практически кинул девушку в камеру. - У вас тридцать минут, - сказал полицейский и вышел. Вероника не поверила своим глазам, когда увидела брата. Она хотела обнять его, но с наручниками это было сделать не очень уж удобно. - Гриня... - только и смогла прошептать заключенная. Гриша молчал. Он сверлил сестру взглядом и не мог поверить в происходящее. Он не мог поверить с той самой минуты, когда пару часов назад они с Рыбкиной приехали в это место и Гриша услышал от следователя: "Некая Вероника Александровна Измайлова путем огнестрельного ранения в область желудка нанесла осужденному Рубцову...". После этих самых слов Гриша с трудом воспринимал происходящее. А сейчас он молча смотрел на свою сестру и ломал голову, где же он так накосячил? - Гринь, я не хотела! - откуда-то в голову Гриши донёсся голос сестры. - Ника... Почему? - только и смог произнести Гриша. - Гринь, я только хотела его попугать! Попонтоваться, понимаешь? Просто этот Рубцов... Он говорил ужасные вещи о нашей маме, ужасные Гринь! Ника плакала. - Твою мать!!! - заорал Гриша, - Ника, блин! Ты человека грохнула - вот что такое ужасные вещи!!! Ты... ты как вообще додумалась до этого?! "Гриня орёт. Это хорошо" - подумала Вероника. - Не знаю. Не знаю, Гринь. Че теперь будет? Меня посадят, да? Я не хочу в тюрьму, Гринь... - Не хочешь? Не хочешь в тюрьму? А когда сюда шла со стволом, ты о чем думала? Кстати, откуда у тебя ствол? "Фак. Он ещё не знает " - Это твой ствол, Гринь, - сказала блондинка и зажмурилась. Как в детстве, когда сознавалась брату в своих шалостях. Услышав это, Измайлов побелел. Он заходил по комнате, потер руками глаза, будто хотел проснуться. Потом резко подскочил к металлическому столу и ударил по нему кулаком. "Гриня молчит. Это плохо". - Гринь, вытащи меня отсюда, я прошу тебя! Костик он... Он бросил меня, Гринь! - взмолилась Ника. - Гринь, они бьют меня! Последняя фраза вывела Измайлова из состояния шока. - Что? Бьют? Гриша подошёл и обнял сестру. Поцеловал в обе щеки. Он вытащит её. Чего бы ему это не стоило, даже если ему придётся лишиться всего. Ведь он всегда выберет её.